Читать книгу Игрывыгры - Петр Ингвин - Страница 5

Дымка светового фона над городом напоминала экран защиты от всего-всего, придуманный и с удовольствием вставляемый фантастами в любое произведение. Клубящееся марево пресекало взгляды наружу мира, а также давило встречные попытки звезд и галактик донести свет до братьев меньших. Луна спряталась, но основная часть неба оставалась чистой и ясной, как дисплей свежекупленного гаджета. В такую погоду хорошо наблюдать пришествие инопланетян, даже если их нет. Время суток тоже соответствовало. Если б таинственная незнакомка выпустила щупальца или обратилась в плотоядное насекомое, Михаил бы не удивился. Удивление сошло на нет еще в комнате с нервным неоном.

Пока девушка располагалась на водительском месте, он обошел машину по кругу. Лужа оказалась громадной. Чтобы толкать, нужно залезть по колено.

На Михаиле как по заказу были высокие резиновые сапоги. Бездарной ночной вороне его само провидение послало.

– Заводи. Выровняй колеса.

– Как?

– Прямо! У тебя автомат?

– Что?

– Коробка, говорю, ручная или автомат? Механическая или автоматическая? Коробка передач… Ну, рукоятка между кресел с цифрами или буквами?

В направленных на него глазах воссияло великое облегчение.

– А-а! Автомат. А что?

– Тогда подгазовывай потихоньку.

Где-то в подбрюшье хрюкнула отлипшая грязь, и стальная свиноматка выползла из месива. Одновременно помощника обдало мокро-грязной изморосью. Забрызгало все: халат, лицо, ноги…

– Извините пожалуйста… я случайно… я не хотела…

– Да понимаю, чего уж.

Девица с восторгом обежала освобожденное средство передвижения.

– Вы врач? – Она обернулась к облеопарденному спасителю, чьи недавно белые рукава оттирали с лица, ног и прочего знаки хищного отличия. Ей стало неловко. Не успев получить ответ на первый вопрос, она добавила: – Вас подвезти?

Вот и хорошо, что не успела.

– Да, пожалуйста, если не затруднит.

Салон сверкал, и пришлось постараться не коснуться поверхностей запачканным фронтом. Дверца захлопнулась, прозвучал адрес, в ответ юная водительница поморщила лобик.

– Не близко, – сказала она. – Другой конец города.

– Если не по дороге…

– Перестаньте, я не о том.

Двигатель злобно рыкнул на хозяйку-неумеху, машина сначала задумчиво, затем все более резво поскакала в сторону широкого проспекта. Именно поскакала. Короткая тряска по ухабам не давала говорить, каждая челюсть жила своей жизнью, головы стремились сыграть со стеклами в футбол по бразильской системе.

Вскоре ямы сменились дребезгом укатанного проселка, а гравий в свою очередь – шуршащим раем. Прыгающие глаза смогли сосредоточиться на чем-то одном, а когда заметили, где сосредоточились, пришлось срочно уводить их вправо и, для безопасности на будущее, подальше в окно.

Вокруг – лепота. Мечта таксиста. Тишь да гладь, и никаких гаишников. Хоть гоночную «Формулу» проводи, никому не помешаешь… кроме спящих зрителей. Освещенные тоннели улиц походили на лабиринт, где в одном из поворотов игрока ждет тешащий тщеславие приз. Михаил любил ездить ночью. Машины у него никогда не было (если не считать службы в армии, но здесь речь идет о личном предмете гордости), под словом «ездить» он понимал быстрое передвижение в любом виде транспорта, управляемом кем-то другим. Сейчас его организм лихо перемещали в пространстве так, что душа не поспевала, движение шло в нужном направлении, лучшего нельзя желать.

Резвая переместительница продолжила:

– Если не возражаете, по пути я на секундочку забегу к себе, это рядом. Вон та многоэтажка в соседнем квартале.

Ухоженный пальчик указал в направлении здания с подземной парковкой. Для небольшого города, в котором человек с зарплатой чиновника считался богачом, жить в подобном доме считалось привилегией. По возрасту будучи, скорее всего, студенткой, новая знакомая не заработала бы на такое самостоятельно, не бывает таких зарплат в обозримой части мироздания. А если надеяться на ипотеку, то надежда умрет последней, поскольку носитель надежды откинет копыта раньше – работать на банк за элитные хоромы придется лет до ста пятидесяти, и еще должен останешься.

Мысли о квартире и деньгах и напомнили о собственном доме.

– Можно позвонить? – попросил Михаил.

– Пожалуйста, телефон в бардачке.

Когда невесомый прямоугольник похолодил руку, вспомнилось, что на улице ночь, и Наташа наверняка спит. Если ей своевременно сообщили о «кончине» муженька, то денёк выдался непростым. Будить не стоило. Лучше обрадовать явочным порядком. Но не отправить хотя бы сообщение он не мог. Быстро пролистнулись «Меню», «Сообщения», «Написать новое», в графе «Кому» пальцы отстучали родные цифры и замерли над буквами текста.

Хм. «Дорогая, я жив, скоро буду». Нет, лучше так: «Любимая, твой ангелочек летит к тебе с того света».

И что подумает Наташа, когда подобное придёт с чужого номера? А если благоверная через некоторое время надумает перезвонить?!

– Не хотите будить? – поняла девушка, когда неиспользованный мобильник оправился на место. – Правильно. Настоящего общения ничто не заменит. Я тоже предпочитаю живых людей бездушным агрегатам.

Чёлка упала на глаза, взмах точёной головки отправил ее обратно. Подведённые глазки вместе с целеустремленным носиком следили за дорогой, гладкие щёчки напоминали грудь жены, когда она кормила первенца. Тугие выступы соседки ещё никого кормили, но объём и стать свидетельствовали, что справились бы. Руки на руле казались тростинками, одним сжатием мужская ладонь переломит обе. И ведь не боится, паршивка, среди ночи возить незнакомцев.

Михаил намекнул о реалиях жестокого мира:

– Живые люди иногда делают больно.

– Если верить проповедям, мы рождены, чтоб страдать. Все в этом мире несет боль, не только люди. Тот же телефон – стоит случиться чему-то серьезному, так сразу или зарядка кончится, или баланс ниже вообразимого, или связь потеряется. А ведь от звонка иногда зависит жизнь!

– Жизнь много от чего зависит, – посетовал Михаил.

Вопреки желанию глаза упорно косили на гладкие бедра по соседству, периодически выхватываемые проезжаемыми софитами фонарей. Правое лихо управлялось с педалями, а левое лениво развалилось как сытый кот – словно в полудреме, но иногда упруго вздрагивая, будто заметив случайную мышь, с которой можно неплохо поиграть. Эти две сияющие горки не давали покоя, но сказать водительнице ничего нельзя – ни пожурить за откровенную демонстрацию голых ног до самого… гм… в общем, до самого «гм», ни предложить прикрыться: мини-юбка других способов покрытия просто не предполагала. Тьфу, вот же словечко прилетело. Покрытие. Смыслом совсем не из терминологии современной связи, а из более древней, исконно-деревенской…

По щекам вплоть до ушей поползли горячие пятна. Михаил резко отвернулся, задействовав даже корпус, от этого движения полы халата с чужого плеча, с трудом натянутые на колени, бесстыдно разъехались.

– Ого. – Девица смешливо стрельнула взглядом. – Кажется, я подобрала незадачливого героя-любовника. Вас муж застукал?

Спасибо тебе, девушка, за великолепную идею, пригодится в качестве версии, если по дороге еще кто-то увидит.

– Не то, чтобы муж… – Михаил вздрогнул, представив, как некто неизвестный так же выбирается из его (его!) дома, и этому некту столь же любезно помогают и сочувствуют. – Но удирать пришлось, да. Поэтому прости за непрезентабельный вид.

Последовал вздох, затем треск – это вылетела нижняя пуговица, бывший владелец халата никак не предполагал, что в него влезут подобные габариты. В колодце белого разреза открылась курчавая поросль, туда вновь, как ребенок к сгущенке, потянулось внимание соседки.

Прошиб невыносимый стыд. С другой стороны – лучше перетерпеть ироничное поглядывание молодой нахалки, чем пробираться через город в непотребном виде. Михаил чуть приподнялся, и ткань халата, выдернутая из-под себя влево, с запасом прикрыла всю видимую сторону.

– Меня зовут Михаил, – чуть было не добавив «Васильевич» (но почему-то не добавив), сказал он, чтобы что-то сказать.

Ведь надо о чем-то говорить. Или не надо? Может быть, обоюдный смущающий вид не предполагает светской беседы?

– Жанна, – прилетело в ответ жгуче-звонкое. Такое же чистое и журчаще-переливающееся, как сама девушка-видение, подарок этой несусветной ночи.