Читать книгу Скажи, что любишь - Ребекка Тейт - Страница 4

Рейс в Майами оказался ранний. Неприлично ранний. Вылет в половине восьмого утра – значит, в аэропорт хорошо бы приехать без опоздания! Кэтрин встала ни свет ни заря, зато и не опоздала ни на минутку. Она вошла в здание аэропорта ровно в условленное время, и сразу же увидела Ричарда, поджидавшего своих сотрудниц у кофейного автомата.

– Доброе утро! – жизнерадостно приветствовал ее главный редактор, извлекая из автомата картонный стаканчик с невообразимой бурдой, только по недоразумению называвшейся кофе. – Летать боитесь?

– Нет, – заморгала Кэтрин.

– И правильно. За всю историю человечества больше людей были убиты ослами, чем погибли в авиакатастрофах.

– В каком смысле?

– В прямом. Осел – опасное животное. – Малруни огляделся и сменил тему: – Вы не видели мисс Паттерсон?

– Нет.

– Разве вы с ней не подруги? Я думал, вы приедете вместе.

– Нет, мы не дружим, мистер Малруни.

– Очень жаль, придется подружиться. Склок вокруг себя я не потерплю. И кстати, если уж вы об этом заговорили, называйте меня Ричард. А я вас буду звать по имени – Кэтрин. У вас очень красивое имя.

– Спасибо, Ричард, у вас тоже. Королевское.

– Вы про того, который Львиное Сердце? – усмехнулся он. – Я пока еще не заслужил такого прозвища. Хотя у всех великих деятелей должны быть прозвища. Как вы считаете?

– Арнольда Шварценеггера в детстве называли Золушка, а теперь он губернатор Калифорнии, – заметила Кэтрин. – А Камерон Диаз в школе была Скелетиной. Я писала об этом статью.

– Многообещающе. Львиное Сердце звучит как-то лучше.

– Конечно.

Кэтрин развеселилась от этого разговора и совсем проснулась.

Через некоторое время появилась запыхавшаяся Сара, тащившая огромный чемодан.

– Простите! – скороговоркой выпалила она. – Эти таксисты такие медленные!

– В следующий раз предупреждайте, если задерживаетесь, – спокойно сказал ей Малруни, и Кэтрин порадовалась про себя и тут же на себя рассердилась.

Конечно, в карьере все средства хороши… ну, почти. Не годится испытывать негативные чувства по отношению к конкурентам. Во всяком случае, не стоит радоваться мелочам, которые хороши для тебя, но нехороши для кого-то другого. Иначе переродишься в следующей жизни каким-нибудь червячком в яблоке. Разве это правильно?

Хотя жизнь червячка точно спокойнее. Жуешь себе яблоко и жуешь. Никаких карьерных гонок.

Багажа больше всех оказалось у Сары, ее чемодан едва не лопался по швам – даже на глаз было заметно, насколько туго он набит. У Кэтрин был чемоданчик поменьше, но тоже весьма объемный. Малруни на фоне женщин выглядел скромником: его чемодан темно-серого цвета оказался совсем небольшим. Ну, ему так и полагается.

Они прошли на посадку, и оказалось, что летят они бизнес-классом, а там два места в ряд. Малруни непринужденно уселся на место у окна и уткнулся в журнал, предоставив девушкам самим разбираться, кто станет сидеть с ним рядом. Сара успела первой, и Кэтрин вынуждена была сделать вид, что ее это вовсе не волнует. Это, конечно, волновало, но скорее забавляло, чем раздражало. Она тоже села у окна, как раз за спиной у Малруни, и вытащила из кармашка переднего кресла журнал. Тут же подбежала вежливая стюардесса, чтобы предложить еду, напитки и прессу.

Большую часть полета Кэтрин продремала, хотя до нее доносился оживленный голос Сары, вовсю пользовавшейся свалившимся на нее преимуществом и болтавшей с Ричардом. Малруни, правда, отвечал в основном односложно, из чего Кэтрин сделала вывод, что он тоже хочет спать, а ему не дают. Она его даже пожалела немножко.

Когда самолет приземлился в международном аэропорту Майами и пассажиры вышли, Кэтрин невольно зажмурилась от счастья и тут же открыла глаза, чтобы ничего не упустить.

Она любила жизнь и старалась наслаждаться ею каждую минутку. А как тут не насладиться? Температура воздуха – двадцать семь градусов, как сказали перед самой посадкой, легкий бриз с моря, синее-синее небо, пальмы и загорелые люди кругом! Кэтрин сразу нацепила на нос солнечные очки: уж слишком жарило солнце. Начало лета, начало высокого сезона в Майами. Народу вокруг было очень много.

Их ожидало такси, заранее заказанное секретаршей Малруни. Аэропорт находился в двенадцати километрах от центра города, а вообще предстояло ехать около двадцати минут – до отеля, в котором будет проходить конференция.

– Мы живем там же, – объяснил Ричард. Он сбросил пиджак, так как было жарко, и закатал рукава белоснежной рубашки. Кэтрин порадовалась, что предусмотрительно посмотрела в Интернете прогноз погоды и оделась легко. – Пятизвездочный отель «Ритц Карлтон Сауф Бич». Это самый центр, квартал Ар-Деко.

– Исторический квартал? – уточнила Кэтрин.

– Да, – Малруни повернулся и посмотрел на нее своими удивительными глазами. – Вы бывали в Майами?

– Нет, я здесь впервые. Но тут проходит много выставок, и вообще это один из центров культурных событий, а мы о них пишем.

– А я бывала, – томным голосом протянула Сара. – Здесь просто чудесно, просто чудесно! Центр настоящей жизни, вот что такое Майами!

– Центр настоящей жизни вокруг человека, который сам ее создает, – пожала плечами Кэтрин.

– Это сказал какой-то философ? – уточнила Сара.

– Это сказала я.

– Значит, вы философ, – хмыкнул Малруни.

– Не совсем, Ричард. Я просто жить люблю.

На это он ничего не ответил.

Машина неслась по трассе. Все кругом было залито солнцем, и казалось, что вот тут он и есть, рай на земле! Сверкание ярких красок, которые кажутся еще ярче, потому что светит солнце. Дома, утопающие в зелени. Между деревьями и домами синей улыбкой сверкало море. Залив Бискейн.

Отель «Ритц» оказался громадным, как океанский корабль. Он, может, был не так высок, как многие другие отели (всего одиннадцать этажей), зато прилегающая территория смотрелась роскошно. И пляж – совсем недалеко! Кэтрин размечталась, как пойдет туда в первые же свободные минуты.

– «Чикаго Телескоп», – сказал Малруни клерку за стойкой ресепшн. – Забронировано три номера.

– Одну минуточку, – любезно попросил клерк.

Кэтрин с любопытством оглядывалась. Отель, построенный в шестидесятых, впечатлял: черная «венецианская мозаика» полов, громадная лестница лобби, изящная стена с огромным количеством блестящих светильников, а также работы латиноамериканских и европейских художников, украшающие стены холла. Роскошь напрокат.

– Два номер «Делюкс» с балконом и видом на океан и один «Оушен Вью Сьют», – провозгласил клерк. – Пожалуйста, распишитесь вот здесь, мистер Малруни. И добро пожаловать в «Ритц»! Мы рады видеть вас снова.

Некоторое время заняли формальности, а затем Ричард бросил взгляд на часы.

– Хорошо бы позавтракать, самолетную еду я терпеть не могу. Встречаемся в холле через полчаса. Начало конференции через два часа, надеюсь, мы все успеем.

– Да, мистер Малруни, – привычно хором ответили Сара и Кэтрин.

– Ричард, – поправил он их, – запомните, наконец. Неужели у меня такое трудное имя?

Номер оказался прекрасным, мебель красно-коричневого цвета прекрасно сочеталась с гаммой морских цветов: голубого, ярко-зеленого и сияющего золотого. Он состоял из спальни и мраморной ванны. Кэтрин дала на чай бою, доставившему багаж, закрыла дверь и, не в силах удержаться, вышла на балкон. С седьмого этажа открывался прекрасный вид на океан, узкую полоску пляжа, лохматые макушки пальм и разноцветные зонтики. Море – в белых крапинках парусов. Теплый ветер ерошил волосы и навевал легкие мысли.

– Как хорошо жить на свете! – сказала сама себе Кэтрин.

Правда, что плохого? Она в Майами, чудесном городе, где еще никогда не бывала, и проведет здесь неделю с пользой для карьеры и для души. Ричард сказал, что сидеть на конференции они будут не все время, что останутся свободные часы. Значит, появится возможность сходить на пляж, побродить по Ар-Деко, прикупить себе что-нибудь… Лето прямо-таки дышало счастьем, наполняя им все вокруг.

Кэтрин развернулась и пошла обратно в номер, чтобы принять душ, переодеться и спуститься вниз.

Через полчаса она вышла из лифта и села на диванчик в холле, поджидая Ричарда и Сару. В зеркале напротив Кэтрин видела свое отражение: элегантная женщина с тщательно уложенными волосами и практически незаметным, но производящим определенный эффект макияжем; кремовая шелковая юбка, топ и жакет в тон. На шее – цепочка с жемчужной подвеской. Туфли на высоком каблуке. Кэтрин любила высокие каблуки и умела на них ходить, в отличие от многих девушек, которые, нацепив подобные туфли, опасно качаются и могут вот-вот упасть. Высокий каблук – это искусство, не каждому подвластное. Кэтрин нравилось ощущение, которое она сама испытывала, когда ходила в таких туфлях. Ощущение уверенности в себе.

Ричард появился ровно в срок, Сара опять опоздала – на сей раз, на две минуты. Малруни окинул Кэтрин взглядом с головы до ног и что-то пробормотал, она надеялась, что одобрительно. Сам он предпочел обычный деловой костюм благородного серого цвета и, на сей раз, на галстуке – никаких рыжих котов и замысловатых завитушек. Еле заметные ромбики, и все.

Сара же выглядела сногсшибательно: ее одежда явно была призвана подчеркивать все, что необходимо подчеркнуть, дабы иметь успех у мужчин. Она тоже была на каблуках, в юбке выше колен с вышивкой по краю и в жакете, надетом, как показалось Кэтрин, прямо на голое тело. Позже, во время завтрака, Кэтрин убедилась, что права: когда Сара наклонялась, было видно, что под жакетом у нее только кружевной лифчик, и все.

Сара явно рассчитывала впечатлить Малруни, но впечатлился ли он, вот в чем вопрос? Ричард спокойно завтракал, а в процессе рассказывал о конференции и о том, что на таких конференциях обычно творится. При этом он не смотрел конкретно на Кэтрин или Сару, его взгляд пропадал в пространстве между ними. Весьма дипломатично. И никаких обещаний.

– Нам предстоит выслушать уйму докладов, о тенденциях развития издательского бизнеса, о СМИ в условиях мирового кризиса, о финансировании и рекламе. Я представлю вас многим влиятельным в издательской сфере людям. Постарайтесь запоминать, кто есть кто, и не путать их имена.

Кэтрин кивнула. У нее была отличная память и на имена, и на лица, поэтому она думала, что легко справится. О том, как справится Сара, она не размышляла – это проблемы Сары, к тому же, конкуренция. Впрочем, Саре необязательно запоминать людей, ее саму запомнят гораздо лучше и все простят. Практически все. В деловой сфере есть области, которые не взять вот этим жакетиком…

Кэтрин глубоко вздохнула. Ну почему ее так раздражает Сара? Надо быть добрее к людям. Это во всех религиях утверждается. Хотя нет, не во всех… Ветхий Завет советует око за око, зуб за зуб, в Коране тоже не все миролюбиво, а уж что говорить о верованиях народов Центральной Африки! Там тебя вообще слопать могут, невзирая на жакетик. Кэтрин постаралась не улыбаться, тем более что Малруни мог решить, будто она несерьезно относится к поставленным задачам. А легкомыслия Ричард не терпел.

Она делала вид, что занята завтраком, а сама украдкой разглядывала Малруни. Кэтрин любила смотреть на людей – как они двигаются, как сидят, как едят… В мимике и жестах крылись микроскопические подсказки, говорящие о том, что на самом деле испытывает сидящий напротив человек.

Ричард Малруни был спокоен и, пожалуй, немного устал. Наверное, потому, что не удалось выспаться в самолете.

– Сегодня – только открытие, некоторое количество торжественных речей. После того, как все наговорятся, вечер свободный. Намечается фуршет, но вы со мной туда не пойдете, это для тех, кто уже сидит в удобных начальственных креслах. Можете распоряжаться этим временем, как захотите.

– Спасибо, – кивнула Кэтрин.

– В Майами сложно заскучать, – заметила Сара.