Читать книгу Скажи, что любишь - Ребекка Тейт - Страница 5

Позавтракав, они направились в конференц-зал – огромное помещение площадью около тысячи квадратных метров, где сейчас находилось достаточно много народу. Кое-кого Кэтрин знала, кого-то узнавала по фотографиям, но многие были ей незнакомы. Тут присутствовали известные издатели, владельцы медийных холдингов, ведущие журналисты таблоидов, главные и второстепенные редакторы… Пестрая человеческая масса, гудевшая, как растревоженный улей. И вместе с тем, это вдохновляло. Кэтрин всегда нравились большие сборища народу – это показывало, что она занята важным и ответственным делом, которое делает вместе со всеми этими людьми. Ощущение причастности к великому – одно из самых приятных. А никто не отрицает, что пресса – это великое.

Через некоторое время все расселись (Ричард – между своими сопровождающими, чтобы никому не было обидно, надо полагать, а может, чтобы продемонстрировать своим знакомым, как он хорошо устроился), и началось время торжественных и не очень речей. Говорили про тенденции развития бизнеса, про общую ситуацию в условиях мирового кризиса…

– Основная мировая тема – активный и динамичный рост издательского бизнеса, как в газетном, так и в журнальном сегменте, – вещал со сцены высокий лысоватый тип в дорогом костюме. – Причем это не просто ренессанс печатных СМИ, о котором мы говорили два-три года назад, а переход на качественно новую ступень развития – кросс-медийность, новые форматы подачи информации, технологические новации. Наконец-то все согласились, что новые медиа для печатных СМИ не конкурент, а дополнительный носитель, формат представления информации. Сегодня мы воспринимаем свой бизнес как производство контента для различных медиаканалов и развиваем мультимедийный бренд, внедряем кросс-медийные продажи рекламы…

Кэтрин слушала внимательно, кое-что отмечала в блокноте – кое-какие тезисы, которые хорошо бы запомнить, и факты, о которых потом тоже хорошо бы почитать в Интернете. Сара ничего не записывала, слушала, кажется, вполуха и иногда бросала косые взгляды на Ричарда. Тот сидел, скрестив руки на груди и полузакрыв глаза. Сторонний наблюдатель мог бы решить, что Малруни дремлет, однако Кэтрин знала эту позу: Ричард именно так слушал и воспринимал информацию, когда сам не дирижировал происходящим. Он и на совещаниях так частенько сидел, а потом, переварив все услышанное, выносил вердикт.

Открытие продолжалось три с половиной часа. Когда в ушах уже звенело от повторяющихся слов «медиа», «тенденции», «СМИ», – объявили перерыв до завтрашнего дня. Журналисты начали разбредаться.

Кэтрин бросила взгляд на часы – всего-то четыре, даже вечер еще не наступил.

– Что ж, желаю вам приятно провести время в Майами, – сказал Ричард, поднимаясь. – Меня еще ждут общественные обязанности в виде коктейлей в обществе магнатов, а вы свободны. Завтра встречаемся в девять, и хорошо бы, чтобы вы к тому моменту позавтракали.

– Нам снова предстоит слушать доклады? – осведомилась Кэтрин.

– Сначала будет много трепа, конечно. Потом все разбредутся по углам, тут-то и начнется самое интересное. – Ричард отхлебнул глоток из бутылочки с минеральной водой. – Настоящая работа. Будем говорить с людьми.

– Отлично! – с энтузиазмом воскликнула Сара.

– В таком случае, до завтра, сэр, – вежливо попрощалась Кэтрин.

– Да завтра. – Он кивнул ей и Саре и отошел. Женщины, оставшись одни, переглянулись.

– Мы пока с тобой не поговорили, – заметила Сара, накручивая на палец золотой локон.

– А ты считаешь, нам нужно поговорить? – вздернула бровь Кэтрин.

– Наверное, нужно. Мы ведь конкурентки. Я не думаю, что Ричард назначит на место своей заместительницы сразу нас обеих.

– Ну да, он нам все еще в Чикаго объяснит. Я надеюсь, что не станет затягивать.

– Побеждает сильнейший, Кэтрин.

– А в чем сила в данный момент, ты знаешь?

– У каждого своя, – усмехнулась Сара. – Вопрос в том, что нужно Малруни.

– Давай без этих штучек, – Кэтрин поморщилась.

– Каких штучек? Ты о чем? – невинно вопросила Сара, еле заметно улыбаясь.

– О твоем жакете, например. Это солидная издательская конференция, а не пляжная вечеринка.

– Да ладно! – махнула рукой Сара. – Это же Майами! Тут все немного не так, как в нашем консервативном городе. Посмотри вокруг.

– Чикаго не настолько консервативен. А Майами не настолько легок.

– Откуда тебе знать? Ты тут в первый раз, – поддела ее Сара. – А мне вот случалось бывать. Как бы тебе не показаться сухарем в твоих классических костюмчиках.

– Я не желаю с тобой скандалить.

– Ты первая начала.

– Может быть. И первая закончу. Пока, Сара, удачного тебе вечера.

– И тебе не скучать.

Они разошлись в разные стороны.

Ну, это ведь не война? Кэтрин размышляла об этом, поднимаясь к себе в номер. Она не хотела воевать с Сарой. Конкурировать – да, конкуренция – обычный факт в деловой сфере. А война подразумевает личное отношение. Или она и относится к Саре… лично?

Конечно. Кэтрин раздражается, глядя на нее, потому что не терпит людей, которые подают себя так. Да еще эти взгляды на Малруни, как будто между ними все давно сговорено и уже либо состоялось, либо вот-вот состоится. Из Сары так и лезет эта нарочитая сексуальность. Все напоказ. А ведь это действительно деловая поездка, не отпуск за счет Ричарда. «Телескоп» оплачивает пребывание всех троих в Майами.

Кэтрин впервые задумалась, как все это должно выглядеть с точки зрения Малруни. Он берет с собой на конференцию двух не самых гадких девушек в редакции. В «Телескопе» и так уже много чего напридумывали по этому поводу, Анита, ловившая все сплетни и слушавшая разговоры, доложила Кэтрин. Ну и ладно. Какое ей дело до сплетен, в конце концов. Кэтрин приехала сюда делать карьеру, и будет ее делать не через постель босса. К тому же босс никаких поползновений не делает и пошлыми намеками не фонтанирует. Вот и отлично, вопрос закрыт.

А Сару Паттерсон мы как-нибудь переживем.

Кэтрин переоделась и решила сходить на пляж, пока тепло. Вообще-то в Майами в это время сезон дождей, однако нынче погода радовала, и обещали солнце чуть ли не всю неделю – если верить прогнозам в Интернете. Можно было бы растянуться на лежаке у бассейна и там отдыхать, однако Кэтрин хотелось ласкового прикосновения океана, хотелось пройтись по золотистому песку и почувствовать прибой. Она заторопилась, чтобы все это произошло скорее, и практически вылетела из номера.

Пляж оказался выше всяких похвал. Кэтрин оставила вещи на лежаке, сбросила легкое шелковое платье и пошла к воде. По глади залива, удивительно спокойного сейчас, скользили серфингисты. Кэтрин сдвинула очки на лоб, чтобы лучше видеть. Она никогда не ходила под парусом, хотя на озере Мичиган и есть пара клубов. Все как-то не хватало времени, а может быть, запала…

– Вас тянет прокатиться? – раздался голос рядом с ней.

Кэтрин подпрыгнула и обернулась – у нее за спиной стоял Ричард. Малруни переоделся, теперь на нем красовались льняные шорты и легкомысленная гавайская рубашка с разноцветными корабликами и ужасающим, берущим за душу кровавым закатом на груди.

– Привез в прошлом году из Доминиканской республики, – объяснил Малруни, заметив, что Кэтрин уставилась на закат. – Этим там торгуют испаноговорящие негры. Не купить просто невозможно, они вас не отпустят, пока не согласитесь… Так вы серфингистка?

– Почему вы так решили? – Она снова надела очки, чтобы скрыть глаза от яркого солнца.

– Вы так пристально за ними наблюдаете.

– Я просто вышла на пляж. Тянет купаться. А серфингом я не увлекаюсь. А вы?

– Я пробовал когда-то, но давно. Оказалось – не мое.

– А что ваше?

– Не знаю. Судьба, наверное.

– Судьба? – удивилась Кэтрин.

Малруни зашел в море по колено (пластиковые пляжные тапки он держал в руке) и, не оборачиваясь, объяснил:

– Я люблю повелевать судьбой и собственной жизнью. По сравнению с этим, волны – так, мелочи.

– То есть предпочитаете плавание по океану жизни?

Ричард обернулся и усмехнулся.

– Да, именно так.

Усмешка у него была приятная и необидная, к тому же, когда он улыбался и были видны очень белые зубы, Кэтрин отчего-то становилось тепло и щекотно в животе. Как всегда, когда Ричард смотрел на нее подобным образом. Впрочем, случалось это редко.

– А как же ваши коктейли? – вспомнила она. – Вы ведь сейчас должны их пить.

– Бог с вами! Сейчас еще слишком рано. Туда полагается являться в смокингах, а если нынче все нацепят смокинги, там же дышать невозможно будет, несмотря на кондиционеры. Коктейли обещают в восемь. Поэтому я решил пока выйти сюда. – Он обвел рукой пляж. – Отлично, как вы считаете?

– Мне очень нравится, – созналась Кэтрин.

– Я мешаю вам купаться? Отвлекаю своей болтовней и не даю поймать волну?

– Присоединяйтесь, – предложила она.

– А где вы оставили вещи? Ах, вон. Я займу соседний лежак, если вы не против?

– Конечно, – согласилась она, испытывая непонятный трепет.

Ричард ушел, а Кэтрин вошла в воду и поплыла. Океан мягко качал ее на волнах, словно любимая бабушка, укачивающая засыпающую внучку. Кэтрин отлично плавала, ведь ее бабушка – одна из – жила прямо у озера Мичиган, и можно было купаться столько, сколько захочешь. Дед учил Кэтрин, а она барахталась и смеялась, поднимая каскады солнечных брызг…

Кто-то шумно фыркнул рядом. Кэтрин перевернулась на спину и увидела Ричарда.

– Прекрасная вода, прекрасный пляж, и жизнь вообще прекрасна! – Он, как и она, не снял очки, чтобы солнце не слепило глаза. Отражаясь в воде, оно было словно не только на небе, но и вокруг. – Вы как считаете?

– Точно так же.

– Ах да, вы же любите жизнь, вы так сказали сегодня в такси.

– А это плохо?

– Это чудесно. Люди, которые не любят жизнь, самые несчастные существа на свете.

– Я тоже так думаю…

– Приятно найти единомышленника.