Читать книгу Дорога в Оксиану. Трэвел-блог английского аристократа. Италия. Персия. Афганистан - Роберт Байрон - Страница 7

ИРАК: Багдад (115 футов), 27 сентября. – Если это место и могло выглядеть привлекательно, то только в сравнении с той дорогой которой мы сюда добирались. Мы ехали в вагончике на двух колёсах, напоминавшем формой банан, прицепленном к двухместному бьюику, – всё это именовалось достойным словом «аэробус». Позади ехал автобус побольше, родоначальник всех междугородних автобусов. Снаружи наш вагончик был плотно покрыт слоем пыли, а внутри на нас попадали капли из протекающего бака с питьевой водой, нас, изнурённых солнцем, оглушённых дробью камешков об обшивку тонкого пола и задыхавшихся от запаха ещё пяти потеющих пассажиров, подбрасывало по бездорожью пустыни на скорости сорок миль в час. В полдень мы остановились перекусить, ланч в картонной коробке с надписью «Улыбчивый сервис» предоставила автобусная компания. Если мы когда-нибудь запустим транспорт в этих краях, это будет хмурый сервис. Упаковочная бумага, пропитанная маслом, и яичная скорлупа разлетались, губя арабскую природу. На закате мы прибыли в Эр-Рутбу, здесь я обедал по пути в Индию в 1929 году; теперь город был окружён азиатами-чернорабочими, которых называют кули, и их палаточным городком: результат строительства нефтепровода в Мосуле. Мы поужинали, порция виски с содовой стоила шесть шиллингов. К ночи настроение улучшилось, в окно светила луна, пятеро иракцев под руководством миссис Муллы пели. Мы проехали колонну бронированных автомобилей, которые сопровождали братьев Фейсала, бывшего короля Али и эмира Абдуллу, возвращавшихся с похорон Фейсала. С восходом солнца нам открылась не сияющая золотом пустыня, а грязь, бесконечная грязь. Приближаясь к Багдаду, мы наблюдали всё большую разруху. Миссис Мулла, до этого всё время державшаяся больше кокетливо, чем скромно, скрыла своё очарование под плотной чёрной вуалью. Мужчины достали чёрные фуражки. И к девяти часам мы уже могли представить себя затерявшимися где-то в конце Эджвер-роуд26, когда город из «Тысячи и одной ночи» развернул свою главную улицу.

Мало утешения в том, что когда-то Месопотамия была так состоятельна, так богата на искусство и изобретения, так радушна к шумерам, династиям Селевкидов и Сасанидов. Ключевым фактом месопотамской истории стало то, что в XIII веке монгольский правитель Хулагу разрушил ирригационную систему страны, и что с того дня и по нынешний Месопотамия остаётся территорией высохшей бурой земли, некогда приносившей богатые урожаи овощных культур. Эта глиняная равнина настолько плоская, что одинокая цапля, стоящая на одной ноге у редкого ручейка в канаве, кажется высокой, как радиоантенна. Из этой равнины вырастают деревни и города из глины. В реках те же мутные потоки. Воздух наполнен их испарениями. Люди с глиняным цветом кожи носят одежду цвета глины, а их национальный головной убор похож на застывший пирог из глины. Багдад – достойная столица этой благодатной земли. Он скрывается в пыльном мгле, когда температура опускается ниже 110 (43° C), жители жалуются на холодную погоду и кутаются в меха. Только одним он сейчас знаменит: это столица страны, устроившей расправу над ассирийцами, трагедия, которая надолго оставит шрам.

Кристофер, которому это место не нравится больше, чем мне, называет его раем по сравнению с Тегераном. Безусловно, если бы я верил всему, что он рассказывал мне о Персии, я бы воспринял наш завтрашний отъезд как ссылку в колонию. Но я ему не верил, потому что Кристофер на самом деле влюблён в Персию. Он говорит так, как благовоспитанный китаец: если вы спросите, как дела у его жены, он ответит, что эта стерва и пугало огородное на самом деле ещё жива, – имея в виду, что его прекрасная уважаемая самая красивая и замечательная супруга цветёт и пахнет.

Отелем управляют приветливые ассирийцы, представители маленького, но гордого народа с печальной судьбой, которые до сих пор подвергаются террору. Среди них есть только один, кого я бы назвал багдадцем, предприимчивый юноша по имени Дауд (Дэвид), который поднял цены на все автомобили до Тегерана и отзывался об арке в Ктесифоне27 словами «прекрасное зрелище, сэр, высокое зрелище».

Эта арка возвышается над землёй на 121½ фут и имеет пролёт 82 фута. Она тоже сделана из глины, но тем не менее просуществовала четырнадцать веков. Есть фотографии, на которых она запечатлена с двумя стенами вместо одной и с частью фасада бывшего здания. Плохо обожжённые кирпичи большей частью имеют красивый коричневый оттенок цвета буйволовой кожи на фоне неба, которое снова стало голубым, когда мы покидали Багдад. Основание недавно отремонтировали, возможно, впервые с момента постройки.

Музей в Багдаде охраняется не столько для того, чтобы сокровища Ура28 были в безопасности, а для того, чтобы посетители не пачкали витрины, разглядывая их вблизи. Любой из экспонатов не больше напёрстка, поэтому рассмотреть сокровища невозможно. По указанию короля Фейсала на стене музея размещена мемориальная табличка Гертруде Белл29. Король, вероятно, хотел, чтобы посетители прочли, что на ней написано, но этого явно не хотели полицейские. Когда я шагнул в ту сторону, четверо из них подняли крик и оттащили меня. Я потребовал объяснений у директора музея. «Если у вас близорукость, вы можете получить специальное разрешение», – нахамил он. Вот опять – арабское обаяние во всей красе.

Мы ужинали с Питером Скарлеттом, друг которого, Уорд, рассказал историю, случившуюся на похоронах Фейсала. Был жаркий день, и крупный негр пробрался за ограждение, где находились высокопоставленные лица, но его очень быстро выдворили. «Проклятье, – закричал командующий английскими войсками, – они отняли у меня тень».

Как и обещал предсказатель, здесь меня ждали деньги.