Читать книгу Пролог. Каренина Анна - Роман Госин - Страница 17

Английский клуб (Английское собрание) – один из первых российских джентльменских клубов, а также известный центр российской общественной и политической жизни. Клуб славился обедами и карточной игрой. Он во многом определял общественное мнение. Количество членов было ограничено, а новых принимали по рекомендациям после тайного голосования. Вронский был членом Английского клуба. Он играл там в карты, поскольку для офицеров это было своеобразной традицией.

Большинству, вероятно, известно, что игры разделяются на азартные и коммерческие. Выигрыш в первых – дело случая и удачи. А для победы в коммерческих карточных играх нужно было обладать смекалкой, вниманием и знанием всех нюансов и правил. Только таким игрокам удавалось сорвать куш.

Азартными считаются все карточные игры, не имеющие козырей. В частности, к ним относился штосс. Иначе его называли фараон, фаро или банк. Игра появилась во Франции и сразу полюбилась представителям высших слоёв общества. Через некоторое время штосс попал под запрет, поскольку аристократы в одночасье спускали за игорным столом колоссальные денежные суммы и целые состояния. Гофман в рассказе «Счастье игрока» называл её самой простой и, следовательно, самой фатальной игрой. В России она была не менее популярна. В неё играли Герман из «Пиковой дамы» Пушкина, Арбенин из «Маскарада» Лермонтова, Николай Ростов из «Войны и мира» Толстого.

Страсть к штоссу из выдуманной литературной жизни перекочевала в реальность. Многие русские писатели и поэты попали под её чары. Так, например, Лермонтов видел, как его друзья проигрывались в пух и прах. Лев Толстой проиграл в штосс свой яснополянский дом, будучи на кавказской войне. Пушкин проиграл в эту же игру Всеволожскому том собственных стихов. Играл в карты и Некрасов. Он давал другим игрокам совет: «Никогда не следует играть с партнером, имеющим длинные ногти. Когда денег отложенных нет, а проигрыш очевиден, не берите в долг, поставьте на кон то, что у вас есть на себе». Офицеры ставили на кон самое святое для них – свои эполеты. А про то, что Фёдор Михайлович Достоевский был неизлечимым игроком, знают теперь уже все по его одноимённому роману. Более того – многие произведения он писал лишь для того, чтобы расплатиться с накопленными карточными долгами. Ему принадлежат слова: «Если бы русские писатели не играли в карты, то не было бы русской литературы».

Не менее популярной, чем штосс, была игра в безик. Основная цель – набрать тысячу очков. Сдатчик определяется жребием, второй игрок снимает колоду. Каждому сдаётся по восемь карт. Семнадцатая карта считается козырем и кладётся на стол рядом с оставшейся колодой. Первым ходит игрок, снимавший колоду. Пока колода существует, игроки имеют право подавать взятки, независимо от масти и значения выложенной карты. Игра продолжается несколько партий, она может длиться день, ночь и больше, пока один из игроков не наберёт тысячу очков.

Никакое другое занятие не было столь распространено в разномастной среде русского дворянства. Играли в модных столичных гостиных и в просторных домах провинциальных помещиков. Играли в офицерских клубах и в Зимнем дворце. Четырёхугольные карточные столы, покрытые сукном, назывались ломберными. Мелом на сукне делались расчёты, записывались ставки. Ненужные записи стирались специальной щёточкой. Использованные колоды карт игроки выкидывали прямо под стол. Глаза щипал табачный дым. Неровными стопками лежали нераспечатанные колоды, на каждую игру – новая. Вместе с картами со стола падали деньги, но поднимать их считалось дурным тоном. Это делали лакеи. Наутро под ломберным столом они могли собрать неплохую прибавку к жалованию.