Читать книгу Путь в Арьяварду - Роман Олегович Кузьма - Страница 15

Огиш, жрец Энлиля, отложил в сторону гусиное перо и притрусил песком шероховатый лист, покрытый непонятными жителям Сунджина знаками клинописи. В отличие от царских писцов Аккада, пользовавшихся глиняными табличками, он как посол имел доступ к куда более дорогому и практичному материалу, выделываемому из кожи – пергаменту. Сдув песчинки вместе с налипшими излишками чернил, он заново прочёл послание, содержащее множество красивых фраз о пышном убранстве княжеского дворца и о достойном самых хвалебных слов гостеприимстве его хозяина. Оно было вполне невинным и выдержало бы любую проверку.

Достав из потайного кармана надёжно закупоренный пузырёк с невидимыми чернилами, Огиш взял чистое перо и принялся писать подлинное письмо – между строк уже завершённого. Содержание его, весьма любопытное, могло стоить послу головы, если бы сунджинцы каким-то образом прочли этот текст.

Рука с толстыми, смуглыми от рождения пальцами, покрытыми загаром бесконечных странствий, казалась коричневой на фоне тонко выделанного пергамента. Тщательно выводя знаки аккадского письма, она начертала: «Верховному жрецу Суэну – Огиш, посол в Сунджине, посвящённый восьмой ступени, шлёт привет! Мы удостоились приёма у князя Харода Йен Гу, наместника и, фактически, полновластного правителя Ийан. Он именует себя также князем и, видимо, пребывает в чисто формальной зависимости от божественного императора, которого ни разу в своей жизни не видел и, вполне вероятно, не знает ни его имени, ни того, существует ли тот в действительности. Удары кочевников из степи и многочисленные мятежи изменивших присяге сановников, а также народные восстания уже несколько сот лет раздирают Сунджин на части, и сейчас это великое некогда государство распалось на множество независимых королевств и княжеств, чьи властители даже не всегда утруждают именовать себя «наместниками», как то делает Харод.

Сам Харод, очевидно, не имеет ничего общего с местным населением, отличаясь от большинства сунджинцев ростом, телосложением, цветом кожи и глаз. Это высокий, светловолосый мужчина с серо-голубыми глазами, в то время как у большинства его подданных – исключительно раскосые глаза, напоминающие прорези в боевом шлеме, кожа отливает желтизной, а волосы – чёрные, невьющиеся, словно их смазали жиром, к тому же они коротконоги и приземисты.

Я полагаю, Харод является прямым потомком тех дорру из семейства Йенигов, о которых доносил отправившийся на Север Дильмун. Здешние дорру крайне немногочисленны и переняли культуру и религию покорённого ими народа. Большинство из них – полукровки, лишь несколько наиболее благородных семей, постоянно заключающих между собой браки, могут похвастать чистотой расы. Это весьма сомнительное преимущество, которым они кичатся, словно торговки на базаре; однако же следы наследственного вырождения лежат на их лицах нечестивой печатью, многие дети появляются на свет с болезнями и изъянами, в результате чего дорру втайне избавляются от них.

Общение с Хародом убедило меня в том, что и он, результат кровосмесительных браков, заключавшихся веками, страдает от целого ряда врождённых пороков; в то же время он, вероятно, лучший среди своих немногих соплеменников. Ему за сорок, у него болезненный цвет лица, и я полагаю, не только от пристрастия к выпивке; движения рук и вообще частей тела частые и мелкие, подчас неконтролируемые. Порой нервы подводят Харода, и не исключено, что он подвержен частым приступам падучей.

Здравомыслие, впрочем, является сильной стороной личности князя. Он согласился на предложенные нами условия, и, уверен, разрешение на строительство молельни является лишь первым шагом в расширении сферы нашего влияния на Востоке. Как, наверное, помнит досточтимый Суэн, правитель обширной Махенждры – Хгарлор – также поначалу согласился лишь на малозначимые уступки, однако сейчас его земли прочно включены в нашу торговую сеть, а потомки его регулярно осуществляют щедрые жертвоприношения Энлилю и Эреш-Ки-Гель.

Однако должен сообщить моему повелителю, что далеко не всё безоблачно в Ийан. У меня есть основания полагать, что подлинная власть в княжестве принадлежит первому советнику Сэ Мылу. По крайней мере, одно не вызывает сомнений: Сэ Мыл обладает воистину безграничной властью и оказывает влияние на все решения, принимаемые князем. Сведения о нём разрозненны и крайне противоречивы. Очень мало кто имел возможность лицезреть этого человека – и никто не может похвастать тем, что видел его лицо. Оно всегда закрыто маской, под которой, как поговаривают, находится демонический лик.