Читать книгу Девятая надежда - Рона Аск - Страница 16

– Рензел? – прошептала я и резко втянула воздух, когда позади убийцы заметила движение возле кромки деревьев.

Это он… Принц. И сказать, что он был зол – это ничего не сказать. Рензел пребывал в самом настоящем бешенстве.

Его черные волосы растрепались, и влажная челка прилипла ко лбу. Глаза горели холодным, голубым огнем. Ярко-красные губы на фоне белого, точно снег, лица, растянулись в оскале. Тяжелое дыхание часто поднимало грудь и срывалось сквозь стиснутые зубы морозным облаком. Воротник черной рубахи сбился, оголяя столь же светлую ключицу, а рукава… Рукава покрылись тонкой паутинкой зимнего узора.

На кристаллы льда, что выбивались из-под земли и тянулись бугристой полосой от ног принца к ступням убийцы, с ладоней принца проливался водопад белого пара. И пока я скользила взглядом по блестящей реке холода, Рензел в три шага преодолел расстояние до убийцы. Поймал его за руку и пустил по ней сетку льда. Кулак наемника задрожал от холода, расслабился и выронил на землю третий кинжал, который я даже не заметила, когда он успел вытащить.

– Рензел! – воскликнула я, заметив, как убийца перехватил меч и попытался вонзить его в живот принца.

Рензел ловко отклонился от острия, сверкнувшего совсем близко, и оно не задело даже рубахи. Поймал вторую руку убийцы, заморозил ее и от всей души впечатал кулак в спрятанное за маской лицо наемника.

Удар вышел настолько мощным, что замерзший бинт на кулаке принца раскололся, точно стеклянный. А ледяные оковы в ногах убийцы раскрошились, и тот рухнул на землю.

С горящим от ярости взглядом Рензел опять к нему подошел и, приподняв за рубаху, снова замахнулся, а я закричала:

– Не убивайте его!

Окутанный паром кулак принца дрогнул.

– Не надо…

И почувствовала, как по спине поползли мурашки, когда принц на меня посмотрел. Он даже не сделал этого прямо. Только искоса глянул, не повернув головы, и опять впился взором в убийцу, но густота пара от его рук уменьшилась. А наемник тем временем очнулся от первого удара и потянулся ладонью к руке принца, которая все еще держала его за рубаху.

Губы принца дрогнули, стоило пальцам наемника медленно сомкнуться на его запястье. И все-таки Рензел не удержался: влепил ему еще одну затрещину, только на этот раз слабее. Голова убийцы безвольно мотнулась, но сознания он не потерял, а замерзший воротник откололся и оголил его шею. Принц тут же за нее ухватился и зловеще прошептал:

– Молись богам… – он приблизился к лицу наемника. – Чтобы ты ожил. Потому что видят боги, – убийца захрипел, когда по его шее, скулам и щекам пополз ледяной узор, а глаза остекленели то ли от холода, то ли от ужаса. – Сегодня я себя хреново контролирую.

От ладоней принца опять повалил пар, спрятав от меня убийцу. Но когда дымка холода рассеялась и Рензел швырнул окоченевшее тело на землю, я больше не узнавала в наемнике живого человека. Отныне он походил на ледяную статую с широко распахнутыми глазами, и чувство опасности иссякло – перестало придавать мне сил. Накатила неимоверная усталость и потянула вниз, вынуждая меня обхватить себя руками и опуститься на колени.

– Цесса! – бросился ко мне принц.

Магия в его взгляде погасла. Рензел потянулся к моей щеке, но по его руке пробежалось синее пламя, и он тут же ее отдернул. Попытался спрятать за спиной, только я не позволила. Поймала его ладонь, чувствуя сухое тепло, хотя совсем недавно она замораживала и превращала в густой пар воздух. И с часто бьющимся сердцем перевернула тыльной стороной.

– Отчасти я не верила, что вы придете, – провела пальцами по сбитым костяшкам принца, но раны не были свежими. Они давно зарубцевались и почти зажили. – Отчасти я знала…

Осеклась, когда мой палец дрогнул и остановился на чистой, гладкой коже, где я всегда ожидала увидеть глубокие царапины от собственных ногтей. И вскинула взгляд на принца, с осторожностью наблюдавшего за моими действиями:

– Это не вы, – с жаром выдохнула я и почувствовала, как синее пламя лизнуло кончики пальцев.

Я мгновенно выпустила ладонь принца и прижала руки к груди. Скорее от испуга, нежели от боли. На самом деле, кроме тепла и легкого покалывания, я ничего не почувствовала, да и пламя быстро погасло. Но этого хватило, чтобы между мной и Рензелом опять возникло расстояние. А принц поджал губы, поднялся с земли и довольно-таки сдержанно заметил:

– Рад, что вы наконец-то это поняли, – он скользнул взглядом по моим обнаженным ногам, отчего я начала краснеть, и после недолгих раздумий все-таки предложил мне помощь подняться.

А вот я совсем не сомневалась и смело вложила в его руку свою ладонь, чем сильно удивила. Похоже, он до последнего не верил, что я решусь к нему прикоснуться. Думал, испугаюсь. Но, увы, ваше высочество, невозможно бояться того, кто дважды спас мою жизнь. Только жаль, что смелость не добавила мне сил. Из-за усталости ноги совсем перестали слушаться, и не успела я выпрямиться, как колени предательски подкосились.

– О-ой, – только и выдохнула, предчувствуя жесткое приземление, потому что хватка принца на моей ладони уже ослабла. Но вдруг его пальцы снова сжались.

Рензел дернул меня к себе и заключил в объятия. Одна его рука скользнула на талию и тесно прижала к его груди, вторая – продолжила стискивать мои пальцы. Я же почувствовала, как по телу пробежала дрожь, когда обнаженные ноги и скрытые тонкой юбкой бедра соприкоснулись с жарким телом мужчины. И это тепло… было таким сильным. Горячим! Что обжигало даже сквозь плотную ткань штанов. А легкий аромат можжевельника и мяты смешался с дуновением ветра и опалил мои щеки румянцем.

– Ваше…высочество, – произнесла с дрожью в голосе, когда взгляд Рензела вновь вспыхнул огнем, а его рука на талии напряглась, не оставляя мне даже шанса отстраниться.

Дыхание принца скользнуло по моим горячим щекам, заставив дрожать еще сильнее и совсем потеряться в собственных мыслях, чувствах. И если бы не жалобное скуление за его спиной… Не представляю, что бы произошло дальше. Но как только мы услышали собачий плач, тут же друг от друга отпрянули, и я увидела израненного ротвейлера.

Прихрамывающая на левую лапу, собака сделала два неуверенных шага и опасно покачнулась, а я бросилась к ней и чудом успела подставить руки. Тень сразу упала в мои объятия и хрипло выдохнула.

– Тень! – срывающимся голосом выкрикнула я.

Она ткнулась сухим носом мне в локоть и облизнула горячим языком нежную кожу.

– Помоги нам Богиня… Тень…

Жуткие раны почти не оставили на собаке живого места, и меня затрясло от ощущения липкой влаги на ладонях. Я зажмурилась. Сильно. Почувствовала, как горячие слезы скатились по щекам, но услышала шорох и распахнула веки. Рядом со мной на одно колено опустился принц.

– Она не умрет, – уверил он и, заметив сомнение на моем лице, указал на землю. Туда, где был хвост Тени. – Она обратилась.

Сначала я не поняла, о чем он толкует, потому что Тень выглядела обычной, но краем глаза я заметила, как на земле шевельнулись травинки и листья. Ветер? Нет! Точно не он. Я не почувствовала дуновения. Тогда что же это? И тут увидела, как Тень дернула хвостом, а от него с шорохом прокатилась еле заметная волна тьмы и завернулась вокруг меня кольцом, словно обнимая или защищая.

– Тень не так просто убить, – улыбнулся принц. – Пусть она слабее Мрака, но намного выносливее. Поэтому ее раны быстро затягиваются и не так страшны, как…яд. Но Тень до сих пор жива – значит, и с ним она справится.

Я с трудом заставила себя опустить взор на собаку, чтобы самой удостовериться в словах принца, и почувствовала, как в душе всколыхнулось пламя надежды. Порезы стали выглядели чуточку лучше. Свежие раны почти не кровоточили, а старые порозовели, будто им дня три или четыре. Тень, в самом деле, удивительно быстро исцелялась.

– А вот и Мрак, – известил принц еще до того, как я услышала тяжелый стук лап. – Потерпи немного, – потрепал он Тень по голове, – скоро он поможет.

В ответ собака тихо прохрипела и активнее завиляла хвостом, а среди деревьев показался гигантский черный волк и побежал к нам галопом. На лету он превратился в ротвейлера и остановился с шорохом лап. Тень заерзала в моих руках, услышав ворчание Мрака и ощутив его дыхание на своей шкуре. Потянулась к нему, отчего зажившие раны вновь открылись и начали кровоточить, а принц коснулся моего плеча и сказал:

– Позвольте Мраку о ней позаботится.

Я не сразу поняла, что от меня хотели, но вскоре сообразила и опустила Тень на землю. Отстранилась, а Мрак и ткнулся с ней носами, точно в поцелуе, и принялся зализывать раны. Дыхание собаки стало спокойнее. Ее веки сомкнулись, но прежде чем они совсем закрылись, я успела заметить, как в ее глазах сверкнул лунный огонь.

– Она рада.

Вдруг сказал принц, а я подняла на него недоумевающий взор и увидела, как его взгляд тоже светится. Похоже, они с Тенью говорили.

– Рада, что никто из нас не пострадал, – он моргнул и огонь в его глазах погас.

– Неправда, – возразила я и сцепила окровавленные ладони на коленях. – Она пострадала. И если бы Мрак пошел к ней, а не ко мне…

Сердце забилось чаще от волны негодования, захлестнувшей меня с головой. А в горле мигом раздулся болезненный ком и лишил меня голоса, но принц понял, о чем я хотела сказать. В чем желала его обвинить. Поэтому ответил сам:

– Тень боялась, что появится второй убийца. Тот, кто проник в замок несколько ночей назад, – он искоса на меня посмотрел, словно ожидал какой-то реакции, но я уже сама догадалась, что за мной охотились двое разных людей, и только устало опустила голову. – Она сразу поняла по запаху, что перед ней другой человек. Поэтому приказала Мраку найти вас и защитить. И Мрак не смог ее ослушаться, потому что Тень – первая. Вожак. А приказы вожака не обсуждаются.

– Я думала – вы вожак.

– Отнюдь, – усмехнулся принц. – Я для них кто-то вроде отца. А дети не всегда слушаются своих родителей.

Он замолчал и склонился над Тенью, когда Мрак, перестав зализывать ее раны, отступил.

– Нам стоит поторопиться, леди Цессара, – Рензел поднял взрослого ротвейлера, точно пушинку, даже глазом не моргнул. А от его ладоней по черной шкуре собаки поползла паутинка холода. – Чем ближе ночь, тем меньше шансов, что наш пленник…оттает. Остальные вопросы обсудим позже.

Он расправил плечи, а лед заполнил глубокие раны Тени, и вскоре дыхание собаки замедлилось, тело обмякло и безвольно повисло, но не закоченело, как это было со Златой или убийцей, который до сих пор смотрел в небо пустым взором. Тень будто укрылась морозным одеялом и забылась крепким сном на руках любимого хозяина.

– Надеюсь, вы достаточно отдохнули, чтобы дойти до замка. А то мои руки заняты, и ловить вас некому, – ехидно заметил принц.

Я мигом вскочила на ноги и покраснела от возмущения.

– Конечно, смогу! – возразила и гордо заявила: – И больше не ловите меня. Никогда!

Принц на это лишь насмешливо хмыкнул и опять мазнул взглядом по моим обнаженным коленям, которые предательски подрагивали. Я еще сильнее вспыхнула румянцем и, ухватившись за узел на бедре, принялась его торопливо развязывать.

– Мрак, – позвал Рензел, пока я боролась с юбкой. – Превратись. Ты понесешь пленника.

Тряхнул головой, пес согласно гавкнул, и по его шкуре пошла рябь тьмы. Миг и возле закоченевшего убийцы уже стоял гигантский черный волк.

– И помни, пленник нужен нам живым, – предостерег принц, когда Мрак навис над наемником и начал пожирать его алым взором, будто раздумывал: откусить обидчику Тени голову сейчас или все-таки подождать. – Если он, конечно, не замерз насмерть… Но все равно, постарайся его не ранить.

Мрак отрывисто рыкнул и обвил теневым хвостом застывшего убийцу, но настолько туго его сдавил, что послышался опасный треск.

– И не разбей его, – добавил принц.

Он качнул головой, когда Мрак потащил убийцу по земле и то ли не заметил, то ли специально зацепился за корень, но раздался хруст, и на земле остался осколок замерзшего рукава. Рензел не стал ругаться – сам убийца с виду не пострадал, не считая, того, что больше не шевелится, не дышит и, вообще, превратился в ледышку – и пошел по тропе, ведущей от каменной арки вглубь леса, откуда недавно выбежал Мрак. А я последовала за ним, но услышала гул ветра за спиной и остановилась.

Вспомнила каменные строения, замеченные мной еще до того, как ослепила вспышка браслета. Оглянулась. И почувствовала, как внутри все похолодело.

Чуть дальше постройки из белого кирпича, похожей на небольшой домик, росло дерево. Оно почти полностью поглотило древнюю статую женщины. Ее ноги туго оплели корни, словно хотели утянуть под землю, а плечи увязли в темной коре, и из-за чего создавалась иллюзия, будто у девы необычайно длинные руки. Они волнами спускались до самой земли, вились корнями по рыхлой почве и заключали в кольцо стройный ряд камней.

– Ладони Богини? – вдруг осознала я и вздрогнула, когда Рензел меня окликнул:

– Леди Цессара. Вы идете?

– Да. Иду, – быстро ответила и побежала к принцу, а как появился момент – еще раз оглянулась на дерево, мирно покачивающее ветками на ветру.

«Ладони Богини. Неужели это они? – промелькнула мысль. – А те камни внизу…»

Я обхватила себя руками, ощутив холод страха под кожей. Нет. Не может быть. Но если все-таки может, то невест постигла самая печальная участь. И то, что убийца нагнал меня именно здесь – событие отчасти ироничное и жуткое. Мне словно показали, где я могу очутиться, если не буду бороться. И это пугало. Пугало так, что хотелось поскорее убежать и больше никогда не возвращаться в это место. Но я знала: вернуться придется, чтобы убедиться во всем наверняка. Худшее предположить всегда проще, чем лучшее…

Уже в лесу, когда каменная арка и загадочное дерево со статуей скрылись за деревьями, я посмотрела на принца и поняла, что не могу ему всецело довериться.

Целый год он, словно одержимый, продолжал искать себе невест. Исчезла одна – нашел другую. Пропала вторая – выждал не больше месяца и привел в замок третью. Потом четвертую… Пятую! И так до тех пор, пока очередь дошла до меня – графини из бедной семьи, которую он почти не знает, но все равно готов жениться через две недели после знакомства. Готов впустить в семью, а в будущем доверить трон и королевство.

Эти мысли накрепко засели в голове, как и вопросы: что принцем движет, отчаяние или жестокость? И если девушки погибли, то помнит ли он о них? Хоть раз оглянулся туда, где Богиня в «ладонях» укачивает его невест? Если нет, тогда… Забудет ли Рензел и меня, если я вдруг тоже исчезну?