Читать книгу Арабеска зеркал - Саша Лонго - Страница 8

***

─ Адка, ну, не расстраивайся ты так!

Нина в скромном ситцевом платье в цветочек гладила ее по плечу.

─ Слышишь, ну, в конце концов, что произошло?

─ Она ви-де-ла нас…

Ада выталкивала слова сквозь рыдания. Слова выходили корявыми и получались плохо, как будто через боль спазмированного горла. Она ─ это педагог по сценической речи, легендарная Василиса Николаевна Панкратова, супруга Горштейна.

─ Как видела? Когда?

─ Мы из машины выходили, понимаешь?

─ Так, ты что, с ним теперь?

Ада посмотрела на Нину с вызовом и тут же разрыдалась еще громче:

─ Ду-у-ура ты, Нинка! Нет, нет, нет!!!

─ А что ты раздражаешься? Ты что же думаешь, что никто ничего не замечает… Он же любит тебя!

Нина обиделась.

─ И ты кокетничаешь с ним! Не спорь со мной… Кто тебе скажет правду, кроме меня?

─ Да не нужна мне правда! Что теперь делать? Как мне быть?

─ Прекрати истерить… Что она видела? Вы же не целовались?

Этот вопрос, заданный вскользь, как будто между прочим, сделал свое дело. Стало очевидным, что Нину интересуют пикантные подробности так же, как будут интересовать всех. Аркадия почувствовала холодок, пробежавший по спине осуждающим шепотом: «Как же она могла? Она ─ студентка с учителем… Старше ее на двадцать пять лет, несвободен. К тому же муж ее педагога! Ну, это уже чересчур…»

Аркадия мгновенно собралась и, открыв маленькую сумочку, достала пудреницу. Смятение никуда не исчезло, но привычный жест, которым она касалась пуховкой заплаканных щек, привел в чувство, помог сконцентрироваться на словах и голосе, ставшем враз чужим и далеким:

─ Ты знаешь, Нин, ты иди… Я уже в порядке.

Нина обиделась окончательно: что это она нянчится с этой избалованной выскочкой, которая влюбила в себя их обожаемого педагога. И пользуется теперь своим положением.

─ А ты знаешь, Ада, все ребята с курса думают, что тебе поэтому достаются главные роли в учебных спектаклях. И в «Мадемуазель Нетуш», и «Поцелуй меня, Кэт» ─ везде ты!

Ада смерила Нину высокомерным взглядом. Много позже ей будет казаться, что именно в этот момент она решила никогда больше не иметь подруг. Какой в этом прок! Она молча повернулась и пошла прочь, не обернувшись даже на изменившиеся интонации Нинкиного голоса:

─ Ад, Адка! Ну, прости… Я это по глупости, слышишь? Разозлила ты меня очень! Ада-а-а!