Читать книгу Между нами - Сборник - Страница 12

Цветочный базар за Финляндским вокзалом,

Алеют гвоздики в свечах за стеклом.

Тепличных цветов той весной было мало.

С Кавказа везли же несметным числом.

Гвоздики, гвоздики – цветы без сезона.

Цветы для любимых, друзьям и родным.

Цветы к юбилеям, цветы к похоронам.

И четное – мертвым, нечетно – живым.

Оттенки любые – поярче, помягче.

Красны, будто кровь, и белы, словно снег.

Раскраской играют, смеются и плачут

Цветы, как живой и чудной человек.

К прохожим воздав власозлатые руки,

Торговцы кричат, предлагая товар.

Работа трудна – здесь не место для скуки.

Таков у вокзала цветочный базар.

Среди пестроты зимней оранжереи

В вуали, окрашенной в траурный цвет,

Дыханием пальчики женщина греет,

Цветы выбирая в огромный букет.

Небритый торговец в добротной дубленке,

В улыбке раскрыв позолоченный рот,

С гортанным восторгом в хрустящей клеенке

Той женщине крупный букет подает.

Огромный букет, а цветы цвета крови

Горячей рекой растеклись по рукам

Торговца, на пальцах скрывая мозоли —

Натертые сталью тугого курка.

– Бери, дорогая, почти забесплатно.

Всего полтора лишь каких-то рубля.

А праздник пройдет – приноси их обратно.

Ну-ну, не сердись. Пошутил просто я!

И та отвечает:

– Я вам заплатила

Уж цену, что, кажется, нет и ценней.

Солдата, сынка, на Кавказе убило,

И память сегодня ему – сорок дней.

Торговец на миг погасил свои зубы.

Но вновь полился лучезарный поток.

Сказал:

– Дорогая, я жадным не буду.

Лишь рубль с тебя попрошу за цветок.

Ну что же ты, женщина, тянешь с ответом?

Бери же, бери, помни гордый Кавказ…

– Спасибо, спасибо хотя бы на этом, —

Сказала печально, и – слезы из глаз.

Гвоздики, гвоздики —

цветы цвета крови…

В широких зрачках хищный клюв самолета,

Багровые отблески рвущихся мин.

Земля содрогается, гибнет пехота.

Ребенок с войною один на один.

Свалился в расщелину сброшенный взрывом

Усталый, обсыпанный пылью солдат,

Прижал к гимнастерке, протравленной дымом,

Девчушку чумазую. Был Сталинград.

Девчушка головку к погону склонила,

Погладив рукой автоматный приклад.

Косички вразлет – цвет соломки с чернилом —

Запачканы гарью. Дымит Сталинград.

А он, улыбнувшись, как папка когда-то,

Пипикнул ей носик два раза подряд.

Достав из кармана кусок рафинада,

В ладошку вложил. Устоял Сталинград!

Прошли, пронеслись много десятилетий.

Где был Сталинград, там теперь Волгоград.

По вызову «скорая» мчит на рассвете

В однушку к старушке. Но поздно. Назад.

Назад, только руки ее восковые

Подали как будто бы медикам знак.

И фельдшер, склонившись, разжала сухие

Зажатые пальчики в детский кулак.

А в них почерневшее доблестной былью

За труд серебро и ценнее наград —

Оплавленный Славой и Потом обильным

Кусок того сахара. Жив Сталинград!

(А черствый квадратик сберег Ленинград.)