Читать книгу Школа. Том первый - Себастьян - Страница 7

Вот вы думаете, что я только математику и английский веду. А на самом деле всё не так просто… Есть у меня, например, такой предмет – техника. Это про устройство всяких механизмов, решение проблем, устойчивые конструкции и так далее. На предыдущих уроках мои ученики строили бумажные мосты для игрушечных машинок и сравнивали сложенные по разным методикам бумажные же самолеты. Решение проблем при помощи построения механизмов мы тоже немного затрагивали, а вот сегодня…

– Я хочу играть, – наглым тоном заявил один из учеников, заходя в класс.

У нас с ними день начался с дискуссии об уместности телефонов и планшетов на уроках, и мне до сих пор не простили моего занудства. Но реплика вышла идеальной.

– Я тоже хочу, – согласился я, широким жестом указывая на доску.

– Фу, как некрасиво, – ядовито заметил другой ученик.

– Правда? – просиял я. – Я как раз старался, чтобы вышло некрасиво.

– Это игра? – оживился третий.

И процесс пошел.

На доске за моей спиной раскинулись каракули, на которые я убил половину перерыва: скалы, обрыв, море с крокодилом и чайкой, водопад, дом на дальнем берегу и прочие красоты, исполненные красным, синим, зеленым и черным маркером. Внимание должна была приковать к себе козявка, повисшая на дубе. (Все ведь читали про хатуль мадана1? Вот и я читал. Козявка обязана была быть, подсознание требовало.) И она приковала. То есть, если уж быть точным, не она, а он. Несчастный парашютист-идиот, запутавшийся в ветвях. Идиот потому, что прыгал, имея при себе только футболку, трусы, брюки, ремень, носки, очки, обручальное кольцо, правый ботинок и нож. Эти предметы я укрупнил и заботливо нарисовал в отдельном квадратике внизу, имитируя окошко инвентаря в компьютерных играх. По ходу действия добытые предметы дорисовывались, а растраченные стирались.

Все вместе мы проанализировали ситуацию, чтобы выяснить, что здесь изображено и как такое могло произойти. Добрые дети сказали, что виноват либо ветер, либо вражеский самолет, либо чайка, с которой парашютист столкнулся. Мелькнула гипотеза и о том, что парашютист не умеет рулить, но ее тактично замяли.

Единогласно пришли к выводу, что нужно как-то выбираться. Желательно – добраться до дома на другом берегу, но как? Сзади – непролазные скалы, спереди – обрыв и море с крокодилом.

Парашютист, бестолково размахивающий зажатым в левой руке ножом (очкарик, левша и дурак – хм, с кого же его писал автор?), по требованиям детей обрезал стропы, брякнулся вниз и покалечил левую ногу.

– Пусть снимет носки и сделает из них бинт, – предложила одна ученица.

– Пусть срежет ветку и наложит шину, – посоветовала вторая.

– Нет, пусть ботинок наденет, чтобы зафиксировать, – сказала первая.

– Не выйдет, он же правый, а нога левая!

Я пририсовал фигурке, нелепо лежащей на спине в траве, бинт и шину.

– А если не поможет, пусть отрежет себе ногу, – сурово заключила первая девочка.

– Не будем торопиться, – испугался я. – Оставим этот вариант про запас…

Дальше наш герой бодро нарезал ремень лапшой и сделал из него и палки удочку. Прилег на краю обрыва, выловил рыбку и задумался об огне. Общими усилиями постановили, что он будет разжигать огонь, бряцая камнем о камень, потирая палкой о палку и ловя солнце очками. Что-то же должно сработать… Что-то сработало. (Что – не определили, чтобы никого не обидеть.) Я пририсовал костер, не забыв стереть с дерева ушедшие на него ветки.

– Куда, пусть экономит! – возмутился народ с задних парт. – Вон в траве ветка лежит, ее бы жег…

Наш герой сожрал невинно убиенную рыбку и захотел пить.

Решили снимать парашют, чтобы черпать им воду, но как? До него не дотянуться, а с больной ногой особо не поскачешь.

– Пусть удочкой подцепит, – посоветовали дети.

И тут я отомстил за рыбку. Удочка застряла.

– Пусть тянет, – не сдавались дети.

Удочка сломалась. Герой от безысходности поел грибов. Пить всё равно хотелось.

– Можно бы ботинком зачерпнуть, но тогда вода будет пахнуть ногами, – задумчиво сказала одна из девочек.

– Переживет, – сурово отрезал ее сосед.

Парашютист покорно искромсал ножом всю свою одежду, связал из получившихся лент веревку, укрепил на одном конце ботинок и спустил его с обрыва.

– Теперь у него есть соленая вода, – заключил я.

Дети хотели меня убить, но не стали.

После траурного молчания кто-то сказал:

– Ну… А, знаю! Надо вскипятить, чтобы выпарить соль.

– В чем? – спросил я.

– Вот он идиот, без телефона прыгнул, – пробормотала одна из учениц.

Почувствовав себя виноватым, я позволил герою нагнуть дуб при помощи той самой веревки и снять парашют. Народ воспрянул духом и смастерил из палки, веревки и камня топор. Парашютист бодро завалил могучий дуб и прилег отдохнуть и покричать. Он, разумеется, периодически звал на помощь, но его не слышали. И дым от костра игнорировали, я не мог позволить ему спастись так легко. А то спасешь за пять минут, а потом что делать весь урок?

Но я отвлекся. Герой поел ягод, отказался от любезно предложенного мною мухомора и стал делать лодку, чтобы добраться до дома на противоположном берегу. Отсек от дуба всё ненужное, выдолбил посередине углубление…

– Толкай! – нетерпеливо закричали дети.

– Позвольте, но если лодка будет внизу, а он – наверху…

– Пусть прыгнет следом.

Я измерил пальцами парашютиста, а потом – расстояние от края обрыва до воды. Вышло девять парашютистов, минимум восемнадцать метров.

– Расшибется.

– Пусть в лодку сядет и толкает, – перебили меня.

И тут же осеклись.

Подумали.

Внесли поправку:

– Пусть подтащит лодку к самому краю, сядет и оттолкнется.

– Ребята, восемнадцать метров же, – продолжал занудствовать я.

Для примера взял книгу, положил на нее фломастер и столкнул всё это со стола. Фломастер улетел к чертям, а книжка перевернулась.

– Фиг с ним, надо уходить! – упорствовали дети. – Пусть вплавь добирается.

– А крокодил?

– Пусть плывет быстро.

– Не сможет, нога же…

Дети полными страдания глазами уставились на отвратительного парашютиста, подтащившего лодку к краю обрыва.

– Пусть привяжет к лодке парашют, – сквозь зубы предложил кто-то. – Чтобы он падал медленно.

Парашютист привязал. А остатками веревки привязал лодку к березе и вытолкнул еще дальше к краю обрыва. Сел, обрубил веревку ножом…

Я не мог допустить успеха, вы же понимаете. Приземлились они по отдельности: лодка вверх дном, парашют и парашютист.

– Там крокодил, что делать будем? – спросил я.

– Плыть!

– Быстро!

– К камню!

Я поспешно стер фигурку, качавшуюся на волнах, и водрузил ее на торчащий из воды камень. Сидевшая на нем чайка с ворчанием улетела.

– Пусть убьет крокодила и съест, – постановила безжалостная публика.

Но кто тут еще безжалостный?

– Посмотрите на эти деревья, грибы, ягоды, красный дом, – сказал я. – Какая это страна, по-вашему?

– Наша, – упавшим голосом сказал один из мальчиков.

– А у нас крокодилы водятся?

– В зоопарке, – с надеждой сказал другой.

– Это не крокодил, а просто старое замшелое бревно, – радостно констатировал я.

И парашютист, превозмогая боль в ноге (слава богу, нож при падении потерял, а то пришлось бы таки отрезать тормозящую конечность), поплыл к берегу. Устал, присел отдохнуть на следующем каменном острове. Я воспользовался случаем и невинно спросил:

– А что он будет делать, когда отдохнет?

– Плыть дальше, к берегу, – непонимающе ответили дети.

– А водопад? – спросил я, явно напрашиваясь на грубость.

Действительно, прямо по курсу был водопад.

Дети, тихо проклиная меня, решили плыть к дальнему краю берега. Там водопада не было. Голый и несчастный парашютист вскарабкался по склону и уткнулся в ручей, из которого и зарождался водопад. Переплыть не смог, устал очень. Покричал, но из дома его не услышали. Чертыхнулся, снова спустился, выломал у подножия холма куст, принес к водопаду, сделал мост, перелез, у самого берега плюхнулся в воду, но выплыл. Дополз, постучался.

– А вот я не знаю, откроют ему или нет, – сказал я. – Может, там и нет никого. Вам решать. Хотите, чтобы открыли?

– ДА-А-А!!!

07.09.2016