Читать книгу Таймер - Сергей Булгаков - Страница 9

Оставшись один на один с книгой, Алексей сразу бросился с жадностью её читать. Мысли Годсона излагались несколько сумбурно, было видно, что человек не имеет писательского опыта. Скорее, это следовало назвать записками, чем цельным произведением.

Первые записи датировались примерно через месяц после начала «Предельного кризиса». Как оказалось, «ЮФИ» давно уже занималось подготовкой своей частной армии. Для каких конкретных целей она собиралась, Годсон умалчивал, но писал, что в условиях разразившейся всемирной катастрофы именно эта армия стала основой поддержания некоего подобия порядка. Вообще, как указывал Лекс Годсон, военные вопросы курировал Паттерсон, так что подробного описания военных операций книга не содержала.

Зато там немного рассказывалось о процессе создания этой частной армии. «ЮФИ» собирала по всему миру беспризорных мальчишек из самых нищих стран. Им давали еду и кров, и обучали с раннего детства военному делу на закрытых базах, расположенных в отдаленных и труднодоступных местах. Особенности психологической обработки делали из них преданных компании воинов, готовых выполнить любой приказ и подчинявшихся только одному из троицы руководителей. Именно эти бойцы помогали людям основывать оплоты, защищали их и усмиряли недовольных.

Особое место в воспоминаниях Годсона занимал один эпизод, описывавший его пребывание в Антарктиде на месте падения метеорита. И Алексей прочитал его затаив дыхание.

«Я знаю, что там было что-то ещё… Когда экспедиция уже должна была покинуть место падения, я почувствовал зов из глубины льдов. Но неотвратимо надвигалась чудовищная буря, поэтому мы быстро уехали. Потом Гордон Браун долго возился с этими чёрными кубиками и сделал вывод, что они были частью целого. Исходя из их разброса на местности, он предположил, что мы нашли их все… Я думаю, что он ошибся… Хотя… наши люди исследовали всё в радиусе тридцати километров и не обнаружили ничего подобного. Но когда я засыпаю, то часто вижу в своих снах непонятный чёрный шар… И звёзды… На повторную экспедицию снова нужны были огромные деньги, а тут ещё Браун нашел прибыльный способ использовать находку, так что больше туда никто не возвращался».

Других упоминаний про Антарктиду в тексте не встречалось. Вместе с тем, там было много другой интересной информации.

Годсон описывал хаос, воцарившийся в мире сразу после того, как девяносто девять процентов его населения узнали точную дату своей смерти. Он писал о том, как обезумевшие толпы сносили правительства, растаскивали имущество, уничтожали произведения искусства и убивали тех, кто пытался воззвать к их разуму.

«Я хорошо помню эти некогда элитные коттеджные посёлки, разрушенные до основания и сожжённые дотла, изрешеченные пулями тела бойцов спецназа, защищавшего их владельцев. И самих владельцев, вздернутых на столбах. Они думали, что смогут отсидеться, дожить остаток своих дней в сытости и комфорте, отгородившись от внешнего мира… Но внешний мир сам пришёл к ним. Давняя истина о том, что мятежная толпа с оружием в руках не испугается, имея возможность стрелять в ответ, вновь подтвердилась».

При описании гибели мира встречались, однако, даже забавные случаи. Один президент, например, решил умереть в своем кресле в треугольном кабинете, закутавшись в национальный флаг. Другой политический деятель напялил на руки все свои любимые часы перед смертью. Когда рук не хватило, он использовал ноги. При этом он завел будильники на время своей смерти и можно лишь представить себе, какая какофония сопровождала его агонию. Светские львицы прощались со своими сумочками и собачками. Потом их хоронили с ними вместе. Байкеры старались умереть на полном ходу, разогнав свои мотоциклы по шоссе. Любителей элитных суперкаров закапывали вместе с их усыпанными стразами автомобилями прямо на водительском сидении. А смерть на горах денежного мусора, некогда бывшего причиной величия их хозяев, стала такой обыденной, что не стоила даже подробного описания.

Лишь редкие поселения людей сохранили свой облик и основы порядка. Причем, чаще всего этот порядок был основан на принуждении и страхе потерять оставшиеся драгоценные дни жизни.

Как оказалось, Лекс Годсон был предельно честным человеком. Чего стоили только эти его размышления:

«Фактически наша компания осталась единственным островком спокойствия в океане безумия, в который погрузилось человечество. Я не был гуманистом. Многие решения, принятые мной во время руководства «ЮФИ», приводили к гибели значительного количества людей. Да и моя личная жизнь была очень далека от общепринятых норм морали и нравственности. Хотя в нашей троице я, наверное, был самым добрым, в кавычках.

Тем не менее осознание скорой гибели мира привело нас на тропу его спасения. Возможно сыграло свою роль то, что из всех сильных мира сего только мы трое никогда не принимали ТТВ 19. Пока все ещё живые лидеры официальных и тайных организаций, правители и миллиардеры искали способы сохранения своих никчемных жизней или старались насытиться остатком своих дней, мы решили стать спасителями человечества. Благо, что ресурсов на это требовалось не так уж много. А то, чего нам не хватало, мы могли взять беспрепятственно.

Мы разделили наши усилия по созданию оплотов. Мне достались Новый Новгород, Изгиб Хуанхэ и Силенд. Я был добр. Тех, кто не понял нашего замысла – просто сослали в тундру. Раскаявшиеся были прощены и возвращены, а остальные окончили свои дни в холоде и голоде. Паттерсон был более жестоким. Он отдал приказ расстрелять всех несогласных. И приказ был выполнен. Ксанти больше занимался своими делами, поэтому его оплоты были достроены позже всех, и порядок наводить там пришлось уже мне».

Далее Годсон рассказывал о том, как ему было сложно общаться с людьми.

«Поскольку мы старались построить новое идеальное общество, то пришлось начинать с себя. Поначалу было трудно. Раньше я мог заставить человека что-либо сделать только исходя из того, что у меня имелись власть и деньги. Власть и деньги – являлись залогом правоты во всём. Причем иметь нужно было оба компонента сразу. Если вы имели деньги, но не имели власти – у вас их отбирали. А если вы имели власть, но не имели денег – вы были дураком, которого никто не принимал всерьез. Этот подход требовал изменения. И мы отменили деньги. Учитывая существенно сократившуюся численность населения Земли, эксперимент с трудом, но удался. В мире и раньше было достаточно ресурсов, чтобы обеспечить ими всех желающих. Но сытым и счастливым обществом гораздо сложнее манипулировать. А ещё, какой смысл быть богатым без бедных? Никакого!

Итак, деньги отменили. Остались личные отношения. Оказалось, что они очень даже взаимосвязаны. Раньше я не мог себе представить, что буду воспринимать всерьёз слова нищеброда, зарабатывающего за год столько, сколько стоит моя перьевая ручка. Что человек мог понимать в жизни, если он одевался на распродажах, ел фаст-фуд и не учился в закрытом учебном заведении для самых одаренных, родители которых платили за это всего лишь несколько тысяч евраней в месяц? Как можно воспринимать всерьез человека, прожившего всю жизнь в однокомнатной квартире с женой и тремя детьми, ездившего на десятилетней малолитражке и только пару раз бывавшего в санатории по путевке своего завода или учреждения?

Но я смог пересмотреть свои взгляды. Я научился видеть в человеке прежде всего человека. Хотя некоторые индивиды пытались продаваться или покупать себе подобных, создав денежные суррогаты… Наша жёсткая рука их образумила».

В общем, оплоты были созданы, первое поколение их обитателей жили под незаметным, но строгим контролем «ЮФИ». Пару раз приходилось применять частную армию, но всё обошлось малой кровью.

А потом армия умерла. Потихоньку ТТВ 19 сработали в каждом солдате. Их хоронили как героев. Последнего опустили в землю лично Паттерсон, Годсон и Ксанти. Они были уже стары, дряхлы и немощны. Друзья простились, сели в свои квадрокоптеры и разлетелись в разные стороны.

Дальше Годсон написал:

«Сообщения о смерти товарищей я получил почти одновременно через год и ещё через два месяца с момента расставания. Я остался один. И тут я вспомнил о своем бывшем сотруднике Хансе Фрейтасе. Он был членом неохристианской секты и категорически отказывался принимать ТТВ 19. Я нашел его дом около Мальброка. Он принял меня как брата, хотя очень удивился. Здесь я и доживаю свой век».

На этом месте Алексей заснул. Его разбудил Дима, который тряс друга за плечо.

– Вставай, лежебока! «Кондор» уже через два часа будет на месте, а мы ещё не собирались.

– А где Фрейтас? – пробормотал Алекс спросонья. – Вроде он раньше нас обещал разбудить.

– Блин! Дверь в его спальню закрыта. Я полчаса стучал и звал его. Никакой реакции.

Парни вместе побежали по длинным тёмным коридорам. Ещё минут десять все их попытки достучаться до Нула оказались безрезультатными. Наконец Алексей достал лазерный резак, осторожно перепилил замок и открыл дверь. Заскрипели петли и взору ребят открылась грустная картина: старик Нул лежал без движения на своей кровати, его глаза были открыты и безжизненно смотрели в потолок. Он был одет в костюм и брюки, обут в чёрные лакированные туфли и даже повязал галстук. В руке покойник сжимал сложенный вдвое листок бумаги.

Дима подошел, вытащил записку и прочитал.

– Всё ясно, – мрачно произнес он, – однажды у старика обнаружили рак гортани, так что для излечения он принял ТТВ 19…

– И это произошло 8658 дней назад, – закончил Алексей.

– Он тут ещё просит сохранить его коллекцию, тело похоронить в земле рядом с могилой родителей, а дом сжечь…

– Хорошо, – вздохнул Жуков, – ты давай, хватай крылья и бегом к точке встречи с «Кондором». В оплоте всё расскажешь совету, а то здесь дальняя связь не берёт. А я пока похороню старину Нула.

Так и решили.

Через десять минут Алексей уже вовсю работал лопатой около зарослей шиповника рядом с двумя старыми крестами. Сухая земля поддавалась тяжело, поэтому процесс шёл медленно. Парень отёр пот со лба и посмотрел в небесную синеву. Ещё было видно, как белеет след «ангела», уносящегося вдаль.