Читать книгу Колыбель качается над бездной - Сергей Георгиевич Михайлов - Страница 11

Лена вся светилась от предвкушения нового приключения. Авантюрная жилка в её характере, страсть ко всему неизведанному сочеталась с глубоким, чуть ли не патологическим интересом к своей работе. Эти две крайности гармонично уживались в ней, как ин и янь, как день и ночь, как лёд и пламень. За это (не только за это, конечно) я и любил её. Тверская губерния, ясное дело, не сибирская тайга и уж тем более не горные перевалы Тянь-Шаня, но и здесь, я был уверен, есть уголки нетронутой природы, пока неиспорченные цивилизацией, куда нам стоило наведаться.

На границе Московской и Тверской областей мы сделали привал. Вернее было бы сказать – остановку, но походная терминология мне была как-то более по душе. В этой точке пути я засёк время, следуя скорее привычке, чем необходимости. Когда долго путешествуешь, как-то сама собой вырабатывается привычка делать зарубки на временной оси, отмечать своего рода реперные точки, чтобы позже, оглядываясь назад, легче было восстановить в памяти цепочку событий не только по географическим названиям населённых пунктов, которые оставляешь за плечами, но и по тем самым временным зарубкам. Порой ведь ничего, кроме этих зарубок, и не остаётся.

Часы показывали 10:48, календарь на часах высветил дату – 27 мая.

Мы перекусили на скорую руку и ровно в 11:00 двинулись дальше. В Тверь мы прибыли по расписанию. На автовокзале нас уже ждали. Едва я припарковался, как к нам подошёл молодой человек в солнцезащитных очках и предложил следовать за ним.

– О машине не беспокойтесь, о ней позаботятся. Дальше вы поедете на моём транспорте.

Нас погрузили в микроавтобус. В салоне я обнаружил пожилую чету, которая на наше появление никак не отреагировала. Без ответа осталось и наше приветствие. Я пожал плечами. Не знаю, может быть у них здесь в Твери так принято.

Мы выскочили на трассу М10 и помчались к окраине города. Вскоре городские многоэтажки остались позади, вдоль дороги потянулись серые домишки частного сектора. Но вот и они стали редеть, пока совсем не исчезли. Мы свернули на просёлок, аккуратно упакованный в асфальт. Дорога была ровная и гладкая, как стрела, ехать по ней было одно удовольствие. Через четверть часа мы остановились.

– Приехали? – спросил я у водителя, того самого человека в солнцезащитных очках. Он покачал головой.

Мы вышли из машины, все пятеро. Я огляделся и с удивлением отметил, что мы находимся на лётном поле. Чуть поодаль стоял вертолёт. Похоже, мы очутились на каком-то частном аэродроме.

Увиденное произвело на Лену не меньшее впечатление, чем на меня. В глазах её читался неподдельный интерес.

– Ни фига себе, – присвистнула она.

Пожилая чета, как по команде, повернула головы в сторону моей очаровательной супруги (пускай завидуют!) и тут же отвернулась, надменно поджав губы. Мы переглянулись и тихонько прыснули.

Наш провожатый прямиком направился к вертолёту, приглашая нас следовать за ним.

– Так мы что, на этой штуковине полетим? – догадался я.

– Там нет дорог. Сообщение только по воздуху.

Вот оно что! Выходит, в этот элитный пансионат чужому путь был заказан. Прав был Власов. Клиентов доставляли по воздуху строго в соответствии с регламентом, по чьей-то высочайшей санкции. Избранное общество, на неделю-две полностью оторванное от мирских забот, могло предаваться здесь изысканному отдыху. Идея показалась мне очень недурной.

Я перехватил взгляд Лены. По блеску её глаз я понял, что её посетили те же мысли.

Мы поднялись по трапу, опять в том же составе. Тут же загудел двигатель, корпус завибрировал, винт над нашими головами начал набирать обороты. Уже через минуту машина благополучно оторвалась от земли.

Примечательно, что окон в салоне вертолёта не было. Никто из нас не мог видеть, что творилось за бортом и куда держит путь наша стальная «стрекоза».

Провожатый перехватил мой взгляд.

– Никому не следует знать месторасположение нашей точки, – сказал он. И всё, больше ни слова. Он выдавал информацию порциями, строго дозируя её, словно опасаясь произнести лишнее слово. И вовсе не из соображения безопасности и необходимости хранить тайну, насколько я понял, а в силу своей склонности к краткости.

Точка. Походило на некий военный объект. Впрочем, неудивительно: ореол секретности, отсутствие подъездных путей, переброска клиентов в наглухо задраенном вертолёте, скрытое месторасположение – всё это роднило таинственный пансионат с объектом стратегического назначения. Я был на сто процентов уверен, что ни в одном справочнике, ни в одном туристическом каталоге, ни на одной самой подробной карте этого объекта не значилось.

Мы пробыли в полёте минут двадцать. (Зная примерную скорость вертолёта, время нахождения в пути и точку отсчёта, можно было бы прочертить некую окружность, на которой с большой долей вероятности располагался искомый объект. Потом, запасшись терпением, скрупулёзно прочесать местность вдоль полученной линии, километров эдак двести, и найти, наконец, так называемую точку. Такая вот математическая задачка. Ясно, что делать этого я не собирался).

Вертолёт сел на небольшую площадку, надёжно скрытую от посторонних глаз плотной стеной леса. Огромные вековые деревья обступали бетонный пятачок со всех сторон. Ничего, кроме деревьев, я вокруг не увидел. Ни пансионата, ни каких-либо других признаков жилья.

Нужно быть настоящим виртуозом вертолётного вождения, чтобы посадить такую машину на крохотный лесной пятачок в гуще зелёного массива.

– Красота! – восторженно прошептала Лена. – Чувствуешь, какой воздух?

Воздух, действительно, был наичистейшим. Влажный лесной дух, напоённый ароматами девственных трав и терпкой хвои, царил здесь повсюду.

Однако, чёрт побери, где же этот секретный объект? Не под землёй же он устроен, в конце концов!

– Витенька, взгляни! – задрав голову, Лена зачарованно смотрела наверх.

Высоко вверху, там, где кроны деревьев расступались и образовывали брешь в сплошном переплетении ветвей, сияло чистое, без единого облачка, небо.

Я вспомнил слова соседа по лестничной клетке. «А в Тверской губернии дождей нет». Что-то ёкнуло у меня в груди.