Читать книгу Аризона на троих. Самый быстрый - Сергей Кишларь - Страница 10

Перед пробуждением, когда мозг исподволь начинает свою работу, но ещё не в состоянии окончательно стряхнуть сон, Джеду примерещилось, будто ночное происшествие было всего лишь его глупым сновидением, но едва он приоткрыл глаза, в душу, на смену обманчивому облегчению, мгновенно вернулось вчерашнее чувство ошарашенности и недоумения.

Откинув угол одеяла, Джед рывком сел.

У входа в пещеру размытым облаком висел серый утренний свет. Пахло конской мочой, потом, тёплой золой от костра. Алисия спала, сунув под голову пончо, повернувшись к Джеду лицом и подтянув к животу колени. Репортёр спал на спине, положив голову на седло.

Всю ночь Джед был настороже, ожидая каких-нибудь новых происшествий, плохо выспался и теперь чувствовал, что ему трудно сладить с внутренней растерянностью. От непривычного для него чувства он разозлился на самого себя, вскочил на ноги, строго крикнул, прыгая на одной ноге и натягивая сапог:

– Подъём!

Алисия, постанывая, плотнее закуталась в полосатое одеяло. Генри сонно взъерошил пальцами волосы, сел, оглядывая чуть разбавленный серым светом сумрак.

− А где наш сосед? – удивлённо спросил он.

– В расселине, – небрежно сказал Джед. – Я его завалил камнями, чтобы он не беспокоил сеньориту.

Алисия поднялась на локте, посмотрела в угол пещеры, где вчера вечером сидел мертвец, перевела взгляд на Джеда.

– Очень любезно с вашей стороны, мистер Мэнли.

– Вы мне тоже окажете любезность, – ответил Джед, застёгивая на бёдрах оружейный пояс. – Если не будете тянуть со сборами.

Генри долго вытряхивал ботинки, с опаской одел их, постучал в землю подошвами и, убедившись, что никакие ползучие твари ему не грозят, потягиваясь, пошёл к выходу из пещеры.

– Мистер Мэнли! – удивлённо остановился он под нависающей над входом скалой. – А где лошадь?

– Там же где мертвец.

– Но вы, ведь, не могли её сами утащить.

– Много вы знаете, мистер Нью-Йорк. Может её ураганом унесло или койоты съели, – с неприязнью в голосе сказал Джед, поднимая седло и взваливая его на спину мустанга. – Поторапливайтесь, мистер. Ураган отнял у нас полдня, а сегодня придётся ехать втроём на двух лошадях, это тоже задержит нас.

– Дайте хоть умыться.

– Спустимся к Сан-Педро, там умоемся, – переведя взгляд с Генри на Алисию, Джед предварил следующий вопрос: – Позавтракаем в седле.

Спустя пятнадцать минут, даже не выпив кофе, путники были уже в пути. В этот раз Джед уехал вперёд. Генри сидел на крупе коня позади Алисии. Было неудобно, зато раздражение кожи не беспокоило так, как вчера. Да и неудобство он сразу перестал замечать, как только прислонился грудью к спине Алисии, а некоторое время спустя, уже молил Бога, чтобы это продолжалось как можно дольше. У него замирало дыхание от близости девушки, кружилась голова.

Он настоял на том, чтобы поводья были доверены ему, как мужчине, и теперь держал их, боясь прикоснуться к Алисии, но ощущая, что девушка почти в его объятиях, – только руки сдвинь! Шляпу Алисии унесло ветром во время вчерашней скачки и теперь выбившиеся из узла на затылке завитки волос служили искушением для Генри – в тумане желаний он мысленно целовал эти завитки на грациозно изогнутой шее, расстёгивал волнующие пуговички блузки…

Каменистая тропа пошла под уклон, камни ручьём сыпались из-под копыт коня. Генри вынужден был оторваться от своих видений и крепче взять поводья, чтобы лошадь почувствовала узду. Руки его подтянулись, и он почувствовал запястьями упругое прикосновение девичьей груди. В течение нескольких минут он как бы невзначай несколько раз проделывал этот манёвр, пока Алисия не разгадала его хитрость.

– Дайте мне поводья, – потребовала она. – Я не хуже вашего управляюсь с лошадьми.

Молодой человек почувствовал, как краска смущения заливает его лицо, и торопливо заговорил, стараясь отвести возникшие у Алисии подозрения:

– Самое время посмотреть карту. Вы не находите? А то нашему грубияну вздумается подождать нас.

Алисия осторожно достала карту. Генри нетерпеливо попросил:

– Дайте мне.

– Почему вам?

– Если он оглянется и увидит очки у вас на носу, как вы думаете, он сразу всё поймёт? А я спрячусь за вашу спину.

– Ладно. – Алисия нехотя отдала карту.

Генри ещё не успел надеть очки, а девушка уже нетерпеливо ёрзала в седле:

– Ну что там?

– Имейте терпение.

– Долго ещё?

– Сейчас, карту разверну.

– Сколько можно возиться?

– Сядьте на моё место, без поводьев и стремян.

Генри наконец развернул карту, но вопреки ожиданиям, никаких особых отметок на ней не увидел. Он несколько раз поднимал на лоб и опускал на нос очки, пытаясь заметить хоть какую-то разницу, – карта была одинаковой, что сквозь очки, что невооружённым глазом. Разволновавшись, молодой человек пристроил карту на спине Алисии, поправил очки. Сердце его снова колотилось как бешеное, но теперь уже не от близости девушки.

– Не крутитесь, – строго сказал он. – Вы мешаете.

– Очень любезно с вашей стороны, – зло ответила Алисия. – Моя спина только для этого и годиться – карты на ней изучать?

– Не только для этого, – рассеяно ответил Генри, придирчиво изучая карту дюйм за дюймом.

– Что вы молчите?.. Эгей, вы не заснули?

– Ничего не понимаю, – обескуражено отозвался он. – На карте ничего нет. Через очки она выглядит точно так же, как без очков.

– Смотрите внимательно. Знаком может служить совсем маленький крестик, галочка, любая другая отметка.

– У меня хорошее зрение. Здесь ничего нет.

– Не может быть. Дайте сюда.

Алисия сунула руку под мышку, нетерпеливо поиграла за спиной пальчиками. Генри отдал ей карту и очки.

Уже не скрываясь, и не опасаясь, что её застанет за этим занятием аризонец, Алисия нацепила на нос очки, развернула карту. Глаза её цепко впивались в обозначения скал и каньонов, скользили по руслам высохших рек, но карта оставалась той прежней картой, на которой она с детства знала каждый дюйм.

– Отвернитесь, – испуганно произнёс за её спиной Генри. – Он смотрит на нас.

С этими словами молодой человек порывисто взял Алисию за подбородок, вывернул её голову к себе.

– Не оборачивайтесь, иначе он всё поймёт, – горячо прошептал он, осторожно снимая с девушки очки.

– Мне неудобно, – неестественно вывернув назад шею, прошептала девушка. – Что он подумает?

– Пусть лучше он думает, что у нас роман, чем узнает о карте, – Генри склонился, поцеловал Алисию в губы, потом жарко прошептал: – Ради всего не поворачивайте к нему голову.

Боясь пошевелиться, Алисия прошептала в ответ:

– Он всё ещё смотрит?

– Да, – ответил Генри, чувствуя, что его губы, как магнитом тянет к губам Алисии. – Что за бесцеремонный тип, – совсем уж тихо прошептал он, и губы его снова соприкоснулись с горячими губами девушки.

Глаза Алисии непроизвольно прикрылись, она чуть приметно шевельнула в ответ губами. Это настолько ободрило молодого человека, что его следующий поцелуй был значительно страстнее и длиннее первых двух. У Генри туман поплыл перед глазами, но тут Алисия порывисто упёрлась ладонью в его щёку, отстранилась, скосив глаз на Джеда, – тот ехал, привычно показывая спину.

Девушка перевела дыхание:

– Генри! Вы мне чуть шею не свернули, а он, судя по всему, и не собирался оглядываться.

– Он только что отвернулся, – оправдался молодой человек. – Всё-таки проснулась в нём совесть.

– Чёрт возьми, Генри, – в голосе Алисии проскользнуло раздражение. Она выпрямила спину, хотя, казалось, куда её ещё выпрямлять при и без того королевской осанке, воинственно упёрла руку в бок. – Что-то заставляет меня сомневаться в том, что он оборачивался.

Чувствуя себя виноватым, Генри до боли в шее воротил голову… Ну, схитрил. И что? Она сама хитрит, пытаясь держать этого аризонца на крючке.

Смущённо облизав губы, на которых ещё сохранился вкус поцелуя, он постарался перевести разговор в другое русло:

– Вы необычная девушка. В вас столько изысканности, аристократизма и вдруг – это "чёрт возьми". Но самое интересное, что это нисколько не портит и не огрубляет вас, – наоборот, придаёт вам такое очарование, что я просто диву даюсь, как этот неотёсанный грубиян может противостоять вашему обаянию.

Алисия промолчала. Несколько минут молчал и Генри, чувствуя, как угрызения совести за свой дерзкий поступок растворяются в другом более сильном чувстве. Спустя несколько минут внутренней борьбы с самим собой, он неожиданно для самого себя, вдруг заговорил с придыханием:

– Алисия… Если бы вы знали…

– Генри! – Напряглась девушка, подаваясь вперёд, чтобы отстраниться от его горячего тела. – Молчок, иначе мы испортим отношения.

– Почему-у? – досадливо простонал он.

– Я запрещаю вам говорить на эту тему.

Но Генри уже потерял контроль над собой.

– Алисия, – ещё жарче зашептал он. – Вы не представляете себе…

Девушка, похоже, не на шутку испугалась, крикнула:

– Мистер Мэнли!

Генри испуганно отпрянул от неё, будто обжёгся. Джед лениво обернулся в седле.

– Что ещё?

– Мне кажется, коню мистера Шелдона пора отдохнуть. Судя по всему, два всадника слишком большая ноша для него.

– Я планировал произвести смену не раньше чем через час, – отозвался Джед.

– Для пользы дела придётся ускорить процесс.

– Хорошо, – после небольшого раздумья согласился Джед.

Дождавшись, когда девушка спешится, он вынул ногу из стремени.

– Садитесь.

Алисия пристально взглянула на него снизу-вверх.

– Может, предложите даме сесть в седло?

– Сзади, – Джед красноречивым жестом указал себе за спину отогнутым большим пальцем.

– Очень любезно с вашей стороны, – разозлилась девушка.

– Я не напрашивался на путешествие с вами.

Алисия поиграла раздувающимися от гнева ноздрями, но всё же вставила ногу в стремя, села на круп мустанга. С показной неприязнью оглядела пыльную спину аризонца.

– Я могу держаться за вас?

– Держитесь, – сухо ответил Джед, тронув мустанга.

Минут десять молчали.

Когда Алисия ехала с Генри она интуитивно читала мысли молодого человека – по его дыханию, по интонациям голоса. Когда дыхание было равномерным и почти не слышным, – он думал о карте, о гибели своего товарища, возможно, вспоминал Нью-Йорк. Но когда репортёр склонялся к ней, вздыхал и щекотал своим дыханием, Алисия знала: мысленно целует её шею, волосы, а может уже и раздевает взглядом.

В отношении Джеда интуиция девушки молчала: он с одинаковым успехом мог думать и о своей Луисите, о которой Алисия подслушала на старом ранчо, и о карте Франциско де Коронадо, а мог просто бездумно дремать.

Алисия наконец не сдержала бушевавшего в ней возмущения:

– Почему вы так не любезны, мистер Мэнли?

– Я человек рациональный, – ответил аризонец, прикуривая сигару. – Бессмысленные поступки предпочитаю не совершать.

– Любезность вы называете бессмысленным поступком?

– Самым бессмысленным из всех возможных, – пыхнул он сигарным дымом. – Назовите хоть один резон, который в ней есть.

Девушка на секунду растерялась.

– Резонов много…

– Например?

Алисия поперхнулась дымом, ползущим из-за плеча Джеда. Закашлялась.

– Вы не могли бы не дымить? Какие ужасные сигары.

– Здесь нет курительной комнаты, – бесстрастно ответил аризонец, пустив через плечо очередное облачко дыма.

Алисия сердито разогнала дым ладонью.

– Любезность очень нравиться женщинам. Разве это не резон?

– В любом салуне найдётся пара дамочек, которые начнут хлопотать вокруг меня, едва я там появлюсь. При этом я не буду проявлять никакой любезности, и они не будут иметь ничего против этого.

– Вы правильно сказали: пара дамочек, но не женщин.

– Не вижу разницы.

– Это характеризует вас не с лучшей стороны. Вы всех женщин ставите на одну ступень с дамочками из салуна?

– Вы хотите сказать, что физиологически устроены не так как эти дамочки? Ну и в чём разница, если не секрет?

Алисия раскраснелась и сделала то, чего давно с ней не было, – вместо того, чтобы изящно и тонко поставить этого грубияна на место, припереть его тяжестью аргументов и логики, она вспылила:

– Господи! Неужели всё сводится к физиологии? Впрочем, спорить о таких тонких вещах с мужланом, дело абсолютно бессмысленное.

Джед равнодушно пожал плечами:

– Я не напрашивался на этот разговор.

Девушка некоторое время с ненавистью смотрела в пыльную, пропотевшую на спине рубашку Джеда, потом, надменно выпрямив спину, отвернула голову.

Через час у Алисии ныла спина, затекли ноги, деревенели ягодицы. Губы распухли, потрескались от жары, но девушка ни словом не обмолвилась об усталости. Заметно ссутулившись, она приунывшим взглядом провожала неспешно катящийся параллельным курсом сухой шар перекати-поле, потом сама не заметила, как опустила щёку на спину Джеда и устало закрыла глаза.