Читать книгу Эйриния. Пик из Эхтера. Первая книга из цикла «Эйриния» - Сергей Маркелов - Страница 21

Второй рабочий день для Пика начался совсем незаурядно. С обычной профилактики оборудования и небольшой уборки.

– Вижу на тебе новая рубаха! – заметили Тания.

– Да. Мама сшила!

Коротко отвечал Пик, не отвлекаясь от разборки букв по кеглям и шрифтам.

– Скажи Тания, а у нас в городе еще типографии есть или издательства?!

Вдруг завел разговор Пик, которого с самого прихода в цех, явно что-то волновало и беспокоило. Он то и дело опускал руку в карман штанов, убеждаясь снова и снова, что оно там.

– А что?! Уже решил свалить?

– Нет, я…

– Да ладно тебе, я же шучу! Если мне не изменяет память, вроде больше нет!

– А может быть есть те, кто печатают себе сами продукцию дома, кустарным методом, на похожем станке?

– Точно сказать не могу. А в чем дело?

Спросила Тания, делая наивный вид, хотя чутьем чувствовала – что-то не так с Пиком.

– Да вот посмотри, что я сегодня обнаружил на всех стенах, на воротах по пути сюда!

Протянул Пик Тании свернутую небольшую листовку, развернув которую Тания нисколько не удивилась.

– И что тут такого?! Ты же сам, небось, видел тех странных типов, что собирают подписи против действующей власти. Это их рук дело! – быстро ответила Тания, но Пик все не успокаивался.

– Я тоже так вначале подумал, а потом прочитал, как следует. Тут написано: «Долой виновника всех наших бед советника графа Де Гри! Скажем нет, обману и лжи! Он и его министры лишь кучка…»

Начал читать с интонацией Пик, но Тания остановила его.

– Тиши Пик, ты же не хочешь неприятностей!?

– Вот именно, Тания! Те другие, винят во всем короля, и их ни кто не гонит, и даже стражники к ним не цепляются! А эти объявления при мне, тут же срывали, с таким рвением и страхом, что я сам еле успел сорвать одну!

– Пик спрячь ее, и постарайся никому больше не показывать! Я понимаю, тебе хочется поскорее во всем, что здесь твориться разобраться, но не все сразу!

Шепотом отвечала Тания, отдавая листовку мышонку, сама про себя приметив пытливость Пика.

– Как говорят – меньше знаешь, крепче спишь! Если у тебя бессонница, то хочу тебя предупредить, что здесь действуют силы, нам не подвластные и очень опасные!

– Ты про этого графа Де Гри?

– Всем известно, что он правит нашим городом из-за спины больного короля. Если он вовсе болеет? И это не очередная ложь, которую нам навязывают в различном виде! Под всеми законами и указами, попирающими права простых горожан, стоит его подпись!

– Все это знают!?

– Да, но все бояться, об этом говорить!

– Почему?

– И у стен есть уши! И достаточно сказать что-то не так, как тебя сразу забирают!

– Куда, кто?!

– Этого никто не знает! Оттуда никто еще не возвращался!

При этих словах в цех с громким стуком вваливается сам начальник производства. Тот самый, что рассматривал вчера анкету Пика, уже здесь в здании. Мышонок тут же испуганно отворачивается к ящикам. Тания, как ни в чем не бывало, протяжно говорит:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! – повторяет за ней Пик, пряча бумажку обратно в штаны.

– ОВКТ №22!

Протягивает начальник конверт печатнице, защищенный сургучом с королевской печатью, и подписью главного публициста.

– Очень срочный!

Бросил напоследок начальник и поспешно удалился.

– Что там?! – подскочил к Тании Пик.

– Особо Важный Королевский Тираж!

– Ого! – удивился Пик, принимая из ее рук конверт.

– Тут подпись твоей подружки! – усмехнулась печатница, направляясь к дверям.

– Да уж! – почесал затылок Пик, и вправду увидев подпись Сиберии под печатью.

– А ты куда?

– Раскрывай письмо, и готовь форму! Я за расходными материалами.

Удалилась Тания, гремя тележкой

Пик осторожно поспешно раскрыл конверт. Умудрился сохранить печать, и на память решил сохранить ее, положив в карман.

Быстро пробежав взглядом по макету, Пик тут же покачал головою, и прошептал:

– Ах, Сиберия, ну уж в этом… Надо было умудриться!

Не задумываясь, Пик стал набирать форму, представляя, как сегодня обрадуется Сиберия, тому, что он исправил столько ошибок, в таком важном тираже…

В маленькой, замкнутой со всех сторон комнатушке, напоминавшей больше каземат или темницу, без окон, царила полная темнота. Воздух был сырой, стены

были холодными как лед. Здесь царила тишина. Казалось совершенно пустой и брошенной. Но, через секунду становиться ясно, что она не только обитаема, но и в этой темноте, могут жить чувства и любовь.

– Зажги свет! – молвил девичий голос.

– Нет! – отвечал мужской, охрипший и слабый голос во тьме.

– Я боюсь!

– Чего папа?

– Того, дочка, что ты исчезнешь, как только вспыхнет огонек!

– Нет, папа, я не исчезну! Вот она я!

Девушка стала зажигать единственную оставшуюся свечу, что покоилась на

столе, если ее так можно назвать. Слабый, дрожащий огонек осветил всю комнату, которая была сплошь обвешена различными чертежами. На столе, лежали письменные принадлежности: линейки, карандаши, угольники и многое другое. У стола стоял небольшой стул, а рядом небольшая доска, прибитая к стене, которая служила местом для отдыха и сна.

Огонек осветил морщинистое лицо, поседевшей мыши, который был худой как щепка. В обветшавшей порванной одежке, седой, с дрожащими руками, с красными от постоянной работы в темноте глазами, в которых было столько боли, усталости и печали, что молодая девушка, стоявшая напротив отца, не смогла сдержать слез. По ее щеке потекли горькие слезы.

– О-оо, папа! – крепко обняла она отца, кинувшись перед ним на колени.

– До чего они довели тебя! Прости меня, прости!

– Не вини себя, дочка!

Не выпускал ее из своих объятий отец.

– Все еще у нас будет хорошо! – успокаивал он ее, сам слабо веря в то, что говорил, как много раз до этого.

– Ты единственная моя надежда и смысл жизни! Если бы не ты, я бы давно помер в этой темнице!

– Не говори так папа! Я все перепробовала, у меня ничего не получается! Он слишком силен, никого не боится, ни короля, ни принцессы!

– О-о, дочка, тебе ли не знать, что на богатых нельзя положиться ни в чем! Каждый день я слышу лишь обещания, и еще ни разу он не выполнил ни одного!

– Что? Что, он снова хочет от тебя?!

– На этот раз, он хочет, чтобы я сконструировал ему такое сильное, доселе невиданное оружие, которое способно будет изменить ход любого сражения!

– Что!? Отец ты не должен этого делать! Даже ради меня – не надо!

– Я сделаю все. Что он скажет, иначе… – тяжело вздохнул отец.

– Ты сама знаешь, на что он способен!

– Но, но…

– Не волнуйся дочка, я не в силах помешать его планам, но могу задержать процесс! Вот держи! – протянул он дочке свечу.

Она приняла ее, прижала к себе. В этот момент, снаружи послышались шаги, позвякивание ключей, и чьи-то голоса.

– Прячься, уходи!

Девушка кинулась в небольшой лаз в стене, прямо над кроватью отца. Быстро скрывшись в нем, отец заложил отверстие большим кирпичом, который служил потайной дверью в темницу, и вел в узкий проход, в котором даже девушка еле увешалась, а отец и головы не мог просунуть.

Снова воцарилась тишина, свеча потухла.

Через минуту металлическая дверь со скрипом открылась, и в комнату вошел, держа светильник с тремя свечами, сам граф Де Гри.

– Проснись мастер! – громовым голосом прохрипел он.

– Я не думал отдыхать, свечи закончились!

– Принесите ему еще свечей! – прокричал граф тем, кто был снаружи и сторожили двери.

Тут же послышались торопливые шаги по лестнице.

– Ты сделал то, о чем я тебя просил?!

– Вы хотели сказать то, о чем вы приказали!

– Не зли меня мастер!

– Чертеж пускового механизма и самого ружья, что вы вчера мне давали готов! Но у меня было слишком мало времени, чтобы…

– Где он!?

Закричал от нетерпения граф, перебив мастера.

– На столе! Ваша милость!

– Где?! На каком столе!?

Захрипел граф, не найдя на столе ничего кроме подсвечника и карандашей.

– Наверное, упал! – упал на колени мастер и стал рыскать по полу руками на ощупь.

Граф не мог терпеть и закричал:

– Стража, обыскать его!

В темницу ввалились двое матерых крыс, и принялись не обыскивать мастера, а избивать его.

– Довольно! – сжал ладонь в кулак граф.

– Ну как, мастер, не вспомнили, где чертеж?!

– Я…я… – еле прохрипел мышь, не в силах подняться с пола, держась за живот и бока, которые ему хорошенько отбили, и не в первый раз.

– Возможно впотьмах, я использовал его как лучину!

– Ты что?!

Завопил от злости графи подскочил к мастеру, положил свою ногу ему на горло и стал с силой давить на него всем весом.

– В последнее время ты стал слишком дерзок и безответственен! Это моя вина. Я был слишком мягок с твоей дочерью! Но теперь она узнает, каков я в гневе!

– Нет, нет! Прошу господин, не трогайте ее! Я, я сделаю чертеж снова, по памяти!

Сквозь боль и хрипоту простонал мастер.

– А почему, я должен тебе поверить?!

– Я…я… Знаю, как увеличить его дальнобойность, без потери скорострельности и огневой мощи!

– Уже лучше! – высвободил горло мыши граф.

Стал расхаживать по комнате.

– Ты восстановишь чертеж. И мы приступим к изготовлению прототипа! И если все пойдет как надо, возможно я сжалюсь над твоей дочерью! Но, до той поры, ты должен запомнить – от твоего успеха зависит ее жизнь! Если не хочешь, чтобы она присоединилась к тебе, ты сделаешь все, как я скажу! Все ясно!?

Склоняясь над мастером крыс, сверля его глазами.

– Предельно, мой господин! Я приступлю сейчас же!

Сел за стол мастер, взял в руку карандаш, листок и стал чертить.

– Я еще приду!

Прохрипел на прощание граф, и вышел. Следом за ним стражник, что принес узнику свечи.

Дверь захлопнулась, и голова мастера повисла на плечах. По щекам потекли горькие слезы боли и отчаяния. Руки не слушались его, а в глазах стоял туман, в ушах гудело и все тело ломило.

– Па-па!

Тихо, послышался голос позади сидевшего на стуле без движения отца.

– Бежим со мной, сейчас! Хватит уже терпеть все издевательства и побои! Я отыщу ключ, спою стражников, и мы сбежим отсюда далеко-далеко!

– Ты прекрасно знаешь дочка, что это невозможно! Я слишком велик для этих узких лазеек. Мы уже пробовали, и я чуть не застрял и не выдал всех нас! Даже если мы покинем эту комнату, из замка нам не скрыться! Но ты дочка. Ты беги! Спасайся, пока еще не стало слишком поздно!

– Нет, папа, нет! Я не брошу тебя! Ведь я.

Заплакала горькими слезами девушка, чье глухое сопение доносилось из-за кирпича.

– Знаю дочка, я тоже люблю тебя! Но послушай, я знаю, что пришло время, и принцессу сосватают одному из принцев. Когда это произойдет, графа уже не остановить.

– Принцесса София сильная, она сможет постоять за себя!

– Король – ее слабое место! А твое – я! Только исключив одно из двух, у нас появиться шанс!

– Если это сделать, то зачем тогда жить?!

– Затем, чтобы бороться!

– Нет, я найду третий способ! Обещаю папа, ты увидишь голубое небо, вздохнешь чистым воздухом, дотронешься до земли, и мы снова будем жить вместе! Долго и счастливо!

– Как в сказке!?

– Как в сказке!

– Ах, моя милая дочка, все-таки я рад, что у принцессы есть такая верная, храбрая служанка, ведь вы с ней схожи!

– Нас обоих лишили отцовской любви, и используют как разменное зерно! Но ничего папа, скоро этому придет конец! Скоро!

Повторила мышка, и ее голос стих за стеной. Мастер, поднял голову, взял карандаш и лишь тихо прошептал:

– Прости, но я не вижу другого пути!

Приступил к чертежу, тяжело вздохнув:

– Она так похожа на свою мать…