Читать книгу Близнецы с Алатырь-острова. Сын Звезды, рожденный горой. Александр Великий. Романы. Необыкновенные деяния - Сергей Юрьевич Соловьев - Страница 13

Близнецы с Алатырь-острова. Дети Мертвой Матери
Посвящение брата

Оглавление

Улль сидел на скамье около входа в гору, и ждал сестру. День выдался неплохой, он обошел ловушки, набрал хорошей рыбы для всех, и уже отдал все это на кухню. Здесь он пережил изгнание с Буяна, но было тяжело без привычных уроков, и он сам бегал каждый день с мешком за спиной, стрелял в мишень, и учился обращению с мечом. Он увидел, как дверь скрипнула, и вышли две девушки с луками за спиной и в мужской одежде, а за ними вышла Элисия, с напряженным лицом.

– Что случилось, сестра, – спросил брат, вскакивая со скамьи, и кивая головой девушкам, стоящим рядом с Эллой.

– Пошли, брат мой, тебя хотят видеть Пряхи, – сказала она, слабо улыбнувшись, надо идти.

Одна из дев зажгла факел, отдала его Эле, и они пошли по коридорам горы вдвоем, дошли быстро, постучались и вошли. Здесь Улль еще ни разу не был, и с любопытством оглядывался. Перед ним сидели три женщины, вставшие и полонившиеся при их появлении.

– Здравствуй, Избранник. Было веление, что вы, Близнецы, посланные нам богами, поведете Семь племен в Новые земли.

– Почему, – только и сказал Улль нахмурившись, – почему мы?

– Так суждено, мальчик. Вот, возьми, – и Пряха протянула ему длинный бронзовый меч в ножнах украшенных мамонтовой костью, – имя меча Жало, он тебя не подведет. С тобой пойдут тридцать послушниц с Острова, а с твоей сестрой тридцать Дев. Мара отправит посланца на материк, что бы из числа ее воспитанниц, собрались новые Семеро ведуний, но они будут ждать тебя на материке. И ты должен пройти посвящение, и кроме того, там ты возьмешь золото на нужды похода. И Мара проводит на испытание Вагу, ученика Плита.

– Испей на дорогу, – и другая подала ему золотой ковш с травяным напитком, – это тебя подкрепит.

Улль выпил, и правда, напиток был бодрящий, допив, положил ковш на стол, поклонился Пряхам.

– Кто меня проводит?

– Мы трое. Пойдем, все надо решить быстро, – сказала старшая из Стариц. Они быстро оделись, и пришла проводить одна из послушниц, и шестеро человек вышли из священных покоев, вышли из горы на свет солнца. Глаза не сразу привыкли к ярким лучам света, и Пряхи стали указывать путь, обходя сам Алатырь, Улль приглядывался, где же находится заветная пещера, но видел только покрытые кустарником некрутые склоны. И вот, троица подошла к кустам, и стала их раздвигать своими посохами, освободив ход внутрь. Из сумы Пряха достала масляный светильник, и малый кристалл, навела его на фитиль лампы, скоро он затлел, и наконец, загорелся. Она отдала лампу Уллю, и заговорила :

– Иди вглубь горы, витязь, ступай смело, но путь непрост- ты должен идти с сердцем, и в конце пути откинешь меховой полог, и под ним узришь большое сокровище, и это будет твоим испытанием.

– Пойду, – сказал как показалось самому твердо и отважно юноша, и стал продираться через кусты, и прошел в неширокий вход, к счастью, подходящий для его немалого роста. Пещера осветилась тусклым светом его лампы, и он увидел в дальнем углу продолжение пути, и осторожно пошел туда, стараясь настроится и Почувствовать все. Он осторожно шел, касаясь всей подошвой сапога пол и камни лаза. В туманной черноте путь угадывался, и Улль стал ощупывать и стены прохода, что бы не пропустить искомое. Ни на змей, ни на лягушек пока не натыкался, и доверился своему чутью, которое вело его вдаль. Он почувствовал что-то неявное, неприметное и шел дальше еще осторожнее сапоги все ступали на рассыпанные камни горы, но темнота не давила на него. Проходя все далее свой тернистый путь, он наконец, увидел тусклый блеск, пробивавшийся с левого от него края овечьей шкуры, он аккуратно отогнул край меха, и увидел блистающую золотом чудесное Золотое Руно, под обычной шкурой овцы. «Не это ли сокровище?». Улль поднял шкуру, увидел покрытую золотом, блестящую в неровном свете светильника драгоценность, и призадумался, а затем, поднял два слоя шкур под золотым Руном, и открылось отверстие в полу пещеры, около полу локтя в длину и ширину. И тут что-то тяжелое и непонятное стало давить на его голову изнутри, он опустил руку ниже, и ощутил холодную и струящуюся сущность, неохватную и непонятную, тяжелую и легкую, но давящую на все его чувства. Он не хотел отрывать руку, и это как будто его затягивало внутрь, но и оставляло здесь, у тусклого света лампы. Улль стал дышать все чаще, дышать становилось все труднее, руки и ноги ощущались все тяжелее, голову сдавило как обручем, и наконец, он увидел перед глазами неявный, блестящий, ослепительно прекрасный образ, который наблюдал за ним из неизвестности, и в голове раздлся громкий металлический голос:

– Здравствуй, Улль. Давно ждал, вы мне с сестрой здесь нужны, но упросили меня отпустить вас, – и перед его глазами промелькнуло гигантское древо, увитое золотой цепью, с входом в древо, и было оно их домом, как он чувствовал, и о был частью этого жилища. Вокруг росли серые и бесцветные цветы, и такое же небо расстилалось над ним в этом месте, и не глазами, а силой ума, он увидел и источник рядом с древом, и скользя по этим полям, увидел и яблоню с золотыми яблоками, и огненный поток, края которого терялись за горизонтом. Улль почувствовал, что река огня отделяет его от живых людей, наслаждающихся светом солнца.

– Ответь мне, кто ты? – отозвался грохотом в его мозгу безмолвный вопрос. Вопрос вопросов был задан Существом, а ответ, разве он знает? Что он есть? Брат сестры, сын умершей матери, воин, прошедший посвящение. Что же еще? Он сильный, умный, вероятно даже красивый (может быть), он только усмехнулся про себя. Всегда старался помогать людям, поступал как должно, должно Человеку.

– Я Человек! – воскликнул Улль безмолвным криком, который как он видел, отозвался в сияющем мрамором лице.

– Ты бессмертен, дитя, и скоро твоя сестра умрет, и будет охранять мое Царство Мертвых, вернется опять ко мне.

– Не надо мне бессмертья без Элисии, лучше сейчас забери меня к себе, -отзывалось в его голове.

– Ты ответил правильно, ты воистину Человек, ты чист сердцем, силен разумом, не жаден, останетесь вы с сестрой навсегда не разлученными. Иди, и выполняй что должно, – и беломраморное лицо исчезло из его ума, и голова перестала пылать изнутри, Улль покачнулся, и впился пальцами в гранит, что бы унять боль в голове, которая и закружилась в добавок. Наклонился, при этом чуть не упал, и закрыл проход в полу шкурами, как было до него. Он стоял, пытаясь отдышаться, и понемногу стал выбираться обратно к свету солнца. Дорога давалась тяжело, он выбился из сил, но ему даже не требовалось вспоминать обратный путь, ноги сами несли его к выходу. Вот, он распахнул дверь, Элла стояла рядом с одной из Прях, и ждала его. Подошли и Мара с Вагой, наставница объясняла новому волхву посвящение, и как непроста дорога. Старица пристально посмотрела, погладила пальцами его лоб, и белой краской из серебряного сосуда указательным пальцем нанесла знак между бровей в виде двух линий, соединяющихся на переносице Улля.

– Теперь ты отмечен дитя, и нет больше обратного пути, – сказала ему Пряха шепотом.

– Я пойду, – сказала Пряха, поклонившись Уллю, – мне пора в гору.

– Проводи Мара нового волхва Вагу, пройдет он тернистым путем, – обратилась Безымянная к ведунье, уходя к себе.

– Все сделаю, что суждено. Плит хорошо наставлял ученика.

– Вага, теперь твой черед, – и она дала ему в руку горящий светильник, и открыла ему дверь, и ученик твердым шагом пошел вглубь горы.

Старица же уходила неспешно, твердой походкой, опираясь на простой посох, и тут подошла сестра к брату.

– Ну здравствуй опять, – и обняла его, взглянула на тилак между бровей, – брат мой. Пошли, нас все уже ждут.

– Тебя Волк ждет, – рассмеялся и оглядел брат сестру, и взял ее руку в свою.

– Хорошо, все равно с ним пойдем на Буян.

– Что там нас ждет?

– Нужно будет узнать веление Богов, Белый конь должен дать свой ответ.

– Пойдем, надо поесть, – и она нагнулась погладить песца, который крутился у ее ног, как маленький щенок, – иди, иди домой, – она посмотрела в глаза звереныша, и тот побежал в дальние кусты лишь вильнув хвостом на прощание.

Вскоре закончилось и испытание Ваги, и вышел он из горы через немалое время с трудом переставляя ноги, с бледным лицом. Мара встретила его, дала в руки посох и повела в горницу.

Шли все быстро, и споро поднялись в горницу Мары, где в большой келье был накрыт стол. В мужской одежде Элла выглядела непривычно, но все равно выглядела прекрасно, сев за стол, брат и сестра сняли мечи, и они даже в углу приковывали взгляд. За столом сидели Мара с шестью ведуньями и воспитанницами, и Близнецы, Вага, новый волхв гунов, младшие же воспитанницы разнесли еду, и удалились. Сидевшие вскользь смотрели на знак Улля, отметку Прях, но и не подавали вида, что заметили нечто необычное.

– Завтра вам на Буян плыть, и ваши Девы прибыли на тридцати весельном корабле, с ними и пойдете. Припасы для отряда лежат на корабле. Возьмете с собой в поход и моих воспитанниц, всех семерых, ведуньи в походе вам понадобятся. С вами я не пойду, Мара всегда должна быть на Алатырь-острове, и Пряхи останутся здесь. Ешьте, оголодали небось, – и она ласково посмотрела на Близнецов, – и еще золото, там рядом золото с тобой стоит Улль в двух ларях, на дорогу хватит, путь долгий.

– Я верну, – кивнул головой Отрок.

– Конечно вернешь, – засмеялась Мара, – и потомкам заповедаешь, что бы отдавали во все времена.

– И Вагу возьмите с собой, на Буян -остров.

– И помни, первый поход на юг и восток и запад был пятьсот лет назад, может быть они забыли про старую Родину.

– Новые Семеро ведуний соберутся на Двине и пойдут с вами, будет кому о вас заботится, – улыбнулась Мара, – и старшая у них будет другая Мара.

– Давайте, вот рыба хорошая, мяса нет на столе, помню, ты Элла не ешь его совсем. Вот и брусничный соус, и клюквенный, – она показывала на плошки.

– Очень вкусно, Мара, лучше и не бывает, – приговаривал Улль, который сильно оголодал на посвящении.

Все пробовали и пироги, и хлеб, запивали сбитнем из брусники и трав. Вагу отвели в другую келью, тяжеловато пришлось ему после испытаний, все смотрел он на стены кельи, и больше молчал, чем говорил. Легли спать, и в первый раз за долгое время Улль быстро заснул, и ничего не снилось, лишь широкая вода, шириной в тридцать локтей. Ему снилось, как несет его вдаль, на большом корабле, все дальше и дальше волны прекрасной реки, по берегам которой растут богатые леса, расстилаются необъятные степи, и впадает она в соленое море.

Встали быстро, и умывшись, поели на скорую руку, Близнецы вооружились, и Улль вынес два ларца из горы, вышли и семеро ведуний. Мара провожала их до причала, где у пристани на рейде стоял настоящий корабль, длиной целых сорок локтей, с немалой мачтой, прекрасным парусом и крепкими веслами. На его борту, у носа, с двух сторон были изображены синие глаза. К ним подошел Волк, поздоровался с ведуньями, и подошел к Маре.

– Меня возьмут на корабль? – спросил мальчик, заглядывая в глаза ведуньи, и переступая с ноги на ногу в нетерпении.

– Улль, Элла, возьмете его с собой, – нарочито серьезно попросила Мара Близнецов.

– Возьмем, конечно, – весело ответила Элисия, поправляя меч и кинжал на поясе, – давай, прыгай в челн. Улль будет нас перевозить к кораблю.

Улль вытащил лодку, и осторожно, взял на руки поочередно девушек, и перевез их к судну, где им бросили веревочную лестницу, и ведуньи поднялись на борт. Потом Улль перенес троих девушек, Волк шел сам до челна, на нем были кожаные штаны и сапоги, так что он не намок. Несколько взмахов весел, и лодка была опять у борта, и пассажиры взошли на судно. Потом Улль переправил золото, и вернулся на берег. Вага тоже взошел на судно, ему уже было гораздо лучше, чем вчера.

– Плохо что ты не с нами, Мара. Ближе у нас никого не было, мы ведь мамы не видели, поэтому ты, МАРА, наша мать.

– Знал бы ты что говоришь, мальчик, – судорожно усмехнувшись, заметила Ведунья, и потрепала его за золотые нестриженые кудри.

– Прощай, Эля, стала ты как дочь нам. Не свидимся мы более, – и она обняла и расцеловала девушку, и у Мары на щеке скатилась одинокая слеза, и она поспешно отвернулась и твердой походкой пошла в свой дом в Гору, не обернувшись назад по пути ни раза.

Близнецы твердыми шагами пошли к лодке, и повернув голову, Улль увидел, что Эля утирает брызги морских волн со своих щек, трет глаза от солнца, и ее нос покраснел от холода. Они покинули Алатырь навсегда.

Над кораблем реяло Знамя Грифона

Улль быстрыми гребками подвел лодку к лестнице, и Эля схватилась за нее, и почти не раскачиваясь, ловко перебирая руками и ногами оказалась на борту. Юноша достал веревку с дна лодки, и привязал конец к банке суденышка, крикнул:

– Лови!

И одна из воительниц схватила веревку, а Улль стал забираться на корабль, пару раз ударился довольно больно, но перелез через борт и достал ногами дубовой палубы судна.

– Спасибо, красавица, – вежливо поблагодарил юноша, и настойчиво перехватил веревку из ее рук и потянул кожаную лодку на борт, для него она была не тяжела, четыре девушки схватили суденышко за борта, Улль помог им, и они водрузили челн на палубу.

– Приветствую тебя на борту, – к нему подошла дева, как и все, с длинной русой косой, торчащей из под войлочной шапки, в такой же мужской одежде, как и его сестра, и с кинжалом на поясе, – ты наш вождь, и мы, – она обвела взглядом тридцать дев, – и они присягнуть твоей сестре, – она кивнула на других тридцать, – желаем принести вам клятву верности.

Улль встал около борта и задумался, всего шестнадцать лет, а уже собственная дружина, да еще из дев. Сейчас принесут клятву, что готовы умереть за меня и… НЕТ. ЭТОГО НЕ БУДЕТ.

– Я приму вашу клятву, но вы поклянетесь, что если я погибну, вы не станете умирать со мной. Я счастлив, что Мара, одна из вас меня вырастила и воспитала, и в память о ней, как второй моей матери не просите меня о этом.

– Но мы будем биться за тебя, куда бы ты не повел нас, – сказала старшая из них, – мы поклянемся тебе в этом.

Девы подошли к нему, и встали на скамьях, судно же пока стояло около пристани. Они положили оружие перед собой, и подняв свои руки ладонями к нему, стали клясться:

– Мы пойдем за тобой, куда бы ты не повел, будем сражаться с кем прикажешь, будем верны и не бросим в бою и во время мира, – и они остались так и стоять с поднятыми к нему руками.

– А я всегда буду с вами, – проговорил он слова только придуманной клятвы, – всегда разделю с вами пищу и кров, не покину вас в бою и после боя, не попрошу вас делать нечестные дела. Я принимаю вашу службу.

И только после этих слов воительницы подняли лежащее перед ними оружие. Он обзавелся собственной дружиной, и потом клятву принимала Элисия у своих тридцати. Но Элисия закончила другими словами:

– Я никогда никого не убивала и не убью. И теперь вы вольны остаться или уйти. Мой меч- это только знак власти.

– У тебя есть палица, госпожа. Ты же можешь бить не очень сильно и не до смерти, – сказала одна рассудительная девушка, а другие засмеялись, сочтя это веселой шуткой. Потом они стали знакомиться, и Элисия запомнила имена своих дев. Когда присяга закончилась, девы отвязали судно, подняли каменный якорь из воды, и неспешно стали грести, отдаляясь от берега. На мачте взвился вымпел Грифона, развивающееся переливающиеся золотой чешуей тело, и бронзовой головой с открытым клювом. Ветер раздувал Грифоново знамя, и символ обители богов бил себя по бокам хвостом, раздуваемым ветром. Сбросив куртку, Улль заменил Пату, девушку пониже ростом у весла, и стал грести со всеми. У руля встала Зия, старшая его отряда, Кама же, старшая отряда Эллы, общалась о чем-то с госпожой. Волка взяли в обучение к Зие, и девы стали относится к нему как маленькому братишке. Нашелся у них для него и горшочек меда, и кулек орехов, Ната же вытащила из своего мешка даже пряники. Но Волчок старался учиться больше, чем есть, и в походе поднаторел в управлении рулевым веслом, тем более, плаванье не продлилось долго, и к вечеру они были у причала Буян -острова. Их заметили еще в море, и к ним подошла лодка и взяла на буксир, осторожно выводя судно на рейд, а потом и к причалу. Девы подложили под борт, где он был близко к дощатому причалу мешки с шерстью, что бы корабль не пострадал, и крепко закрепили судно канатами. У пристани толпился народ, все глазели на прибывших на остров- первые высадились Близнецы. Никто и не знал, что и думать, вспоминая неласковое прощание с ними раньше. И тут почувствовали волнение все, когда за ними вышли тридцать бойцов, с мечами у пояса, с луками за печами и палицами в руках. Все воины Арпада страшно удивились, и в удивлении конечно, правой рукой стали ощупывать мечи на поясе. И совершенно случайно стали вытаскивать луки из-за спины, и необъяснимым образом стрелы оказались прижаты к тетивам. Случится могло все, но тут из-за спин пришельцев выбежал Волк, и побежал к отцу, Арпаду.

– Отец! – крикнул сын атамана, и обнял отца, – Я вернулся. Видишь какой корабль! – затараторил отрок, – Это корабль Улля и Элисии. Его имя «Ведающий», и у него есть глаза. Видишь их знамя, – он показал на мачту судна, и Арпад был потрясен, в нем как будто что-то упало, он разом ослаб, и пробормотал только одно:

– Грифон…

К дружине острова подходили Близнецы с шестьюдесятью воинами, и Семерыми Ведуньями, Вага шел сзади. Избранные воины стояли построившись, впереди стоял Арпад с Катеем и Палом и Гнуром. Арпад заметил, что воинство Улля состоит из дев, и вспомнил, что они подчиняются Маре.

– Здравствуй Улль, здравствуй Элисия, рад что вы здесь, и что пришли вы не одни, – и он кривовато улыбнулся гостям, и оглянулся на Катея, тот ему одобрительно усмехнулся и заложил большие пальцы на ремень и выставил правую ногу вперед и выпятил грудь колесом. Выглядеть стал очень героически.

– И ты здравствуй, Арпад. Я сюда с сестрой попал по велению Прях, надо мне прийти в святилище Илиоса и Лето, пройти суд конем, – сказал ему Улль тяжело вздохнув при этом.

Арпад воззрился на избранника, понимая, что у него выбора нет. Пряхи приговорили, значит, так и будет.

– Гнур, отправь гонца к Семерым.

– Катей, приготовь четыре гостевых дома, один из них для Семерых дев с Алатыря, – и атаман посмотрел на Элю, вздохнул, – и келью в горе для Близнецов. Понял ли?

– Вага у меня поживет, – сказал Арпад, – место есть, лежанка для гостя найдется.

Волк стоял рядом с отцом, переводя взгляд с Элисии на Арпада.

– Отец, мы тоже пойдем в поход? – спросил сын отца.

– Как Боги решат, сын, – ответил атаман, – завтра на рассвете узнаем волю богов.

– Пал, потом проводи Близнецов в обители Горы, если не хочешь леммингов ловить опять, – посмотрел он с веселой улыбкой на Улля.

Но улыбка мигом сошла, ведь лицо Близнеца сделалось каменным, и он покачал головой, в ответ Катей лишь развел руками.

– Чего это вы? – спросила Эля, пристально посмотрев на брата, а потом на разом поскучневшего Катея.

– Да, Катей шутит. Вспоминает, как мы леммингов распугали на ристалище, когда через быка прыгали, – искусно соврал Улль.

– Точно, Эля, как ты прыгала через Черныша, на тебя сбежались все лемминги острова смотреть, а потом разбежались, – засмеялся воин.

– Ну конечно, – рассмеялась ведунья, – иди, Дев по домам размести и про Семерых ведуний не забудь.

– Точно, чуть не забыл, – проявил неподдельный интерес Катей, – я же никак не женюсь.

– Ты только поосторожней с ними, – смеялась уже в голос девушка, – а то и жениться нечем будет.

– Я посвященный воин, – гордо выпятил грудь Катей и пошел уверенной походкой к пристани.

– Катей, а ты проводи Дружину с Алатыря в гостевые дома и накорми, – в свою очередь напомнил атаман дружиннику.

Катей довольный кивнул, и важной походкой направился к пристани. Арпад с сыном и юным волхвом пошел в свой дом, и он был рад, что пока все получалось неплохо.

– Ну пойдемте, – наконец проявил свое присутствие Пал, – А то трапеза остынет, вам в покоях накрыли стол.

Они вошли в гору, Пал зажег факел от горевшего светильника и повел Близнецов, открыл засов, послушники уже зажгли светильники в келье, и маленький стол был накрыт, как и было обещано. На столе в блюде лежали любимые Элины пироги, и на другом томленая рыба, хлеб, кувшин с сбитнем и три деревянных ковша.

– Пал, давай с нами, – предложила Эля.

Воин сел за стол, нельзя же обижать отказом разделить еду, ну и проголодался он. Рядом на столе стояли три тарелки, и одну из них Улль поставил перед Палом, и положил деревянной ложкой ему рыбы.

– Рад, что вы пришли с миром, я думал, что вы обиду затаили на нас, – проговорил воин.

– Семеро испугались, что мы беду людям принесем, – ответила медленно, и с трудом подбирая слова сказала Элисия, – да, нам было очень обидно. Но нас выбрали, мы должны собрать людей в поход.

– Лодка пришла с Ямала, гонцы говорят, что берега сделались кисельными, а реки молочными, а потом все загорелось, – рассказал Пал и по лицу было видно что сам он не верит в эти рассказы.

– Волхв посетил Алатырь, просил помощи у Прях, – добавил Улль.

– И кто с ним был, может кого знаю?

– Волхва Плит зовут, а с ним дружинники Могучего Шеко и Глом.

– Шеко знаю, – ответил Пал, – Здоровый такой, уже бороду растит?

– Он, – согласилась Эля, кивнув головой.

– Значит там, на материке, уж готовятся в поход. Упряжь проверяют, колеса для колесниц, большие повозки для всех остальных, запасы зерна, сушеную рыбу, фургоны для женщин и детей.

– Ты ешь давай, все остынет, – сказал Улль Палу.

Все принялись за еду, пирожки с рыбой оказались отличные, а с брусникой замечательные, Элисия съела и тех и этих, нельзя же обижать поваров небрежением? Все было съедено, руки отерли соломой, которую бросили в очаг.

– Пойду я, завтра к вам придут, когда солнце повыше поднимется. Говорят, что на Юге летом и ночь есть и солнце заходит, а зимой солнце светит, – он улыбнулся небывальщине.

– Скоро узнаем, – прошептала Элисия.

* * *

Катей же тем временем шел к пристани, на ходу придумывая речь, с которой обратится к воительницам, а те, конечно, будут ему восторженно внимать. Надо будет им скаать, что он великий воин, правая рука Арпада, удачливый охотник, и да, возможный жених, это конечно, самое главное. Так он приближался, к настилу, где был привязан корабль. Корабль был большой, тридцати весельный, с нарисованными на носу глазами. Настил представлял собой забитые сваи, перекрытые выглаженными брусьями и поверх брусьев лежали половинки бревен. В этих половинках бревен и брусьях были просверлены отверстия, а сверла были похожи на наконечники стрел, только треугольные и заточка была с одной стороны. Далее были вбиты колышки в эти отверстия, и конструкция была весьма прочной. И на этом этом настиле, и на борту корабля сидели и скучали шестьдесят девушек. Они уже вынесли провизию, скарб и лари Близнецов, и решительно не знали чем заняться. Уже стали разбиваться на пары, что бы потренироваться, другие достали тавлеи и играли в них. Вдруг часовой, или часовая, заметила гордо вышагивающего дружинника, из отряда Избранных, и все сгрудились у спуска с пристани, ожидая хоть чего-то интересного.

– Здравствуйте Девы с Алатыря, или с Скиры, кто как называет.

– Мы называем Фемискира, – ответили ему девичьи голоса.

Катей поднялся на пристань неспешным шагом, боясь поскользнуться на глазах у острых на язык воительниц, Наконец взбежал по лестнице, и встал перед девами, как и хотел- права нога выставлена вперед, шапка опушенна соболем сбита на затылок, грудь колесом, большие пальцы рук для большей солидности он засунул спереди под ремень.

– Привет вам еще раз, я избранный воин атамана Арпада, зовут меня Катей. Мне поручено разместить вас в трех гостевых домах, угощение готово, – он посмотрел перед собой, подумал что что-то он забыл, отвлекся.

И немудрено, перед ним стояла одна одна из дев, Айя. Ростом она была чуть ниже его, одета ничуть не хуже- те же мягкие сапоги, кожаные штаны, теплая куртка с капюшоном, войлочная шапка, правда была опушена мехом куницы. Но стояла также, как и Катей- выставив правую ногу вперед, заложила пальцы под ремень, на ремне висит здоровенный кинжал, шапка висит на затылке, и непонятно при этом на чем держится, толстенная русая коса на груди висит.

– Ну и, на чем ты, высокий, остановился, – она засмеялась, и в поисках одобрения обернулась к своим подругам, и те заулыбались, предчувствуя представление. Вышли вперед и Зия с Камой, старшие отрядов Близнецов.

– Да я, я иду Высоким путем, – подбоченился Катей, – я в избранной дружине, и послан атаманом Арпадом показать вам место на ночь, для вас там накрыта трапеза. Мы рады увидеть воительниц с Алатыря.

– И мы рады увидеть Избранных с Буяна, – отвечала ему Айя, – Мара послала нас сопровождать Близнецов. Мы идем с ними в поход, а вы, воины Высокого пути, идете с нами? Или наш Путь недостаточно Высокий? – и она приняла еще более горделивую позу, и оперлась о борт корабля.

– Избранные не покидают остров без приказа Семерых, – потупился дружинник, – в поход пойдут воспитанники.

– Вот, наш корабль свидетель, он ведь видит своими глазами, обходит бури и мели, – проговорила она медленно, – пойдут в поход юноши, а опытные воины останутся здесь?

– Так уж вышло, такой закон, – пробормотал Катей, вытащив пальцы из под пояса.

– Ну ладно, не кручинься. Я буду сражаться за тебя там, на Юге, – сказала Ая намерено без интонации, – ты обещал нам пищу и ночлег? Пойдем, Катей.

– Забираем снаряжение с собой, – скомандовала Зия, и девы разобрали мешки и тюки, и восемь человек понесли лари Близнецов. Катей шел впереди, показывая дорогу к домам, с ним рядом шла Ая, и воину стало гораздо уютнее, хотя он знал, что в спину ему смотрят пятьдесят девять насмешливых глаз.

– Вопрос отвлеченный, Ая. А амазонки выходят замуж? – Катей как -бы без особого интереса задал вопрос деве.

– А тебе зачем, – со смешинкой в глазах спросила девушка, – кого-то присмотрел?

– Просто хотел узнать, – пожав плечами ответил воин, – из любопытства.

– А, – с пониманием протянула она, – выходят, конечно. Но тогда выходят из воинского сестринства. У нас же еще по двадцать воспитанниц в отрядах, они уже на материке нас ждут, так что нас есть кому заменить.

Так они шли разговаривая о чем то не слишком важном, и показался поселок с добротными северными домами.

– Уже почти пришли в поселок, – сказал Катей, – и на его окраине три гостевых дома, они ваши, располагайтесь.

– У вас здесь красиво, – оглянулась вокруг Ая, деревья растут, трава высокая. У нас больше галька да камни, тюлени, да моржи, и остров ваш побольше нашего, – она смотрела вокруг почти восторженно, и судя по глазам, все казалось ей здесь прекрасным и удивительным.

– Располагаемся в каждом доме по двадцать, с дома по двое воинов выставить на охрану, – быстро принимала решения Кама, – всем есть, и спать ложится, завтра рано вставать.

Воительницы разобрались по двадцать, и садились по десять человек к столам, быстро ели и их заменяла следующая смена, и шестеро встали в караул, охранять покой остальных, обходя вокруг трех домов в ночной страже.

Катей посмотрел на все это, удивился про себя на безупречный порядок в девичьем войске. Хотел поговорить с Аей, но она была в охранении, и он не стал ее отвлекать. Пошел воин не спеша домой, по каменистой земле, открыл калитку, поднялся по лестнице в свой пустой дом, поесть да и спать ложиться.

Близнецы с Алатырь-острова. Сын Звезды, рожденный горой. Александр Великий. Романы. Необыкновенные деяния

Подняться наверх