Читать книгу Близнецы с Алатырь-острова. Сын Звезды, рожденный горой. Александр Великий. Романы. Необыкновенные деяния - Сергей Юрьевич Соловьев - Страница 14

Хотя солнце и не заходило летним днем с небосвода, для людей это было время сна, но вот, стража стала быстро обходить дома в поселении, где жили прибывшие с Алатыря, а также атамана и его приближенных. Постучались и в дверь кельи Элисии и Улля.

Улль видел во сне странные места, где не было деревьев, только песок речной был рассыпан вокруг. Сквозь сон услышал стук в дверь, и тут же вскочил с лежанки, укрытой мехами. Спать было тепло, и отдохнул он хорошо, у стены горел маленький светильник, от него он зажег большой с бронзовым зеркалом, отражающим свет. Эля никак не просыпалась, накрывшись покрывалом из меха оленя, и что-то бормотала.

– Эля, нам пора, вставай. Пришли за нами. Пора нам умываться.

Улль подошел, и с сожалением стал трясти сестру за плечо. Сначала открылся один глаз, немного погодя и другой, затем она улыбнулась своей широкой улыбкой, и сказала:

– Доброе утро, – и опять зевнула, – знаешь, во сне я видела синее море, острова, и деревья такие высокие. Дома каменные.

– Одевайся, умывайся. Пойдем сейчас другие дома смотреть. Стража приходила уже, значит, уже все собираются.

– Ладно, я уже готова, – она потянулась, и на льняную рубаху стала одевать кожаные одежды, потом умылась холодной водой из кувшина и поправила косу, достав для этого зеркальце из бронзы. Смотрелась не очень долго, подумала, и надела золотые серьги и жемчужные бусы, и два браслета с изображениями спиралей, прицепила кинжал к поясу, и взяла свой меч в золотых ножнах в левую руку.

– Улль, меч не забудь, – хмыкнула она, – Жало свое.

Брат подошел к стене, прицепил кинжал к поясу, и надел перевязь с мечом, пока ему было с оружием непривычно.

– А где твой волчок, серый бочок, – едко пошутил он.

– Он еще маленький, – спокойно ответила сестра, – но славный такой, и я ему нравлюсь.

– Ладно, пошли, задуй светильники, я и в темноте тебя проведу.

– Кажется, готова, – она задула фитильки, и келья опять погрузилась во тьму, – пошли, брат.

Улль во тьме провел Элю мимо сталактитов, она споткнулась всего два раза, но чуть было не разбила колено, но весело смеялась, и наконец они вышли на свет, где их уже ждали Семеро, Арпад и несколько Избранных.

– Привет Вам, Близнецы, – сказал старший из Семерых, – Нас ждут у храма.

– Значит, пора нам в путь, – сказал Арпад.

И жаждущие предсказания двинулись в путь, солнце освещало им путь, и вокруг Эли стали кружиться птицы, одна села ей на плечо, стала что-то свиристеть ей в ухо, а девушка шепнула ей в ответ, и стая улетела, и тут прибилась к ней самка песца с выводком, мамаша же держалась в отдалении, а щенки стали носится вокруг ног девушки, и они не обращали особого внимания на других людей. Тогда девушка присела на корточки, щенки тут же забрались ей на колени, наступая ей на колени твердыми лапками и тычась в лицо забавными мордочками. Элла погладила каждого, а потом посмотрела в глаза одному, не говоря ничего, и вся мохнатая команда убежала к мамке с хвостом. Все островитяне смотрели на Элю, не в силах отвести взгляд, но не могли вымолвить и слова. Элла повернулась к спутникам, шапочка держалась к нее на затылке, как у воительниц, и посмотрела на них, и у тех от страха отнялись ноги, ведь у девушки глаза стали совсем черные, как в зимнюю ночь небо. Она встала, отряхнулась опустила лицо и моргнула, и опять ее очи стали пронзительно- голубыми.

– Пошли дальше, – медленно проговорил Улль, посмотрев на уже улыбающуюся сестру, – вы же давно знаете, кто мы есть. Веди, Пал.

– Видел Улль, какие они славные, – догнала брата быстрыми шагами сестра, и вид у нее был совершенно счастливый, – какие хорошенькие, – и она улыбнулась еще шире.

– Красивые, – согласился Улль, – пошли, сестренка, нас заждались.

Оставалось недолго идти тайной тропой, и было видно ограду храма. У ворот стоял служка в простой одежде и ждал гостей, увидев же процессию, он тут же побежал за волхвом. Они вернулись вдвоем, слуги храма, одетые в лучшие белые одежды. Волхв, опирался на красивый резной посох, проговорил ритуальные слова:

– Добра вам пришедшие с добром, проходите за священную ограду.

– Мы просим оказать честь Уллю, и узнать, Илиос согласен ли, что он возглавит поход на Юг, и пусть его конь Солнца даст ответ согласно обычая.

– Чист ли он сердцем? – спросил волхв у Семерых.

– Он идет славным путем, – ответил один из Семерых.

– Пускай зайдет в священный чертог. И вы проходите, пусть все видят суд богов.

Спутники пошли внутрь, впереди Семеро, за ними Близнецы, замыкали Арпад с Избранными. Храм был выкрашен снаружи и изнутри разноцветными красками, украшен резьбой, крышу поддерживали резные столбы, и такие же столбы окружали сам храм снаружи и давали дополнительную надежность и красоту всему сооружению. Около бронзового символического изображения Илиоса и Лето в виде двойной спирали, Семеро положили дары и зажгли серебряные светильники. Светильники разгоняли тьму не только силой огня фитилей и масла, но и с помощью прекрасных серебряных зеркал, отражающих свет светильников в храме. Близнецы постояв у реликвии, двинулись далее, к боковой двери ведущей к крытому загону для священного коня.

– Улль, – шепотом спросила Элисия, – мне можно на коня взглянуть?

– Сам не знаю, – тихо ответил брат, – там увидим.

– Условия простые, трое встанут в десяти шагах от коня, к кому конь подойдет, того боги избрали племена хунов и манов вести в поход на Юг. Приманивать, прикармливать, коня запрещено, – и волхв храма оглядел всех гостей, – и виновник будет наказан, его просто утопят в море. Должны стоять испытуемые в пяти шагах друг от друга. Готовьтесь.

Один из Семерых подошел к двум дружинникам Арпада, и сказал, что бы они встали вместе с Уллем. Арпад мерил шаги.

– Один, два, три, четыре, пять, – он остановился упершись левой ногой, и сделал черту на земле, – Ут, становись здесь, – он подозвал первого воина. Ут подошел, и атаман стал мерить расстояние шагами уже от него, – раз, два, три, – он говорил вслух и вышагивал под строгим взглядом волхва, – четыре, пять. Фатей, давай и ты становись здесь.

Волхв сам отмерил шаги от Фатея, провел черту и подозвал Улля:

– Становись, отрок здесь, и стой смирно.

– Хорошо, – сказал Улль, становясь на черте.

Волхв вывел из конюшни высокого белого коня, с длинной нестриженой гривой, с крупной головой на крепкой шее. Конь переступал копытами в нетерпении, шумно втягивал воздух, хвост его также поднялся, видя и чувствуя незнакомцев в таком для себя знакомом месте. Волхв отпустил недоуздок коня, и ослепительно белый красавец с длинной гривой, почуствовал свободу, и немного пробежался на поле, стал косить глазом на стоящих людей. Незнакомцы слегка его заинтересовали, и он пошел проверить, кто это. Надо сказать, что конь никогда не видел от людей ничего плохого, только хороший корм, уход и заботу, и страха к людям у него не было. И красавец с гривой и хвостом шагом пошел к островитянам, пофыркивая с неким недовольством. Пройдя десяток шагов, конь бога остановился, втягивая носом воздух, потряхивая гривой и обмахиваясь хвостом, будто не понимая, чего же от него хотят. Наконец, решился, и держа шею прямо подошел к Уллю, и положил голову ему на плечо и шумно вздыхая, напрашиваясь на ласку. Улль стал пальцами расчесывать ему гриву, погладил по голове, и тут подошел провидец храма, и забрал своего подопечного, вяв его за недоуздок и повел прочь, в конюшню, к ячменю и сену.

Жрец возвращался, взяв в руку торжественный посох, за ним шел служка с серебряным блюдом в руках на котором тускло блестело золотое ожерелье и золотой жезл, с изображением двойной спирали.

– Улль, – волхв обратился к избраннику, – ты выбран богами главой Великого Похода, и как Избранник, ты должен носить этот знак.

Жрец подошел, и бережно взял ожерелье и возложил его на юношу, и поправил части, его составляющие, и одел на указательный палец его правой руки золотое кольцо с изображением грифона. В правую руку вложил и золотой жезл.

– Ожерелье знак власти, как и жезл, кольцо-знак что ты как грифон, должен хранить наши племена. С тобой пойдет в поход и белый жеребенок, потомок коня из храма, и два моих ученика. Новый белый конь будет ждать тебя на материке, в табуне Могучего. Потом ты должен будешь избрать себе четверых телохранителей и семерых советников. Серебряные копья и нефритовые топоры я отдам Арпаду и его воинам, они отдадут их твоим воительницам.

Улль опустил взгляд, и стал рассматривать ожерелье, подняв поближе к глазам один из сегментов- двухголовых золотых орлов, но рассмотрев поближе, увидел, что это орел и орлица рядом. Юноша положил ручку жезла за пояс, что бы не держать все время в руке символ власти. К нему подошел Арпад, поклонился легко, потом обнял посмотрел внимательно на его регалии, усмехнулся и сказал:

– Никто и не сомневался, что Конь тебя изберет. Воины возьмут копья и топоры и отнесут на твой корабль. Жалко, с тобой идти мне и дружине нельзя, но воспитанники наши пойдут. Ты не пожалеешь, что взял их с собой.

– Завтра отплывем, нельзя надолго нам здесь оставаться, не зря же нас отсюда Семеро гнали.

– О, братец, тебе очень идет, – Элла аккуратно взяла ожерелье, потянув его к себе посмотреть, – и жезл тоже великолепен, – она провела по нему пальцами.

– Рад, что тебе нравиться, – усмехнулся Улль, – пошли, пора собираться, завтра отплываем.

Улль поклонился волхву, звякнув ожерельем, и спросил:

– Почтенный, а это все надо все время на себе носить?

– Вовсе нет, – радостно улыбнулся жрец, – значит, конь выбрал не только с сердцем, но и умом, – и он подал ларец изукрашенный грифонами, – можешь здесь держать эти знаки, но кольцо не снимай.

– Спасибо, – облегченно вздохнул юноша, – Элисия, не подержишь? – он протянул ей ларец, снимая с себя ожерелья и вынимая из-за пояса жезл, укладывая все это в раскрытый ларец, и закрывая его плотно.

– Сам неси, я не оруженосец, – заявила при этом Эля и отдала его брату.

Улль усмехнулся, перехватил короб поудобнее и понес сам. Семеро и Арпад с Избранными шли впереди, а Близнецы шли сзади, взглядами старались впитать в себя память о этом месте, в которое уже не было для них надежды вернуться. За ними шел служка, закрывая двери храма. Вот оказались они под открытым небом. Погода стояла непривычно для этих мест хорошая, ветер был тихий, светило нежаркое северное солнце.

– Арпад, пошли вестника в гавань, что завтра поутру отплываем, – попросил Улль атамана.

– Приду в поселок, Катея туда пошлю, ему нравится общество ваших воительниц, – усмехнулся атаман, на что близнецы непонимающе переглянулись.

– Ладно, я пойду, завтра еще встретимся, – сказал Арпад и пошел в поселок со своими воинами, а Семеро и Близнецы пошли в кельи Горы. Улль нес свой ларец, аккуратно, держа его обоими руками.

– Осторожней, братец, неси свой ларец с украшениями, – посмеивалась сестра, – хорошо что не понадобилось тебе нести копья и нефритовые топоры.

– Это да, люди Арпада донесут, – ответил Улль, – жалко что тебе не дали что-нибудь красивое, или лучше тяжелое.

– Пошли, сейчас поедим, и надо спать ложиться, завтра поутру надо отплыть.

– Проходи, – сказала Эля открывая дверь в горе, и пропуская брата вперед. Быстро они прошли по коридорам к келье, и темнота не была больше препятствием для них, видели они и в темноте хорошо. Открыли келью, сестра зажгла светильники, Улль положил ларь на пол, снял куртку и шапку, Эля тоже сняла теплые вещи. В келье было натоплено. Еда стояла на столе, любимые пироги и сбитень. Близнецы ели быстро, смотрели с улыбками друг на друга, как оголодали за время испытаний. Гостей не было, так что поели без особых церемоний, провизии было много, так что и на завтра осталось.

– Эля, еще пирожок, скушай ты мой дружок, – смеялся Улль.

– Растолстею, хватит есть, – ответила Эля, – спать пошли.

– Пошли, – согласился брат, – задувая большие светильники и оставил пару маленьких.

– Лежанку нашла, – крикнул Улль Эле.

– Заплутала, да, – засмеялась сестра, и брат услышал, как она шуршит мехами укладываясь на лежанку.

– Спокойной ночи, отличных снов.

Улль тоже улегся, и накрылся мехами, было удобно, и вскоре он заснул. Спал он хорошо, без кошмаров и сновидений. Проснулся от громкого стука в дверь, который беспощадно вырвал его из мучительных объятий теплого и мягкого одеяла и замечательной подушки, и он сразу вскочил и стал одеваться. Элисия сразу встала и умывалась, отважно поливая себя холодной водой из кувшина, потом сразу оделась в походную одежду, прицепив и кинжал на пояс. Потом подумала, и одела свои украшения. Улль умылся вслед за ней, и тоже свершил несомненный подвиг с холодной водой и умыванием. Оделся, и подошел к столу, где сестра уже поставила миску с вчерашними пирогами и налила ему в ковшик сбитень.

– Садись, ешь, – и она придвинула ему пироги и ковш с напитком, и налила себе то же самое.

– А ты?

– Хватит, по две штуки каждому, ешь давай что бы силы были, надо сегодня поутру отплыть, – сказала сестра.

Улль съел свою долю, Эля тоже отведала пирогов, запивая их напитком, и убрала посуду.

– Давай собираться, – проговорила она, оглядывая келью взглядом, потом прошлась по углам пещеры, прицепила свой меч на пояс. Улль прицепил свой меч на пояс и взял ларь с своими знаками власти.

Элисия присела на скамью, поправила меч что бы не мешал, оправила кольца на висках и кольцо на лбу, лунницу под косой. Посидела мгновение, потом поманила брата к себе, положив ладонь рядом с собой.

– Присядь на дорожку, братец, – тихо проговорила Эля.

Улль поставил ларь перед собой и задумался, опустил голову, так что его волосы касались пола.

– Что ты к полу нос повесил

что ты друг мой так невесел,

Стихами сказала Эля брату, и хлопнула его по плечу.

– Все будет хорошо, я с тобой, – и она широко улыбнулась.

– Нам с тобой по шестнадцать лет, – брат повернул свое лицо к сестре, – и хоть боги приговорили нас вести тысячи людей, и показали свое решение, но…

– Ничего не поделаешь, горевать все равно без толку. Пошли брат, нас ждут воительницы, глядишь, невесту среди них себе найдешь, скоро женишься, – и она опять засмеялась.

– Может ты раньше меня, сестра?

– Кто же колдунью в жены возьмет, – она удивленно пожала плечами, – да и дел у нас много.

– Ты про Волка ты забыла, сестра, – ухмыльнулся брат, и внимательно посмотрел на сестру.

– Он здесь останется, может потом приплывет, когда повзрослеет, – засмеялась сестра, – он один меня не боится, – сказала она задумчиво, – Пора уж, пошли. Поднимай свой ларь, нас, наверное, дружина Арпада ждет.

Они вышли из кельи, и прошли темноту подземного хода, не натыкаясь на препятствия, уверенно обходя валуны и сталактиты. Скрипнула отпираемая дверь, луч солнца коснулся их, вызолотив и лица и поклажу. Рядом с проемом стояли Арпад, Катей и Пал.

– Пора, Близнецы, все вас ждут. Воспитанники уже пришли к гавани, и священное оружие для твоей стражи у них.

– Воспитанники колесничные бойцы, Арпад? – спросил Улль.

– Умеют, – кивнул атаман, – все обучены как надо, они не будут в тягость.

Улль так и нес ларь, но он не был тяжелым, за ним следовала сестра, а впереди шли Избранные с атаманом. У корабля на пристани кипела работа- укладывали вещи Дев и Воспитанников, провизию для плавания до материка. Пристань скрипела под ногами спешащих с грузом на корабль и с корабля на склад за грузом команды.

– Улль, – обратилась к нему Кама, – как назовешь судно? Без этого нельзя.

– Ведающий, – на секунду задумавшись, ответил Улль.

– Так его и зовут, – усмехнулась Кама.

– Прекрасное имя, – заметила Элла, – и не только для корабля.

– Привет, Катей, – крикнула ему Айя с пристани, – решил с нами попрощаться?

Улль и Арпад согласно взглянули на воина, чье лицо исказила ухмылка, одновременно горькая и веселая, и он встал в своей любимой позе- правя нога вперед и заложил большие пальцы кистей под ремень.

– Решили, ты ведь понимаешь, что я тут нужнее, и что бы не подвергать тебя опасности, – ответил воин.

– Какой опасности, Катей? – сделала заинтересованное лицо девушка.

– Вдруг я тебя совращу, – нарочито скромно и опустив глаза сказал воин, и громкий хохот девушек с пристани был ему ответом. Хитрые лица показались из-за борта корабля, высматривая шутника, пожелавшего соблазнить их подругу по мечу.

– Я польщена, что тебе понравилась, Катей. Будешь вспоминать меня в своих сладких снах, – и послала ему воздушный поцелуй, опираясь рукой на рукоять меча.

К пристани подходили тридцать воспитанников, снаряженных Арпадом, с мешками и щитами за спинами. Юноши стали подниматься на пристань, встречаемые радостными возгласами воительниц. Пришли и Семеро, Семеро новых ведуний, уходящих с Элисией.

Воин поднял на девушку насмешливое лицо, и оглянулся на Улля и Арпада, шепчущихся о чем-то, и у обоих вдруг стали совершенно плутовские лица, задумавшие детскую проказу. Оба встали друг напротив друга, на манер участников комоедиц, только не хватало масок на лицах. Улль встал руки в боки, а Арпад заложил кисти рук за ремень, выставив правую ногу вперед, но так, что бы не упасть. С пристани наблюдали за представлением во все глаза, и стало совсем тихо.

– Знаешь, Арпад, – говорил нарочито громко Улль, повернувшись к зрителям лицом, – мне нужен отважный и несомненно мудрый витязь, что бы он командовал новыми Избранными в походе.

– Такой выдержанный?

– Да, Арпад.

– Совсем не обращающих внимание на женщин?

– Да, Арпад.

– У меня есть такой воин, и его имя- Катей!!!

Катей растерянно обернулся на атамана и Избранника, и подошел к ним обоим.

– Но ты верный, храбрый, знающий, умелый воин и великий наставник, Катей. Мне нужен помошник и командир и наставник Избранных в походе, лучше тебя не найти, – сказал как по -писанному Улль.

– Ты не пожалеешь, Улль, – проговорил воин.

– Клянись в верности, по обычаю – проговорил близнец.

– Я не покину тебя в бою, и буду сражаться, с кем ты прикажешь и где ты прикажешь, – медленно и громко сказал Катей.

– А я вознагражу тебя за доблесть, и для тебя всегда будет место за моим столом, – ответил клятвой на клятву Избранник, – Пошли, ты отплываешь со мной.