Читать книгу Под крылом дракона - Софья Самокиш - Страница 7

– Ваше величество! – окликнула императрицу повитуха. – Как вы себя чувствуете?

Виорена шевельнулась в кровати, и служанка помогла ей устроиться поудобнее. Волшебница закрыла глаза и устало улыбнулась. Сколько она прошла, чтобы наконец стать счастливой!

Любовь наследного принца Феррии совсем не сулила безоблачную жизнь. Ведь семья Виорены не была примечательна ничем, кроме того, что все четырнадцать рожденных в ней детей обладали магией. Виорена, как самая талантливая, была отправлена в столичную школу. Там она встретила наследного принца Стефана, который влюбился в неё – никогда не унывающую волшебницу со свободолюбивым нравом. Виорене тогда было всё равно, кто он и кто его родители. Девушка безмятежно наслаждалась вниманием и любовью красивого юноши.

Но всё изменилось, когда Стефан объявил отцу-императору о своем выборе. На Виорену свалились серьёзные испытания. Она должна была доказать, что достойна стать женой будущего императора, потому что претенденток было достаточно. Однако уже то, что ей дали шанс показать себя, было великой милостью. Несмотря на свой легкий характер, девушка осознала, что Стефан должен остаться в её жизни любой ценой. И ради него Виорена начала меняться. Она сделала всё, что от неё требовали, и заслужила любовь своих будущих родственников. И сама проделала путь от ненависти к разлучникам до понимания и уважения их намерений.

Через двадцать лет после их свадьбы в возрасте двухсот семидесяти лет скончался старый император. Стефан занял престол, а Виорена почувствовала, что значит – быть императрицей.

Сегодня, девятого числа седьмого месяца, через двадцать четыре года после свадьбы, Феррия получила нового наследника. Двое малышей, умытые и успокоенные, мирно спали в роскошной деревянной колыбели. Мальчик и девочка. Императрица счастливо улыбнулась и приподнялась в постели, увидев Стефана. Ради этого момента стоило переживать самые тяжелые времена.

***

Два месяца спустя детей отнесли к ведающей, которая нарекла их Эарланом и Калипсо. В этот день во дворце собрались представители всех древних родов волшебников, чтобы поприветствовать будущего императора и принцессу. После этого Стефан и Виорена вышли на балкон перед площадью с детьми на руках. Так состоялось представление наследников народу. Весь Триасвенд, столица Феррии, был украшен к этому радостному событию, а его жители бесплатно угощались на улицах царским ужином.

Виорена не помнила себя от счастья. Она всё ещё иногда не могла поверить в то, что Стефан с ней и она имеет полное право любить его. И как доказательство последнего – из деревянной колыбели о чем-то радостно гулили два очаровательных младенца. Гости умиленно склонялись над кроваткой, и весь город ликовал вместе с императором.

А на следующее утро прислуга на половине императрицы проснулась от диких криков. Новорожденная принцесса плакала и кричала, и ничто не могло её успокоить. Окно тут же плотно притворили, чтобы никто не услышал воплей ребенка. Виорена старалась успокоить дочь, но маленькая принцесса замолкла лишь тогда, когда к ее колыбели подошла ведающая. Девочка закрыла рот и обвела присутствующих невероятно осмысленным взглядом. Виорена, не отходившая от дочери ни на шаг, вздрогнула и отшатнулась, нянька вскрикнула и выронила полотенце – так мог смотреть злобный загнанный волчонок, понимающий, что его окружают враги.

Императрица обернулась к ведающей.

– Линфия, что случилось? – стараясь не поддаваться панике, тихо спросила она.

– Твоя дочь подверглась магическому воздействию, – так же тихо сказала прорицательница. Но потом оглянулась на навостривших уши служанок и нарочито медленно опустила глаза, словно показывая, что не место сейчас говорить о таком вслух. – Слуг успокой, не разнесли бы чего. Об этом после поговорим, – бросила ведающая и быстрым шагом покинула комнату.

Она не ошиблась – Калипсо действительно заколдовали. Но это кричащее создание была не она. Настоящая волшебная принцесса была уже далеко не в этом королевстве. Однако об этом пока никто не знал.

Через полчаса императрице удалось унять слухи и усыпить бдительность дворцовых обитателей. Тогда Виорена стремглав бросилась к ведающей.

– Ты должна окунуть Калипсо в Искрящийся Источник. Его вода избавляет от любых наложенных заклинаний и проклятий, – вынесла свой вердикт Линфия.

– Но как это могло произойти? Дворец охраняется! И кто это сделал? И, главное, что именно он сделал? – взволнованная императрица села в кресло и уставилась на волшебницу. – Линфия… Ты ведь знаешь больше, чем рассказываешь!

– Я ничего не знаю, Виорена, – усмехнулась ведающая. Линфия могла называть членов императорской фамилии по именам, что редко кому позволялось. Но ведающей совершенно невозможно было что-либо запретить. – Я лишь передаю то, что позволяют мне услышать высшие стихии.

– Но… может быть, ты слышишь, но не понимаешь? – императрица с интересом осмотрела стол ведающей, на котором лежали в беспорядке книги, мешочки с амулетами и засушенные цветы.

– Я говорю только то, что мне позволяют, – снова с нажимом повторила Линфия. – Только то, что может принести пользу. Из чего можно вынести урок, – неожиданно заключила волшебница и скорчила недовольную гримасу. Ведающей было чуть больше ста лет, но иногда она вела себя совсем по-ребячески.

– Линфия! – возмущенно воскликнула императрица. Но прорицательница только рассмеялась. Она схватила со стола один из засохших букетиков, подкинула его в воздух и, поймав, крепко сжала руку. Крошки серо-зеленого цвета осели на пол, и чародейка перестала улыбаться.

– Как можно скорее, Виорена, – произнесла она неожиданно серьезно. – Иначе может случиться непоправимое!

***

Стефан дал согласие на отбытие супруги с дочерью из столицы, но выполнить предписание ведающей так быстро, как хотелось бы, не удалось. Сначала были волнения в народе из-за все-таки разлетевшихся слухов. Виорена и Стефан вместе с обоими детьми выезжали в город, входили в хранилище артефактов, чтобы убедить подданных в том, что девочка не имеет никакого отношения к низшим стихиям. Потом были переговоры с лерфами, помощь феям в защите от горных ведьм. А потом наступил очередной юбилей дома Дигери. По этому важному поводу пребывало множество делегаций из других стран, и Стефан с Виореной снова должны были быть на виду вместе с детьми.

Эти три года вынужденной задержки императрица внимательно следила за развитием своих детей и к своему облегчению не находила у Калипсо никаких странностей. Более того, в некоторых сферах маленькая принцесса даже опережала уровень своего возраста. Успокоенная этим наблюдением, Виорена вновь решила спросить у Линфии, не ошиблась ли она. Калипсо росла, и заклинание никак себя не проявляло, но прорицательница не отказываться от своих первых слов. Тогда императрица решилась.

– Это не помешает, Стефан, – говорила Виорена на балконе, держа супруга под руку. Внизу раскинулся сад, где играли дети. Стефан внимательно следил за Эарланом и Калипсо, бегавшими наперегонки по песочным дорожкам. – Линфия не хочет больше ничего говорить. Раз так, я исполню её завет. Если Калипсо была подвержена заклятию в тот день, значит, Искрящийся Источник его снимет. Если же нет, то сила Источника никак на неё не подействует. А мы будем спать спокойнее! И Линфия не будет смотреть на меня осуждающе и выгонять из своей комнаты, отбирая недопитые чашки с чаем! – волшебница улыбнулась.

Стефан рассеянно поглаживал Виорену по руке, слушая её рассудительную речь. Какое счастье, что она рядом с ним! Как он ждал дня, когда родители, наконец, признают Виорену достойной стать его женой. И как он места себе не находил во время её испытаний и ссорился с родными… И вот всё закончилось. И они уже столько лет вместе.

– Мне бы не хотелось надолго расставаться с тобой… – пробормотал волшебник. Императрица рассмеялась и обняла мужа.

– Обещаю, мы пробудем в разлуке недолго! – произнесла она, глядя ему в глаза. – А Калипсо пойдут на пользу походные условия.

– Мудрая жена – это самый ценный подарок, который способна сделать нам жизнь, – усмехнулся император.

***

Путешествие Виорены с дочерью продолжалось уже четвертый день, и сегодня на закате карета должна была въехать в Хейлцварген – город, в центре которого находился Искрящийся Источник. По крайней мере, так обещала очередь, растянувшаяся от ворот вдоль дороги, насколько хватало глаз. Хейлцварген был крупным торговым городом, и, чтобы урегулировать постоянное снование туда и обратно купцов разных гильдий и многочисленных покупателей и не пустить внутрь воров и других ушлых чародеев, которые, как мухи на варенье, летят на большое скопление народа, на въезде был организован досмотр. Аристократы, известные ученые, другие уважаемые жители Феррии и, разумеется, лица из правящей династии имели возможность войти в город без волокиты, но Виорена не могла выдать себя.

Императрица перелистнула страницу книги и бросила взгляд в окно. Результат был неутешительный: народ не убывал. Скромный экипаж темно-зеленого цвета, в котором отправились она с дочерью и один телохранитель, стоял в тени высокого дуба.

Волшебница исполнила все предписания Линфии. Прорицательница сказала, что следует ехать инкогнито. Виорена позаимствовала у родителей их небогатую крытую повозку, в которую они когда-то умещались всей их большой семьей. Она останавливалась на простых постоялых дворах, переговоры вел телохранитель, а Виорена, скрывая лицо под покрывалом, проскальзывала с обычно уже спящей дочерью на руках в отведенные им комнаты, и их никто не видел. Наутро, чуть свет, таким же образом императрица перебиралась из комнаты в карету, и путешествие продолжалось. Калипсо не нравилось такое положение дел, но она слушалась. Появляться на людях ей было нельзя, а прогулки позволялись только на дороге, вдали от городов. Основное же время проходило в четырех стенах качающегося домика с маленькими окнами. Четвертый день путешествия был на исходе, и у Калипсо заканчивалось терпение.

– Есть сдвиги, Кордин? – поинтересовалась Виорена у стоявшего неподалеку телохранителя.

– Нет, госпожа, – термин «ваше величество» также был запрещен. Виорена представлялась небогатой помещицей из рода Бороний. – Мне кажется, что нам придется заночевать прямо здесь.

– Мама! А можно мне выйти на улицу? – окликнула девочка Виорену, в сотый раз облазив всю карету.

– Нет, Калла… – задумчиво откликнулась волшебница. – Давай-ка я тебе лучше почитаю!

– Но Кордин сказал, что мы будем здесь ночевать!

– Я надеюсь, до этого не дойдет! – улыбнулась императрица и подняла книжку с колен.

***

Им просто удивительно повезло: они прошли последними перед закрытием городских ворот на ночь. Кордин быстро нашел неподалеку постоялый двор, в котором была свободная комната, и императрица провалилась в сон, не дождавшись служанки с постельным бельем.

В девять утра, отослав Стефану весть о прибытии в город, Виорена и Калипсо отправились к Источнику. Когда Хейлцварген только был заложен, волшебный ключ бил из камня посреди леса. Но теперь вокруг него раскинулся цветущий сад, со всех сторон окруженный стенами таким образом, что пройти к Источнику можно было только через главный вход, сообщив о причине своего визита смотрителю.

Заминок на входе не произошло. Источник использовался не часто, потому что исцелял лишь от наложенных чар, проклятий и вызванных ими болезней. А такие случаи были большой редкостью, поэтому множество больных, жаждущих выздоровления, здесь не толпилось. Принцесса была на седьмом небе от счастья: наконец-то её никто не сдерживал и не прятал – в этот час в саду не оказалось никого, кроме императрицы и её дочери. Калипсо бегала по лужайке, срывала цветы и гоняла бабочек. Виорена умиротворенно смотрела на дочь, потихоньку пробираясь к конечной цели их путешествия. И приветствие, прозвучавшее позади, стало большой неожиданностью.

– Здравствуй, императрица, – резко вторгся в неповторимую мелодию природы неприятный пресный голос.

Виорена вздрогнула и обернулась. На дорожке, усыпанной мелкими камешками, стояла женщина в длинной серой одежде из жесткой ткани. Голову её украшали венки и ожерелья из камней и перьев.

– Простите, – вежливо улыбнулась Виорена, – но вы ошиблись. Я не та, за кого вы меня приняли!

– Нет, – уверенно сказала странная женщина. – Я – хранительница Источника. Линфия, моя старая подруга, сообщила мне о вашем приезде. Поэтому я здесь, чтобы оказать вам достойный прием. Я рада видеть вашу дочь Калипсо в добром здравии. А если вы хотите посетить Источник, то я провожу вас, – тут лицо её потемнело.

– Что значит «если»? – переспросила Виорена. – Мы ведь приехали для этого!

– Я лишь хочу предостеречь тебя, – пристально глядя в глаза волшебнице, произнесла хранительница Источника. – Не дай волшебным водам коснуться маленькой принцессы!

– Что значит… – возмущенно открыла рот императрица.

– Я желаю добра тебе и твоей дочери, – спокойно произнесла женщина.

Виорена покачала головой.

– Но Линфия сказала, что на Калипсо наложили заклятие! Разве она не сообщила вам о цели нашего путешествия?

– Да! Но и Линфия может ошибаться. Она прорицательница, она слышит то, чего не могут слышать другие. Но она может неправильно понять, – усмехнулась незнакомка. Услышав собственные слова из уст странной женщины, Виорена почему-то поморщилась и ощутила, как холодок пробежал по её спине. – Я – хранительница Источника. И уж в этой области Линфия может уступать мне в знаниях.

– То есть вы считаете, что моей дочери не нужно купание в Источнике? – осторожно спросила волшебница. Калипсо скакала по лужайке с восторженным смехом, распугивая всех бабочек.

– Нет, – отрицательно покачала головой хранительница. – С ней всё в порядке. Разве ты сама не чувствуешь? Как тебе кажется, Калипсо здорова? Находится ли она под действием заклинания? Что скажешь ты как мать?

Виорену вновь охватило странное ощущение. На мгновение ей показалось, что хранительница знает все её мысли и теперь выдает их за свои собственные.

– Поведение Калипсо и её магия находятся на соответствующем возрасту уровне. Она никогда не вела себя странно. По крайней мере, так, чтобы это можно было списать на действие заклятия.

– Вот видишь. Мать не может ошибаться. Раз ты чувствуешь сердцем, что аура Калипсо чиста… Тем более, она ведь не реагирует на светлые артефакты в хранилищах?

Виорена отрицательно покачала головой.

– Ну вот, – улыбнулась хранительница. – А теперь подумай, кому ты веришь больше в отношении ребёнка? Себе или Линфии?

Императрица тряхнула головой и решила не сдаваться так легко. Что-то настораживало её, но она не могла понять, что именно.

– Да, я не замечала никаких отклонений, – кивнула она. – Но Линфия сказала, что даже если Калипсо не подвергалась заклинанию, купание в Источнике всё равно пойдет ей на пользу!

– Неправда! – почти злобно выкрикнула хранительница. – Это ей очень навредит! Если принцесса здорова, Источник поглотит всю её волшебную силу. И у девочки не останется энергии. Она станет фролем и никогда не сможет творить волшбу. Что скажут люди, узнав, что их принцесса не владеет магией?.. А может случиться, что ручей отдаст девочке ту отрицательную энергию, которую он взял у других. Даже я не могу знать, каков будет исход такого необдуманного поступка!

Виорена пристально посмотрела на хранительницу. Потом глубоко вздохнула и подняла подол платья, чтобы продолжить путь к источнику.

– Мама, мне страшно! – вдруг совсем рядом раздался голос Калипсо. Виорена вздрогнула и обернулась. Озадаченная разговором с женщиной, она и не заметила, когда утих смех дочери. «Когда она успела подойти так близко? И что она услышала?» – пронеслась мысль.

– Я не хочу терять силы! Я не хочу быть обычной! – возмущенно вытирая слезы, повторяла принцесса.

Императрица колебалась.

– Линфия может ошибаться. Особенно теперь… – вдруг мягко улыбнулась хранительница и приблизилась к волшебнице. – У неё волнения, и я её прекрасно понимаю! – женщина мечтательно прищурилась. – К ней вернулся один старый друг… Она не рассказывала? – хранительница удивленно хмыкнула. – Впрочем, мне кажется, нетрудно догадаться, что она выставляла тебя за дверь, не давая допить чай, потому что приближалось время назначенного свидания.

Чай… Недопитые чашки чая… Виорена нахмурилась, вспоминая, как не раз Линфия прерывала разговор внезапно, на полуслове, и отбирала почти полную чашку с чаем, говоря, что там уже нечего пить и вообще пора расходиться… Эта маленькая деталь не могла оставить императрицу равнодушной.

– Откуда ты знаешь? – спросила она и натолкнулась на странный взгляд темно-синих глаз хранительницы. На мгновение она забыла обо всем на свете, но скоро наваждение прошло, и женщина повторила свой вопрос.

– Линфия рассказывала, – пожала плечами хранительница, не переставая улыбаться. – Передавайте ей от меня поклон! Ведь вы уже уходите? Я надеюсь, здравый смысл подсказывает тебе верное решение.

– Мама… – позвала в этот момент принцесса. И Виорена спокойно ответила:

– Калипсо, мы уходим. Попрощайся с хранительницей.

– Я рада за вас обеих! – удовлетворенно кивнула та. Волшебница окинула взглядом сад, но ни на чем сосредоточиться не успела, так как дочка, обрадованная счастливым концом, изо всех сил потащила её к выходу.

***

Через три дня на рассвете императрица и принцесса въехали в Триасвенд. Дворец встретил их странным молчанием. Виорена отнесла спящую девочку в её покои и направилась в комнаты Стефана. Император был у себя в кабинете.

– Что случилось? – спросила Виорена. – Ты не встречаешь нас на крыльце с букетом ориций и счастливой улыбкой!

– Виорена? – Стефан вскочил с кресла. Он был как будто удивлен неожиданным появлением своей супруги. – Мне никто не сообщил, что вы уже здесь…

– А Линфия… – императрица нахмурилась.

– Линфия скончалась два дня назад, – не дав ей договорить, сказал Стефан.

– Что? Скончалась? Но как она могла умереть? Ведь она ведающая! – Виорена быстро прошла через всю комнату и остановилась у рабочего стола Стефана. – Подожди, а это…

– Нет, это не покушение, – покачал головой Стефан. – Естественная смерть. То есть она, конечно, могла сама убить себя своим волшебством, но нет никаких следов внешнего воздействия.

Волшебница растерянно опустилась на диван. Стефан присел рядом и обнял супругу.

– Прости, что не встретил тебя на въезде и не обставил всё, как надо… – грустно улыбнулся маг, потом отстранился и вынул из внутреннего кармана камзола маленькую коробочку. – Но это было запланировано вручить на торжественной церемонии встречи! – и он протянул Виорене подарок. Та растроганно улыбнулась и вздохнула.

– Я просто… немного не в себе после услышанного, – призналась она, в смятении даже не открыв коробочку. – Я не понимаю, как она могла умереть? Точнее, с чего бы это? Молодая, сильная волшебница… Она же ведающая! Она особенная!

– Никто не вечен, – пожал плечами император. – Мне тоже будет её не хватать.

Виорена отвернулась. Её настоящая, искренняя подруга, единственная во всем дворце, кому можно было без оглядки доверять, пусть немного чудаковатая, как все ведающие, со своими странностями, которые императрица ей с легкостью прощала, – умерла… Никто больше не будет устраивать долгие вечерние беседы у камина. Никто больше, желая вразумить, не стукнет бесцеремонно ковшом по голове, развалив всю прическу, над которой долго трудился парикмахер. Никто не будет делать самый вкусный и придающий силы чай. Чай… Чай… Этот несчастный чай… Виорена вздрогнула от неожиданной ассоциации, пришедшей на обычный напиток, – хранительница истока.

– А у Линфии не осталось никаких дневников, заметок? – вдруг спросила волшебница в надежде, что в записях подруги найдется что-то, проливающее свет на всю эту странную ситуацию. – Может быть, нашли в её кабинете…

– Нет. Ничего не было. Все вещи описаны и вынесены. Я уже занялся поиском новой ведающей. Скоро со всей Феррии в Триасвенд съедутся маги и волшебницы, желающие пройти испытание на это место.

– Похороны? – тихо спросила Виорена.

– Завтра, – так же тихо ответил Стефан.

***

Время летело. Эарлан и Калипсо росли и радовали успехами. В возрасте двенадцати лет наследников отправили учиться магии в ту самую школу, где когда-то встретились их родители. Калипсо по-прежнему не давала никаких поводов для волнения, и со временем Виорена оставила в прошлом подозрения по поводу чистоты её души. Она так и не сказала Стефану, что не окунала дочь в Искрящийся Источник… Те восемь дней казались ей с тех пор странным сном. И при воспоминании о том путешествии голова начинала болеть и что-то постоянно отвлекало от мыслей об Источнике.

Прошло ещё девять лет. Однажды Стефан и Виорена пришли в школу посмотреть на успехи наследников. Калипсо была на уроке по созданию противодействий, и присутствие родителей нервировало её до такой степени, что она никак не могла справиться с простым заданием. Перед ней сидел заколдованный кролик, а принцесса выстраивала магические структуры то с одной стороны, то с другой, пытаясь снять с него чары. Когда в тридцать пятый раз заколдованное животное не превратилось в обычного кролика, профессор магии в сердцах воскликнул:

– Ваше высочество! Это же так просто! Вы пытаетесь понять, какое заклятие на него наложено! А зачем? Ведь можно отдать магии приказ не «снять определенные чары», а «вернуть прежний облик»! Вот смотрите… – волшебник встал напротив принцессы, сложил руки вместе, и от него к девушке потянулась широкая волна магии призрачно-зеленого цвета. – Покажи нам истинный облик!

Принцесса вскрикнула от неожиданности, когда её окутало туманным облаком. Виорена вскочила с места, томимая плохим предчувствием, и крепко схватила Стефана за руку. Когда облако рассеялось, перед волшебниками предстало странное существо: до пояса его тело напоминало человеческое, но вместо ног из-под платья выглядывали десять щупалец грязно-серого цвета… Горная ведьма была совсем непохожа на девушку, которая несколько секунд назад стояла на её месте. У этого создания были темно-зеленые волосы, смуглая кожа, крупные черты лица, длинные узловатые руки. Явного уродства, впрочем, не наблюдалось. «Бывают и похуже…» – ошарашенно подумал Стефан, вспоминая горных ведьм. Потрясение было так велико, что никакая более здравая мысль не пришла ему в голову.

– Линфия! – пронзительно вскрикнула Виорена, вспомнив, как настойчиво ведающая призывала ее окунуть дочь в Источник. Осознав, что она сама виновата в этой ситуации, императрица рухнула в кресло и заплакала. Стефан непонимающе посмотрел на супругу, но быстро взял себя в руки, возвращаясь к насущной проблеме.

– Вы никому ничего не расскажете, – сурово глядя на профессора магии, произнес император. Волшебник судорожно вздохнул и метнул в подопытного кролика так и не развеянную магию истинного облика. Тот выпрыгнул из волшебного тумана, радостно повел ушами и выскочил в открытое окно.

Виорена постепенно успокоилась и взяла себя в руки. «Зачем горным ведьмам моя дочь?» – подумала императрица, взглянув на подмену, которая стояла у окна, смущенная не новым обликом – очевидно, он не был для горной ведьмы неожиданностью – а случайным раскрытием обмана.

– Нам надо незаметно выбраться из школы. Или… вы можете наложить на неё такое же заклятие, которое сняли? – произнесла Виорена. Горная ведьма никак не отреагировала на слова императрицы.

Профессор развел руками:

– Не могу. Прошу прощения, ваше величество. Это секретное заклинание переобличья, которым владеют горные ведьмы. И которым часто пользуются…

– Если вы думаете, что я его знаю, то я не знаю, – хмыкнула ведьма, когда Виорена перевела взгляд на неё. – Мне было несколько месяцев, и тогда я ещё не разбиралась в магии!

Императрица подавилась воздухом и несколько секунд не дышала, глядя в глаза той, которую двадцать три года считала своей дочерью.

– Значит, нам надо незаметно выбраться из школы, – вновь повторила она, отведя глаза. Стефан уставился на супругу в удивлении. Виорену и саму поразило собственное хладнокровие и спокойствие.

И тут случилось ещё одно потрясение для всех присутствующих в комнате.

– Измена! Измена! – ворвался с улицы пронзительный крик. – Император скрывал врага!

Волшебники бросились к открытому окну и обомлели – в саду напротив кабинета собралась едва ли не вся школа. Горная ведьма, увидев скопление народа, отшатнулась, скрываясь в глубине комнаты. «Когда они успели?» – отчаянно подумал Стефан. Но в толпе находились не только ученики и учителя. Среди них выделялись несколько фигур в черных плащах. Они вышли вперед, и один из них, наставив указательный палец на стоявших у окна императора и императрицу, обличающе произнес:

– Разве эти лжецы чем-то отличаются от нас? Чем они лучше? Какое они имеют право управлять нами и держать при себе все артефакты Феррии? Какое они имеют право распоряжаться ею?

Виорена удивленно открыла рот, но тут же резко сомкнула губы и посмотрела на Стефана. Тот машинально отодвинул её за спину, защищая от пока не до конца сформировавшейся угрозы, и напряженно уставился на собравшихся, лихорадочно подбирая слова…

***

– Так начался переворот, результатом которого мы сегодня и наслаждаемся, – довольно ухмыляясь, закончила Иррана. Вин, устроившийся у зеркала, смешно сложил лапки на груди. Ведьма полулежала в кресле, закинув три щупальца на стол. Одно из них крутило камень, встроенный в зеркало, который переключал вид с одной местности на другую. Вторая конечность что-то рассеянно рисовала карандашом на открытой книге, а третья просто удобно устроилась между чернильницами.

– Агвирон поистине гениальна – философски заявила Иррана. – И страна горных ведьм недаром гордится своей королевой. Это она придумала сначала наложить чужой образ на одну из ведьм и послать её в ряды нянек для маленьких отпрысков Виорены. До дня представления императрица сама смотрела за детьми, а после него передала их на попечение нянек. Тогда подосланная ведьма и смогла подменить принцессу. Потом сама Агвирон, приняв чужой облик, проникла в сад Искрящегося Источника и загипнотизировала Виорену, не позволив ей окунуть дочь в его воды и снять заклинание раньше времени. Тем временем ведьма-нянька отравила Линфию удивительным средством – обычной травой меалуссы. В небольших дозах она безвредна. Но усиленная экстрактом дуба и в большом количестве – смертоносна.

Вин, широко раскрыв глаза, смотрел на ведьму. Иррана же глядела в зеркало, где отражались события в городах Феррии.

– И результат достигнут! О похищении принцессы никто долгое время ничего не знал, а теперь пойди найди её! – торжествующе воскликнула она. – Интересно, правда, чем обернулась эта затея для самих волшебников. Бунта и революции у них Агвирон не планировала, – задумчиво добавила она.

«Королева совершенно не ставила себе целью устроить в стране волшебников переворот… И не предполагала, что открывшаяся правда про лжепринцессу станет последней каплей и поводом для него. Однако же, как интересно получается!» – Иррана вдруг резко перестала совершать щупальцами хаотичные действия, озаренная внезапной мыслью. Зеркало остановилось на бегущей сквозь лес девушке. Ведьма рассеянно посмотрела на представшую картину и чуть не подскочила в кресле.

– А это ещё что такое? Что творится у лебедичей? – ошарашенно произнесла она.

И тут странная, совсем неожиданная мысль вдруг посетила немытую голову ведьмы. «А сама ли Агвирон пришла к мысли украсть принцессу Феррии? Или её надоумил кто-то другой?..»