Читать книгу Записки светского паломника. Полное издание. Книги 1—4 - Светлана Кутузова - Страница 7

Мы возвращаемся в Старый город, чтобы, наконец, прикоснуться к мощам Николая Угодника. Площадь города дает уникальную перспективу с видом на море. Белый камень в постройках отражает Солнце и слепит глаза.

Я вхожу в храм и не могу найти глазами, где же может быть служба. Католические скамейки, несколько экскурсионных групп. Фигура Николая стоит за стеклом, выше человеческого роста. Она сделана вся из чистого серебра.

Но я слышу, как откуда-то доносится многоголосое пение – женские голоса выводят старательно строки литургии. Я пытаюсь прислушаться, затем спрашиваю одного из служителей храма, и он показывает мне вниз со словами «крипта». Крипта – это подземная церковь, вход в нее находится по обеим сторонам от алтаря, и к нему нужно спуститься по небольшим лестницам. Я осторожно спускаюсь.

Идет литургия. Несмотря на большое количество скамеек, кои всегда присутствуют в католических храмах, все прихожане стоят. Практически все говорят по-русски. Хотя люди здесь из разных городов и стран. Уникальность литургии в том, что она проводится прямо над саркофагом с мощами Николая Чудотворца. Я бросаю записочки за решетку, где висит большая икона Николая, подаренная Храму в 12 веке сербским царем.

Мне сложно вспомнить, где и когда случился в моем сознании переворот, и я поняла, что святые – это люди. Люди, которые так же, как и мы с вами, ходили по этой земле, делали различные дела, ели, пили, спали. Но эти люди прославились своими делами еще при жизни и этим заслужили благодать от Господа. Почему лично для меня это было важно?

Однажды в храме во время литургии ко мне подошла женщина, держа свечку в руке, и спросила: «А где тут Богоматерь? Только нужна та, которая Иисуса родила». Эта история очень хорошо описывает состояние человека, который только приходит к вере. Для него все эти лики на иконах – про что-то не понятное. Их невозможно осмыслить, пощупать что ли, как и понять, а кто такой Бог, а где Он, а как Он может все ведать и понимать про нас. Это состояние, когда ты еще не веришь, тебе кажется, что все это какие-то непонятные сказки. И ты пробуешь обратиться к Богу скорее или от любопытства, или от невероятно тяжелой ситуации, когда уже некуда идти просить о помощи.

«Увижу – поверю», – сказала я однажды своей знакомой в ответ на ее рекомендации помолиться. «Поверишь – увидишь», – ответила она. И оказалась права. Но чтобы этот акт веры стал возможен, сознанию нужно за что-то зацепиться. Понимание, что огромное количество людей достигло такого уровня святости, что может теперь помогать нам оттуда в наших трудностях – дается несколько проще, чем огромный прыжок в веру в Неизреченного и Несотворенного Бога Отца.

Многие из нынешних святых жили не так давно: Матрона Московская, Федор Ушаков, Ксения Петербуржская, Иоанн Шанхайский, Лука Крымский. Мы знаем этих людей, знаем, как они жили, что делали, чем прославились.

Понимание, что умершие члены рода помогают живым членам этого же рода тоже знакомо нам из обычного язычества, которое еще живо во многих деревнях и селах. Надо сказать, у него для этого есть основания. Почти в каждой семье, даже и не в деревенской, есть история о том, как умерший родственник во сне предупреждал о надвигающемся несчастье или беде. Есть такая история и в моей семье и не одна.

После похорон моей прабабушки она пришла во сне к своей дочери – моей бабушке – и сказала, что ей не хорошо, потому что могила ее обвалилась. Просел песок и теперь ее затапливает.

Знать этого никто заранее не мог, похороны прошли совсем недавно. Но именно эту картину застала моя бабушка, когда на следующий день приехала на кладбище.

Историй таких я могу рассказать много, и из своей семьи, и из семей знакомых и родственников. Но не в этом цель моего рассказа сейчас. Уж если обычные люди после смерти могут прийти к нам и помочь, что может помешать праведникам, стяжавшим благодать Божью, сделать то же самое?