Читать книгу Я умер. Зарисовки о жизни, о смерти, о любви - Священник Сергий Ведерников - Страница 13

Читал медицинский справочник. Жена врач, у нее таких много. Нашел у себя кучу болезней, о которых даже не догадывался. Симптомы сходятся. Прям, все как у меня. Даже беременность, на пятом месяце. Живот болит. И на соленое тянет. Ну, думаю, дожил! Захотелось сразу бежать в больницу и показаться всем врачам, какие только есть. А потом подумал: зачем? Одной болезнью больше, одной меньше. Когда у человека инфаркт, его пугают сахарным диабетом, когда сахарный диабет его пугают инфарктом.

Просыпаешься ночью, открываешь глаза. Кругом еще темно. В сердце что-то кольнуло. Потом вроде утихло. Приятное тепло разливается по груди. Тихонько переводишь дыхание, закрываешь глаза и засыпаешь. Счастливый! С уверенностью, что утром проснешься. Что еще немного, но поживешь…

Если ты в душе осознал, что твоя жизнь может закончиться в любой момент, ты ко всему, что вокруг происходит, начинаешь относиться по-другому. Все, что тебя мучило, что не давало покоя, все отходит на второй план. Это не становится главным. Если ты знаешь, что тебе осталось немного, ты перестаешь бояться. Страх тоже отходит, отодвигается. Хотя «трепещет от страха Твоего плоть моя, и судов Твоих я боюсь» (Пс.118,120).

Всматриваешься в посмертную маску знаменитого артиста. Потом на себя в зеркало. И представляешь, как сам будешь выглядеть в гробу. Патологоанатом разгладит складки, натянет щеки за уши, напичкает тебя гелем. И пиджак, который на тебя наденут, еле сойдется на животе. В руку вложат крест со свечкой. На лоб венчик от разрешительной молитвы.

Будет тусклый осенний день. Или яркий, солнечный зимний. Не важно! Скорбные лица друзей и родственников. Звуки похоронного марша. Хотя нет! Марша не надо. Слишком шумно. Это раньше, во времена СССР, провожали с оркестром. Все было торжественно, тоскливо. Музыка щемила, сбивала дыхание. Было желание разреветься. Так она проникала в тебя. И, хотя играли доморощенные музыканты, да и хоронили какого-то партийного функционера, которого ты даже не знал, все равно музыка производила нужный эффект. Но так хоронили только начальство. Простых хоронили попростому. Тихо, скорбно, молчаливо. Да и зачем шум, зачем речи. Смерть тишину любит.

Во блаженном успении, вечный покой подаждь, Господи…

Со святыми упокой Христе, душу раба Твоего…

Отпевание. 1997 год.

Рядом с тобой каждый Божий день умирают люди. Смерть всегда рядом. Она кружит вокруг человека и ждет своего часа. У каждого свой срок. Кто-то умирает в девяносто, а кто-то в младенческом возрасте, едва появившись на свет. «…смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим.5,12).

Господь не разделяет людей на таких-то и таких-то. Он хочет, чтобы все пришли к нему. Он хочет, чтобы все спаслись. «…нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Рим.8,18). Он всех любит.

Он не только прощает. Он еще радуется приходу грешника. И его покаянию.

И Он сам решает кому пора, а кому еще рано.

И если человек верит, если просит, то и получит, и прощен будет. «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему» (Иак.1,5).

Человек долго болеет. Он измучил и себя и окружающих. Внезапно наступает облегчение. Ему становится легче. Боль отступает. И все думают, слава Богу, пошел на поправку. Но вечером он засыпает, а утром уже холодный.

Умирающий видит то, что не видят живые. Если человек уверен, что он умрет, и он говорит об этом, то, скорее всего, он умрет. Сосед, когда умирал, сказал: оставьте меня, за мной уже пришли. Значит, он видел того, кто за ним пришел. Значит, он знал, что умирает. «…Явился же Ему ангел с небес и укреплял Его» (Лк.22,43). Человек рождается в одиночестве и умирает в одиночестве. Момент смерти неощутим.

А страх смерти – это желание жизни.

В Республиканской больнице. (Йошкар-Ола). 2014 год.

Ты лежишь в госпитале. Тебе только что сделали операцию на сердце. Тебе только что спасли жизнь.

Ты тихонько, про себя, читаешь «Отче наш» и «Живый в помощи». Это все, что тебе приходит на ум. Слезы сами бегут по щеке. Ты их украдкой вытираешь, стараясь не показывать свою слабость и свой страх. Ты жив!..

Вокруг все чужое. Чужой язык, чужая страна. Полное опустошение, потерянность и одиночество. Тебе на ломанном английском пытаются что-то объяснить, но, кроме «O’kay», ничего непонятно.

За тебя все переживают. И врачи, и медсестры. И это переживание не показное. Они в самом деле стараются тебя поддержать. Они знают, что тебе трудно, тебе тяжело, тебе одиноко. Они улыбаются. Они тихонько пожимают тебе руку. Что-то лопочут на своем, на непонятном.

В реанимации со мной всю ночь сидит врач. У нее красивое имя. Катарина. И сама она красивая. Утром открываешь глаза и видишь перед собой красивую женщину, которая всю ночь просидела рядом с тобой, наблюдая на мониторе за твоим сердцем. И хочется жить…

Я очень благодарен им. За все! И за их доброту, и за их сострадание…