Читать книгу Боги с Родины. 3 книга трилогии - Святослав Лаблюк - Страница 2

Не часто вспоминал он сон, – приснившийся перед дипломом. Сон, вещим был, подсказывал, – уедет из Ростова.

Артём, диплом свой на отлично защитил и право выбора имел, – в связи с полученным образованием бесплатным, срок отрабатывать – три года, на месте выбранном – специалистом молодым, или продолжить заниматься боксом, – в Ростове-на-Дону остаться. По праву красного диплома, одним из первых выбирал. Решил уехать, – вырваться из скорлупы, ему, определённой – будущим, ведь понимал, что спортом не прокормишься, а заниматься воровством, приписками, после карьеры в спорте, работать тренером в спортивной школе, не хотел. Примеров видел множество, за годы тренировок – билеты собирать с автобусов и поездов, реализация талонов…, многое другое. Он сожалел, что такова система родного государства.

Распределение взял в Витебск БССР, в (пятый мостостроительный район) МСР-5. И, в день приезда, – сразу был определён, в районный город Чашники, к Мацкевичу, – начальнику прорабского участка, мост строить через реку Уллу.

Районный городок, не впечатлил Артёма, изначально. Объединённых три посёлка: бумфабрика, центр, спиртзавод, посёлками и были, в смыслах – прямом, и переносном. Дома в два этажа, большая редкость, – администрация, райком КПСС, универсам, ДК и ресторан с кулинарией. От скуки, мест, не находил, по выходным и вечерами. Усугубляла объективность, – реальности посёлка. Пассивность, им овладевала вне работы. Не знал, чем заниматься. Прогулки по окрестностям и центру, довольно быстро надоели, – не приносили удовольствия от обозрения обыденности и, зачастую, – серости.

Старший прораб Мацкевич Дмитрий Сильвестрович был настоящим человеком, в чём убедился сразу, да и потом – Артём, порядочность, тот подтверждал неоднократно. Через недели полторы, Мацкевич в Крым уехал срочно, – забрать семью, перевезти, – в квартиру в Витебске, вселяться. Пришлось Артёму оставаться, руководить участком самому.

Перевезя семью, Мацкевич возвратился в Чашники, где пробыл целую неделю. Видя, что тот проделал за отсутствие его, он вывод, сделал, правомерно, – серьёзное строительство доверить – можно, специалисту молодому.

Об этом объявил, сняв полномочия с себя – начальника участка, в связи с внезапным переводом – главным инженером мостостроительного управления.

В последний день работы на объекте, имущество под роспись передав, с Артёмом выпив, по бокалу – два, разговорились по душам.

Спросил он, как бы невзначай, о вере в господа Артёма.

– Религия, как кажется, – защитный механизм почти любого человека от самого себя, Артём ответил, уклонившись. Ведь много легче, нам сказать, – всё в воле Господа и, по течению – спокойно «плыть», чем продолжать бороться, искать и правды добиваться, пути по жизни и, собою оставаться.

Мацкевич разговор продолжил, в русле – предложенном Артёмом, не став настаивать – на более прямом ответе.

– Согласен. Человек религиозный, способен легче, тяготы перенести, несчастья воспринять, как должное – без воли Господа, и волоса пасть не должно с их головы, что Он накажет за любое преступление, грехи им совершённые, – намеренно, непреднамеренно.

– Не мне судить Создателя – людей, Артём подправил тему разговора. Но, если человек запомнил бы, грехи от жизни прошлой, постфактум, – не грешил бы больше.

Зачем нужен повтор? – понять не в состоянии я этого. Вор, ведь останется вором. Прелюбодей, – прелюбодеем.

– Возможно, сделано так для того, чтобы самостоятельно шли люди «по пути» – свободно, без груза опыта ошибок прошлой жизни, осуждения. Способны были выбирать путь перед решением, – ошибку совершить или зажаться и, отступить от действий преступления, смогли бы совершенствоваться внутренне, не жить под тяжестью вины, из прошлого.

– И, что? Вновь наступать на грабли? Согласен был, если могила, горбатого исправила, если бы смог ответить на вопросы:

1. Жизнь – с чистого листа, то почему, рождаются «горбатыми»? И карма прошлой жизни, для чего нужна?

Одни рождаются в богатстве, роскоши, в уюте и заботе, задавлены другие, от рождения – проблемами и трудностями, бедностью? Одним, – любовь и нежность с детства, другим – родители пропойцы, пьяницы, третьим – детдом и улица, четвёртым – слепота, уродство…, отбросы на помойке, презрение и попрошайничество.

2. Зажавшись, пусть от страха за последствия и, наказания за грех свершённый, не сделает вреда другому, и, будет меньше горя, слёз, страданий невиновных. Так, почему тогда, нет осмыслений – прошлых проступков человека? Такое впечатление, что на сознание направлен генератор действий, ответственный за все повторы происшедшего.

Нужно, придумать было карму? – если её бы не было.

– И будущее, настоящее и, прошлое, все происходят по сценарию единому, в одно и то же время, – в настоящем. И, человек, лишь на мгновение из скорлупы – ему определённой сферы, сможет вырваться, чтобы больнее было возвращаться.

– Теоретически, могу представить, хотя не в полной мере. От прошлого зависит настоящее, естественно и будущее всех – убогих и богатых, политиков, воров и депутатов, больных и бедных…

Синхронная зависимость между собой? Единый мозг, одна система? И, раздвоения на миллиарды ипостасей, при виртуальном восприятии – совместного сознания (единого) …?

– Это нельзя назвать – зависимостью от происходящего. Здесь выполнения – одной программы и единого сознания.

– Тогда вообще в моём понятии – полнейший бред. Если проступки совершаются, как функции программы – везде и сразу, то для чего все сказки – о карме жизни прожитой?

– Не бред, не сказки. Согласно кармы жизни прожитой, вновь созданная сущность, в ту группу попадает функций, КОТОРЫМ ЗАДАН ИМПУЛЬС ГЕНЕРАТОРА – ОПРЕДЕЛЁННЫЙ – Распределение по кастам.

Тебе известен должен быть закон – если должно произойти, то – неминуемо произойдёт, и лишь последствия, возможны, разные.

– Если бандит убить простого человека должен, пусть невиновного? Убьёт? Лишь с разницей, как, – каким способом?

– При крайних обстоятельствах – да, должен. У каждого есть, жизни срок. А если он лишь ранить может, а не убить, то ранит лишь, – легко, а может, тяжело.

– И что? Нет выхода из-под контроля действий генератора?

– Есть. Но, для этого, желающий, готов с собой бороться должен. Вначале нужно лишь отслеживать в себе, все старые энергии. Потом «Ловить» из подсознания программы, их различать, определять. Затем, со своей «тенью» – личностью, пытаться встретиться, привязанности и привычки – сбросив.

Разрушишь, этими противодействиями, влияние от генератора, воздействующее – по плану жизненной игры, на подсознание твоё. Не каждый, сможет путь пройти тот до конца, оставить в прошлом «жизнь» привычную, чистой энергией уничтожая негатив, тем самым, путь найти к свободе.

Прежде чем путь искать пытаться, ответить должен сам себе – готов ли стать свободным? Не лучше ли остаться в прежней жизни? Ища – понятие свободы, захочешь новые оковы получить, – условия зависимости, – не свободы личности? – Меняя их на перемены.

Вспомни часть Библии, Ветхий Завет. – Повёл из рабства миллионы Моисей, чтобы им даровать свободу. Но многие погибли, – блуждая по пустыне, так не сумев – сменить сознание. И, из Египта, сотни лишь пришли к мечте, с другим сознанием, вместо ушедших миллионов, в землю обетованную.

Станешь свободным – обновив сознание в себе, всё создавать вновь будешь с чистого листа. С того момента помнить станешь всё и, понимать отчётливо, не будет больше кармы прошлой жизни. Поймёшь – единство времени.

Но и пенять не будет – на кого-то, сетовать – что происходит всё, вне выбора и воли, – не из-за действий генератора. Во всём, – сам будешь виноват.

Кстати, с тобой я не согласен, что видеть всё, что натворили в прошлой жизни, как раз и призывает тех остановиться, и не творить им – в новой, беззаконий. Ведь часто, человек нейтральный, не потому, что был исправлен, а потому, что нет возможностей – плохое дело совершить. Нет денег и, не занялся преступными делами, не развращался в обществе подобных, вино хорошее не пил бокалами и, дурь перед проступком не курил.

– Об этом раньше думал, Артём признался, погрустнев, прекрасно понимая, что говорили не о том, что это другой выбор, не тот, с чем он столкнулся – продолжить заниматься спортом, что не прокормит в старости или работать начать и, получая специальность, работать, – с заработком постоянным, возможно, и до пенсии.

Тот выбор, значащим был более. В нем заключался главный смысл, – каким по жизни нужно быть. К свободе той людей вёл Данко, в дороге путь всем освещая, собою жертвуя, для света, – и сердце вырвав для людей, веря в них, беззаветно.

– Всегда считал, – с рождения у человека – есть «стержень» или его нет, закончил тему разговора Дмитрий Сильвестрович. В тебе он есть. Не потеряй и, не сломай его. Нет в мире – этого ценнее, ничего.

Ему не трудно было в Белоруссии. В первое время слишком скучно.

Провинциальный городок, грусть навевал своим укладом неторопливым, жизненным. Единственное развлечение – посмеиваться изредка, над глупыми попытками борьбы, начальника РайОВД майора Мандрика, с подвыпившими гражданами, довольно праздно появляющимися, на грустных улицах «заснувших». Он дал приказ патрульным, – забирать везде и всех, в общественных местах, – подвыпивших.

Видя, как молодёжь, увидев бобик цвета канарейки, изображала выпивших ребят и…, подчинённые майора, к ним бежали, а те – оказывались трезвыми. Он улыбался, этим сценкам. А ребята, тот бобик провожая, задорно хохотали и, с недвусмысленные шутки, во след им посылали. Сам, иногда покачиваясь, за столб хватался, как бы удержать себя старался, при виде бобика и, с удовольствием смотрел в их наглые глаза, когда те отходили от него, увидев, – вновь ошиблись, – не повезло.

Позже, у них с Артёмом появились счёты, вначале с участковым, после того, как он племянника его, на танцах проучил, потом и с Мандриком, – борцом за трезвость, избранно.

Дмитрий Сильвестрович снимал дом у Петровны, – милой, доброй бабушки по Луначарской улице. У ней два сына – Пётр, Николай. За сорок – Николаю, он жил с семьёй у берега реки, Петру – чуть больше тридцати, жил вместе с матерью и строил дом, по меркам того времени – большой, метров – сто двадцать. Дом – одноэтажный. Все окна вставлены и двери, но не везде настлал полы. Досок для пола не хватало.

Так получилось, что они, немного подружились, ведь часто, рядом находились.

Петровна по натуре, хозяйственной была. Держала несколько свиней, корову и, отдавала времени участку много, за домом, – поле, с пол гектара. Участок разделён был на две части. На первой – большей, овощи: капуста и картошка, а на втором фруктовые деревья; яблони и груши, кусты поречки ^[1] белой, красной, чёрной.

1

Однажды, в выходной день – в воскресенье, Пётр Артёму предложил поехать с в лес, грибы собрать, пока стволы порубят, на делянке, размеченной лесничем для порубки.

Погода, для апреля – тёплая, прекрасная. На небе, солнышко светило ясное, с утра. И, с настроением хорошим было, солнечным лучам подобно – ласковым, светила. Артём стал собираться, радостно.

Корзину для грибов взял у Петровны и, по совету Пети, чтобы в лесу дубу не дать, взял куртку и, отнёс в телегу.

Удобно разместившись сзади братьев, отправился в лес – развлекаться. Грибы, не собирал он раньше никогда. Знал, по рассказам, – увлекательно.

Минули льнозавод, минут через пятнадцать, проехали вдоль Бороздецкой слободы. Свернув с асфальтовой дороги на грунтовый грейдер, под монотонный скрип рессор телеги, въехали в лес угрюмый, к ним безразличный, привыкший к безысходности.

Проснулся перед остановкой, увидев, что в лесу.

В секунды дух перехватило, от царствия великолепия, – стремящихся вверх к небу, к солнцу, величественных, стройных сосен, тысячелетних, вековых. С трудом свет пробивался через ветви. В лесу было прохладно, мало солнца, как в государстве сказочном, где лешие и ведьмы, в чаще прячутся, где всякое с людьми случается.

Петра благодарил, что куртку взять – советовал.

Братья, готовились к порубке, выбрав стволы многосотлетние, Артём, вздохнул, смотря с тоской на них, прекрасно понимая, что тех не остановишь, для этого приехали, тем более, – есть разрешение.

Послушавшись совета – не отходить от них далече, решил идти лишь по прямой, чтобы не заблудиться. Как только соберёт грибы, назад вернётся, – развернувшись. Грибов в лесу – огромное количество. Они росли под каждым деревом почти.

Если не разгибаться, очень быстро, корзина наполняется, набором – ассорти.

Не разбираясь в них, какие для еды пригодные, какие нет, он возвращался дважды к братьям, с корзиной полной – гибов разных.

Смеясь, выбрасывали братья их, в корзине оставляя – два гриба, один. Видя, что начал им надоедать и, постигая их учение, – какие нужно собирать, а на какие, – не обращать внимания, он в третий раз отправился искать хорошие грибы, с огромным рвением, стараясь, больше – в выборе, не ошибаться, чтобы для шуток их не стать, объектом анекдота. Ведь, на незнание, не нужно злиться. И, здесь, нужна наука.

Слышал, какое дело – увлекательное – сборка грибов, теперь узнал, попробовав. Вскоре, Артём, не слышал звуков топоров. Это встревожило. Он, развернувшись, решил идти обратно и, ничего не слыша, – стал, сомневаясь в правильности направления для возвращения, почувствовав усталость.

Присев возле огромной лиственницы, слушал – птиц и тишину. В ответ на крик – ау-у, ау-у, не слышал отзвука. Из-за вершин деревьев, – лилось, никем непуганое, и непринуждённое, птиц пение – похожее на щебетание и переливы.

Впервые в жизни, не был рад он тишине и красоте зелёных лап, не ярко освещаемых лучами солнца, с трудом, сквозь, кроны пышные – деревьев, пробивающихся, где он присел в раздумьях.

Прекрасно понимая, что будут всё равно искать, решил – не уходить отсюда, чтобы не заблудиться окончательно, обманчиво надеясь, – возвращается.

Около часа просидел, или ему так показалось, уже переживал, что не нашли ещё. Нежданно, невдалеке увидел человека, не торопясь, степенно, – идущего, куда-то, определённо.

Живой, – не приведение, с седою бородой, возраста непонятного, легко одетый в изо льна одежду – тёмную, покроя революционного, был подпоясан кушаком.

Он не спеша шёл в сторону, прошёл бы мимо, не обратив внимания, на заблудившегося юношу, растерянно и, с удивлением смотрящего на одеяние.

Артём с ним поздоровался.

После приветствий, человек остановился и, посмотрев неласково, ответил, – здравия, приезжий молодец.

– Скажите, мне пожалуйста, спросил Артём у человека, если пойду я в эту сторону, он показал рукой, в казавшуюся – правильной, (чтобы вернуться к братьям) куда я выйду…?

– К Лепелю, если там, не заблудишься, ответил человек и улыбаясь, пошёл дальше.

От неожиданности, больше растерялся и, спрашивая снова, тому вослед, Артём ответил, поделившись ситуацией.

– Но мне туда не надо. Мне нужно возвращаться в Чашники.

– Чашники там, остановившись, к Артёму повернувшись, ответил человек и, показал рукою вправо, как понял он – на юг. Идти же нужно тебе – влево, где рубят лес. Пока не поздно.

Артём вертел башкой по сторонам и, возвратив обратно, увидел, – человек исчез, спасибо не услышав.

Благодаря заочно, Артём, забрав корзину, отправился, куда показано. Он даже не подумал, – откуда, человек, здесь взялся? Не прогуляться вышел по лесу, в одежде лёгкой? – Пройтись мимо Артёма?

Вскоре услышал звуки топоров и этому, несказанно, стал рад. Довольный, что нашёл, явился в тот момент, с корзиной полной, когда очередной срубили ствол, решили братья отдохнуть и, пообедать.

Достав из сумки нож, картошку, яйца, сало, хлеб, стаканы и бутылку с водкой, стали раскладывать на пне их, свежесрубленном, с чувством большого удовлетворения от выполнения работы, – полезной, трудной, нужной.

– Подумали, что заблудился? – как, между прочим, Пётр говорил, хлеб нарезая. Волноваться стали. Ещё немного бы, пошли искать тебя. Так далеко ходил? Забеспокоились.

– Я, точно заблудился, Артём признался, присев на ствол у пня, освобождённый от ветвей, заботливо.

Братья смотрели озабоченно. Могли ведь время потерять, уйдя искать.

– Как перестал удары слышать топоров и, растерявшись и расстроившись, присел у дерева огромного, спиною на него опёршись.

– И? – с интересом, Пётр вновь спросил.

– Долго прислушивался, – вас не слышал, лишь тишина и, пение птиц сверху. Их, я не видел.

Пытался вам кричать, – ау-ау, но понял, не услышите.

Потом, явился человек в одежде древнего покроя, он подсказал, куда идти, чтобы на звуки топоров прийти. – Сказал, иди туда, пока, не поздно.

Коля, чуть-чуть не поперхнулся, жуя хлеб с салом, луком, услышав тот рассказ. И у Петра лицо, вмиг изменилось, серьёзным слишком, стало, словно случилось, что-то рядом – не самое прекрасное.

– Какой он был? – встревоженно спросили разом, оба, голосом изменившимся.

Артём подробно описал того и, стал рассказывать о разговоре с ним…, братья вскочили, не желая отдыхать и, продолжать обед, ужаленные будто шершнем, грузить в телегу брёвна кинулись – готовые к погрузке, амором.

Бросив, с накрытого стола продукты, в сумку, забрав бутылку с водкой, толкали, с брёвнами телегу, тянули лошадь, до асфальтовой дороги.

Мужики крепкие, силы не занимать, не трудно лошади везти, с их помощью, тяжёлый груз по грейдеру.

Артём, корзину примостил с грибами, сзади, догнав телегу, в неё прыгнул. Не понимая, что произошло, спросил у них, когда в телегу те присели, поверх стволов деревьев бывших, – что же случилось с ними? Не получив ответа, пожал плечами, не стал допытывать от братьев, – уставших и насупившихся. И те молчали, пока к Петровны дому не приехали.

И лишь, все брёвна выгрузив, ответил Петя на вопрос Петровны:

– Что же, так рано прилетели?

На замечание, – что можно, было больше леса привезти, ответил Коля:

– Не получилось бы. Хозяин вышел на порубку. Спасибо – отпустил.

Петровна испугавшись, руки вверх взметнула и, тут же опустила, забормотав молитву тихо, за чудо и спасение – благодаря спасителя.

Догадываться Артём начинал, не став расспрашивать их больше, даже когда за стол присели, для обеда.

Поздний обед, без перерыва к ужину «дошёл» и лишь тогда узнал Артём, о том, что – появляется хозяин леса, когда с порубщиками происходят несчастья, зачастую, – с исходом нехорошим, страшным.

– Бывает, что порубщики, и вовсе исчезают – признался Пётр. Слышал я, от старших много. – Хозяин леса, может, души забирать и, превращать их в мерзких духов; тела, – в гниющие коряги, живущие, воняя, пока от гнили не разложатся, на мелкие гнилушки, и не рассыплются. Из них растут грибы, лишь ядовитые.

– Не было, значит от лесничего, у братьев разрешения, рубили лес хороший, не бракованный, Артём подумал, на него смотря, видя, что сами понимают, несказанное им, – сегодня, их спас от гибели, возможно.

Наверно, дух лесной их пожалел – из-за него. Но дух не обладает жалостью, эмоциями…

Тогда, кем был тот человек? Прохожим, вышедшим из дома на свежий воздух, моцион в лесу проделать? Так далеко от поселений?

Вряд ли, возможно…