Читать книгу Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны - Сюзанна Шаттенберг - Страница 13

Брежнев, которому заводская газета предсказала большое будущее на его родном предприятии, в действительности оставался там лишь немногие месяцы: он работал начальником смены силового цеха255. В его «воспоминаниях» об этом говорится так: «Это был год, наполненный напряженным трудом, поисками оптимальных производственных режимов, спорами, ударными вахтами, встречными планами, ночными вызовами, а подчас и авралами»256. В самом деле, это время не было легким для тех, кто работал инженером: от предприятий ожидали, не считаясь ни с какими техническими нормами и правилами техники безопасности, высших достижений. Прежде всего, это относится к августу 1935 г., когда развернулось стахановское движение и каждого рабочего и инженера обязывали «выжать» из своих машин максимум продукции, даже если в результате этого машина разрушалась или возникала опасность для жизни. Повторения некоторых опорных слов, встречающиеся в «мемуарах» Брежнева, точно указывают на это: принимая «встречные планы», трудовые коллективы обязывались превзойти собственный план, а результатом такого форсирования производства становились ночные тревоги и аварии. Коллектив «Дзержинки» работал с особым напряжением: в ходе социалистического соревнования металлургов с августа 1935 по март 1936 г. заводчане трижды завоевывали первое место как лучшее металлургическое предприятие257. Но Брежнев и года не пробыл инженером-стахановцем: 6 октября 1935 г. он получил повестку о призыве на военную службу258. Он закончил военную подготовку в Чите, в Забайкалье, в танковой роте, в которой быстро стал политруком259. Согласно сведениям его однокурсника, призванного вместе с ним, А. Д. Куценко, Брежнев и здесь проявил себя хорошим товарищем и организатором, который всегда был не только дружелюбен и жизнерадостен, но и требователен. О температуре минус 52 градуса он, говорят, шутил, что уж если здешние верблюды выдержали, то люди выживут и подавно. Он организовал группу из 12 лыжников и предложил им в качестве демонстрации высокого боевого духа устроить забег на длинную дистанцию260.

Когда в ноябре 1936 г. Брежнев вернулся в Каменское, здесь кое-что изменилось: город был переименован в Днепродзержинск в честь Феликса Дзержинского (1877–1926), который в 1925 г. организовал восстановление металлургического завода261. В августе того года Сталин инсценировал в Москве первый показательный процесс, цель которого была не только в казни его бывших соратников Зиновьева и Каменева, но и в том, чтобы еще глубже погрузить страну в состояние чрезвычайщины и страха. Почва для Большого террора была подготовлена внушенным обществу представлением о том, что в Советском Союзе враги повсюду. Такой взгляд навязывался народу партией и средствами массовой информации. Еще во время первого показательного процесса начались приготовления ко второму. В январе 1937 г. на скамье подсудимых сидели в первую очередь представители Народного комиссариата тяжелой промышленности и инженеры, обвиняемые в вымышленных актах саботажа262. Вероятно, с учетом этого Наркомат тяжелой промышленности сместил 17 ноября директора металлургического техникума в Днепродзержинске И. П. Иванова и назначил на его место Брежнева263. Сохранилась книга с директорскими распоряжениями, обращает на себя внимание то обстоятельство, что в записях нет упоминаний об увольнении сотрудников или отчислении студентов из-за проступков политического характера в отличие от 1933 г. Пожалуй, техникум можно было назвать еще спокойным местом, где не началась охота на «диверсантов», «шпионов» и «врагов народа». Вместо этого Брежневу как директору приходилось иметь дело с прогульщиками, хулиганами, и повреждением имущества. За это он объявлял «выговоры» или «строгие выговоры», в редких случаях отчислял. Записи в книге распоряжений директора касались самых разных проступков – игра в снежки в здании, оскорбления уборщицы и грубой брани по ее адресу264. Правда, 10 студентов были отчислены за пропуск от 100 до 260 уроков в декабре265. Брежнев постоянно сталкивался с орфографическими ошибками многих студентов, так что распорядился впредь исправлять все работы с точки зрения грамотности и стиля и регулярно писать диктанты, в библиотеке потребовал вывесить список рекомендуемой литературы266. Да и в остальном проблемы, с которыми сталкивался Брежнев, не выходили за рамки обычного: слишком низкий средний балл у 16 % студентов267, перегрузка других, работавших на заводе в три смены268, нехватка бумаги и ее хищение269, катастрофическое положение в общежитиях, обитатели которых, однако, сопротивлялись регулярной дезинфекции из-за зловония270. Техникум дал Брежневу возможность снова предаться страсти к театру. Он основал в техникуме театральный и танцевальный кружки271. Брежнев с семьей жили в институтском доме. В свободное время он любил не только поохотиться, но и повозиться на своей голубятне. Если другие голуби уводили за собой его птиц, то Брежнев, как вспоминали соседи, ужасно сердился, но покорялся кодексу чести и выкупал своих голубей272.

Резюме

Брежнев был к этому времени нормальным, вполне состоявшимся инженером нового типа. В нем по-прежнему не было ни единой черты, указывавшей на то, что он однажды сможет стать генеральным секретарем. Напротив, он не приветствовал революцию; он поздно вступил в комсомол, в партию – еще позже, когда этот шаг был уже неизбежен; он всегда больше заботился о своем выживании, чем о судьбе партии, бежал от голода, раскулачивания и жилищной нужды, увлекался поэзией и театром и больше восторгался Маяковским и Есениным, чем Лениным и Сталиным. Проанализировав личность Брежнева, важно еще раз напомнить об этом: не будь революции и индустриализации, он, быть может, стал бы актером. Для множества молодых людей, любивших литературу, искусство или историю, этот путь был закрыт, так как в годы первой пятилетки стоящим делом считалось только овладение технической специальностью. Вероятно, в характере Брежнева глубже отпечатались ужасы Гражданской войны и последовавшие за ней голод и эпидемии тифа, чем идея создания нового общества. Кажется, «хорошая» жизнь, свободная от постоянной заботы о пропитании и оставлявшая время и силы для охоты или катания на санях, стала для него очень важной не только из-за пережитой в юности нужды. Это была в конечном счете и ценность, которую он получил от своих родителей, – стремление к буржуазному благосостоянию. Таков мотив, которому было суждено наложить отпечаток на его политику. Даже если это построение остается без веских доказательств, то вполне можно представить себе следующее: убеждение в том, что все должны иметь шанс хорошо жить, направляло его действия как землеустроителя, активного участника коллективизации и партийного организатора, по меньшей мере в той степени, в какой это было возможно. В качестве примера внимательного отношения Брежнева к друзьям можно привести воспоминания одного его сокурсника по институту. Этот молодой человек жил в такой бедности, что приходил на занятия в дырявой одежде. Брежнев сразу же заметил это, и его мать с тех пор обеспечивала однокашника едой и одеждой273. Не справедливо упрекать Брежнева в том, что он с рвением приступил к высылке кулаков, хотя верно и то, что это была его работа, и он делал то, что от него требовалось. Возможности избежать участия в коллективизации в принципе не было для тех, кто не хотел поставить на карту собственное существование. Известны лишь немногие «активисты», скрывавшиеся в отдаленные районы, только чтобы не брать на себя вину за раскулачивание, другие по той же причине пускали себе пулю в лоб. Прекращение карьеры Брежнева в качестве специалиста по землеустройству и его отъезд с Урала в Москву можно истолковать как такого рода бегство, хотя на сей счет нет полной уверенности. Трудно позволить себе какие-либо определенные высказывания о его мышлении и взглядах, так как все немногочисленные свидетельства об этих годах принадлежат тому времени, когда Брежнев был уже генеральным секретарем, вызывавшим лестные и привычные оценки благодаря своему характеру: общительный, без высокомерия, приветливый, но и требовательный. В этом отношении хвалебный гимн заводской газеты 1935 г. представляется наиболее аутентичным и релевантным источником еще и потому, что прямо относится к описываемому времени: Брежнев был востребован как идеал и образец нового советского инженера, настоящего товарища, деятельного и привлекательного. Его ждала серьезная карьера в любой отрасли промышленности, но уж никак не путь политика.