Читать книгу А&В. Бабочка - Tais - Страница 1

– Он весь в отца пошел! Такой же дегенерат!

– Следи за словами!

– Гены, знаешь ли, пальцем не размажешь!

– Это еще нужно посмотреть, чьи это гены!

–Ты хочешь сказать, это в меня?!

Крики доносились с кухни. Он уже давно к ним привык. Такие «уютные» семейные вечера давно вошли в норму в его семье. Ни один день без них не обходится. Он обреченно вздохнул. «Как же достали».

Да, его отец действительно дегенерат. По крайней мере, он сам так о нем думал. Ну как еще назвать человека, о которого ноги не вытирал только ленивый? Работа его под стать ему самому унылая, однообразная и невыносимая. Всем он гордо говорил, что работает следователем. Однако его реальная должность и близко не такая. Помощник следователя в управлении полиции – по сути, просто мелкий секретарь. Подшивать бумаги, заносить в электронные носители данные, прислуживать настоящим следователям – вот перечень его основных занятий. Не сказать, что работа уважаемая, но все же ответственная, поэтому платили за нее достойно, как выражается он сам. Хотя понятие «достойно» у каждого свое. В их случае этого «достойно» хватало на трехкомнатную квартиру эконом класса в кредит, вкусную, но без деликатесов еду и отпуск раз в год в похабном отеле, расположенном недалеко от замусоренного пляжа. Либо низина среднего класса, либо верхушка низшего он пока еще не определился. Но одно он знал точно, эта жизнь ему до одури отвратительна. Бесхребетный отец, которого, кажется, ни одна живая душа в целом мире не уважает, и истеричная мать, которая свои походы налево уже даже не скрывает. Таких рогов, как у его отца, точно нет ни у одного мужчины. Еще в детстве он понял, что мама его любит проводить время с чужими дядями, частенько отлучаясь то на час-два, то на всю ночь. Причем даже ребенком он понимал, что «я у подруги заночую» к правде не имеет никакого отношения. А его отец верил и, более того, до сих пор верит. Как-то раз, когда он еще не растерял по детской своей наивности все уважение к отцу, он предпринял попытку открыть ему глаза, рассказав, как видел маму в постели с чужим дядей. В ответ раздалось: «Не придумывай».

Это была первая и единственная его попытка. Каждый раз, поймав мать за этим, он вновь порывался рассказать, но, тут же вспомнив этот эпизод, сразу передумывал. Что бы он ни делал, что бы ни говорил, этот человек ни за что ему не поверит. И дело не в недоверии к собственному сыну или в какой-то непреодолимо сильной любви, его отец просто не способен взглянуть в лицо реальности. Этот факт не вписывается в тот мир, который он нарисовал в своей голове, и в котором, как он думает, он живет. Наверное, он думает так: я когда-то взял в жены эту женщину, я сделал выбор и ошибиться в этом выборе никак не мог, значит, мне просто кажется, а все это нелепые совпадения. Под «всем этим» он подразумевал настолько очевидные признаки ее неверности, что не заметить их мог только такой ограниченный человек. Застукай он ее с поличным голую скачущую на чужом члене верхом, и тут бы подумал, что ему показалось, и, конечно, поверил бы ее оправданию. Было бы что-то вроде: «Соседу стало плохо, поэтому я его раздела, положила на нашу постель и делала ему массаж сердца. А разделась сама, чтоб не жарко было». Это ему хорошо представлялось. Как бы бредово она не отмазывалась, отец всегда верил. «Действительно, дегенерат» – вновь думал Дэн.

Была ли хоть капля любви в отношениях его родителей? Вряд ли. Может быть, когда-то была, ведь каким-то образом они сошлись, но явно не сейчас. Они не выносили друг друга и, если вдруг им приходилось находиться в одной квартире больше часа, то обязательно начиналась ссора. И ладно, если бы эти скандалы заканчивались бурной страстью, как у многих пар, но такого никогда не было. Дэн уверен, что близости у них не было с момента его зачатия. Хотя в глубине души он надеялся, что зачатие происходило без их участия, а он приемный. От перспективы стать в будущем похожим хоть на кого-то из них его выворачивало, но в отличие от его отца, он понимал, что от реальности не сбежишь. Волосы его были такого же темно-рыжего оттенка, что у его матери, а заостренный профиль лица, узкие, будто вечно поджатые, губы и выпирающие скулы – отцовские. Неприятно это признавать, но они – его биологические родители. Имеем то, что имеем.

Почему они еще не развелись? Что до сих пор держит их в столь отвратительном браке? Тут все просто. Мать его закончила только Младшую школу, поэтому на хорошо оплачиваемую должность ее не возьмут. Скорее всего, это будет малооплачиваемая и ужасно тяжелая работа. Такая жизнь впроголодь ей видимо не улыбалась, поэтому всю свою жизнь она предпочла сидеть на шее мужа и называть себя домохозяйкой. Домохозяйка в современном мире – абсолютно не нужная вещь. Готовка, стирка, уборка – все это на себя давно взяли машины. Все, что ей оставалось – это раз в неделю протереть пыль со столов и изображать из себя мученицу, которая ради семьи оставила карьеру и вынуждена тут за свиньями убирать. Об этом она в каждом скандале не забывала упомянуть. Внешне сохранилась она не плохо для ее возраста. Ей чуть меньше сорока лет, но внешне не дашь больше 30. Только едва заметные морщинки под глазами и в уголках губ выдавали ее возраст. Ухоженная, миниатюрная, одевается со вкусом. Словом, «товарный вид» еще не потерян, хотя и не писаная красотка. При желании она могла бы найти для себя спонсора побогаче его отца. Но обслуживать хотелки богатенького куда хлопотней, чем водить за нос простачка. Да и когда этот спонсор потеряет к ней интерес и найдет помоложе, а это рано или поздно произойдет, то она останется у разбитого корыта. А тут место насиженное, стабильное, пусть и без звезд с неба. Книг она никогда не читала, каких-либо других увлечений также не имела. Разговор с ней всегда пресный, скучный, нудный. Ничего кроме ее тела не может привлечь противоположный пол. Дэн не раз думал, что и его отец когда-то повелся на эту обертку и просто отказывается признавать, что кроме фантика ничего стоящего в ней нет. Но она о себе всегда была другого мнения. Избалованная, она постоянно всем напоминала, что она – венец божьего творения, а все вокруг призваны ей только прислуживать и никак по-другому. Понять, насколько эти выпады на других выглядят смешно, ей не дано.

Его отец тоже не семь пядей во лбу. С детства вбил себе в голову, что его призвание – работать в полиции, и дальше пер напролом по этому сценарию, ни разу не рассматривая иного варианта. Но, несмотря на это упорство, мозгов окончить Старшую школу ему не хватило, поэтому вместо настоящей должности в полиции он получил должность помощника в управлении полиции. Фикция. Самообман. К реальной должности в полиции она имеет такое же отношение, как уборщица в палате президента – к власти. Но он твердо уверен, что это почти одно и то же. Похоже, именно с этого и началось его отрицание действительности, уж слишком больную пощечину она ему дала. Не все и не всегда идет так, как задумывалось, и тем более не всего, чего хочется, можно в этой жизни добиться. Но зачем признавать это, страдать и мучиться? Ведь можно себя убедить в том, что ты всего добился, чего хотел, и все у тебя идет прекрасно. И работа твоей мечты, и жена верная, и сын – гений. И жить в этих грезах всю свою жизнь, отбрасывая то, что не вписывается. То, что на работе ни во что не ставят – так это с коллегами не повезло, со всеми бывает. На жену вообще наговаривают, она ведь такая красавица, все завидуют. То, что ни дня без скандала не обходится, так все же ссорятся, это нормально. Сын – не гений? Ну ничего, не всех гениев признали сразу.

Дэн же себя гением совсем не считал. Да умен, но не гений. Себя он старался оценивать трезво. Интеллект на среднем уровне, но благодаря огромному стимулу выбраться из этого дерьма, в учебе он преуспевал. У него есть все шансы сдать экзамены Старшей школы и жить припеваючи. К этому он и стремился. Всей душой он желал как можно скорее свалить из отчего дома, а потом пусть они хоть друг друга поубивают, вообще наплевать. При этом ненависти к родителям он не питал, ему они были отвратительны. Он презирал их за тупость, ограниченность и зашкаливающее самомнение.

Мечты, помимо бегства из дома, у него никогда не было. Какую профессию в будущем выбрать тоже ни малейших соображений, ни одна не вызывала его восторга или даже просто интереса. Лишь бы платили побольше, а ответственности взваливали поменьше. Но даже при таком, казалось бы, простом принципе отбора остановиться на конкретном занятии у него не получилось. Государственный служащий? Финансовый консультант? Может быть, юрист? Он терялся в таком большом разнообразии, и так и не решив, плюнул на это. «У меня есть еще пять лет Старшей школы, чтобы подумать об этом. За пять-то лет как-нибудь определюсь» – думал он.

Он сидел на кресле и щелкал пультом. По телевизору, как всегда, ничего хоть немного интересного. Нудные новости, слезливые мелодрамы, мультфильмы для детей, а по соседнему каналу уже передача для взрослых, программа, где небольшая кучка людей, одетая в костюмы, рассуждает о чем-то, вроде о финансовых вложениях. Уныло. Смотреть совсем нечего. Прощелкав каналы по второму кругу, он остановился на первом канале с новостями. Не то чтобы ему хотелось их смотреть, от экрана он почти сразу отвернулся и погрузился в свои мысли, он его оставил, чтобы заглушить крики с кухни, которые становились все более громкими и агрессивными.

Сегодняшний повод для скандала – он. Завтра он сдает экзамены на поступление в Старшую школу. Важный, судьбоносный шаг. От того, какие будут результаты, зависела вся его жизнь. И, по мнению его родителей, в ночь перед таким важным мероприятием он обязан судорожно учиться до седьмого пота. Им невдомек, что последние три года, а особенно последний год, он только и делал, что учился. И сейчас это будет лишним. Все, что мог, он сделал, а сейчас лучше всего дать мозгу отдохнуть. Конечно, они это восприняли как знак его безответственности и наплевательства на учебу, и насильно попытались заставить его засесть за учебники посреди-то ночи. Он пытался объясниться, их образумить, но они не хотели его слушать. В конце концов, подумал он, с этими людьми нужно разговаривать на их языке. В грубой форме он заметил, что он уже не мальчик и в 20-то лет уже способен самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность. Сказав это, он тут же ретировался в другую комнату, не желая присутствовать при этих криках. Но он понимал, в покое его оставят ненадолго.

– Вот! Посмотрите на него! Сидит, отдыхает! – Она ворвалась в комнату, за ней зашел и отец. – И не стыдно тебе?! Мы столько денег в тебя вложили, столько сил, а ты! Кем ты вырос?!

«И этот человек пытается меня чему-то научить?». Он в сотый, наверно, раз вздохнул.

– Может, наконец, послушаешь мать?! – возмущенно взвизгнул отец.

– Если она хотя бы Среднюю школу закончит, тогда, может быть, и послушаю, – безразлично бросил он, встал с кресла и направился в коридор.

– Как ты с матерью разговариваешь, щенок?! – крикнул ему в спину отец.

– Так, как она того заслуживает.

Сзади раздавались крики, но он уже их не слушал, обувшись, он вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Ночная прогулка – неплохой способ привести мысли в порядок, подумал он. Экзамены приходились на начало лета, на первые две недели июня, ту пору, когда погода особенно радует теплом. Кроны деревьев шуршали, потревоженные летним ветром, несущим прохладу и умиротворение. А сверху с ясного черного неба глядел на мир острый едва различимый серп белесой луны. Он пошел, куда глаза глядят, и вскоре набрел на парк. Его называют «парк на Третьей улице». Почему так, он не знал. Никакой «Третьей улицы» в городе не было. Ну да ладно, какая разница? Мало ли нелепых названий на свете? В его центре располагалось широкое озеро овальной формы, которое по бокам обрамлялось густой растительностью: кустами, камышом, рогозом, крупными ивами и березами. Благодаря обширной площади, большому количеству пышных деревьев и отсутствию жилых домов вблизи, это место дарило чувство полнейшей уединенности. А сейчас в двенадцатом часу ночи и вовсе казалось, что люди его давно забросили. Если бы не недостаток освещения, фонарей в этом парке раз-два и обчелся, – место было бы идеальное.

Побродив по узким тропкам вокруг озера, он уже собирался было возвращаться, но наткнулся на что-то непонятное. Это что-то взвизгнуло от неожиданности и залилось мерзким лаем. Мелкая собачонка-пудель с густой черной шерстью. Поэтому-то он ее и не заметил в темноте, и она, видимо, его тоже. Он глубоко вздохнул. «Вот все не слава Богу». А собака не отставала, скаля свою пасть, не затыкалась ни на секунду, то рычала, то лаяла, не давая пройти. Как от нее избавиться Дэн не имел ни малейшего понятия. Решение этой дилеммы появилось так же неожиданно из кустов.

– Пикли, прекрати! Простите, пожалуйста. Я его сейчас уведу.– Появилась по всем признакам хозяйка пса – очаровательная голубоглазая блондинка.

Если существует любовь с первого взгляда, то это была она. Его будто чем-то тяжелым по голове огрели, несколько секунд он и слова выдавить из себя не мог, пялясь на нее в упор. «Словно ангел спустился с небес» – промелькнуло в голове Дэна, настолько он был ошарашен ее красотой. Взгляд от нее отвести было трудно. Безупречная внешность голливудской киноактрисы. Чувственные пухлые губы, так и манящие их поцеловать. Прекрасное личико, будто выточенное рукой гениального скульптора. Стройное изящное тело, пробуждающее в нем все самые низменные позывы. Ему так хотелось ее коснуться, прижать к себе, что он еле с собой совладал.

– Ничего, – выдавил он.

–Опять от меня сбежал, дрянной пес! – Она грозно посмотрела на пса, и он тут же замолчал, поджав хвост.

– И не страшно вам по ночам здесь гулять?

– Нет. У меня же вон… – Она кивнула в сторону пса. – Защитник есть.

– Сомнительная какая-то защита.

– Можно подумать, из вас получилось бы лучше.

– Хотите проверить? – шутливо спросил он, ведь он и не надеялся на ее согласие, но хотелось ему этого до безумия сильно.

– Раз вы так говорите, то, пожалуй, проверю,– она нарочно ответила точно таким же тоном и, одарив его улыбкой, посмотрела в глаза. – Мы уже домой собирались. Проводите?

– С удовольствием. Меня кстати Дэннисом зовут.

– Меня Лилит. Приятно познакомиться.

Первое время они шли молча, то и дело застенчиво переглядываясь. Но потом разговор сам собой завязался. Она немного рассказала о себе, он – о себе. Он узнал, что она старше его на три года, закончила Среднюю, в Старшую и не пробовала поступать, подавала документы в актерскую школу, но не прошла конкурсный отбор абитуриентов, работать не пошла – некогда. Ее мечта – быть актрисой. Самая что ни на есть подходящая ей профессия, поэтому она постоянно ходит на разные пробы и отборы, занимающие кучу времени и сил, но пока ее никуда не позвали. Однако она не унывает и твердо уверена, что когда-нибудь ее заметят. Просто еще не настал ее звездный час. Живет она с родителями и младшей сестрой, только поступающей в Старшую. В ходе разговора они плавно перешли на «ты» и к концу общались довольно расковано, так будто были знакомы несколько лет. Они дошли до ее дома. «А вдруг я больше ее не увижу?».

– Вот и пришли, – сказала она. Он уловил в ее голосе ту же грусть, что и у него лежала сейчас на душе. – С тобой было очень приятно общаться.

– Мне тоже.

– Что ж, пока?

– Пока.

Она отвернулась и начала уходить. «Дэн, ты ее сейчас упустишь!» – взвыл его внутренний голос.

– Прости, – неуверенно начал он. – Я бы… Ты бы…

– Да? – Она остановилась у самых дверей и обернулась к нему, в глазах у нее блеснули искорки надежды, от этого уверенности у него прибавилось.

– Ты бы хотела встретиться еще раз? – выпалил он на одном дыхании.

– Конечно! – радостно воскликнула она, будто только этого и ждала, и вернулась к нему обратно.

– Дашь свой номер?

В ответ она утвердительно кивнула. Он достал из кармана свой мобильный и под диктовку записал. Закончив, он посмотрел на нее, и сильнее прежнего ему захотелось ее поцеловать. Он потянулся к ней, но вовремя себя одернул.

– Что ж, теперь точно пока,– сказала она и, в сотый раз улыбнувшись, упорхнула в двери подъезда.

Постояв какое-то время около дверей, он пошел домой. На душе у него словно пели ангелы, таким счастливым он себя чувствовал. И ничего больше не могло испортить ему настроение, ни родители, ни учеба, ни друзья. Зайдя домой, он понял, что родители уже спят. Тихо прокравшись в свою комнату, он завалился на кровать и мгновенно уснул.