Читать книгу Символ могущества - Таня Гуд - Страница 10

Энди и Джаред вдвоем втащили Аббигейл в дом целительницы. Она находилась в полубессознательном состоянии, теряя рассудок от тупой пронзающей боли. По ее ногам, будто пробежали десятки лошадей в железных подковах и оставили часть метала плавиться на коже. Голени немели от холода и горели адским пламенем одновременно. На лбу выступила роса пота, а на висках вздулись жирные вены, пульсируя и заставляя девушку чувствовать каждый качок крови. Она пыталась не закрывать глаза, быть здесь. Но мозг ее не слушал и уносил в сон.

«Кажется, у меня сломана кость. Все равно. Я должна знать, кто он, я должна знать».

Тетушка Хейзел на всех порах подбежала к парням, звеня всякими бутылочками с отварами трав.

– Что с ней случилось?! – закричала она.

Джаред взглянул тетушке в глаза, и та сразу поняла. Столь очевидная истина не требовала подтверждения. Выражение лица целительницы ожесточилось, губы сложились в одну тонкую линию, а между бровями образовались две глубокие борозды.

– Это ОН, да? – спросила целительница, уже зная ответ. Джаред только махнул головой, переглянувшись с Энди.

– Хорошо, что мы были рядом, иначе… – сказал парень с рыжими волосами… – Иначе я не знаю, что было бы с ней сейчас…

Тетушка Хейзел помахала головой.

– Да, хорошо. Кладите ее сюда, – скомандовала старушка и указала на мягкий диван в кухне. – Джаред, принеси одеяло с комнаты и подай мне отвар в лиловой баночке слева от настойки ночных фиалок, – добавила она и перевела взгляд на испуганного в стороне Энди. – А ты, можешь идти. Ей сейчас поможет только время. Спасибо, что помог, дорогой!

Энди хотел возразить и остаться, но целительница уперлась в него свирепыми командными глазами и заставила мигом уйти. Когда он скрылся за тяжестью двери, на Аббигейл нахлынул новый забег блуждающей боли. Она уже не знала то ли по ногам попало дерево, то ли прижало ее тело полностью. Боль была настолько нестерпимой, что девушка вмиг отключилась. Но через минуту пришла в сознание вновь. Над ней стоял Джаред и что-то говорил целительнице. Со всего она смогла разобрать лишь: «Снимите с нее медальон, он только все усугубляет».

– Не-е-ет! – вырвалось у Аббигейл, и она со всех сил, которые у нее только остались, ухватилась за бронзовую цепь на шее.

Тетушка Хейзел посмотрела на нее, нахмурив тонкие брови и погладила девушку по мокрой от пота щеке.

– Скоро станет лучше. Обещаю, – сказала старушка, а затем подняла платье Аббигейл до колен. Ноги распухли и раскрасились сине-фиолетовыми красками. Тетушка Хейзел взяла со стола лиловый пузырек, измазала жидкостью продолговатые блестящие листья и приложила к голеням девушки, одновременно что-то шепча и держа руки на них. Запах оказался премерзким, будто протухший лук смешали с сырой рыбой, но спустя двадцать минут заговоров целительницы боль ушла, сменившись на онемение.

Аббигейл лежала на диване, смотря в одну точку и пытаясь хоть немного прийти в себя. Что случилось с ней? Кто это был и что ему было нужно? Девушка прокручивала все, что произошло по нескольку раз, но в сознании постоянно всплывало одно и то же слово – «Дочь». Он назвал ее дочерью. Вконец трезвый рассудок вернулся к девушке, словно пощечиной, и она решилась на то, чтобы узнать правду прямо сейчас. Аббигейл подозвала тетушку Хейзел рукой ближе к себе, и та наклонилась.

– Он…он… он назвал меня дочерью, – прошептала девушка, вцепившись глазами в старую целительницу и ожидая ответов немедленно.

Женщина тяжело вздохнула.

– Дорогая, – она сочувственно посмотрела на девушку и сжала ее плечо в своих крохотных ручках.

– Рассказывайте, – проскрежетала Аббигейл и вцепилась глазами в целительницу.

Тетушка Хейзел откинула тяжелую седую косу на спину и зажала между пальцами подол своего хлопкового платья цвета торфа.

– Что ж… наверное, таки пришла пора поведать тебе историю твоей семьи, – с горечью произнесла она.

Аббигейл безмолвно кивнула и сжала зубы в тиски.

– Ох, как же я надеялась, что мне не придется это тебе говорить, – старушка подвинулась к девушке ближе и сжала морщинистые руки на длинном платье. – Случилось худшее, что я могла себе представить, девочка моя. Наверное, зря я все-таки не рассказала тебе раньше. Но если так уж случилось, то слушай сейчас. И ради всех фавиллов, не перебивай. Мне и так сложно, хорошо?

Аббигейл снова кивнула в знак согласия, а тетушка Хейзел с тяжелым вздохом продолжила:

– Началась эта история еще задолго до твоего появления на свет. Твой отец был рожден в знаменитой семье Мизейри. Древнейшей из семей фавиллов и весьма сумасшедшей. Они были чрезвычайно сильными, об этом даже ходили легенды. И то ли их секрет заключался в чистоте рода, то ли они были первыми фавиллами на этой земле, но Мизейри не походили на других. У них были смешанные силы, что ли. То есть не было чистых телепатов, или чистых владельцев стихий. Они могли творить многое. И твой отец тоже.

– Это был мой отец? Там в лесу? – перебила девушка, округлив глаза. В сборнике о фавиллах и слова не говорилось о смешанных силах.

– Я же просила не перебивать! Да, это был он. На чем я остановилась? Видишь, забыла! – возмутилась целительница и хлопнула себя руками по коленям.

– На том, что мой отец был из семьи, которые могли творить многое, – напомнила Аббигейл.

Целительница свела тонкие брови вместе и продолжила:

– Ах да. Так вот. Будучи подростком, он уехал из семейного поместья познавать новые культуры, но вернулся домой уже с невестой. С твоей мамой. Она оказалась обычной девчонкой, человеком, и это конечно не понравилось всем членам семьи Мизейри. Тогда-то твой отец и решил переехать жить в Вестнесс. Они поселились в маленьком домике за рекой и вроде как, были счастливы, потому что потом у них появилась ты. Никто больше и не вспоминал о том, кто твой отец. А вот что касается мамы, тут было сложнее. «Людям» здесь не все сильно рады, поэтому, понятное дело, у нее появились враги. На этой почве твоя мама стала выглядеть болезненно, потом все реже выходить из дома, а вконец мы и не видели ее вовсе. Отец твой нервничал, сильно. Места себе не находил.

– И поэтому он стал такой? – спросила девушка, но целительница только сурово уставилась на нее. Аббигейл замолчала, и старушка снова заговорила:

– Иногда мне казалось, что он сходит с ума. И наверное, так и было. Пожалел он о том, что нарушил придание своей семьи. Позже, совсем одичал и построил домик в лесу, чтобы не видел их никто, и не слышал. Они снова переехали и с тех пор, целых два года, я твоего отца почти не видела. До одного случая… Как-то раз, в один из пасмурных вечеров, я вышла в лес за ночными фиалками и тут слышу крики и чувствую такую боль, что чуть было не упала на ровном месте. Я сразу поняла, что случилось что-то ужасное и побежала в сторону хижины со всех ног. Когда я вошла, то услышала страх и отчаяние, почувствовала злость вперемешку с презрением и один маленький отклик радости. Это была ты. Ты сидела в своей кроватке, а рядом на полу лежала…, – тетушка Хейзел начала рыдать, словно школьница и высморкалась в свой рукав, – там лежала твоя мама…мертвая… вся в крови. Он убил ее. Возненавидел и убил… Я бросилась к плачущему ребенку, к тебе, то есть, взяла на руки, сняла воспоминания об этом и хотела уйти, как он вошел в дверь. Весь израненный, лицо рассечено. Из пореза капает кровь…Видимо, она боролась. Вот такая смелая девушка была, не то что он. Увидел, что я держу тебя, хотел броситься, но я была настолько зла в тот момент, что оттолкнула его какой-то телепатической волной. Не знаю, первый и последний раз так получилось. Но потом, этот трус, сбежал, – тетушка Хейзел встала к кухонному столу и налила трусящимися руками воды в два стакана. Один протянула Аббигейл, второй выпила залпом сама.