Читать книгу Иллюзия свободы - Татьяна Окоменюк - Страница 3

Веселая мелодия дверного звонка разорвала утреннюю тишину. Настя затанцевала на пороге, стараясь попасть ногой в колготки. Обычно она открывает дверь сразу, но сейчас на ней не было ничего, кроме нижнего белья.

– Кто? – выкрикнула девушка, прекрасно зная, что ей ответят.

– Конь в пальто, – растянулось в улыбке знакомое лицо, расплющенное линзой дверного глазка. – И-го-го!

Щелкнул замок, звякнула предохранительная цепочка, и Настя повисла на шее любовника, крупного и крепкого, как орловский рысак. Сегодня он и в самом деле был в кашемировом полупальто с капюшоном. Стало быть, не соврал.

– Дэник, миленький, я проспала. Будь другом, застегни чемодан, свари кофе, сделай бутики и посмотри, что там с микроволновкой приключилось – не включается, зараза…

– Стоп! Я не осьминог, – хохотнул тот, раздеваясь. – У меня всего пара конечностей.

Настя потерлась носом о жесткую колючую бородку Дениса:

– Ты же знаешь, я хочу всего и сразу.

– А получишь ничего и постепенно, – притворно строго ответил он, отстраняясь от любимой.

Та тут же заметалась по квартире, натыкаясь на мебель, задевая локтями все выступы и углы. Девушка одновременно расчесывалась, сбрасывала в чемодан предметы «зимнего отпускного набора», пару раз выскакивала на балкон, чтобы определиться с формой одежды: куртка-джинсы-кроссовки или дубленка-леггинсы-сапоги. Приняв решение, побежала в ванную комнату «рисовать портрет лица».

По завершении «творческого процесса» на шаг отступила от зеркала, оценивая результат. Для тридцати лет тот был вполне приемлем. Кожа гладкая и загорелая, дай бог здоровья изобретателю солярия. С зубами – полный порядок: не стыдно хохотать на все тридцать два. Огромные синие глаза, обрамленные густыми ресницами, одновременно излучают целомудренность и скрытую порочность. Рот… мог бы быть и почувственней, но это дело поправимое.

Настя достала из косметички серебристо-белый карандаш, поставила на нижней губе две жирные точки – вот вам и припухлость. Густые пшеничные волосы уложила «ракушкой». Не понравилось. Прямо, завуч средней школы! «И где мое детство золотое? – с ностальгией подумала девушка. – Тогда, чтоб почувствовать себя красавицей, достаточно было завязать большой белый бант».

Анастасия взяла с полочки духи «Issey Miyake», открыла флакончик, и помещение тут же заполнил тонкий экзотический запах с нотами бергамота и лилии. Сейчас Денис вдохнет его, и отъезд, определенно, отложится, после чего ей придется краситься заново.

Настя вошла в кухню. Шлейф ее духов тут же растворился в щекочущем ноздри аромате кофе. На «Kopi Luwak» она реагировала, как кот на валерьянку. Этот безумно дорогой сорт Денис привез ей из Лондона. Когда она похвасталась подарком перед подругой Алькой, та чуть в обморок не упала. Найдя в Интернете сайт специализированного магазина, женщина ткнула пальцем в прейскурант – полторы тысячи рублей за сто граммов. Пришла очередь падать Насте.

«В Австралии микро-чашечка этого напитка стоит полтинник баксов, – добила Альбина приятельницу своей осведомленностью. – Я его однажды пробовала. Вкус мягкий, приятный, но „Lavazza Oro“ мне нравится больше. Лучше б твой папик отдал эту сумму налом».

Алька не любила Смирнова. За то, что тот старше подруги на двадцать два года. За то, что женатик и разводиться не собирается. За то, что уже пять лет ведет себя, как собака на сене, – и сам не гам, и другому не дам…

Настя же Дениса обожала, не замечая его недостатков, терпя неудобства, живя сегодняшним днем. Он был для нее идеалом мужчины, воплощением грез и мечтаний, рыцарем на белом коне. Правда, временно занятым.

На столе уже томились бутерброды с гусиным паштетом, нарезка из костромского сыра, салатик из моркови и яблок. Смирнов потягивал дымящийся напиток и громко хохотал над инструкцией по эксплуатации микроволновки «Funai».

– Горчакова, ты только послушай этот бред: «Не использовать в качестве светильника». Ха-ха-ха-ха. Или вот: «Запрещается сушить домашних животных». Ой, не могу… Вот вернусь и обязательно искупаю Стервеца в стиральной машине, а потом посушу его в микроволновке.

– Побойся Бога, он и так у вас слабовменяемый.

– Что правда, то правда, – согласился Денис со вздохом. – Давно бы чучело из него сделал, если бы мои бабы над ним так не тряслись.

– Какой недоброжелатель подарил вам этого террориста?

– Подарил? Как же! Витка его купила за две косых.

– Долларов? – поперхнулась Настя.

– Слава богу, деревянных, – потянулся Смирнов за пепельницей. – Увидела в Интернете прикольное объявление: «По причине прогрессирующей хозяйской аллергии, продается короткошерстный перс, экстремал (морда круглая и плоская, как сковородка), основной тон – рыжий, имеются документы (клуб „Фенси-кэт“). Пригоден для племенного использования, но больше любит пожрать, поэтому слегка толстоват. Очень перспективен для выставок. Чертовски умен, к перемене места жительства относится по-философски. Возраст – полтора года. Самовывоз». В общем, имеем теперь неисчерпаемую тему для семейного обсуждения.

Настя нервно дернула плечом. От любой информации о неподконтрольной ей жизни любовника у нее резко портилось настроение. Она имела собственное мнение и о супруге Дениса, и о вьющей из него веревки наследнице Викуле, но негативные высказывания позволяла себе лишь в адрес Стервеца, за коим уже давно и жалобно плакал кошачий дурдом.

Смирнов, заметил, что подруга скисла и, прекратив курить, полез целоваться. Девушка увернулась, не желая отправлять псу под хвост творческие усилия по созданию пухлых губ.

Денис «рассердился»:

– Ученые утверждают, что часто целующиеся люди живут на пять лет дольше редко целующихся.

– Мо-по, – протянула Настя капризно, что на их интимном языке означало «можно подумать».

– Да чтоб мне до пенсии жить на пособие по безработице! – перекрестился мужчина, прижимая девушку к себе.

Вдохнув аромат «Issey Miyake», он тут же «поплыл». Недолго думая, Денис подхватил любимую на руки и понесся в спальню. Через пятнадцать минут ни от «пухлых» губ, ни от черных ресниц, ни от прически не осталось и следа.

– И как это называется? – спросила Настя у своего лохматого отражения, глядящего на нее с зеркальной поверхности платяного шкафа.

– Полагаю, страсть, – ответило ей возникшее за спиной отражение Смирнова.

– Я бы предпочла, чтобы это называлось любовью.

– А в чем, собственно, разница?

– Любовь – это желание отдавать, страсть – стремление брать, – скрестила она на груди руки. – Кто я тебе? Запасной аэродром.

– Опять двадцать пять, – вздохнул Денис, поворачивая Настю лицом к себе. – Девочка моя, ты – лучшее, что есть в моей жизни! И не надо муссировать эту тему. Зачем ссориться перед дорогой? Британские ученые доказали, что водители, у которых нет проблем в любовных отношениях, в три раза реже попадают в ДТП, чем их менее удачливые коллеги. А в Германии вообще в утренние часы по радио передают следующий текст: «Дорогие женщины, если вы ссоритесь сейчас со своим супругом, а он готовится сесть за руль, прекратите ругань, чтобы было с кем доругаться вечером».

– Это относится к женам, а не к любовницам, – заметила девушка и, сняв с плеч руки Дениса, ушла «реставрировать осыпавшийся фасад».

«Действительно, к женам, – мысленно согласился Смирнов. – Опять я лоханулся».