Читать книгу Девочки играли в апокалипсис - Татьяна Ясникова - Страница 2

Такие яблоки продаются во многих магазинах. Их не меньше десятка – магазинов, и хрустальных яблок, лежащих в застекленных витринах среди фужеров и ваз. Посетители заходят (кто же назовет заходящих в магазины покупателями – они ничего не покупают), косят глазами в сторону витрин и отмечают про себя привлекательность бесполезных яблок. Фужеры красивы с красным и белым вином, вазы можно наполнить многим – конфетами, орехами, печеньем. Яблоки пусты, точнее хрустальны от сердцевины до сверкающей мелкими шестиугольными гранями кожуры. Их никто не берёт, посетители отмечают лишь, что такие яблоки годятся на подарки. Зимой они по-зимнему холодны, отражая каждой из граней снег и небо заоконного дня, а летом впитывают зеленость листвы шепчущихся на улице деревьев. И тогда они хороши не тем, что подобны сезону, а тем, что ему не принадлежат. Отражающие зелень, они все равно напоминают лед – нетающий лед посреди жаркого лета. Кажется еще, что они умеют чувствовать. В дождливый день они унылы, хоть и сверкают, вечером при свете электричества праздничны, будто собрались на бал.

Продавцы, после того, как ушла очередная партия фужеров, или ваз, выставляют в витрину новую партию, а яблоки протирают и радуются, что они не уходят, и думают при этом, что надо самим выкупить эти яблоки на подарки. И подумав, и протерев их специальным раствором, придающим свежесть блеску, ставят яблоки обратно на прозрачные полки. И кажется тогда, что они вечны. Посреди непостоянства потока жизни яблоки, такие ненастоящие, вечны. И кто-то ведь их придумал. Среди массы безделушек эти яблоки особенные.

Люди придумали, наделали всевозможных бесполезных вещиц гору величиной с Эверест. У людей есть масса досуга, чтобы их делать, а потом переставлять с места на место, пока не надоедят. Или пока время не разрушит их. Они все, эти безделушки, конечно, что-то обозначают. Крошечные, плетенные из лыка санки – русское детство, шары с избушками внутри, осыпаемыми искусственным снегом, если их потрясти, навевают легкую сумеречную грусть – и так далее.

Яблоко стоило всего-то пятьсот рублей. Но оказывалось, что ни у кого нет на него денег. Одна покупательница, которая чуть было его не попросила, вдруг вспомнила, что еще надо купить колбасы. Другая вспомнила, что ей тогда не хватит на солярий, третья вообще взяла столько рюмок, что её едва спасли последние десять копеек, завалявшиеся в сумочке. В общем, из четырехсот десяти покупателей, сделавших покупки в отделе за год, ни один не справился с покупкой хрустального яблока. И поэтому следует его отнести к предметам роскоши. В прошлом веке такого яблока не было ни в одном императорском дворе Европы, ни одна царица в мире даже и не мечтала о нем. Чему же теперь удивляться!

Среди посетителей магазина часто оказывалась бедно одетая молодая женщина. Она входила в первую дверь магазина и выходила в последнюю.

Магазин был оборудован по типу анфилады – с одной стороны сверкающие товарами полки, прилавки. А с другой – огромные зеркальные поверхности оконных стекол. Наверное, женщина была не беднее других бедных людей, просто они научились покупать дешевые и яркие поддельные китайские товары. Все фальшивое в первую секунду кажется настоящим и, когда бедный человек проходит мимо, о нем ничего такого и не подумаешь. А эта женщина носила старое пальто неопределенного цвета с большими пуговицами, обычную вязаную шапочку. Она ничем не привлекала внимание. Вскоре она стала работать в магазине уборщицей, и, видимо, как все, глядя на хрустальной яблоко (в этом магазине яблоко было одно), думала, тоже, как все.

Убирала магазин она по вечерам и приходила с маленьким мальчиком, лет семи. Мальчика, понятное дело, сразу заинтересовал отдел игрушек и яркие, разнообразные образцы машинок в нем.

– Что, Миша, нравятся машинки? А ты бери их мысленно и мысленно играй. Это гораздо интереснее! Так, просто, ты можешь машинку покатать по полу, по прилавку, а в мыслях ты можешь на ней оказаться, где захочешь, даже в дремучем лесу, куда не заезжают обычные машины. К тебе в гости придут и заяц, и медведь, и белка, и ты с ними побеседуешь. Ну, и с инопланетянами тоже. С кем пожелаешь!

Миша так и сделал. Он подходил каждый вечер к прилавку игрушек, долго смотрел на него, потом садился, сгорбившись, как старичок, на ступеньку возвышения у стены, где была расставлена для обзора покупателями детская мебель, подпирал щеку кулачком и думал о чем-то весь вечер.

По дороге домой Миша рассказывал о своих путешествия. И как-то раз сказал:

– Если я беру игрушку в свои мысли, то можно ли это бесплатно?

Мать задумалась о своей бедности, а Миша сказал:

– Я сам буду изобретать машинки. Я буду их рисовать карандашами.

– Тогда нарисуй свои путешествия.

Миша долго молчал, а потом ответил:

– Есть вещи, которые я не знаю, как нарисовать. Например, однажды я пролетел сквозь солнце.

– Ты бы сгорел! – ужаснулась мать.

– Мне не было жарко, ответил Миша, – Это было мысленное путешествие!

– И разве твоим мыслям не было жарко!

– Не было. Я летел в прозрачном облаке. Я теперь знаю, что такой полет не шутка.

– И что же там, в глубине солнца?

– Города конечно! И леса, и реки.

– Реки?

– В них белая вода.

На следующий день Миша, как и хотел, взял с собой альбом и карандаши. Он сел за столик в детском мебельном гарнитуре и аккуратно стал рисовать путешествие сквозь солнце, так, чтобы мама ему поверила.

Но рисование не пошло. Миша вдруг задал себе вопрос: «Если вещь живет в голове, то нельзя ли эту вещь, ту же машинку, заставить бегать по столику? Но он быстро понял, что от человеческих мыслей рождаются только дети, а что-либо другое полезное из человека извлечь нельзя. Миша приуныл и стал смотреть в окно. Там шел первый, весенний дождик, тот, что смачивает последний, залежавшийся в затененных местах снег. Когда Миша повернул голову обратно, то вдруг обнаружил на столике пластинку, похожую на бумажную, но сделанную из неизвестного вещества. Не веря своим глазам, Миша взял ее в руки. Так и застала его мать, подошедшая стирать пыль с детской мебели.

– Это с Солнца! – воскликнул Миша. А мать взяла пластинку в руки и поразилась. Она была сделана не из пластика.

– Может быть, она опасна? – только и сказала она Мише, и, сказав, поняла, что пластинка точно неземного происхождения.

– Я такие плоскости видел на Солнце. Это от ветряной мельницы!

Мать покачала головой:

– Никому не рассказывай, никому не показывай эту пластинку. Пусть это будет твоей тайной.

– У меня два друга, – сказал Миша, – Илья с первого этажа и его кот. Я им ничего не скажу!

Миша был послушный мальчик, и мать поверила ему, и больше не волновалась.

На другой день, когда они с Мишей пришли убираться, их ждала заведующая магазином.

– У меня к вам просьба, Лена, – сказала она. Еленой Дмитриевной звали Мишину мать. – У меня к вам просьба. Вы могли бы сколько-нибудь времени поубираться у одного человека? Он пострадал в аварии, а живет один, и ему затруднительно двигаться. Он заплатит.

Заведующая слыла в магазине женщиной оригинальной, она верила во всякое колдовство, сама увлекалась магическими действиями, и работники магазина над ней посмеивались. Вот и сейчас, когда Мишина мать согласилась помочь, заведующая приписала это воздействию вызванных ею сверхъестественных сил. Ей даже в голову не могло прийти, что люди могут нуждаться в деньгах по-настоящему. Она успела это забыть.

– Приходить будешь часов в одиннадцать. Я знаю, ты где-то там недалеко живешь.

Жили Миша с мамой в старом деревянном доме по улице Горной. Дом был купеческий, двухэтажный, с красивой, но очень состарившейся резьбой. Краска на доме, золотисто-зеленоватая, шелушилась тоже от старости и падала чешуйками, как пыльца с бабочки, на грунт у фундамента. Потолки в доме были высокие, печи с потускневшими изразцами. В доме редко бывало тепло, особенно теперь, когда на него с южной стороны падала тень огромного четырехэтажного универмага. С его постройкой всякое солнце исчезло из окон старого особняка, а дрова зимой всегда-всегда воровали соседи, и никогда их не хватало до конца отопительного сезона.

На следующий же день, когда Миша был в школе, его мама отправилась по названному ей адресу. Знакомый заведующей жил на самом верхнем этаже, вход на который перегораживали железные решетки. Молодой хозяин оказался художником, а его жилище – мастерской с очень высокими окнами, завешанными белой бязью. Из-за мягкого освещения совсем было не видно пыли. Работы оказалось немного, а убираться в окружении картин даже забавно. Хозяин в присутствии незнакомой молодой женщины слегка робел. Он полулежал на диване и что-то рисовал на планшете. Он предложил Мишиной маме включить музыку и, когда она поставила Сергея Рахманинова, несколько удивился, но промолчал.

После уборки Миша с мамой отправились за город, как было указано на пластинке с Солнца. Там Миша пожал маме руку и дальше пошел один. Ранее Миша с мамой решили, что происходит что-то необычное, что поможет им улучшить материальное положение. Миша подошел к едва заметной из прошлогодней травы летательной машине. Рядом с ней стоял маленький человечек в сверкающем костюме, который спросил, какое будет у Миши последнее желание в случае катастрофы. Миша сказал, что мама хотела купить в магазине хрустальное яблоко на подарок, и ей надо с этим помочь. Миша сел в ракету и улетел.

А молодой человек, художник, позвонил вечером заведующей магазином и сказал, что такие уборщицы ему не нужны. Заведующая стала подозревать Мишину маму в самом нехорошем и решила утром уволить ее из магазина.

Миша вернулся из полета ночью. Он рассказал, что внутри Солнца жить очень хорошо, что это наша планета наоборот – у нас в центре раскаленное ядро, а у них в центре почва из перегоревших остывших частиц, и сияющая атмосфера из остывающих частиц. У нас космическое пространство холодное, а у них наоборот – прохладно, где люди живут, а в удалении от ядра температура нарастает. Ночи там не бывает, никто не спит, а отдыхают, погружаясь в течение рек. Миша сказал маме, что надо переселяться.

Миша в школу ходил с обеда. После Солнца ему земное освещение казалось холодноватым, иссиня. Дети все учились плохо и не слушались учителя. И Миша тоже. Зачем учиться, он не знал. Потом Миша пошел домой, чтобы собраться в полет. А потом они с мамой пошли убираться в магазине. Заведующая сказала Мишиной маме, что ее увольняет, и вручила расчет. На этот расчет мама купила хрустальное яблоко, чему все продавцы удивились. Миша с мамой поели на Земле в последний раз, и улетели, не погасив долги по квартплате и за электричество. Хрустальное яблоко осталось лежать на столе квартиры.