Читать книгу Сирена. Роман - Ваган Арутюнов - Страница 7

Исаак проснулся около полудня, о чем узнал, взглянув на наручные часы. Первая мысль была – вскочить с кровати: так долго спать он не позволял себе же около двух десятков лет, да и в юности не был соней. Но сейчас отдых доставил ему небывалое удовольствие.

Сегодня ему предстояла большая уборка: ведь в доме давно уже никто не жил. Дед умер на следующий год после отъезда внука, и Исааку не хотелось возвращаться туда, где все напоминало ему о смерти близкого человека. Ему казалось, что тогда сотрутся его прежние воспоминания, словно запись любимой песни на магнитофонной пленке. Еще в детстве он узнал от деда, что труд лучшее лекарство от всякой хандры. Он приехал сюда, чтобы вновь стать таким, каким был раньше, когда ни на мгновение не сомневался в себе. Он вдруг понял, что человека плохим делает не тот или иной поступок, ибо кто из живых людей не ошибается, а самоосуждение. Плохой человек – это приказ подсознанию стать новым собой, когда планка нравственности прогнулась до земли. Осознал, что ему надо вспомнить – вспомнить себя.

Исаак решительно вырвался из объятий постели и направился бодрым шагом в ванную комнату. Именно бодрый шаг выделял его из толпы вяло переставляющих ноги людей, он же словно крутил ими земной шар – так энергично и собранно его мускулистые ноги отрывались от земли. Уборка была излюбленным отдыхом Исаака еще с детства, он стремился избавиться от пыли, как бы ни старалась она укрыться от его глаз.

Пока он занимался уборкой, незаметно наступил вечер. К тому времени было заполнено несколько больших мешков для мусора. Исаак понял, что весь день провел в доме и за это время ни разу не вспомнил о том событии у парка. Это его обрадовало. Ведь он больше всего на свете хотел бы забыть о нем, нет, хотел бы, чтобы такого вообще с ним не произошло. Исаак посмотрел на соседний дом и подумал о Джонатане. Тот бы живо вправил ему мозги. Дом и участок перед ним выглядели ухоженными, но все же было видно, что там никто не живет. Когда Исаак и Джонатан еще переписывались, они как раз договаривались найти возможность тут встретиться, но потом в семье Джонатана случилась беда. Исаак из газет узнал, что его жена с матерью и ребенком попали в автокатастрофу.

Допоздна Исаак разбирал старые фотографии, погружаясь в прошлое и вспоминая все хорошее, что тогда происходило. Вскоре он почувствовал, что если срочно не ляжет в кровать, то уснет на полу. Добравшись до кровати, он успел лишь подумать, что вроде находится на отдыхе, а устал так, как не уставал на работе. Сон его был замечательно спокойным, без всяких сновидений.

Когда он открыл глаза, на будильнике было шесть утра. Видимо, сработала старая привычка. По пути в ванную Исаак удивился тому, что внутри него словно что-то обновилось, словно он снова стал прежним.

Вред совершённых проступков в том, что тот, кто их совершает, перестает нравиться самому себе, возникает как бы раздвоение личности на ту, что была прежде, и новую, искаженную происшедшим даже случайно. Эту новую личность хорошо бы вырвать с корнем, пока она не проникла во все уголки души. О, тогда человек становится узником, заточённым в самом себе, тогда его посещают демоны, предлагая рецепты один горше другого, и только если светильник любви не угаснет, останется надежда снова стать самим собой.

«Привычка – лучшее из лекарств, – так учил Исаака старый майор в учебке, – поэтому, сынок, обзаведись хорошими привычками, они послужат тебе, когда ты вдруг потеряешь над собой контроль». Он часто повторял курсантам: «Вырабатывайте привычку правильно сидеть, правильно стоять, чистить зубы и тому подобное – всякая мелочь, ограненная привычкой, освобождает ваш ум для анализа более серьезных вещей». Но еще до учебы в академии и отец, и дед, пусть другими словами, внушали ему ту же мысль. Видно, поэтому каждое утро он, еще толком не проснувшись, в любую погоду отправлялся на пробежку. Ему захотелось вновь ощутить то чувство, которое он переживал при этом: бег словно отрывал его от действительности – только ровный ритм дыхания и полная ясность в голове.

Исаак, чтобы не потерять этот порыв чувств, быстро оделся и выскочил на улицу. Свежий воздух наполнил легкие, и они, словно парус яхты, раскрылись, придав бодрости бегуну. Он бежал по дорожке вдоль берега моря. Говорят, от себя не уйдешь, но сегодня не тот случай: он именно что избавился от себя вчерашнего, потерявшего уважение к себе. Все вокруг убеждали его в обратном, но это не имело для него значения. Он предчувствовал, что рано или поздно подобное может случиться, но чтобы из-за такого пустяка, из-за мелкого воришки, в испуге оттолкнувшего полицейского со своего пути, может, даже не заметив, что это был полицейский…

Исаака вдруг осенило: он нашел ответ на давно интересовавший его вопрос. Конечно, он не раз читал об этом в книгах по психологии, но читать еще не значит понять, а сейчас, когда в голове у него прояснилось, мысль словно сама туда пришла. Он не раз задумывался: почему некоторые терпят унижение и даже стремятся к нему? Впервые эта мысль посетила его после одного случая. Как-то во время вечернего патрулирования они с напарником защитили проститутку от разбушевавшегося сутенера, а через несколько дней он вновь увидел ее премило беседующей со своим обидчиком и понял тогда, почему люди позволяют себя унижать и даже хотят унижения. Потому что они не любят и не уважают сами себя. Эта мысль дала ему ключ к пониманию собственного состояния. По складу характера Исаак был оптимистом, и то, что у другого могло бы вызвать уныние, ему показалось хорошей новостью. Чтобы вернуть уважение к самому себе, нужен поступок, но какой именно? Был бы сейчас рядом Джонатан, он бы мигом нашел подсказку. Ему вспомнилась история, которую когда-то поведал ему дед, историю многим известную, но с неожиданным из нее выводом. Отец дал детям пучок стрел и предложил сломать их. Дети не смогли, и тогда он показал, как легко это сделать, ломая каждую по отдельности. Дед же, поведав эту притчу внуку, закончил так: «Айзек, если ты столкнешься с большой проблемой, не пытайся решить ее одним махом, а разбери по деталям, как по отдельным камешкам, – глядишь, ее и не стало». Эх, как было бы хорошо избавиться от случившегося и вернуть уважение к самому себе…

Выбежав на улицу, ведущую к дому, Исаак увидел, что туда подъезжает такси. Что-то ёкнуло у него в животе. Не может быть!.. Из машины вышел худощавый длинноволосый мужчина.

– Джо!.. – радостно крикнул Исаак и кинулся обнимать старого друга. Тот, не понимая, кто на него набросился, заорал так, что и таксист выскочил из машины – то ли чтобы помочь пассажиру, то ли спасаясь бегством от неизвестного…

Исаак обхватил друга двумя руками, оторвал от земли и слегка встряхнул. Так он поступал в годы их детства, когда Джонатан зазнавался. Тот, наконец, узнал Исаака, которого никак не ожидал здесь встретить, хотя не переставая думал о нем на протяжении всего пути.

– Так не бывает, так не бывает!.. – взволнованно повторял Джонатан. – Ведь я как раз вспоминал наше прошлое – и вот ты здесь!

Исаак поставил друга на землю друга и, оправив на нем одежду, рассмеялся так чисто и раскатисто, что его смех волной счастья качнул сердце Джонатана, и он закатился таким же радостным смехом. Оба смеялись до слез и так заразительно, что даже таксист присоединился к ним.

Исаак подхватил чемодан друга из рук таксиста, Джонатан щедро расплатился, и друзья направились в его дом.

– Ты не забыл, что у тебя тут есть спальня? – Джо хлопал Исаака по плечу, словно желая убедиться, что тот действительно здесь и не исчезнет как призрак.

– Помню-помню, дружище! – растроганно отозвался Исаак.