Читать книгу Секретный агент S-25, или Обреченная любовь - Валентин Лавров - Страница 7

Государь прошелся по кабинету, неслышно ступая мягкими сапогами по ковру, остановился против Батюшева:

– Известно ли нашей разведке, что у немцев есть лодка UN-17, которая превосходит все, что когда-либо существовало в подводном флоте?

– Конечно, ваше императорское величество! – Батюшев знал о любви царя к морскому флоту. Более того, министр Шуваев по-товарищески подсказал: «Речь пойдет о субмаринах!» Батюшев немедля отправился в морской отдел разведывательного ведомства. Там он узнал немало интересного: и об истории развития подводного флота, и о подводной войне, которая развернулась ныне повсюду – от Северного моря до Атлантического океана. Познакомился и с последними агентурными сводками.

Государь продолжал:

– Суда, в том числе и под российским флагом, стали жертвой этого подводного хищника! Англичане не могут уничтожить UN-17, они в панике. А если Германия создаст десятка три таких стальных акул?

Батюшев изобразил полнейшее внимание, уставился на переносицу государя и согласно кивал. Государь медленно, четко выговаривая каждое слово, произнес:

– Вы осознаете, чем это грозит России? В этом случае Германия станет царить на морских просторах. Это, скажу вам, поможет ей исправить то неблагоприятное положение на сухопутных фронтах, в котором сейчас она оказалась.

Батюшев вздохнул:

– Ваше императорское величество, сейчас, во время военных действий, разведке работать крайне трудно. Агентурная сеть терпит провал за провалом. Нарушены каналы связи. Но разведка делает все, что возможно…

Государь недовольно нахмурился:

– У нас какой-то дилетантский разговор: «судя по всему», «возможно», абы-кабы… Во всех делах я люблю точность и ясность. Что вам конкретно известно об этой субмарине?

Батюшев подготовился к разговору солидно, изучил документы, имевшиеся в архиве разведки. Он бодро начал:

– Название лодки – «Стальная акула». Это первая и пока последняя лодка новой серии. Российской разведке удалось добыть некоторые характеристики «Стальной акулы»: построена в доках Киля, спущена на воду в мае пятнадцатого года. Личный состав – сорок девять человек. Командир – знаменитый ас, капитан-лейтенант Отто фон Шпелинг, не человек – зверюга. Водоизмещение надводное – две тысячи сто тонн, подводное – две тысячи семьсот. Торпедно-минное вооружение: четыре носовых подводных аппарата, кормовые отсутствуют. Пятидесятисантиметровых торпед – девятнадцать. Исключительно высокая скорость: надводная – восемнадцать узлов, подводная – восемь с половиной. Два дизеля, каждый мощностью по три тысячи лошадиных сил, для подводного хода два электромотора мощностью по тысяче триста киловатт. Количество команды и офицеров нам неизвестно, как число и калибр орудий. По имеющимся сведениям, англичане полностью выяснили характеристики, но с нами своими разведданными делиться не торопятся.

Государь вздохнул.

– Увы, чем ближе к окончанию войны, тем союзники относятся к нам… – покрутил пальцем в воздухе, подыскивая мягкое выражение, – не всегда корректно. Зато мы ведем себя предельно честно.

Соколов подумал: «Уж куда честней! Если бы плюнули на обещание союзникам и заключили сепаратный договор с Германией, то нынче в государстве не было бы смут и шатания».

Государь задумчиво взглянул на Батюшева:

– Мощность моторов просто невероятна. Иван Тимофеевич, вы сказали, что «Стальная акула» – первая лодка новой серии? Значит, можно ожидать на водных просторах новых могучих хищниц?

– Так точно, ваше императорское величество! На верфях Киля начали строительство девяти подобных. Следующая из этой серии – U-142. У нее схожие характеристики.

– Да, таких лодок еще не было. Жаль, что англичане не смогли уничтожить UN-17. Теперь счастливый жребий выпал нам, – с грустной иронией заметил государь.

«За» и «против»

Государь вновь прошелся по кабинету, словно обдумывая, с чего начать разговор о главном. Наконец, четко и внушительно выговаривая каждое слово, произнес:

– Надо провести диверсионную операцию, уничтожить лодку или хотя бы вывести ее из строя. Это будет иметь большое политическое значение. Россия покажет союзникам: мы можем сделать то, что вам не под силу!

Соколов не произнес ни слова. Он, кажется, начал понимать, зачем его пригласили в Царское Село.

Батюшев со свойственной ему прямотой решительно возразил:

– Государь, таких примеров история разведки не знала! Лодка – большое, сложное сооружение. Не только совершить диверсию, проникнуть на вражескую лодку нашему агенту – задача неразрешимая, но, даже оказавшись на ее борту, существенный вред причинить лодке нельзя. Простите меня, ваше императорское величество, диверсия – это из области фантастики…

Государь, жаждавший утереть нос англичанам, протянул Батюшеву конверт с рапортом Соколова:

– Вот знаменитый силач и неустрашимый воин сидит в кресле, пьет вино и скучает без дела. Что, наша разведка не нуждается в сильных и преданных людях?

Батюшев втянул ноздрями воздух и ничего не ответил.

– Может, Иван Тимофеевич, поручим нашему графу провести такую операцию?

– Я всегда готов, ваше императорское величество! – живо откликнулся гений сыска.

Батюшев поморщился, как от зубной боли.

– Я скажу правду в глаза. Вы, Аполлинарий Николаевич, выдающийся сыщик, атлет, боксер, красавец, игрок, покоритель женских сердец, вы бесстрашны и преданы государю и России. Все достоинства в вас! Но не обижайтесь на меня, Аполлинарий Николаевич, наше дело требует качеств иных. Одно неосторожное движение – и неминуем провал с самыми тяжелыми последствиями. – Повернувшись к императору, продолжал: – Увы, граф никак не подойдет для этой диверсии.

Государь с неудовольствием посмотрел на Батюшева:

– Почему?

– Потому что, – жестко сказал Батюшев, – наш славный граф своим гигантским ростом, барскими манерами, несдержанностью, фрондерством сразу обратил бы на себя внимание врага. – Повернулся к Соколову: – Ведь стоит нечаянно коснуться вас, как вы, Аполлинарий Николаевич, виновному снесете голову. Так?

– Оскорбление стерпеть – выше моих сил, – согласился Соколов.

– А настоящий разведчик должен помнить только о деле, а не о своей родовой фанаберии! И еще, он должен сливаться с толпой, быть внешне скучным, как стертая монета. – Вновь обратился к государю: – Но главное, ваше величество, граф не имеет должной технической подготовки.

Соколов иронически изломал губы, а государь возразил:

– Иван Тимофеевич, а у меня иная точка зрения. Что из того, что граф неподготовлен? Так подготовьте! – Улыбнулся Соколову: – Я уверен: Аполлинарий Николаевич с блеском справится с этой задачей. Не так ли?

Соколов вытянулся в струнку, глаза у него смеялись. Он с восторгом воскликнул:

– Так точно, ваше императорское величество! Коли прикажете, я разнесу на заклепки и «Акулу», и весь германский флот вместе с гросс-адмиралом Тирпицем.

Государь ласково улыбнулся:

– Альфреда фон Тирпица пока оставим в покое, но провести диверсию на UN-17 было бы замечательно. Дело действительно опасное, поэтому не приказываю – прошу…

Соколов, предчувствуя интересную работу, счастливо блестел глазами.

– Только скорейшее уничтожение «Стальной акулы» может заставить немцев задержать выпуск новой серии лодок. Когда враги увидят, что и эти мощные субмарины могут гибнуть, как обычные, они станут совершенствовать их конструкцию. Так уйдет время, закончится война.

– В ваших словах, граф, много истины! – согласился государь. – Я надеюсь на вас…

– Я готов приступить к исполнению диверсионной операции! – воскликнул Соколов.

Батюшев схватился за виски.

– Как, уже? Быстро, однако! – И серьезным тоном настойчиво повторил: – История подводного флота таких примеров не знает.

Государь возразил:

– Зато истории известно другое: российские разведчики не раз творили чудеса… Вспомните операцию с той же фрейлиной Васильчиковой, в которой отличился наш граф.

Батюшев причмокнул губами, вспоминая среди сотен операций именно эту:

– С какой Васильчиковой?

Соколов невозмутимо ответил:

– Вы, господин полковник, обязаны по роду своей службы знать с «какой»! Да, да, с той самой, что была агентом Германии, засыпала государя предложениями сепаратного мира и которую я соблазнил в Глогнитце. Признаюсь, сделал это с большим удовольствием. Никогда не думал, что шпионка в кровати ничем не отличается от патриотки!

Батюшев от неожиданности на мгновение лишился дара речи, а государь тихо рассмеялся, прикрывая ладонью рот. (Ему неудачно вставили фарфоровые зубы, и по этой причине он порой делал вид, что поглаживает усы или почесывает нос.)

Соколов состроил каменную физиономию:

– Но я пошел на роман исключительно по оперативной необходимости!

Батюшев понял: царя не переубедить, тот уже все решил. С неудовольствием подумал: «Чем меньше человек разбирается в разведке, тем легкомысленней к ней относится. Вот и царь полагает, что тут игрушки. Это ведь не карманников в Москве отлавливать, Соколов себе шею в два счета сломает!» Вслух же почтительно произнес:

– Вы убедили меня, государь! Игра стоит свеч. Я свяжусь с нашими морскими специалистами. Для начала необходимо выяснить, в каком порту базируется эта субмарина. А это задача нелегкая. Эффективность нового оружия зависит от неожиданности его применения – немцы это понимают. Вы, граф, должны знать: оружие опасно лишь тогда, когда его тайна не разгадана противной стороной.

Государь строго посмотрел в глаза начальнику разведки:

– Разработайте план операции, подготовьте нашего графа…

– Обязательно! Не только Аполлинария Николаевича, но создадим и подготовим группу, которую он возглавит. И тогда начнем действовать.

Соколов возмутился:

– Какую еще группу? Какой план? Государь, умоляю вас, избавьте меня от этих кабинетных вояк. Они погубят ваш прекрасный замысел, они операцию будут готовить до второго пришествия. Мне не надо симпатических чернил, не желаю ни связников, ни шпионских тайников. Я хочу знать лишь одно: в каком порту я найду «Стальную акулу»?

Батюшев не удержал раздражения:

– Вам не нужны ни агентурная связь, ни документы, ни деньги? Что, пойдете в Берлине банк грабить?

– А почему не ограбить банк, если он вражеский? – удивился Соколов. – Ваше императорское величество, мой план прост…

Государь бросил взгляд на напольные часы и заторопился:

– Простите, господа, я скоро отправляюсь на обедню и хотел бы перед этим немного прогуляться. Вы можете проводить меня. На свежем воздухе закончим беседу.