Читать книгу 137-я стрелковая против танков Гудериана - Валерий Павлович Киселёв - Страница 17

Канцедал П. Н., комиссар 137-й стрелковой дивизии, полковник в отставке:

– Нелегко было сохранить боевой дух частей дивизии, когда на марше к фронту навстречу идут и идут группы измученных окруженцев, и только и слышно: «Танки! Десанты! Немец прёт!». Вся политработа в эти дни была направлена на укрепление стойкости и морального духа солдат. Политработники были постоянно с бойцами. В дивизии была большая прослойка коммунистов и комсомольцев, опытные политработники, да и сами наши солдаты были уверены в себе, у всех было такое чувство, что уж мы-то немцев остановим. Все-таки дивизия была кадровая, а не наспех сформированная, уже имела традиции. Народ буквально рвался в бой. Вспоминаю прекрасных комиссаров полков Васильчикова, Макаревича, Иванова, Михеева, Артюхина. Это были люди большевистской закалки, которые цементировали вокруг себя личный состав. Конечно, всем было тяжело в эти дни – сводки с фронта невесёлые. Но после речи Сталина от 3 июля, которая как бы все расставила по своим местам, стало легче. Сводки Информбюро и газеты бойцы получали по возможности вовремя. А нет газет – есть слово комиссара, который всегда приободрит и все объяснит. Даже в эти дни сразу после прибытия на фронт, особенно перед первым боем, было много заявлений о приеме в партию. Моральный дух в дивизии был здоровый. Этим в немалой степени объясняется её стойкость в первых боях…

12 июля рано утром командир 45-го стрелкового корпуса комдив Э. Я. Магон сообщил в штаб армии, что намеченный на 4:00 контрудар на немецкий плацдарм в районе Старого Быхова придется отложить до 7:00 из-за проблем с подвозом боеприпасов. Новый командарм-13 генерал – лейтенант Ф. Н. Ремезов решил лично разобраться в обстановке и направился в штаб 45-го корпуса, располагавшийся в тот момент в Червонном Осовце в крайне рискованной ситуации, но в районе деревни, у колхозной фермы деревни Давыдовичи попал в засаду мотоциклистов. Сюда, в район деревень Давыдовичи и Лисичник, уже вышел передовой отряд 4-й танковой дивизии противника. Генерал Ф. Н. Ремезов в схватке был тяжело ранен, но его удалось эвакуировать. Однако в плен попало несколько работников штаба армии.

Потеря командующего армией не могла не сказаться на исходе всей операции. Во временное командование армией вступил комбриг A. B. Петрушевский. А с 14 июля в командование 13-й армией вступил генерал Герасименко, третий командующий за неделю. Но и ему суждено было возглавлять армию чуть более недели.

Кавалерийский взвод разведки 771-го полка под командованием лейтенанта Шажка установил, что на плацдарме скопилось до 300 танков противника. Все деревни по восточному берегу Днепра, по данным Шажка, забиты мотопехотой, артиллерией. На плацдарм переправилась и 3-я танковая дивизия, до этого безуспешно атаковавшая Могилёв…

Шапошников А. В., начальник штаба 771-го полка, полковник в отставке:

– На рассвете 13 июля в полк позвонил командир корпуса генерал Ерёмин. Звонил он с КП командира дивизии и спрашивал обстановку. Я доложил, что на плацдарме, по данным разведки, уже около трехсот танков. Когда я ему это сказал, генерал просто не поверил: «Да ты что, откуда у немцев столько танков? Да ты знаешь, сколько танк стоит?». Потом Гришин меня при случае предупредил: «Ты впредь остерегайся докладывать такие данные, а то могут и в преувеличении сил противника обвинить». Но мы тогда не ошиблись: перед нами действительно был целый немецкий корпус…

К рассвету 13 июля батальоны 137-й стрелковой дивизии вышли на исходный рубеж для атаки. Впереди был уже только враг. Ближайшей задачей было захватить деревни Середина Буда, Пустой Осовец, Червонный Осовец, Давыдовичи и освободить из окружения штаб 45-го корпуса, который радировал о срочной помощи.

Справа готовилась к атаке 132-я дивизия. У генерала Бирюзова было только три батальона пехоты и несколько батарей артиллерии. Левее 137-й дивизии выдвигались два батальона 148-й стрелковой дивизии, которая тоже ещё только прибывала на фронт.

До начала нашей атаки гитлеровцы сбросили небольшой десант диверсантов. Основная часть десанта попала в боевые порядки и была расстреляна еще в воздухе. Некоторые укрылись во ржи и в роще и потом немало навредили, нарушая связь…

Шапошников А. В.:

– Один такой диверсант пристроился к моей линии связи и предложил сдаться, а взамен пообещал, если за меня ему дадут премию, поделиться со мной. Бойцы приволокли этого нахала. Отправил я его в штаб дивизии, но конвойные не довели, пристрелили: «А он побежал, товарищ начальник» – так они мне потом объяснили…

Набель Н. А., ветеринарный врач 624-го стрелкового полка:

– Когда привели первого пленного немца, диверсанта, мы сбежались смотреть на него, как на медведя. Здоровый, волосы, как рожь, с виду русский, смотрит нагло. Переводчик пришёл, спрашивает его – молчит. Подумали, может быть, он финн, побежали искать, кто финский знает, а он по-русски, как вдруг крикнет: «Гитлер победит!». Нас такое зло взяло, что кто-то врезал ему хорошенько. Такую наглость, несмотря на наш гуманизм, стерпеть было невозможно…

Вышедшие к вечеру 12 июля на исходный рубеж батальоны сосредоточились в роще между Серединой Будой и Червонным Осовцом. Немного позади встали на позиции дивизионы капитанов Найды и Прошкина из 497-го гаубичного и дивизион капитана Пономарева из 278-го легко-артиллерийского полка. Быстро протянули связь, провели рекогносцировку местности, разведку. Сапёры начали оборудовать командные пункты полков, пилить лес на блиндажи.