Читать книгу Школа романиста «WATIM». Октябрь - Валерий Тимофеев - Страница 11

Профессор Камура не спал всю ночь и не знал, сможет ли заснуть теперь вообще. События наваливались на него, как снежный ком на беззащитную долину.

Едва переступив порог дома, Кисэки упал, и им с Тури пришлось приложить немало сил, чтобы поднять его на диван. У него открылся жар и начался бред. Профессор сделал успокаивающий укол, и тот быстро забылся.

Тури вызвалась было дежурить около него, но профессор не позволил: она сама была слишком измотана. Он принес плед и подушку, устроил ее в гостиной и собирался уже уйти, когда Тури схватила его за руку.

– Я не буду спать, – быстро сказала она, глядя ему в глаза.

Только тогда профессор заметил, как сильно опухли ее веки от слез.

– Ты должна отдохнуть, Тури, – он сделал попытку отнять у нее свою руку.

– Если я засну, профессор, вы опять уйдете.

– У меня много работы, Тури.

– Нам надо поговорить.

– Я никуда не уйду, – пообещал он, обращаясь к ней как к маленькому ребенку. – Ты поспишь, и утром мы обо всем поговорим.

– Нет, – заупрямилась она, приподнимаясь, и с удвоенной силой вцепилась в его руку. – Сейчас! Прямо сейчас, профессор! Мы должны…

Тури не договорила. В горле ее клокотало от слез. Профессор вздохнул и подчинился.

– Хорошо. Позволь хотя бы предложить тебе кофе.

– Лучше что-нибудь покрепче, – попросила Тури.

Она добилась своего и теперь расслабилась.

Дождавшись, пока профессор устроится в кресле напротив, Тури начала свой рассказ. Он слушал ее, не перебивая. На его памяти это было первое крупное выступление повстанцев. Они вели довольно активные действия в колониях за астероидным кольцом, но никогда еще не подбирались так близко к имперской столице. Эта стрельба во время одного из самых светлых и мирных праздников – явный вызов клановцам. Повстанцы хотят выйти из тени…

Жаль только, их быстро сомнут. Империя строилась не один день, ее так просто не сокрушить. Что для нее перестрелка на площади? Только лишний повод усилить репрессии и втянуть в войну еще больше солдат, еще больше простых хороших людей и превратить их в героическое мясо.

Повстанцам нужно другое оружие…

И у меня оно есть.

Тури рассказала о том, какое впечатление на Кисэки произвели выстрелы. Это показалось профессору странным: его сын всегда был противником насилия, но к оружию относился спокойно, упражнялся в стрельбе и исправно нес службу в армии, пока… Впрочем, это был первый выход Кисэки за пределы дома… в новом обличии. Вполне естественно, что его так взволновал шум на площади.

– А потом, – продолжала Тури, с трудом подбирая слова, – меня схватили, профессор!

– За что?

– Это не важно! – отмахнулась она, но видя, как он смотрит на нее, поправилась: – Просто так, попала в облаву. Там хватали всех, без разбора!

– А Кисэки?

Тури снова замялась.

– Кисэки… он…

– Ну!? – чувствуя неладное, в нетерпении поторопил ее профессор. – Говори же!

– Он убил двух полицейских, – выдохнула она и окаменела.

– Что?! – подпрыгнул он. – Кисэки убил?..

– Он просто защищался, профессор! – стала оправдывать его Тури. – А тот, второй, он… Профессор, я думаю, Кисэки не владел собой…

– В каком смысле – не владел собой?

– Его как будто… заклинило, – она сдвинула брови, пытаясь найти нужные слова.

– Заклинило?

– Я сама не поняла, как это произошло! Понимаете, там, на площади, с ним что-то случилось… Он как будто перестал быть самим собой.

– И надо было вам пойти на этот чертов праздник? – в сердцах воскликнул профессор и с силой стукнул кулаком по колену.

Тури поджала губы и плотнее закуталась в плед. Профессор поднялся и стал ходить по гостиной, лихорадочно соображая, как быть дальше.

– Вас видели? – спросил он после недолгого молчания.

– Нет, кажется, нет, – бесцветным голосом ответила она, не глядя в его сторону.

– Так нет или кажется, нет?

– Там была толпа, суматоха… Вряд ли кому-то было до нас дело, – не очень уверенно ответила Тури.

– А оружие? Откуда вы вообще его взяли?!

– Кисэки выхватил его у полицейского во время драки. Я спрятала его в вашем…

– Не говори! Я не хочу знать, где! – оборвал профессор, подняв руки. Тури замолчала, и ее лицо еще больше потемнело. – Не впутывай меня в это!

Они снова замолчали, но замолчали каждый о своем. Профессору нужно было решить, как уберечь Кисэки, в том числе и от Тури.

Первой разумной мыслью было удвоить дозу лекарства. «Хорошо бы усилить действие некоторых компонентов, но разработка займет время, а его у меня, похоже, нет. Сначала нужно переждать бурю», – выстраивались в голове его мысли.

В очередной раз он задумался о переезде.

Все так не вовремя! Профессор только-только подобрал подходящие дозировки для Кисэки; еще немного, и он окончательно окрепнет, вытеснив из всех уголков сознания остатки П-9. К его внешней оболочке профессор уже давно привык, как привыкают к новым обоям в старой комнате.

А теперь что? Его найдут! У армии и полиции для этого более чем достаточно сил и возможностей. Чего стоит только разветвленная сеть информаторов! А сколько на площади могло быть очевидцев! Быть может, уже сейчас снимаются данные с камер наблюдения и составляются фотороботы нападавших…

«Сколько у меня есть времени? – думал профессор. – Неделя? День? Нет, скорее всего, считанные часы. Переписать Кисэки… Но в кого? Пока найдешь подходящее тело, меня уже арестуют и, чего доброго, казнят. Должен быть другой выход!»

Они скоро будут здесь.

Профессор сдавил виски руками, сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул через рот. «Так нельзя. Я должен успокоиться, – сказал самому себе он. – Решение есть, и я найду его».

Погрузившись в лихорадочные размышления, профессор совсем забыл про Тури, которая все это время не сводила с него глаз.

– Вы не можете так просто отмахнуться от этого, – первой нарушила тишину она. Ее голос дрожал от возмущения. – Мы все в этом замешаны, мы все часть одного проекта. И Ренн тоже и, быть может, даже в большей степени, чем я…

– Я не раскусил его сразу, – с досадой качнул головой он. – А ведь Руа хочет только нажиться на Кисэки!

– Неправда!

– Так он не рассказал тебе о своих планах? – искренне удивился профессор. – Я думал, у вас нет друг от друга тайн.

– О чем вы, профессор? – краснея, спросила она. – Какие планы?

– Твой Ренн надеется сделать себе имя на моем изобретении! – от одних этих слов его брезгливо передернуло.

– Разве это не ваше с ним изобретение?

– Он только исполнитель, – усмехнулся профессор. – Да, у парня есть определенные знания, но он ничто без моих идей, без моего замысла… У него такие же права на это изобретение, как у моего дворецкого. Но сколько наглости! Бьюсь об заклад, он торопился с объявлением, потому что нашел выгодного покупателя. Наивный! Думает, что получит за эту машину целое состояние, а может даже место в военной лаборатории «Хатиман».

– И как, по-вашему, он сможет это осуществить? – прищурилась Тури.

Профессор фыркнул.

– Очень просто. Руа свалит все на меня и выйдет сухим из воды. Будто бы я силой заставил его помогать мне. А он, как честный гражданин, готов продать все данные и аппаратуру властям. Он не сделал этого до сих пор лишь потому, что не был уверен в успехе эксперимента. Ты же понимаешь: за технологию, которая действительно работает, можно спросить вдвое больше.

– Вы говорили об этом с Ренном? – Тури выглядела совсем растерянной. От ее холодного гнева не осталось и следа.

– Да, я говорил с ним… И, быть может, с моей стороны было ошибкой дать ему уйти. Я доверял ему… Не знаю, какие данные он успел унести с собой. Для окончательной победы ему не хватает только твоего отчета.

Тури сжала концы пледа в кулаке у груди.

– Профессор, даже если допустить, что вы говорите правду, – собравшись с духом, начала она. – Вы… вы абсолютно уверены в том, что Ренн настроен против вас? Ведь «Хатиман» – одна из лучших лабораторий в империи. Если где и доведут до ума ваше изобретение, то только там.

– Пойми, Тури, Руа меньше всего интересует судьба моего изобретения. И то, в каких целях оно будет использоваться властями, его тоже совсем не волнует. Деньги и громкое имя – вот чего он добивается. А чего добиваешься ты? – неожиданно спросил профессор и впился глазами в ее лицо.

– Я? – вспыхнула Тури, с беспокойством зашевелившись в пледе.

Профессору было достаточно одного только взгляда, одного слова.

«И ты, Тури… – с горечью подумал он. – Так я с самого начала был прав! Вы с Руа – одного поля ягоды. Только ты гораздо хитрее. Каждый раз, когда я начинал что-то подозревать, ты вдруг проявляла такую неслыханную заботу о Кисэки, что я и в самом деле начинал тебе верить. Если бы не тот разговор с Руа…»

– Так ты скажешь, что тебе ничего не нужно? – продолжил профессор. – Что Руа не пытался переманить тебя на свою сторону? Что ты не хотела получить долю от моего открытия?

Глаза Тури заблестели, нижняя губа дрогнула.

– Как вы… вы… – прошептала она и задохнулась от возмущения.

– Не притворяйся, Тури, – махнул рукой он. – На сколько тебя тогда хватило? На год? Ты ни разу не вспомнила о моем сыне после его смерти! Деньги – вот чего ты от него хотела!

– Я не стану больше это слушать, – Тури нашла в себе силы встать, придерживая плед у груди. Ее блестящие глаза смерили его гневным взглядом. – Не ожидала от вас такого, профессор.

– Как же вы оба заблуждаетесь! – не слушая, воскликнул профессор почти с сожалением и вознес руки к потолку. – Несчастные дети!

Его сокрушенный возглас остановил Тури у двери.

– Я вас не понимаю, – откинув голову, сказала она.

– Никто никогда в этой империи не даст ни гроша за это изобретение, Тури! – разделяя слова и усиливая их по мере произношения, сказал он.

Она вдруг изменилась в лице.

– Почему?

– Глупенькая! Все, что производится на подконтрольных империи территориях, в том числе в лабораториях и научных центрах, принадлежит империи! И ты, и я, и Руа – все, даже мой бесполезный слуга! – собственность империи. Зачем клановцам покупать то, что и так принадлежит им? Максимум, чего вы сможете добиться в качестве поощрения – это прибавка к жалованию или квартирка в соседнем, но не намного лучшем районе. Но… как вы были до этого рабами, так рабами и останетесь!