Читать книгу Три буквы «Б», или Брызги боли Бульдога - ВалКс - Страница 7

Вчерашние события на турбазе «JK Beach» довольно скоро забылись отдыхающими, а в поселке молва о Семене Брусникине 1967 года рождения тоже не особо и распространилась. По крайней мере, стоящая уже которую неделю нестерпимая жара, теплая морская вода при отсутствии-то акул в акватории залива Находка и подготовка к губернаторским выборам моментально вытеснили с первых новостных строк это, казалось бы, незаурядное событие в довольно спокойной жизни поселковых граждан.

В какой-то момент Степану Ищенко с его спутниками: Николаем Крайновым и Евгением Мягковым, – даже показалось, что при начале Третьей мировой войны, местный контингент не удосужится изменить свои планы на текущий день. А планирование у аборигенов этой части Земли было связано в первую очередь не с государственной, национальной или хотя бы социальной принадлежностью к человечеству, а именно с климатическими и географическими особенностями отдыха. То есть, в зависимости от температуры воздуха и воды, силы ветра и облачности выстраивалась у них логическая цепочка взаимосвязи между местом отдыха (ведь акватория большая и тихих местечек на побережье хоть отбавляй) и временем суток, отведенных на этот морской рай.

Старлей в душе очень даже сетовал на судьбу за то, что ему приходится в разгар туристического сезона заниматься столь утомительной работой по опросу потенциальных свидетелей убийства. Сразу выяснилось и то обстоятельство, что его, казалось бы, незлобливый характер очень даже отравлен завистью. Ведь при виде довольных жизнью отдыхающих, которые купались и принимали солнечные ванны, релаксируя под палящими лучами солнца с охлажденными напитками в руках и горящими взорами романтически настроенных сердец, Степан сразу становился хмурым и неприветливым.

Прибыв на турбазу оперативники сразу рассредоточились. Степан со стажером зашел в помещение администрации для выяснения служебных обстоятельств данного объекта: режима работы персонала и возможных инцидентов с отдыхающими в последнее время. А Николай Крайнов сразу же пошел в номер, где временно проживали Маня с Тофиком, дабы попытаться вывести женщину на честный разговор. Задумка была такая, что новое лицо, которым лейтенант еще не успел «отсветить» вчера на месте опознания трупа, может ослабить ее подозрительность, чем ему и необходимо будет сразу воспользоваться.

– Здравствуйте, товарищи отдыхающие! – голос Крайнова был вкрадчивым и почти нежным, ведь открытая настежь дверь номера подразумевала полную лояльность проживающих здесь к посетителям.

– Кто к нам пожаловал?! – раздался сонный баритон Тофика, который пребывал после завтрака в гостях у Морфея, отдав предпочтение его кущам вместо отдыха на берегу в составе эскорта своей неутомимой супруги, которая уже двое суток не спала и при этом не подавала никаких признаков усталости.

– Мне бы Марию Васильевну Хачатурян увидеть на пару слов, – речь утомленного высоким температурным фоном лейтенанта не выдавала в нем блюстителя порядка, а гавайка с джинсами, не подтвержденными удостоверением личности, могли бы даже сбить с толку рассеянный взгляд сонного кавказца.

– На всякий случай скажу, что я муж – Тофик никогда не любил двусмысленности, хоть и относился к национальности, которая создана для сюрпризов.

– Очень хорошо! – опер решил не входить в роль туриста, а сразу же достал служебный мандат и, зафиксировав его в развернутом виде на удобном для прочтения информации расстоянии перед глазами оппонента, застыл на несколько секунд, давая тому настроиться на нужный деловой лад.

Глаза супруга отсутствующей в номере жены хоть и пытались выхватить знакомые слова из печатного текста на документе представителя закона, но так и не смогли стать источником информации для головного мозга, пребывающего в режиме стагнации. Сверив изображение на фото с представшим оригиналом, Тофик устало спросил:

– Что еще вам нужно, полиция?! – при всей разбалансированности текущего состояния физиологии он прекрасно понял, что попытки узнать интересующую информацию, предварительно укрытую супругой, представителями уголовного розыска еще будут предприниматься.

– Нас интересует только одно: вспомнила ли ваша жена что-нибудь важное, что могло бы иметь отношение к вчерашнему преступлению?

– Нам бы поскорее забыть все, а вы опять погружаете нас в мир ужаса и тьмы! – пафосное выражение Тофика произвело впечатление только лишь на него самого, вызвав легкую усмешку лейтенанта.

– Все-таки мне необходимо поговорить с гражданкой Хачатурян! – речь Николая стала хоть и не жесткой, но все-таки в ней появились некие металлические нотки, красноречиво свидетельствующие о серьезности намерений.

Лениво обув свои ноги в шлепанцы, Тофик молча направился к балкону, движением головы позвав туда же и Николая. Отгородив свои глаза от яркого солнца запястьем правой руки, он некоторое время рассматривал купающихся и загорающих на песчаном берегу людей.

– Вон она в ярко-желтом купальнике, – указал другой рукой в сторону моря разочарованный в справедливости устройства мира мужчина, – только зря вы надеетесь, что жена что-то от вас скрывает.

«А вот и сигнальчик! На воре шапка-то явно горит. Кто говорил о сокрытии информации?! Речь-то шла только о возможных фактах, которые могли вплыть в памяти женщины, которая при первом опросе была очень испугана и напряжена. Не плохой все-таки из меня психолог получится» – мысли были почти радостными, ведь у лейтенанта это было первое преступление такого рода – «… при удачном раскладе и достойной лепте, внесенной в расследование, можно и дырки сверлить для старлейских звездочек на погонах!»

Наскоро попрощавшись и отбыв в указанном направлении, Николай за очень малый промежуток времени пересек разделяющее его с Маней расстояние. Скорость стремительного движения по песку способствовала созданию целых фонтанов песчаных брызг, которые, в том числе, попадали и на липкие тела лежащих туристов. Одна женщина даже удостоила молодого мужчину при исполнении нелицеприятной фразы, недвусмысленно утверждающей окружающим, что он относится к парнокопытным млекопитающим с неромантическим запахом.

В лаконичном виде это выглядело как «свинья вонючая», а для весомости фраза сопровождалась условным плевком в его сторону. Однако условность в данном случае была не очень-то и условной, так как сосед по территории приподнял голову и сделал той замечание на аналогичном по литературной изящности языке. Возможно, что назревающий конфликт мог бы и перерасти в самый настоящий скандал с реальным, а не гипотетическим рукоприкладством, ведь Приморье никогда не претендовало на культурный уровень, например, Монте-Карло. Но вмешался случай с разносчиком даров моря в виде подростка в водолазной экипировке, несшем в одной руке маску, а в другой большой пакет с незатейливым уловом морепродуктов. Коммерческая деятельность в таком виде, конечно же, была запрещена действующим законодательством РФ, но, как всем хорошо известно, закон действует в нашей стране в большей части только тогда, когда у государства имеется ресурс его проконтролировать.

Итак, перепалка между мужчиной и женщиной была прекращена в виду явной заинтересованности обеих сторон предлагаемым товаром. Парень немедленно произвел товарно-денежный обмен, результатами которого оказались довольны все участники действа. А потому конфликтная ситуация завершилась также быстро как и возникла, в очередной раз подтвердив основной закон вселенной, гласящей о первостепенности сбалансированных пространственно-временных взаимосвязей.

В это время лейтенант, грезивший уже о неминуемом повышении по карьерной лестнице, стремительно подошел к Мане и четко представился:

– Лейтенант Крайнов! Здравствуйте! – бодрый голос недвусмысленно намекал на моментальный переход в деловую плоскость разговора, минуя его прелюдию в виде «не помню», «не знаю», «мне некогда» или, чего еще хуже, «без адвоката больше слова не скажу», – Мария Васильевна, мне нужно уточнить некоторые данные по вчерашнему событию!

– Добрый день! – жительница Магадана, испытывающая самый настоящий дефицит тепла, солнца и морской волны, дорвавшись до всего этого, не могла по самому определению порядка вещей быть довольна любому посягательству на тематически отдых, а потому ее взгляд был мало похож на дружелюбный, – Я из понятой вдруг стала свидетельницей?!

– Извините, но эта грань в нашем случае столь условна и призрачна, что я бы не стал утверждать об обратном. Просто не хочется вас вызывать повесткой для дачи показаний. У нас сейчас с вами происходит просто беседа, в ходе которой я уточняю общую картину преступления. И, мне кажется, вам есть, что добавить к предыдущим показаниям.

– Любопытно очень! Что в моих словах о том, что я ничего не могу сказать по поводу этого преступления из-за того, что была далеко от места обнаружения трупа, когда его туда привезли преступники или преступник, стоит подвергать сомнению?! – Маня чуть было не запуталась в столь витиеватом изложении, но каким-то сверхъестественным образом умудрилась не потерять нить своего монолога и даже довела его до логического окончания.

– Я не говорил, что место обнаружения трупа и место убийства разделены расстоянием! Откуда вам известно про «привезли преступники или преступник»?! – цитируя первоисточник, беспристрастно спросил оперативник.

– Мне показалось, что тело того человека приволокли туда. Слишком в неестественной позе он находился при нашем осмотре, – Маня начинала догадываться, что по уши вляпалась, но отступать ей претила договоренность с мужем, а также ее собственное самолюбие.

– Поймите же, Марья Васильевна, за препятствие правосудию и расследованию столь тяжкого преступления вам самой может грозить судебное преследование! – страстный порыв Крайнова убедить женщину сообщить увиденное в то злополучное предрассветное утро не остался незамеченным, а потому она нервно поправила чашечки купального костюма, которые, как минимум, на размер были меньше прикрываемой ими части дородного тела.

– Нет-нет! Не желаю никакого преследования, – голос уверенной в своих силах взрослой женщины в один миг превратился в некое подобие скрипучей телеги, а глаза сразу стали влажными от обиды, – ведь я могу ошибиться из-за большого расстояния и не очень хорошей концентрации. Я в тот вечер… в ту ночь выпила две бутылки шампанского и пару раз по «пятьдесят» вискаря. Сами понимаете, как можно уверенно утверждать о чем-то?!

– И все-таки, попробуйте внятно сформулировать то, о чем, как вам кажется, вы можете ошибаться! – раздухарившийся не на шутку Крайнов даже приобнял за локоток сконфуженную разоблачающей ситуацией женщину, что, кстати, очень хорошо увидел Тофик, наблюдая за происходящим с балкона своего бунгало в арендованный мощный флотский бинокль.

Крупная женщина, которая за последние дни на открытом воздухе в неглиже очень сильно обгорела и была красной как рак в кулинарном виде, поданный в пабе, стала еще более алой. Ведь совесть, помноженная на количество горячей магаданской крови в ее адреналиновом состоянии, неминуемо сигнализирует о своем наличии и на физическом уровне.

Дальше пошло бурное признание ею факта наличия на месте преступления в районе пяти часов утра пятого августа некоей женщины в красном платье, которая проявила недюжинную силу, протащив волоком по песку тело Брусникина, завернутое в какой-то пластичный материал. Куда делись следы волочения, машины и материала, в который был облачен труп, женщина, конечно же, не знала. Однако предположила, что преступница или сообщница группы преступников была очень сильной и гибкой. Причем она четко знала, что делать, потому что только опытный преступник мог так ловко уничтожить все улики, и при этом в ее действиях не было никакой суеты и нервозности. Именно поэтому Маня и боялась проходить по делу свидетелем, справедливо опасаясь попасть, как говорится, под раздачу.