Читать книгу С тобой - Валя Шопорова - Страница 18

Зайдя в ванную комнату, Дориан обнаружил там Леона, он чистил зубы. Бесшумно закрыв за собой дверь, младший сделал пару шагов вперёд и остановился, рассматривая близнеца со спины.

– Тебе тоже нужна ванная? – не сразу поинтересовался Леон, обернувшись через плечо.

– Нет, я уже принял душ

Кивнув, старший отвернулся обратно к зеркалу, а Дориан сделал ещё два несмелых шага вперёд, продолжая внимательно смотреть на близнеца. Он был уверен, что Леон не может не чувствовать его взгляд, но почему-то он больше не оглядывался и ни о чём не спрашивал, словно в самом деле ничего не ощущал.

Только через пару минут, покончив с чисткой зубов, Леон снова обратил внимание на младшего.

– Ты собираешься всё время здесь стоять? – поинтересовался он.

Стоило спросить, не против ли Леон такого расклада, но вместо этого Дориан не колеблясь ответил:

– Да.

Старший слегка кивнул и, подумав несколько секунд, попросил:

– Раз так, помоги мне снять корсет.

– Конечно.

Подойдя к близнецу, Дориан взялся за верхнюю застёжку – руки предательски задрожали, он слишком сильно боялся сделать что-то не так, хотя, по сути, дело и было плёвым. Леон стоял, не шевелясь, пока младший орудовал у него за спиной, и продолжал смотреть в зеркало.

Кромка тугого корсета оставила борозду на коже, Дориан провёл по ней указательным пальцем. Так хотелось её стереть, ведь и она – неудобство, пусть даже далеко не самое страшное.

От этого прикосновения Леон инстинктивно выпрямил спину. Его напрягали подобные физические контакты, он попросту не помнил, что они необходимы им, как воздух, но хотя бы не отталкивал.

Сердце сжалось от умиления и от той тихой боли, которой был пропитан каждый их день. Дориану захотелось сделать что-то ещё, как-то продлить это мимолётное прикосновение. Захотелось обнять близнеца. Дико захотелось. И пусть он пока не помнит, что так и должно быть.

Дориан не стал противиться своему желанию и обнял Леона со спины, утыкаясь носом ему в плечо. Леон напрягся ещё сильнее, младший не мог этого не почувствовать, но он настолько не хотел отпускать его, что пришлось закрыть на это глаза.

Подняв голову, Дориан столкнулся в зеркале с взглядом Леона: пристальным, изучающим, с затаённым немым, но, видимо, очень важным вопросом. Но старший тотчас поспешил отвести глаза в сторону; тяжело вздохнув, Дориан нехотя расцепил объятия и отступил чуть назад.

– Я уже думал, что ты меня не отпустишь, – произнёс Леон и наконец-то полностью развернулся к близнецу.

– А я и не отпущу, – в этой простой фразе было столько чувств, что старшему стало неловко и он снова отвернулся, старательно ища, куда деть глаза.

– Леон, в чём дело? – серьёзно спросил Дориан и, шагнув к брату, коснулся его плеча. – Тебе неприятно то, что я рядом? Тебя напрягает моё присутствие?

Он и сам не понимал, как сумел произнести это всё без заминки. И больше всего на свете он боялся услышать утвердительный ответ.

– Нет, ты меня совсем не напрягаешь, даже наоборот. Сложно представить, что бы я делал всё это время в одиночестве.

Младший облегчённо улыбнулся.

– Я пойду в душ, – произнёс Леон после некоторого молчания и зачем-то указал рукой в сторону душевой кабины.

И снова нужно было уйти, чтобы не смущать близнеца, или хотя бы спросить, не против ли он его присутствия, но Дориан ничего этого не сделал. Встал поодаль от душевой кабинки и, скрестив руки на груди, с интересом наблюдал за старшим.

Леон помешкал совсем немного и, стянув тёмные спортивные штаны вместе с трусами, зашёл в кабинку, прикрыл за собой дверь, но не стал закрывать её до конца.

«Чёрт, – подумал Дориан, во все глаза смотря на спину брата. – Мы же всегда так делали, когда были в ванной комнате вдвоём, чтобы удобнее было разговаривать».

Это было не первым, что Леон делал так, как привык. И каждый раз Дориан хватался за такую «привычку», как за спасительный канат. Потому что это не просто надежда – это почти выздоровление.

Почти.

– А мы всегда ходили в душ на пару? – спросил Леон, неспешно намыливаясь одной рукой и стараясь не намочить гипс.

– После определённого момента мы стали делать так довольно часто. Да и до этого могли бы, мы же никогда друг друга не стеснялись, просто… не знаю, почему не делали.

– И что заставило нас начать?

– То, что ты не хотел оставлять меня одного после… ну… избиения. Так получилось случайно. Однажды ты мыл мне голову, потому что я сам не доходил до того, что это нужно делать, я даже не принимал душ тогда, а потом как-то так сложилось, что ты стал часто оставаться со мной в ванной, мы даже принимали вместе душ. И тебе так было спокойнее, и мне не так страшно, а потом мы просто привыкли к этому. И даже когда всё уже было хорошо, мы нередко мылись вместе или просто болтали, пока ты, например, принимаешь душ, а я чищу зубы или бреюсь.

– И мы совсем не стеснялись?

– Что-то я не заметил, чтобы ты сейчас стеснялся, – Дориан рассмеялся, а после уже серьёзно добавил: – И чего нам стесняться? Стыд людям навязывает общество, а нам наготы стыдиться смысла нет, потому что мы совсем одинаковые, это же как смотреться в зеркало. Но, честно признаться, до того, как всё это произошло, я не раздевался перед тобой догола, мне было как-то неловко это делать.

Леон покивал и потянулся за шампунем, он упал. Зная, что старшему больно нагибаться, Дориан открыл дверцу и поднял бутыль, не обращая внимания на тёплые струи, вмиг промочившие бок.

– Спасибо, – произнёс Леон, забрав бутылку.

– Ты собираешься мыть голову?

– Да.

Старший кое-как открыл шампунь, но тут же столкнулся с новой проблемой – как выдавить его в руку, если рука всего одна? Пронаблюдав несколько секунд за его хмурыми размышлениями, Дориан мягко забрал бутыль обратно себе и предложил:

– Давай я помогу?

– Ты предлагаешь помыть мне голову?

– А почему нет? Что, я не справлюсь с этим? И так будет даже лучше, потому что не надо тебе руки задирать, если и так рёбра болят.

– Дориан, не надо стремиться всё делать за меня, – в голосе Леона была ожидаема обида, но звучала в нём грусть, она же скользнула в глазах.

– Леон, я не пытаюсь всё делать за тебя, я просто хочу тебе помочь, – смотря близнецу в глаза, младший неосознанно коснулся его руки. Эту привычку было не в силах усмирить даже понимание того, что сейчас она может быть неуместна.

Леон подумал какое-то время, но всё-таки согласился.

– Хорошо, помоги мне. Мне действительно будет сложно сделать это самому.

– Так бы сразу! – воодушевившись и улыбнувшись во все тридцать два зуба, воскликнул Дориан. – Тогда закрывай глаза и расслабься!

Глупо и как-то слишком радостно. Дориан чувствовал себя массовиком-затейником, но, наверное, так и надо. Нужно быть радостным и улыбаться, нужно показывать брату, что всё хорошо, чтобы он забыл про боль и про то, что с ним что-то не так. Надо излучать позитив, которого хватит на двоих.

– И повернись лучше спиной и голову запрокинь, чтобы пена на лицо не текла, – добавил младший.

Получше намочив Леону волосы, он вспенил в ладонях шампунь и максимально осторожно приступил к мытью.

– Ты говори, если я вдруг дёрну или ещё что-то не то сделаю, – снова обратился Дориан к близнецу.

– Пока всё хорошо.

Помывка прошла нормально, хоть и затянулась. Но Дориан сделал это почти осознанно, потому что мытьё головы было поводом касаться Леона, а ему так хотелось потрогать его подольше. Смешно звучит. Но Дориан так соскучился по тому контакту, когда не нужно бояться, что тебя оттолкнут и у тебя разобьётся сердце.

Смыв пену и с головы, и с тела Леона, Дориан закрыл кран и первым выскочил из душевой кабины. Быстро отжав сползающие под собственной тяжестью штаны прямо на пол, он взял большое полотенце и с улыбкой протянул его близнецу.

Во взгляде Леона вновь мелькнуло хмурое непонимание, но он ничего не сказал и обернул полотенце вокруг бёдер. Близнецы переместились в спальню старшего.

– Сейчас окно закрою, а то продует тебя ещё, – произнёс Дориан и сразу же претворил свои слова в действия.

– Сомневаюсь, что от лёгкого холодка со мной может что-то случиться.

– А вдруг? – младший скрестил руки на груди. – Я не хочу, чтобы ты снова в больницу попал. Лучше перестраховаться.

– Да уж, – усмехнулся Леон, – всю жизнь не болел, а тут слегка подует на меня, и сразу слягу с пневмонией.

– Не смешно.

Подойдя к близнецу, Дориан накинул ему на голову так кстати прихваченное второе полотенце и растёр волосы.

– Д… Дориан, тебе не кажется, что это уже перебор? – спросил Леон, сдвинув полотенце назад.

– Нет, – невозмутимо ответил младший и закинул полотенце себе на плечо. – Сейчас фен принесу, нужно тебе волосы нормально высушить.

Когда он вернулся с феном, Леон потянулся к аппарату, но Дориан отвёл руку в сторону и сказал:

– Я сам.

– Дориан, ты думаешь, я совсем ничего не могу? – в вопросе старшего не звучало претензии, только желание узнать ответ, и это радовало. – Не нужно из кожи вон лезть и всё делать за меня.

– Я просто хочу позаботиться о тебе и мне это совсем несложно. Вон, ты целых восемь месяцев так жил.

– И ты хочешь вернуть мне долг?

Дориан склонился к близнецу, смотря в глаза, в кой-то веки Леон не отвёл взгляд.

– Я просто хочу позаботиться о тебе, – повторил младший. – И какие-то долги здесь совсем ни при чём.

«И я надеюсь, что не пройдёт столько времени, чтобы я мог в полной мере вернуть тебе долг», – мысленно добавил он.

– Хорошо, если ты так настаиваешь, я тебе уступлю, – согласился Леон.

– А ты всегда мне уступаешь! – задорно воскликнул Дориан. – Видишь, ты уже вспоминаешь, как было.

– Может быть…

Сняв мокрые штаны, чтобы не намочить постель брата, Дориан забрался на неё и, включив фен и настроев его на небольшую температуру, приступил к сушке. Перебирал волосы старшего, прочёсывал их пальцами и всё время что-то приговаривал.

Совсем расслабившись от такого ненавязчивого массажа и мурлыканья над ухом, Леон запрокинул голову и закрыл глаза.

– Вот видишь, получилось, что я тебе ещё и приятно делаю, – улыбнувшись, произнёс Дориан. – А ты упрямился.

Леон угукнул в ответ. Поползав вокруг него на коленях, младший сел перед ним, провёл рукой по волосам, проверяя, сухие ли они, запустил в них пальцы, чуть оттягивая вверх. Скользнул кончиками пальцев по линии роста волос и ощутил под ними рубец; Леон открыл глаза, и снова в его взгляде отражалось то затаённое, изучающее.

– У меня тоже есть шрам на виске, – улыбнувшись, произнёс Дориан, улыбка получилась грустной. – Только у тебя он на левом виске, а у меня на правом, – он коснулся шрама близнеца, а после своего. – Теперь мы и в самом деле как отражения друг друга.

Посидев так ещё немного, смотря близнецу в глаза, Дориан вздохнул и положил фен на тумбочку, чуть отсел.

– Нужно одеться, – произнёс Леон, снова старательно смотря в сторону, и встал.

Предвидя инициативу Дориана, он добавил:

– Но позволь хотя бы это мне сделать самому.

Младший, привставший до этого и готовый вновь броситься на помощь, покорно сел обратно. Наблюдая за тем, как Леон неторопливо одевается, он словил себя на мысли о том, что, наверное, не стоит так бесстыдно разглядывать обнаженного брата. Всё-таки то, что они не стесняются друг друга – это одно, а подобный интерес – это уже совершенно другое. Он может быть истолкован неправильно, в том числе и самим собой.

Одевшись, Леон вернулся на кровать. Дориан произнёс:

– Давай я помогу тебе надеть корсет.

Старший скривился от такой перспективы и ответил:

– Я уже задолбался в нём ходить. В нём дико неудобно. Думаю, я вполне могу обойтись и без него, рёбра-то у меня уже срослись.

Подумав немного, младший надел корсет на себя, завёл руки за спину, пытаясь справиться с застёжками. Сделать это было катастрофически сложно. Казалось, корсет был разработан специально с расчётом на то, чтобы больной, устав мучиться в оковах, не смог его самостоятельно снять.

Всё-таки застегнув корсет, Дориан глубоко вдохнул, что далось ему с трудом, очень уж тугой была вещь.

– Да, ты прав, он очень неудобный, – произнёс младший, развернувшись к близнецу. – Как же ты дышал в нём? Или это моим лёгким только дай повод, чтобы нормально не работать?

Леон слегка усмехнулся.

– У меня просто не было другого выбора, – ответил он.

– Теперь есть. Я не буду тебя заставлять ходить в этом ужасе, ещё бы мне из него вылезти… – Дориан вывернул шею, пытаясь взглянуть на адские застёжки.

– Помочь? – предложил Леон, наблюдая за тем, как близнец пытается справиться с корсетом, который теперь не желал расстегиваться.

Дориан обернулся к нему. Логичным было бы отказаться, потому что если уж он не мог расстегнуть треклятую удушающую тряпку двумя здоровыми руками, то у Леона вообще не было шансов сделать это. Но Дориан предпочёл поступить иначе.

– Помоги, – кивнул он и снова повернулся к брату спиной, придвинулся поближе, чтобы было удобнее.

Дориан терпеливо ждал больше десяти минут, пока Леон сражался с застёжками, не обращал внимания на то, что старший его дёргал, отчего корсет впивался под рёбра.

Когда прошли пятнадцать минут, стало понятно, что дело труба. Обернувшись к Леону и улыбнувшись ему, Дориан сказал:

– Кажется, это моя карма – влезть куда-то и не суметь самостоятельно выбраться.

– Можно разрезать… – задумчиво ответил Леон. – Всё равно он мне больше не нужен.

– Хорошая идея!

Принеся с кухни ножницы, младший вручил их в руку близнецу и снова сел к нему спиной. Кое-как поддев пальцами загипсованной руки край корсета, Леон сомкнул на нём ножницы. Плотный материал поддавался нехотя, упорствовал, а пальцы очень быстро начали болеть от плёвой нагрузки, которая теперь оказалась чрезмерной. Но Леон не сдавался, терпел боль и упорно кромсал корсет.

А Дориан сидел и глупо улыбался, потому что близнец делал что-то для него, потому что он сам это предложил и не сдавался, пусть ему и было сложно. Но он не сумел сдержать вскрика, когда Леон резко дёрнул ножницами, и лезвие полоснуло по позвоночнику, распарывая и ткань футболки, и кожу под ней.

– Прости! – испуганно воскликнул старший и развернул Дориана к себе, волнительно вглядываясь в глаза. – Больно?

– Нет, всё в порядке, – Дориан выдавил из себя улыбку. – Я просто от неожиданности крикнул.

Он коснулся кончиками пальцев пореза, на коже остались кровавые следы.

– Я сейчас принесу аптечку, сиди, – безапелляционно заявил Леон.

И за это Дориан простил бы близнецу даже то, если бы он его не просто порезал, а воткнул бы ножницы в позвоночник, обрёкши на жизнь в инвалидном кресле. Потому что Леон проявил заботу о нём, пусть в итоге и вышло не очень, потому что волновался.

Антисептик неловко пролился на кровать и никак не желал попадать на ватку.

– Позволь мне? – предложил Дориан и, пропитав вату дезинфицирующим раствором, вернул её брату.

– Извини, – повторил Леон, аккуратно обрабатывая порез. – Не нужно мне ни за что браться, раз у меня ничего не получается.

– Не говори так, – серьёзно ответил младший, обернувшись к брату. – Всё у тебя получается и получится. А то, что ты меня оцарапал – сущая мелочь. Она не имеет значения. Мне даже не больно.

В подтверждение своих слов Дориан широко улыбнулся. Губы Леона тоже тронула улыбка, но глаза его остались грустными и он опустил взгляд.

– Мы всегда заботимся друг о друге, и это главное, даже если что-то делаем неправильно, – без темы произнёс младший.

Леон ничего не сказал в ответ, но Дориан чувствовал, что он всё понимает. Он верил в это.