Читать книгу Совершенный изъян - Василий Воронков, Василий Владимирович Воронков - Страница 11
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
11
ОглавлениеПётр прикончил бутылку и заснул на диване под утро, когда начинало светать. Разбудила его духота. Он попробовал встать, но споткнулся и свалился на пол. Расшиб колени и кисть.
Его мутило. Внутренности словно разъело кислотой. В любой момент его могло вывернуть наизнанку. Он присел на колени, глубоко вздохнул и задержал дыхание, но это не помогло.
Рядом валялся включённый дзынь.
Изнанка забра́ла тускло светилась, отбрасывая на пол угловатую синюю тень. Призрак был ещё там – изуродованный сбоями в программе. На секунду Петру захотелось надеть дзынь и проверить, но он представил искалеченную девушку с поломанными руками и разошедшейся кожей на лице, представил, как она монотонно, вроде громкоговорителей в трубе, повторяет, что он другой, другой, другой, а Пан-Йон умереть не может.
Пётр поднял с пола дзынь и нажал синюю кнопку на забрале. Аккуратно, как тот паренёк из магазинчика, положил дзынь на стол.
И замер, соображая, что нужно делать дальше.
Он принял душ – ледяной водой, от которой заныли суставы. Его тошнило. От пульсирующей боли в висках перед глазами плыли кровавые пятна, но сердце пока не беспокоило – пульс был на удивление спокойным и ровным.
Он оделся и вышел на улицу.
Уже смеркалось. Солнце тонуло в дыму над домами, ни один из фонарей не горел. Пётр шагал навстречу сумеркам, спускался в тень. Ближайший магазин был всего в паре кварталов – несколько минут быстрым шагом, – но даже этого времени хватило, чтобы промёрзнуть насквозь.
Холод вернул чувство реальности.
На ледяном ветру Синдзу с её приступами электронного безумия казалась поломанной дорогой игрушкой. Она даже не знает, что такое смерть – как маленькие дети, которые только учатся жизни. Пётр не понимал, зачем вообще пытается разузнать что-то о погибшей. Это уже не его работа. Его работа – собирать на улицах мерзляков.
Главное, чтобы они не поднимались на ноги.
Киоск, где продавали китайскую водку, работал. Над дверью мерцала газовая вывеска – единственный свет на всей улице. Вывеска мигала, точно праздничная иллюминация. Три разноцветных иероглифа – красный, синий, зелёный – гасли по очереди и разгорались снова, в неправильном, хаотичном порядке – красный, зелёный, синий, зелёный, красный.
Пётр сощурился – в сумерках даже неоновые трубки слепили глаза, – и потянул за ручку сдвигающуюся гармошкой дверь.