Читать книгу Совершенный изъян - Василий Воронков, Василий Владимирович Воронков - Страница 17

Клуб находился внутри третьего кольца, и ехать туда на трубе нужно было с четырьмя пересадками. Пётр проснулся в полдень, принял душ и выпил стакан водки на дорожку в надежде, что это избавит его от мигрени и тошноты, однако ему стало только хуже. Он думал остаться, но спать он уже не мог, а сидеть в духоте, в компании с пустой бутылкой, было невыносимо.

До станции трубы Пётр плёлся, как зомби. Медленно переставлял ноги, точно боялся поскользнулся. Каждый шаг давался ему с трудом. Казалось, в голове сейчас что-то разорвётся, и раскалённая тёмная кровь брызнет из глаз.

Пётр сделал крюк, заглянул в магазинчик с цветной вывеской, купил банку лёгкого пива и выпил её – судорожными, быстрыми глотками, – прислонившись спиной к стене киоска. Над головой у него мерцала трёхцветная радуга.

После пива ему полегчало, но когда он спускался в трубу, то понял, что совершенно пьян.

Станция, похожая на залитый бетоном котлован, была оглушительно пуста. Пахло плесенью и мочой, половина ламп не горела. От давящего на грудь смрада кружилась голова. Пётр привалился к выщербленной колонне, где поверх грязевых разводов и трещин был намалёван красной краской кривой, разбитый припадком иероглиф.

Одно пиво. Пара глотков водки. И он не стоял на ногах.

Из чёрного туннеля потянуло горячим воздухом, бившем в лицо, как отработанный газ из дюз. Пётр побрёл к перрону, будто и правда ждал прибытия огромного корабля, который увёз бы его подземными течениями подальше от дома, от города, от всего, что он знал.

Сначала он перепутал линию, пото́м вышел не на той станции. От гулкого воя в поездах закладывало уши. Он был как после контузии. Ближе к центральным районам в вагон набились люди – холодные и бесполые, как куклы для демонстрации нарядов в стиле унисекс. Все оделись в бесформенные дутые куртки, словно в трубе запрещалось носить другую одежду. У многих были шунты – Пётр видел это по глазам, по мёртвому отсутствующему взгляду.

Когда он выбрался из трубы, начинало темнеть. Он встал под столбом с продетыми одно в другое, как в детском фокусе, неоновыми кольцами, которые подсвечивали спуск на станцию. Одно кольцо потрескивало и мигало. Пётр закурил. Ветер нёс в лицо серый снег, и Пётр отвернулся, спрятав сигарету в ладони.

Адрес клуба он нашёл быстро, но долго не мог понять, где находится вход. В итоге оказалось, что нужно зайти во двор – тёмный, как во время перебоев в энергосети, – и спуститься по лестнице в подвал. У входа Петра встретил лысеющий парень с редкой бородкой – высокий, но худой, как после болезни, – и Пётр даже не сразу сообразил, что тот работает здесь вышибалой.

– Дверью ошибся, папаша?

– «Трёхцветная радуга»? – уточнил Пётр.

– «Радуга», «Радуга». – Парень похлопал его по спине так, словно помогал прокашляться. – Только тебе, папаша, не сюда. Там рюмочная вниз по улице. Остаканишься так, что…

– Эска! – хмуро перебил его Пётр и показал удостоверение.

Парень хмыкнул, пожал плечами и отступил в сторону. Пётр прошёл в широкий бетонный зал.

– Давай! – крикнул вышибала ему в спину. – Оттянись там хорошенько, эска!

В зале было темно. С потолка свешивалось несколько круглых ламп, как на станциях в трубе, а также огромный, похожий на лучевую пушку прожектор, но заправилы, похоже, экономили электричество, и света едва хватало на то, чтобы очертить в сумраке прямоугольную площадку по центру – видимо, танцпол с затоптанным синим полом. Столики у стен тонули в темноте. Поначалу Пётр решил, что в клубе никого нет, и лишь пото́м заметил несколько одиноких фигур за барной стойкой.

– Вам чем-то помочь? – послышался женский голос.

Рядом с Петром возникла тощая официантка в тёмной обтягивающей одежде.

– Да, – сказал он, – я ищу девушку. Она…

Официантка нахмурилась и отвернулась.

– Это не ко мне! – бросила она через плечо и быстро зашагала к следующему по очереди клиенту.

Пётр подошёл к бару. Бармен, бородатый и полный, с раскрасневшимся от духоты лицом, был первым, кто походил здесь на живого человека.

– Чего налить? – Бармен улыбнулся, демонстрируя неровные, пожелтевшие от никотина зубы.

– Я ищу девушку… – снова начал Пётр.

– Вы выбрали правильное место!

Пётр раздражённо сунул бармену под нос удостоверение.

– О! – Бармен с наигранным испугом вытаращил глаза. – Какие люди! – и добавил тише, перегнувшись через стойку: – Будет рейд, да?

– Хватит кривляться! Я провожу расследование. Ищу девушку… – Пётр полез в карман за снимком, который выпросил у Аллы, – девушку, лет двадцати. Она…

– Здесь иногда бывают такие девушки.

– По нашим сведениям она часто ходила в это заведение. Блондинка, среднего роста, худощавого телосложения, красивая, соломенные волосы до плеч.

– Ага, ничего так!

Пётр лихорадочно проверял карманы.

– У неё есть шунт. И татуировка под ухом.

За стойкой захохотали.

– Ты, мужик, прикалываешься, да? – прыснул бармен. – Девушка с шунтом? Двадцать лет? Тут таких не бывает, не!

– Я провожу расследование, – Пётр опёрся о барную стойку, – и советовал бы вам…

– Не знал, что эска проводит расследования, – продолжал кривляться бармен. – Вы же только жмуриков на улицах подбираете?

– Слушай, ты!

Пётр схватил бармена за куртку, но тот лениво отпихнул его одной рукой.

Снова смех.

– Хватить паясничать! А то настоящую полицию вызовем, эскашник!

Пётр продолжал искать снимок – хотя проверил всё уже по несколько раз. Пальцы у него тряслись.

– Тебе бы глотнуть чего, – внезапно подобрел бармен. – А там, глядишь, и девушка найдётся. Так обычно и бывает.

Пётр постоял несколько секунд – руки в карманах, – и залез на стул у барной стойки.

– Водка есть? – спросил он.

– Водки нет! – радостно объявил бармен. – Тут коктейльный бар! Коктейли, понимаешь? Тебе какой – «Розовую усладу» или «Секс на пляже»? Первый налью за счёт заведения, раз уж мы с тобой успели подружиться.

– А есть чего-нибудь без розовых соплей?

– «Смерть под проводом»! Клёвый шотик. Три слоя, и все смертельные! Как по мне, ты откинешься сразу же, даже платить не придётся.

– Давай!

Пётр вздохнул и попытался унять дрожь в руках.

– Что за девушка-то? – спросил бармен, наливая в водочную рюмку что-то зелёное и густое, как сахарный сироп. – Фотка хоть есть? А то ты прям так её расписал!