Читать книгу У нас опять ничего не случилось, мистер Гиммик! - Вера Голицына - Страница 7

В начале июня 2016 года Петра Павленского выпустили из СИЗО, после 7 месяцев следствия по делу о горящей двери. Я два раза перечитала его интервью и начала скатываться в свой персональный маленький ад.

«Я увидел внутренности этой машины. Большой сгусток полицейщины. Концентрация служб надзора, механизмы ломки личности, механизмы принуждения, бюрократические ритуалы. Культ бюрократии и целая конфессия, возведенная вокруг этого культа. Ритуал, который начинается с подписи и заканчивается тем, что бывший человек полностью уничтожен. Он подчинен. Каждый день – это непрерывное столкновение с полицейским надзором»[1].

Бывший человек полностью уничтожен. Бывший человек. Уничтожен. Бывший. Отец…

– Тихо. Не надо. Стой здесь. – подскочил Гиммик.– Давай не будем туда нырять.

– Я его добила. Я не предала отца. Я его добила своим равнодушием. Нет никакой моральной дилеммы. Он пришел оттуда. Полгода он был там. А я не смогла ему помочь.

– Тебе было 15 лет!

– Да, дорогой Гиммик, мне было 15 лет, и я сдалась!

– Ты не могла нести ответственность за своих родителей. Ты была слабая маленькая девочка.

– Но сила любви и доверия…

– Перестань! Не было у тебя столько любви и столько доверия. Даже если и было, у тебя обязательно потребовали бы добавки! Повторяй за мной: здесь нет моей вины.

– Здесь нет моей вины.

– Я люблю тебя, папа. Но я не виновата, что ты сломался.

– Я люблю тебя, папа. Но я не виновата, что ты…

– Но я не виновата, что ты СЛОМАЛСЯ!

– Но я не виновата, что… Да я виновата! Виновата!

– Ммм… Ну, давай проведем журналистское расследование. Журналистом буду я. В героях – весь твой девичий зоопарк.

– Давай попробуем…

– У нас тут как будто ток-шоу. Зови всех.

Пока мой девичий зоопарк устраивался в воображаемой студии, а я расставляла воображаемую аппаратуру, Гиммик шепнул: – А давай мы его просто обесценим. – Не получится. Я пробовала. Он не перестаёт от этого быть.

5—4-3—2-1—0! Мы начали!

Гиммик: Добрый день, дорогие радиозрители и телеслушатели! В эфире программа «Убейся мягче». Сегодня мы поговорим о том, как применять фигуру отца для ежедневной самоаннигиляции. У нас в гостях кусочки Веры: Вера-Принцесса, Полумертвая Вера (с топором), Вера с Дипломом и Крайне Измотанная Вера. Ну и ваш покорный слуга, Том Гиммик. Для начала давайте познакомимся с нашими героинями.

Гиммик подходит к Принцессе

Гиммик: Девочка, как тебя зовут?

Принцесса: Вера.

Гиммик: Сколько тебе лет?

Принцесса: Возрастная категория 5+

Гиммик: Молодец! Хорошая шутка. Все поняли?..

Крайне Измотанная Вера: Я не поняла… А куркума точно при артрите боли не снимает?

Гиммик: Я не читал исследований… Мы с вами еще поговорим. Чуть позже. Гиммик возвращается к Принцессе

Гиммик: Ты любишь своего папу

Принцесса (застенчиво улыбается, теребит подол платья): Мой папа самый большой и красивый на свете. Стройный. На нем отлично смотрятся деловые костюмы – и светлые, и темные. И белые рубашки. И белый Ford ему тоже очень идет. У него очки такие… в тонкой металлической оправе. Он говорит, что, когда станет старым, там, на затылке, у него появится дырочка. Я иногда смотрю на его затылок.

Гиммик: Какая милая девочка. А если папа потеряется, тебе будет страшно?

Принцесса (испуганно): Да. Знаете, однажды папа забрал меня из музыкалки. Мы с ним ехали-ехали. Почти доехали до дома. И тут его остановило ГАИ. Они его в свою машину забрали. А я испугалась, что папу в тюрьму заберут. Всех преступников в тюрьму забирают. Гиммик: Твой папа преступник?

Принцесса: Нет!

Гиммик: А ты знаешь, что он уже сидел в тюрьме?

Принцесса (широко раскрывает блестящие глаза, ее рот кривится, она собирается плакать): Мой папа?.. Мой папа в тюрьме со злыми людоедами и убийцами?

Гиммик: Да!

Принцесса начинает истерить. К Гиммику подлетает Полумертвая Вера и замахивается топором. Полумертвая Вера топор носит с собой всегда. Это ее средство защиты. Она, правда, не очень умеет с ним обращаться. Размахивается и запускает куда-то в даль. Топор летит бумерангом и попадает ей в спину. Ей, в общем-то все равно, потому что Полумертвая Вера и так разорвана надвое. Одна часть папина, другая – мамина. Чтобы хоть как-то сладить с топором и незавершенной разорванностью, вместо лифчика она носит деревянные колобашки на веревочках. Спереди они ее немного собирают в единое целое, а сзади ловят топор.

Полумертвая Вера встает и замахивается топором, чтобы защитить Принцессу.

Кричит: — Мууу-Дак!

Она запускает топор и чуть задевает Принцессу. Топор описывает эллипс и втыкается в колобашки за спиной. Полумертвая Вера чуть разрушается и падает ничком.

Гиммик (вздыхает, оттаскивает Полумертвую Веру на скамейку для героев ток-шоу, вытаскивает из ее спины топор, скрепляет ее туловище колобашками, веревками и придает позу поуверенней.

Топор прислоняет к Крайне Измотанной Вере. Это безопасно. Она его даже поднять не сможет):

Прости, Принцесса. Не хотел тебя расстраивать. Спасибо за рассказ о папе. Дальше я хотел бы поговорить с Полумертвой Верой. Но она пока не в форме. Да и… она уже представилась. Она всегда такая. Топор никому не отдает. Защищает. Благородные порывы и полная утрата общечеловеческих ценностей.

Я (шепчу Гиммику на ухо): Гиммик, ты точно мудак…

Гиммик: Не переключайтесь! Программа «Убейся мягче». Мы вернемся после рекламной паузы.

Я: Ты что делаешь, ты же всех нас убьешь. Ты меня убиваешь!