Читать книгу Кошки-мышки (сборник) - Вера Каспари - Страница 17

Лора и трое мужчин пили шампанское. Вполне обычное для Лоры и двоих мужчин дело, вроде Дня воссоединения, и даже Бесси восприняла ситуацию со стойкостью бывалого солдата. Казалось, они готовы продолжить с того момента на прошлой неделе, когда кто-то резко изменил их жизнь, позвонив в дверь и разнеся голову девушки выстрелом из дробовика. Именно поэтому на их встрече присутствовал я, третий мужчина.

Подняли тост за Лору, и я сделал глоток. Оставшееся шампанское так и стояло в бокале, пока из него не вышли последние пузырьки газа.

– Что это вы не пьете? – поинтересовался Уолдо.

– Вообще-то я на работе, – ответил я.

– Он самый настоящий педант, – сообщил Уолдо. – Пролетарий-сноб с пуританской совестью.

Я был при исполнении, к тому же там присутствовала Лора, только это удержало меня от того, чтобы охарактеризовать его в выражениях, которых он заслуживал.

– Не сердитесь на нас, – попросила Лора. – Эти двое – мои лучшие друзья, и, конечно, им хочется отпраздновать мое воскрешение.

Я напомнил, что убийство Дианы Редферн все еще не раскрыто.

– Но мы-то ничего о нем не знаем, – заметил Шелби.

– Ага! Дух умершей на празднестве! – воскликнул Уолдо. – Может, выпьем в его честь?

Лора поставила бокал на стол.

– Уолдо, пожалуйста, – попросила она.

– Предложение весьма сомнительного свойства, – произнес Шелби.

Уолдо вздохнул.

– Какими ханжами мы стали! Это все ваше влияние, Макферсон. Как ходячий представитель Союза мертвецов…

– Будь добр, заткнись! – сказала Лора.

Она пододвинулась к Шелби. Тот взял ее за руку. Уолдо наблюдал за ними, как кот за мышиным семейством.

– Ну, Макферсон, раз уж вы намерены придать серьезности нашему счастливому воссоединению, поведайте, как продвигается расследование. Вы узнали, откуда взялась бутылка бурбона «Три Хорсиз»?

– Я сама ее купила, Уолдо, – тихо сказала Лора. – Знаю, что этот виски гораздо хуже того, что ты учил меня покупать, но однажды вечером я очень спешила и принесла домой «Три Хорсиз». Помнишь, Шелби?

– Конечно! – ответил Шелби, сжимая ее руку.

Казалось, они стали еще ближе, а Уолдо выталкивают на мороз. Уолдо налил себе еще шампанского.

– Скажите, Макферсон, были ли у этой малютки-модели какие-нибудь тайны? Возможно, она водила дурные знакомства? Известны ли вам секреты ее веселой жизни в Гринвич-Виллидж?

Уолдо явно использовал меня в своей игре против Шелби. Надо же, умнейший человек, прочитал практически все значительные произведения английской литературы – и не понимает, что какой-то невежа-полицейский может преподать ему урок! Я повеселел. Лайдекер лил воду на мою мельницу.

– Мой помощник вышел на след ее врагов, – сообщил я, придав голосу официальный тон.

Уолдо поперхнулся шампанским.

– Откуда у нее враги? – удивилась Лора.

– Возможно, в ее жизни было нечто такое, о чем ты не знаешь, – сказал Шелби.

Лора недоверчиво хмыкнула.

– Большинство этих девиц ведут сомнительный образ жизни, – уверенно заявил Шелби. – Насколько известно, бедняжка вполне могла путаться со всякими темными личностями. Взять хотя бы мужчин, которых она цепляла в ночных клубах.

– Откуда вы так много о ней знаете? – поинтересовался Уолдо.

– Ничего я не знаю, просто предполагаю, – ответил Шелби и повернулся ко мне. – Модели ведь часто бывают на дружеской ноге с представителями преступного мира, не так ли?

– Бедная Дайан! – сказала Лора. – Она была не из тех, кого можно ненавидеть. То есть, я имею в виду… она не умела испытывать по-настоящему сильные чувства. Даже не представляю, что кто-нибудь мог возненавидеть этого ребенка. Она была такая… в общем, хотелось ей помочь.

– Это Шелби так сказал? – спросил Уолдо. – Полагаю, он интересовался ею исключительно из филантропических побуждений.

У Лоры на щеках выступили красные пятна.

– Да! – с жаром воскликнула она. – Я сама попросила его быть с Дайан добрее. Правда, Шелби?

Шелби подошел к шкафчику и достал полено для камина, явно радуясь поводу отойти. Лора следила взглядом за его передвижениями.

– И ты, дорогая, просила его проявить особую доброту именно в прошлую среду? – спросил Уолдо нарочито невинным тоном, бросая при этом любопытные взгляды в мою сторону.

– В среду? – переспросила Лора, делая вид, что не помнит.

– Ну да, в прошлую среду. Или во вторник? Тем вечером на стадионе исполняли «Токкату и фугу ре-минор» Баха. Это ведь была среда? – Уолдо перевел взгляд на камин и Шелби. – Лора, когда ты устраивала вечеринку с коктейлями?

– Ах, это, – протянула Лора. – В среду.

– Жаль, что вы там не присутствовали, Макферсон, – обратился ко мне Уолдо. – Было очень, очень весело.

– Уолдо, ты ведешь себя глупо, – сказала Лора.

Но Лайдекер решил устроить сцену, и ничто не могло его остановить. Он встал с бокалом шампанского в руке и стал изображать Лору – радушную хозяйку на многолюдном приеме. Уолдо не только говорил высоким голосом и покачивал бедрами, как делают большинство мужчин, когда изображают женщин, у него оказался недюжинный актерский талант. Уолдо словно сам стал хозяйкой, которая переходит от гостя к гостю, представляет незнакомцев, следит за тем, чтобы не пустовали бокалы, предлагает бутерброды на подносе.

«Здравствуйте, дорогой, я так рада, что вы пришли… вы должны познакомиться… Знаю, вам очень понравится… Только не говорите, что не пьете… И ничего не едите!.. Да ладно, от такого крошечного канапе с икрой вы нисколько не поправитесь… Вы не знакомы с… Не может быть, все знают Уолдо Лайдекера, это же Ноэл Кауард в тяжелом весе… Уолдо, дорогой, один из твоих самых преданных поклонников…»

Спектакль был великолепным. Словно наяву представали напыщенные, чванливые мужчины и высокомерные женщины, причем все время, пока Уолдо двигался по комнате, изображая Лору с подносом в руках, было понятно, что эта воображаемая Лора следит за происходящим у эркерного окна.

Затем Уолдо встал у этого окна, и его жесты изменились, теперь он изображал мужчину – галантного Шелби. А еще девушку, которая смотрит на него снизу вверх, хлопая глазками и теребя лацканы его пиджака. Лайдекеру удалось передать голос и интонации Шелби, и хотя я ни разу не слышал Дайан, мне доводилось встречать куколок, которые разговаривали именно так.

«О, милый, ты самый красивый мужчина в этой комнате… Неужели мне нельзя это сказать?»

«Детка, ты пьяна, говори потише».

«Шелби, что плохого в том, что я тебя обожаю?»

«Ради бога, детка, вспомни, где мы находимся».

«Что ты, Шелби, я не пьяна, я никогда не напиваюсь, и говорю я не громко».

«Ш-ш, милая, все на тебя смотрят».

«Ну и пусть смотрят, мне плевать!» – Кукольный голосок зазвучал пронзительно и злобно. Пьяные девушки в барах всегда разговаривают так визгливо.

Шелби позеленел и отошел от камина, стиснув кулаки и выдвинув вперед челюсть. Лора дрожала.

Уолдо вышел на середину комнаты и произнес уже своим голосом:

– Повисло неловкое молчание. Гости смотрели на Лору, которая держала поднос с закусками. Наверное, в ту минуту все ее жалели, ведь через неделю и один день она должна была выйти замуж.

Уолдо по-кошачьи женственной походкой подошел к окну эркера. Я представил, как Дайан стоит там с Шелби.

– Дайан схватила его за лацканы…

Лора – настоящая, та, что в золотистом платье сидела на диване, – перебила Уолдо:

– Мне очень жаль! Ради всего святого, ну сколько раз нужно повторять, что мне очень жаль!

Шелби поднял сжатые кулаки.

– Да, Лайдекер, хватит. Перестаньте паясничать.

Уолдо посмотрел на меня.

– Жаль, Макферсон. Вы пропустили лучшую часть представления.

– И что же она сделала?

– Можно сказать? – спросил Уолдо.

– Валяйте, – кивнул Шелби. – Иначе он вообразит бог весть что.

Она расхохоталась.

– Я стукнула ее подносом с закусками!

Мы ждали, пока истерика не закончилась. Лора одновременно и плакала, и смеялась. Шелби попытался взять ее за руку, но Лора резко отстранилась. Успокоившись, она смущенно посмотрела на меня и сказала:

– Я раньше ничего подобного не делала. Даже не представляла, что могу так поступить! Мне хотелось умереть.

– И это все? – спросил я.

– Все, – подтвердил Шелби.

– Надо же, в моем собственном доме, – сокрушалась Лора.

– А что было потом?

– Я убежала в спальню и никого туда не впускала. Не хотела ни с кем разговаривать. Мне было стыдно. Некоторое время спустя зашел Шелби и сказал, что Дайан ушла и что я должна выйти к гостям.

– После всего случившегося, – добавил Шелби.

– Все делали вид, что ничего не произошло, но мне от этого было только хуже. Шелби держался очень хорошо, уговорил меня пойти куда-нибудь и как следует выпить, чтобы я больше не думала об этом неприятном происшествии и не упрекала себя.

– Как мило с его стороны! – не сдержался я.

– Шелби весьма великодушен и не держит зла, – добавил Уолдо.

– А что мог Шелби сделать, если Дайан в него влюбилась? – Лора не обращала внимания на двух других собеседников, она объясняла только для меня. – Он вел себя с ней вежливо и доброжелательно, впрочем, как всегда. А бедняжка Дайан выросла в той среде, где женщин частенько поколачивают. Раньше ей не доводилось сталкиваться с… джентльменом.

– Надо же! – хмыкнул Уолдо.

– Она искала лучшей участи, ведь ее жизнь была чрезвычайно убога. Даже имя, которое Дайан себе выбрала, говорит о стремлении к лучшей жизни.

– Мое сердце сейчас разорвется от жалости, – сказал Уолдо.

Дрожащими руками Лора взяла сигарету.

– Мы с ней во многом похожи. Я тоже приехала в Нью-Йорк, простая девчонка без друзей и без денег. Мне помогли, – произнесла она, показав сигаретой на Уолдо, – и я чувствовала, что тоже должна помогать таким, как Дайан. Я была ее единственной подругой. А Шелби был ее другом.

Лорины слова звучали просто и человечно, а она сама стояла так близко, что до меня доносился запах ее духов. Я отодвинулся.

– Вы ведь верите мне, Марк? – спросила она.

– Значит, в пятницу вы пригласили Дайан на обед в знак примирения? – спросил я.

Лора улыбнулась.

– Точно, в знак примирения. С вечера среды до утра в пятницу я была сама не своя. Было ясно, что если я не поговорю с Дианой и не извинюсь, то испорчу себе весь отдых. Вы считаете меня глупой?

– Мягкосердечной недотепой, – вставил Уолдо.

Шелби схватил кочергу, но только для того, чтобы помешать угли в камине. Я чувствовал, что нервы мои на пределе, мне мерещилось насилие всякий раз, когда зажигали сигарету. Я сам жаждал крови. Так хотелось вцепиться в толстую шею, что даже руки чесались.

Я шагнул вперед и вновь оказался рядом с Лорой.

– За обедом вы закурили…

Я сделал паузу. Лора побледнела, став белее платья, в котором похоронили Дайан.

– Закурила, – прошептала Лора.

– Закурили трубку мира и предложили Дайан свою квартиру.

– Да, трубку мира, – кивнула Лора, приходя в себя. Ее глаза заблестели, лицо зарумянилось. Рука с тонкими, сильными пальцами легла на рукав моего пиджака. – Поверьте, Марк, вы должны поверить, что все было в порядке, когда я предложила ей пожить у меня. Пожалуйста, поверьте, прошу вас.

Шелби промолчал, но мне показалось, что он улыбается. Уолдо громко рассмеялся.

– Осторожнее, Лора, он сыщик!

Лорина ладонь соскользнула с моего рукава.