Читать книгу Zona O-XА. Книга 1. Чёрная дыра - Виктор Грецкий - Страница 18

– Вот принесла нелёгкая, – прислушиваясь к пению на берегу, подумал пацан.

А с берега, уже в который раз доносились звуки, пожалуй, самой любимой дядькиной песни: – Враги сожгли родную хату, спалили всю его семью, куда теперь идти солдату, куда нести печаль свою? – Твёрдым и уверенным басом, несмотря на количество выпитого спиртного, пел Борода.

– Ты, уж, прости меня, Прасковья, что я пришёл к тебе такой, хотел я выпить за здоровье, а должен пить за упокой, – донёсся заплаканный голос дяди Толи. Уж очень он любил эту песню ещё и потому, что мать его-бабушку Санька, тоже звали Прасковья.

Самому дяде Толе не удалось повоевать с фрицами. Не хватило лет. Даже попартизанить не удалось, потому как отчаянные северяне не оставили немцам никакой возможности закрепиться на северных территориях, так и не отдав ни клочка своей суровой землицы супостату. Благодаря их героизму северным морским путём, в помощь яростно сражавшейся с врагом Красной Армии были отправлены семьдесят восемь конвоев с более чем пятью миллионами тонн различного рода грузов, включая танки и истребители.

– Фашисты, – как рассказывал дядя Саша, старший брат дяди Толи, служивший в морской пехоте, – бросали, к чёртовой матери, все, и драпали с любых, самых укрепленных позиций, как только видели несущихся на них, в распахнутых чёрных бушлатах, одетых на один тельник (в сорокаградусный мороз), и в бесках с закушенными ленточками морпехов. Иногда, когда бой предстоял совсем не равный, морская пехота снимала и бушлаты, и шла в атаку в одних тельниках, опять закусив ленточки и опять не роняя ни слова.

Это их молчание больше всего и пугало фрицев. Как рассказывали чудом уцелевшие немцы, попавшие непонятно каким образом в плен (пленных воины-морпехи не брали, так как знали, что идёт разборка не на живот), в этом их молчаливом беге чувствовалась какая-то неземная сила и уверенность, заставлявшая сворачиваться души даже самых видавших виды солдат Третьего Рейха, недооценивать, кстати, которых тоже нельзя было.

– Недаром же немец рискнул напасть на нас, – говорил дядя Саша. – Он знал, что ему обломится, если он нас не сделает в первом раунде (дядька в молодости занимался боксом и мог спокойно завалить одним ударом годовалого быка), но надеялся, что ему подфартит немножко! Но уж потом можно всю оставшуюся жизнь курить бамбук, не напрягаясь. Он знал, что мы это и есть для него последний Воин.

– А не тронь он нас, мы бы всё– равно его достали. Так что расчёт у немца был верен. Сбить нас с ног первым ударом и потом уже в партере дожать.

С берега опять донеслись звуки песни: – Сидел солдат слеза катилась, слеза ла-ла-ла-ла надежд, а на груди его светилась медаль за город Будапешт.

– Слабовато слова знает Борода, – про себя отметил Санек, открывая данную ему накануне татарином книжку, так как клёва до вечера всё-равно не предвиделось. – А дядька, наверное, уже в отрубе.

– Барада, барада, украшает мужика барада, – было последнее, что понеслось до Сани с берега.