Читать книгу Факты минувшего дня глазами советского инженера - Виктор Николаевич Котомкин - Страница 4

Мои предки по отцовской линии были староверами, не принявшими реформу патриарха Никона. Именно свою веру они признавали православной, а Российскую Православную Церковь называли нововерцами или никонианами. Староверы (старообрядцы) были преданы анафеме на Московских соборах РПЦ 1656 и 1666–1667 годов. Они преследовались как церковью, так и государством. В 1762 году Екатерина II прекратила судебное преследование и разрешила вернуться из-за границы старообрядцам, бежавшим от преследований. Для их поселения были выделены места в Поволжье и в Сибири. Костромская губерния была одним из таких мест. Переселенцы могли туда добраться по рекам. Мои предки двигались сначала по Клязьме, а затем по Тезе, которая была судоходной до Шуи с 17 века. Выше Шуи в Костромские леса можно было добраться только на лодках или пешком по тропе. Иначе в эти таёжные края добраться было невозможно. Мои предки устроились в глухом лесу, относящемся к Нерехтскому уезду. Они основали деревню Мостищи невдалеке от реки и, вырубив часть леса, создали пахотные поля и пастбища. Церковь они не посещали, что было отмечено в «ревизских сказках» (переписях населения). Одним из методов преследования за убеждения было разрушение семейных основ. Староверам запрещалось совершение таинства брака и крещения. Поэтому информацию об их жизни пришлось искать довольно долго. В Шую их потомки попали только через полтора столетия, и тоже не от хорошей жизни. Согласно ревизским сказкам семья смогла выжить и увеличивалась от поколения к поколению. Это было очень не просто, поскольку урожайность на малоплодородных землях была: «сам-два» – «сам-три». То есть, урожай собирали всего в 2–3 раза больше, чем посадили зерна. Земли Костромской губернии всегда были скуднее земель соседних губерний, и местного хлеба было недостаточно для пропитания. Поэтому многие крестьяне ходили на заработки в ближайший город Шую, где начала интенсивно развиваться текстильная промышленность, а так же там требовались плотники. Несмотря на трудности, население деревни постоянно увеличивалось. Через сто лет после её основания в деревне Мостищи было уже 29 дворов, в которых проживало 202 человека. Эти данные говорят о том, что средняя семья была из семи человек, действительно – «7 – Я».

Крестьяне деревни были крепостными полковника и кавалера Фёдора Петровича Глебова-Стрешнева. Серьёзным ударом по семье моих предков стала земельная реформа 1861 года. Её исследователи оценивали работу Костромского комитета, как одного из самых рьяных защитников крепостного права в России. В Костромской губернии перед реформой на одну ревизскую душу мужского пола приходилось 14,3 десятины всей земли, в том числе 5,85 десятины удобной земли. После реформы земельные наделы крестьян уменьшились в 2–3 раза. Остальную землю нужно было выкупать, но цена на землю увеличилась почти в 50 раз. К помещикам отошли лучшие земли. В крестьянские наделы включались «песочки», болота, овраги, кустарники и т. п. Моему прапрадеду Гавриилу Косьмину, (из посмертного описания его имущества), принадлежали «два надельных участка и два купленных участка малоплодородных земель в лесных пустошах», которые он получил в наследство от своего отца. Ситуацию серьёзно ухудшали погодные условия и неурожаи в 90-е годы, приведшие к гибели полумиллиона человек. Разорился и Гавриил Косьмин, вынужденный податься в батраки. Он умер от чахотки в мае 1899 года в возрасте 33 лет. Его жена, моя прабабушка Ирина Васильевна, была вынуждена покинуть деревенский дом и отправиться на заработки в Шую вместе с сыном Иваном. Только в городе была надежда найти работу и выжить. В это время она уже была беременной моим дедом. В Шуе было много текстильных фабрик, на которых работали и проживали выходцы из деревень. Судя по всему, весь путь до Шуи, протяжённостью 40 километров они прошли пешком, взяв только то, что смогли унести. Позже, в описи имущества разорённого дома значилась оставленная ей «казинетовая (вид полушерстяной ткани) шуба на бараньем меху». Прабабушке удалось устроиться ткачихой на текстильную фабрику Моргунова с правом проживания на её территории. С 1899 по 1903 год она с двумя детьми жила, в ужасающих условиях, которые описаны выше. Вместе с ней на фабрике начал трудиться старший сын Ваня, которому исполнилось 12 лет. Мой дед, Михаил Гаврилович, родился через пять месяцев после смерти своего отца. Он оказался связанным с промышленным производством буквально с первых дней жизни. Деревенские крестьяне продали покинутый дом Котомкиных, и вырученные деньги в сумме 150 рублей, перечислили в сберегательную кассу Государственного банка. Наследниками умершего отца стали только его дети. Копии документов о смерти мужа Ирине Васильевне выдал Шуйский Сиротский Суд. Ирина Васильевна по своей просьбе была назначена Судом опекуншей своих детей и над имуществом умершего мужа. Это ей позволяло использовать проценты с вложенной в банк суммы. О получении процентов она запрашивала Суд, а затем отчитывалась перед ним о расходовании полученных денег и о занятиях своих детей.

Получить свою долю каждый из сыновей мог по решению Суда только при достижении 17-летнего возраста. В 1903 году Ирина Васильевна получила проценты за три года в размере 17 рублей 58 копеек. Она отчиталась в расходах на одежду и обувь для детей в размере 20 рублей. Дополнительные 2 рубля 42 копейки были потрачены из зарплаты Ирины Васильевны. На этом примере видно, что общество в царские времена заботилось о сиротах. Только через четыре года после поселения в Шуе, Ирине Васильевне удалось арендовать у помещицы Пуховой небольшой домик. Он располагался на окраине города, недалеко от холерных бараков, во дворе основного дома, расположенного фасадом на улицу. С простенькой обстановкой это стоило 5–7 рублей в месяц. Через несколько лет, используя деньги старшего сына, выданные ему по достижении 17 лет, она смогла его выкупить. Возможно, поступили деньги и от проданных семейных земельных участков в деревне Мостищи. Ранее они были оценены в 85 рублей. Стоимость деревянного дома деревенского типа в Шуе была 10–15 рублей за м². Скорее всего, купленный домик был на два окна по фасаду и стоил не дорого. В Шуе в конце 20 века ещё можно было увидеть подобные домики. Рабочий текстильной промышленности получал, в среднем, 12 рублей в месяц. Работницам платили значительно меньше, в среднем около 7 рублей в месяц. Детям платили 1/3 заплаты взрослого рабочего, то есть 4 рубля. Значит, полученные проценты были существенной добавкой к семейному бюджету. Согласно «Довоенным бюджетам русских рабочих» В. Овсянникова, от 40 до 60 % зарплаты уходило на продукты питания. Ещё примерно 20 % своей зарплаты рабочий отдавал за съём жилья. В дореволюционной России в начале века съёмное жильё в среднем стоило 20 копеек в месяц за квадратный метр. Набор самых необходимых продуктов на одного взрослого человека в день (3225 кал.) стоил 26 копеек.

Недалеко от дома Котомкиных, на въезде в Шую по Ковровской дороге, был устроен постоялый двор (Ям), в котором могли остановиться крестьяне и помещики, прибывающие в Шую с южного направления. Это был целый комплекс деревянных зданий, включающий жилые комнаты, конюшню, складские помещения. Постояльцы могли пристроить свой товар, лошадей и сами отдохнуть с дороги до посещения городского базара. Через дорогу от постоялого двора был заброшенный песчаный карьер, тоже получивший название Яма. Мальчишки с Полянки иногда хулиганили. Ночью они потихоньку утаскивали сани со двора, расположенного позади конюшни и спускали их в Яму. Об этом рассказывал брат моей бабушки Пелагии. Их семья жила рядом с постоялым двором, через дом от семьи Котомкиных, с которыми они естественно общались. Не исключено, что и Миша Котомкин (мой дед) принимал участие в этих мероприятиях. До революции он был подростком.

В 1912 году Миша окончил 3-классную церковно-приходскую школу. А сразу же, в 12-летнем возрасте, начал работать. Сначала его взяли учеником слесаря в частную водопроводную мастерскую братьев Лукошкиных, где он работал «только за харчи». Жить пришлось у хозяев мастерской, домой отпускали только в двунадесятые праздники. Проработав несколько месяцев, Миша, не выдержал непосильных требований хозяев и убежал домой. После этого он поступил на работу в частную столярную мастерскую, тоже учеником, за полтора рубля в месяц. А затем, в 14-летнем возрасте работал землекопом на строительстве военных казарм, строящихся невдалеке от его дома. Через год Мише удалось устроиться учеником токаря на металлозавод Толчевского. Ирина Васильевна получила на фабрике инвалидность 2 группы и стала домохозяйкой. Единственным кормильцем стал младший сын Михаил. Старший брат жил своей семьёй и уже имел четверых детей. Овладев профессией, Михаил, до Великой Октябрьской Социалистической революции, работал токарем на ткацкой фабрике. Рабочий день в царской России даже для подростков в те годы длился 10 часов, и был только один выходной день в воскресенье. После свершившейся Великой Октябрьской Социалистической революции 1917 года, Советская власть одним из первых Декретов Совета Народных Комиссаров ограничила продолжительность рабочего дня 8 часами. Рабочие получили определённые права и были защищены профессиональным союзом. В январе 1917 года он получил в сберкассе свою долю от продажи дома, в размере 74 руб. 70 копеек. Следует отметить, что к этому времени деньги серьёзно обесценились. С 1914 года шла Первая Мировая война. Она подорвала хозяйство и финансы России, и сопровождалась существенной инфляцией. В феврале 1917 года произошла буржуазная революция, свергнувшая царя, и инфляция значительно усилилась. Если к февралю 1917 года покупательная способность рубля упала в 3,5 раза, то за 8 месяцев правления Временного Правительства рубль обесценился ещё в 3 раза. Полученная Михаилом сумма была меньше месячной зарплаты неквалифицированного рабочего, и на эти деньги можно было купить только сапоги, которые стоили около 80 рублей.

По поводу революционных событий много различных точек зрения. Приведу одну из тех, с которыми я согласен. А. Пыжиков, ведущий научный сотрудник РАНХиГС, анализируя причины революции и строительства социализма в СССР, в 2017 году написал следующее: «В народных слоях нечернозёмного центра России, прочно укоренились крупные ветви беспоповщины. Беспоповщины не только не утруждали себя регистрацией, но и вообще, как правило, числились обычными синодальными прихожанами. Находясь под государственно-церковным прессом, староверы вынужденно нацеливались не на частное предпринимательство с получением прибыли в пользу конкретных людей или семей, а на обеспечение жизни своих единоверцев. Только такие общественно-коллективистские механизмы представлялись оптимальными в том положении, в котором жило русское старообрядчество. А потому его религиозная идеология освящала не экономику «успеха» и обоснование отдельной избранности, а утверждала солидарные начала, обеспечивающие выживание во враждебных условиях. Вот этот мир, пребывавший в скрытом виде внутри Российской империи, и вырвался на поверхность в результате событий 1917 года. Причём февральские и октябрьские дни при всей своей важности имели все же верхушечное значение. Эти революции носили характер столичных переворотов. Они ещё не затрагивали глубинных народных пластов, лишь послужив катализатором к грядущему. Когда же государственно-общественный коллапс стал для всех явью, многие кинулись искать и осмыслять причины случившейся катастрофы. Задавались вопросом: как Россию могла постигнуть такая ужасная участь? Почему значительная часть русского народа осталась равнодушной к судьбе своей родины? Удивляла та лёгкость, с которой произошло расставание с монархией, просуществовавшей триста лет. Ещё больше поражало безразличие по отношению к церкви: надругательство над ней не вызвало повсеместной волны негодования. Все эти сюрпризы истории перестают восприниматься таковыми и приобретают свою железную логику, если рассматривать их в качестве завершающего рывка русской реформации, подспудно тлевшей в народных староверческих пластах. Только эта незамеченная реформация в новых условиях проявилась уже не в религиозном, а в социальном ключе. К тому же выстраиваясь вокруг не частной, а общественной собственности, с соответствующей коллективистской психологией. Такое понимание жизни было навеяно не марксистской теорией, а питалось воззрениями русского староверия, не связывавшего перспективы с буржуазными ценностями. Люди из русских низов, наполнившие партию жаждали построения коммунизма, или, иначе, «царства божьего на земле». Эта реальность, поднявшаяся из народных глубин, стала теперь не просто хорошо различимой, а определяющей в формировании «лица» советского строя. Перед нами своего рода «социальная религия», заряженная верой в лучшее, светлое будущее. Она не приемлет тех, кто, в конечном счёте, оправдывает социальный порядок, обслуживающий благополучие отдельных семей. Эта вера, составлявшая суть советского проекта, вышла из русских народных низов, а не мертвящей греческой Византии и уж тем более не из трудов Карла Маркса. Одержимость материальным накоплением не порождает настоящей любви; это все тот же рационалистический рефлекс собственника, пусть и обвешанного иконами. Именно в такой атмосфере как на дрожжах и расцвела РПЦ. Вокруг её пастырей трутся те, для кого смысл пребывания на этом свете – выгрызание собственного благополучия за счёт унижения других. Возвращение в жизнь духовного подданства наших предков выглядит пугающе для озабоченных персональным успехом. Ведь оно предполагает борьбу за иные, не замкнутые лишь на себе ценности, борьбу, образец которой явил наш, ставший советским, народ. В этом его весомый вклад в историю человечества, так мало знакомого с бескорыстием, так редко бывающего добрым не для себя».

Для моих предков установление власти Советов стало величайшим радостным событием в жизни. В мае 1919 года Михаил был призван в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию (РККА) и служил до ноября 1922 года. На Гражданскую войну он не попал, работал токарем в автомобильном отряде. Поскольку он был не только хорошим профессионалом своего дела, но и обладал организационными способностями, его направили в город Рославль для организации автомастерских. По окончании службы Михаил вернулся в Шую. Сразу же после возвращения из армии он женился на своей соседке Пелагии, о чём, вероятно, молодые договорились ещё до его призыва в РККА.

Михаил десять лет работал токарем 7 разряда на машиностроительном заводе имени Фрунзе (бывший завод Толчевского). Дед в комсомоле и в партии не состоял, но активно занимался общественной работой. Он оказался в гуще исторических событий и активно участвовал в построении нового социалистического государства. В 1924 году Михаил был привлечён к работе уполномоченным по кооперации. В те годы по инициативе руководителя СССР В. И. Ленина осуществлялась Новая Экономическая Политика (НЭП), сменившая «военный коммунизм». В период НЭП возрождались различные виды кооперации. НЭП позволил быстро восстановить народное хозяйство, разрушенное Первой мировой и Гражданской войнами. Общественная работа уполномоченных по кооперации, заключалась в вовлечении пайщиков в кооперативную систему, в привлечении их к управлению и ревизионной работе. Вскоре в молодой семье появились дети, жить в маленькой избе стало сложно. Поэтому после 1926 года семья приобрела (или построила, данных об этом нет) новый дом, на соседней 2-ой Полянке. Он и стал родовым гнездом семьи почти на полвека. После первой общественной работы, дед в течение восьми лет бессменно избирался фабричным коллективом в городской Совет. Он был не освобождённым депутатом и решал, контролировал вопросы коммунального хозяйства в нерабочее время. В то время городской бюджет был существенно богаче, чем в настоящее время. Сохранилась депутатская книжка деда. Городские власти решали много различных задач по улучшению городской инфраструктуры, и нагрузка на депутатов городского Совета возлагалась серьёзная. Следует отметить, что в то время выборы в депутаты были более ответственной и объективной процедурой, чем то, что происходит в современной России. Депутаты выдвигались коллективами предприятий. Их кандидатуры обсуждались на общих собраниях. Люди хорошо знали личные и деловые качества избираемых в депутаты. Во власть попадали только лучшие люди, которые пользовались уважением, могли защищать интересы своих коллективов и справляться с задачами на уровне городского самоуправления. Михаил Гаврилович активно участвовал в работе всевозможных секций и комитетов до тех пор, пока в 1931 году не был отправлен на учёбу по вопросам рационализации в Москву.

К 1924 году завершился процесс создания нового государственного образования – Союза Советских Социалистических Республик. После гражданской войны промышленность страны находилась в бедственном положении. Для её восстановления и обеспечения обороноспособности страны, разрабатывались пятилетние планы, которые должны были выполняться безоговорочно. И они действительно выполнялись. В СССР строилось огромное количество заводов, электростанций, автомобильных и железных дорог и других сооружений. СССР в кратчайшие сроки решил построить мощную промышленность практически с нуля. О масштабных стройках тех лет хорошо рассказано в мемуарах первого наркома строительства СССР С. З. Гинзбурга. Они изданы под названием «О прошлом – для будущего». В течение 1923–1929 годов восстанавливались разрушенные первой мировой и гражданской войнами заводы и фабрики, строились новые. Началась масштабная индустриализация страны. Её главной целью было создание современной материально-технической базы социализма на основе тяжёлой промышленности и электрификации страны. В конце 20-х годов среднегодовой прирост народного хозяйства СССР превысил 11 %. В США, Англии, Германии, Франции и других капиталистических странах этот показатель не превышал 3–5%. К 1937 году, темп развития страны удвоился и превышал в промышленности более 25 %. Было построено более 6000 новых заводов и фабрик. В 1937 году СССР вышел по валовой продукции промышленности на первое место в Европе и второе в мире. В 1937 году она увеличилась по сравнению с довоенным 1913 годом в 8 раз!

Своих специалистов в стране катастрофически не хватало. До революции в России ежегодно выпускалось всего около двух тысяч инженеров. В годы гражданской войны часть инженерных кадров была потеряна. Кто-то погиб, кто-то эмигрировал. Бурные темпы социалистического переустройства страны с исключительной остротой выдвинули неотложную задачу подготовки новых пролетарских кадров специалистов. Знаменитая фраза Сталина «Кадры решают все!» определила политику партии в отношении подготовки специалистов. Разрешение этой задачи было основано на сближении теоретического обучения и производственной практики. Поэтому СССР пригласил более 20 тысяч иностранных инженеров и рабочих. С их помощью было подготовлено более 2 миллиона советских специалистов, освоивших новые технологии. Численность специалистов с высшим и средним образованием, занятых в народном хозяйстве стремительно росла. В 1913 году их было всего 190 тысяч, в 1928 уже 520 тысяч, а в 1941 году 2 миллиона 400 тысяч.

В Шуе одновременно с модернизацией текстильной промышленности создавались десятки других предприятий, нуждавшихся в инженерах и рабочих высокой квалификации. Поскольку большинство молодёжи, как и мой дед, до революции смогли получить только начальное обучение грамотности, Советская власть создала по всей стране Комбинаты Рабочего Образования КРО (позже преобразованы в техникумы). Курсовые КРО организовывались на крупных предприятиях и кустовых объединениях и обслуживали рабочих, контингент которых должен был составлять не меньше 90 %, остальные 10 % – члены семей рабочих, красноармейцы служащие, активно проявившие себя на производственной и общественной работе. Удивительно, но задачей этих Комбинатов было подведение образовательного уровня молодёжи до того, чтобы они могли поступить в институты.

В 1930 году Михаил Гаврилович, проучившись 1 год, получил документ об образование в таком КРО. Учитывая успехи в учёбе, руководство завода направило его на годичные республиканские курсы рационализаторов в Москву. После успешного окончания курсов молодой специалист был сразу назначен заведующим отделом рационализации завода. Деду удалось поступить и в Ленинградский заочный институт. Но ввиду большой загруженности на работе и в общественных делах, учёбу прекратил. Подрастало двое сыновей, нуждавшихся в отцовском внимании. На деда были возложены серьёзные задачи по управлению предприятием в должности заместителя директора. Пять лет Михаил Гаврилович был членом пленума территориального комитета Союза Металлистов рабочих среднего машиностроения. В течение трёх лет он был членом пленума облисполкома. Три раза деда избирали в члены пленума заводского комитета завода Фрунзе. Таким образом, мой дед, сирота, сын батрака, благодаря Советской власти, смог получить хорошее образование, стать сначала рабочим высокой квалификации, а затем заместителем директора довольно крупного машиностроительного завода. Если бы не было Октябрьской Революции, то инженерно-техническими работниками не стали бы не только мой дед и отец, но и я в том числе. Я это хорошо осознаю. Считаю важным отметить, что дед в ряды комсомола не вступал, а в партию ВКП(б) (партию большевиков) вступил лишь в декабре 1939 года. Всего он добился только за счёт своих личных качеств, а не за счёт членства в партии.

В годы Великой Отечественной Войны деду поручили создать артель «Точная механика», где он был так же и главным техническим руководителем. При Сталине это был весьма сильный сектор хозяйства страны. По всей стране их было более ста тысяч. На них работало около двух миллионов человек, которые производили почти 6 % валовой продукции промышленности СССР, причём артелями и промкооперацией производилось 40 % мебели, 70 % металлической посуды, более трети всего трикотажа, почти все детские игрушки. В годы войны артели производили даже оружие и боеприпасы. Вероятно, именно поэтому, деду поручили создание артели и освободили от призыва на фронт. Специалистам, работавшим на оборонных предприятиях, давали бронь, поскольку они занимались очень важным делом для обороны страны. Над Шуей изредка пролетали фашистские бомбардировщики и однажды сбросили бомбу недалеко от дома. Дед в саду выкопал щель, в которую планировалось прятаться при бомбардировках. Война, как и всем гражданам страны, далась деду очень тяжело. От старшего сына не поступало никаких известий. Он погиб в самом начале войны. Младший сын Николай вернулся с фронта инвалидом второй группы и долго восстанавливался.

Дед во дворе дома создал замечательную столярную и слесарную мастерскую. В ней были десятки различных инструментов для работы с деревом и металлом. Поколение этих мужчин было очень хозяйственным и многое умело делать своими руками. А ещё, после деда остался добротный дом и замечательный сад, который был организован очень грамотно. В нём были кусты различных ягодных растений, яблони, груши, сливы, вишни. Яблони были подобраны так, что можно было пользоваться их плодами с июля по октябрь. А изюминкой сада были две яблони золотой китайки со сладкими прозрачными жёлтыми яблоками. В саду и во дворе росли кусты сирени и розы. Дед содержал кур, кроликов, несколько ульев, и, конечно же, собак. Он был одним из руководителей клуба собаководов. А ещё он был охотником, любил рыбачить и умел играть на гармони.

Завершая рассказ о моём деде и его поколении, могу подвести некоторые итоги. Получив при царизме только основы грамотности в церковно-приходской школе, он при Советской власти получил хорошее общее и профессиональное образование, стал депутатом Городского Совета и заместителем директора крупного завода. Дед много лет трудился на инженерных должностях, но обстоятельства не позволили ему получить высшее инженерное образование. Таких технических специалистов в те годы в СССР было много. Среди специалистов, занимавших технические должности, процент практиков, людей, не имевших специального образования, в середине 20 века составлял 40 %. Недостаток теоретических знаний они компенсировали смекалкой, самообразованием и жизненным опытом. Многие технические вопросы им приходилось решать путём проб и ошибок. Но, в тех условиях, важнее было выполнять в установленные сроки сложнейшие организационные вопросы и уметь добиваться достижения поставленных масштабных задач по индустриализации страны. Технические работники тех лет много внимания уделяли самообразованию. Для многих первых советских людей строительство социалистического общества открыло перспективу, смысл жизни. Многие смогли получить образование, значительно повысить свой социальный статус, поднявшись с самых «низов». Некоторые заняли ключевые посты в хозяйственной, военной, политической элите. Жизненный путь моего деда Котомкина Михаила Гавриловича прекрасно подтверждает это. Деда не стало в 1963 году. После его смерти, я, уже став студентом, обнаружил на чердаке дома ламповый радиоприёмник начала 30-х годов (редкость в те годы) и много книг, в том числе, технических. Среди них были большой технический справочник Hutte, в 5 томах, карманный технический справочник С. Н. Ванкова от 1936 года и книга Ф. У. Тэйлора «Тэйлор о тэйлоризме». Даже в 70 годы они были полезны. Особенно мне пригодился карманный справочник, который я регулярно использовал во время учёбы в институте. Лучшего технического справочника подобного формата я не встречал и в последующие годы. А книга Тэйлора оказала серьёзное влияние на меня и моих институтских друзей.

Инженерную деятельность деда продолжил мой отец, Николай Михайлович, родившийся 8 декабря 1925 года. Он был вторым ребёнком в семье. На два года старше был первенец Витя. Детство ребят существенно отличалось от пережитого дедом, несмотря на сложности становления нового государства. Ситуация в стране была не простая. В начале 20-х годов в стране был сильнейший голод. В 1929 году в СССР была введена карточная система почти на все продовольственные товары, а затем и промышленные. Продукты невозможно было купить, не простояв в огромных очередях. Рабочий получал 600 грамм хлеба в день, члены семьи по 300 грамм, растительного масла от 200 грамм до литра в месяц, 1 килограмм сахара в месяц; рабочий получал в год 30–36 метров ситца. В 1932–1933 годах, в СССР разразился новый массовый голод. От голода и болезней, связанных с недоеданием, погибло около 7 миллионов человек. До 1935 года положение только ухудшалось. Карточная система была отменена только в 1935 году. Естественно, что от недоедания страдало всё население, в том числе и мои родные. В данной ситуации существенную поддержку семья получала от своего сада и от участка земли около реки, выделенного под посадку картошки. Детям на этих участках приходилось работать вместе с взрослыми. Довольно много времени у ребят уходило на то, чтобы выполнить домашние обязанности по дому. Забот в своём доме и саду всегда было много, и зимой и летом. Нужно было напилить и наколоть дрова, протопить печку; принести воды с колонки, сходить в магазин за продуктами. Зимой нужно было очищать от снега двор и улицу перед домом на всём протяжении вдоль своей территории. Что-то из этих дел, по мере взросления, поручалось делать детям. Летом мальчишки часто ходили в лес за ягодами, грибами и орехами. На речке ловили рыбу и раков, которых в те времена было достаточно. 2-я Полянка, на которой жили Котомкины, считалась хулиганской улицей, чему способствовало то, что она по-прежнему оставалась на окраине города. Старший брат отца Виктор поддерживал эту репутацию, за что привлекался в милицию. Деда даже хотели оштрафовать за его хулиганство. Но, вина Виктора в том конкретном случае не подтвердилась. Тем не менее, в одной из школьных драк дело даже дошло до перочинных ножей. Отец был вынужден забрать сына из 7 класса школы в Фабрично-Заводское Ученичество при своём заводе. Наряду с профессиональным обучением в нём велось и общеобразовательное обучение, по школьной программе.

Зимой и летом самым любимым местом мальчишек была Яма – бывший песчаный карьер напротив дома Котомкиных. Здесь катались на санках, лыжах, прыгали с трамплина и находили другие развлечения. Большой популярностью пользовались салазки, которые тогда делали из изогнутого толстого металлического прута. Мальчишки любили цепляться к проезжающим саням, наиболее распространённым тогда видом транспорта. В процессе одного из таких развлечений однажды произошла курьёзная история. Подавляющее количество Шуян проживали в индивидуальных деревянных домах. Туалеты у них были самыми простыми, они устраивались или рядом с домом, или, как у Котомкиных, в неотапливаемой пристройке к дому, рядом с чуланом. Туалет представлял собой сидячее место над выгребной ямой, в которой складировались отходы жизнедеятельности. Периодически выгребную яму нужно было очищать от накопившегося «добра». Для этого существовало специализированное устройство: большая бочка, к которой крепился большой вёдерный черпак на длинной ручке. Сверху бочки был большой люк для загрузки черпаком отходов жизнедеятельности, а внизу, сзади было отверстие для его выгрузки, которое забивалось деревянной пробкой. Такой агрегат перевозила лошадь, зимой на санях, летом на телеге. Труженик, который занимался очисткой выгребных ям, назывался гордо – «золотарь». Его работа всегда сопровождалась ужасным запахом. Он был такой стойкий, что держался в районе вычищенной ямы несколько суток. А золотаря этот запах сопровождал весь рабочий день. Однажды золотарь набил полную бочку «добра» в одном из домов, и двинулся в путь. Один из юных «экстремалов» решил прокатиться за этой повозкой. Недолго думая, он незаметно прицепил санки не к самим саням, а к пробке наполненной бочки, и вместе с повозкой двинулся в путь. Сначала всё было весело и хорошо, на зависть тем, кто не сумел прицепиться! Но, проехать ему удалось немного, на неровностях дороги сани болтало. Санки двигались рывками, и при одном из рывков пробка выскочила. Удовольствие от катания быстро сменилось полной катастрофой для мальчишки. На дорогу и на него выплеснулась мощная струя нечистот. Досталось и золотарю, который был вынужден срочно восстанавливать герметичность бочки и очищать дорогу. Летом мальчишки пекли на Яме картошку и занимались другими делами вдали от глаз взрослых. Кто-то из умников сочинил песенку со словами: «Мы хулиганы Второй Поляны, на Яму ходим каждый день. Печём картошку и жрём лепёшки…». Уличных приключений у мальчишек было достаточно. Помимо многочисленных подвижных игр, они с удовольствием занимались спортом. Коля очень любил кататься на лыжах и участвовал в лыжных соревнованиях. Помимо обычных лыжных гонок, он принимал участие в соревнованиях, которые сейчас уже не проводятся – гонка на лыжах за лошадьми. Лыжник брал в руки вожжи и гнал вперёд лошадь. Нужно было обогнать соперников. Однажды Коля попал в непростую ситуацию. Каким-то образом на пути оказался полузанесённый заборчик из штакетника, и он оказался между ног. К счастью, всё удачно закончилось, не сробевший лыжник смог проехать этот участок не зацепившись, и устояв на ногах.

Советская власть за несколько лет коренным образом улучшила ситуацию для рабочих и их семей. В 1930 году было введено всеобщее начальное образование, а к концу 30-х годов был завершён переход к обязательному семилетнему образованию. Много внимания уделялось воспитанию детей и их всестороннему развитию. В СССР с начала 20-х годов активно развивалось пионерское и комсомольское движение. Пионеры носили красные галстуки и пионерские значки. В пионерском значке три языка пламени костра, а в красном пионерском галстуке три его конца стали означать три поколения: пионеров, комсомольцев и коммунистов. Пионерские отряды стали создавать и в школах. Пионеры собирали для переработки металлолом и макулатуру, деньги на строительство тракторов, на помощь детям капиталистических стран, на восстановление народного хозяйства. Они участвовали в коммунистических субботниках, в различных агиткампаниях, например, за грамотность, за создание колхозов, за экономию, за мир. Создавались Дома Пионеров, в которых было много различных кружков. В Шуе создали Пионерский парк, на территории бывшего парка купца Терентьева. В нём сделали много всяких развлечений (качели, карусели, горки, лабиринты и прочие), два фонтана. Были и настольные игры. Летом в парке устраивался пионерский лагерь. По периметру парка начали строить детскую железную дорогу. Была устроена насыпь для рельсов, но построить не успели из-за войны. А после войны уже было не до этой дороги, нужно было восстанавливать страну. Рядом с Пионерским парком был создан парк-стадион Спартак. Молодёжь активно занималась спортом, сдавали нормы ГТО. Очень популярным было авиамоделирование. Мальчишки своими руками строили планеры и резиномоторные самолёты. В Шуе даже запускали большие планеры с пилотом на борту. Разгонялся такой планер с холма группой людей с помощью сплетённой резиновой ленты. Вслед за развитием промышленности налаживалась жизнь в стране. Бесплатные медицина и образование, санатории и дома отдыха, пионерлагеря, детские сады, библиотеки, кружки стали массовым явлением и были бесплатны и доступны всем. Посетивший в 1936 году СССР писатель Анри Жид, подметивший в тогдашней советской действительности бедность, тем не менее, отметил: «Однако налицо факт: русский народ кажется счастливым. Ни в какой другой стране, кроме СССР, народ – встреченные на улице, заводские рабочие, отдыхающие в парках культуры, – не выглядит таким радостным и улыбающимся». Затем наступили страшные 1937–1938 годы, которые нашу семью не задели. Да, и наших земляков тоже не очень сильно. Официальных данных я не нашёл. На одном из форумов есть список, в котором значится лишь четверо Шуян и ещё три десятка человек, которые позже проживали в Шуе. У людей в глубинке не было больших оснований подвергаться террору. Отец рассказывал о единственном ему известном случае. Мальчишка снежным комком попал в портрет Сталина и был осуждён.

Коля был активным пионером, так же, как и все его одноклассники. В 1940 году, когда он учился в 7 классе, им было присвоено звание «Лучший пионерский класс СССР». Переходящее знамя вручала Стасова Е. Д., деятель Российского и международного коммунистического движения. Через год началась Великая Отечественная Война. Закончив 8 класс, Коля в возрасте 15 лет прекратил учёбу и поступил на завод, чтобы помочь фронту. Старший брат Виктор в октябре 1941 года ушёл добровольцем на фронт. В ноябре 1941 года Николай стал учеником слесаря на прядильно-ткацкой фабрике «Шуйский пролетарий», а через полгода уже работал слесарем на той же фабрике. Его брат Виктор воевал на Волховском фронте в роте автоматчиков и погиб в марте 1942 года. С началом войны начались проблемы с питанием, хлеб и другие продукты стали продавать по талонам в ограниченном количестве. Поэтому, Коле иногда приходилось ходить пешком в зимнее время к родственникам в деревню Чанново за салом. Расстояние до Чанново около 30 километров Нужно было за выходной день сходить туда и обратно.

Едва дождавшись 17 летнего возраста, Николай записался добровольцем в Красную Армию. Воевал пулемётчиком в 5 воздушно-десантном полку. Был дважды ранен, дошёл от Курска до Белоруссии. Через год, ровно в день своего 18-летия он получил тяжелейшее ранение, после которого 9 месяцев провёл в госпиталях. Осколок снаряда пробил трахею, проник в грудную клетку и остановился в нескольких миллиметрах от сердца. Во время подоспели санитары и не дали захлебнуться кровью. А врачи профессионально сделали своё дело. Наступили долгие месяцы госпитальной жизни. Причём, в последние месяцы он лечился даже в собственной школе, которую переоборудовали в госпиталь. Осколок врачи удалять побоялись, ни сразу, ни в последующие годы. Отец прожил с ним всю жизнь. Из госпиталя его, 18-летнего парня, выписали инвалидом 2 группы. Ещё несколько месяцев отец не мог работать. Заслуженный орден «Слава» нашёл его только через четверть века. У меня тоже есть связь с той войной. Старший брат отца, Виктор, ушёл добровольцем на фронт ещё до своего восемнадцатилетия. Он воевал автоматчиком в составе оперативной группы Коровникова. Пробиваясь к Ленинграду, он погиб, в марте 1942 года в районе Мясного Бора. Ему было всего 18 лет. Меня назвали в память о нём. Таких мальчишек было довольно много в послевоенные годы. Этой теме поэт Роберт Рождественский посвятил замечательные стихи, на которые Марк Фрадкин написал песню «За того парня…». В ней были слова «…и живу я на земле доброй за себя и за того парня. Я от тяжести такой горблюсь, но иначе жить нельзя, если, всё зовёт меня его голос, Все звучит во мне его песня». И это действительно было именно так.

В конце войны в Шую стали возвращаться выжившие фронтовики. Некоторые получили тяжёлые увечья, потеряв руки или ноги. Даже в 50-е годы по Шуе разъезжали безногие калеки на небольших деревянных платформах, с колёсиками из шарикоподшипников. Они передвигались, отталкиваясь от земли деревянными дощечками, с закреплёнными на них рукоятками. Несмотря на увечья многие из них занялись доступными делами. Один из соседей, лишившийся на войне обеих ног, играл в духовом оркестре. В начале 50-х годов, пристройку к нашему дому сооружал безногий плотник. Ему помогали поднимать брёвна, а он забирался наверх, устраивался верхом, обхватив бревно культяшками, и ловко орудовал топором. Вскоре инвалидам выдали трёхколёсные коляски с ручным приводом. Несколько позже страна смогла их обеспечить маленькими трёхколёсными машинами с мотоциклетным приводом. А спустя годы автомобилями «Запорожец» с ручным управлением. Гаражи инвалидам разрешали строить во дворах домов, где они бесплатно получили квартиры. Шуя не была прифронтовым городом. Но противотанковые рвы на южной окраине города Шуйские женщины копали. В Шуе, начиная с 1914 года, располагались большие воинские части и формировались дивизии, перед отправкой на фронт, как в первую мировую войну, так и в Великую Отечественную. После окончания последней войны в Шуе разместилась дивизия, прославившаяся лихостью своего командира В.Ф. Малышева и всех бойцов. На фронте они проявляли отвагу. Командир артиллерийского полка был представлен к званию «Героя Советского Союза», но, перед самым вручением, сорвавшись, расстрелял пленных эсэсовцев. От штрафного батальона его спасли, но звания «Героя» не удостоили. Однако в Шуе эти воины получили название «дикой дивизии». Офицеры «дикой дивизии» сразу вступили в конфликты с местными парнями, тоже вернувшимися с фронтов. Дело неоднократно доходило до стрельбы из пистолетов. Отец показывал мне дырку в поле пальто, пробитую пулей в одном из конфликтов. В ходе драки один из офицеров достал пистолет и начал стрельбу. Парни стали разбегаться. У отца пальто было расстёгнуто, и пуля, пробив полу, его по счастью не задела. А его двоюродный брат, отобрав в ресторане пистолет у одного из офицеров, выстрелил в потолок и получил тюремный срок, сломавший ему жизнь. С фронта дивизия вернулась с большим количеством артиллерии, часть из которой была списана и размещена за пределами военного гарнизона на радость мальчишкам. Мы бегали туда, чтобы покрутить рукоятками наводки разнообразных орудий.

На фронтах и в фашистской неволе погибли по официальным данным около 27 миллионов человек. По официальной версии Вооружённых сил Российской Федерации, безвозвратные военные потери СССР составляют 11 444 100 человек. Из них погибло военнослужащих 8 668 400 человек. В том числе, 6 818 300 солдат погибло в боях и госпиталях, а 1 850 100 человек не вернулось из плена. Остальные погибшие были мирными жителями. Война и временная оккупация фашистами части советской территории нанесла СССР колоссальный урон. Гитлеровцы разрушили и разграбили более 1710 городов и посёлков городского типа, сожгли более 70 тысяч сёл и деревень. Они уничтожили полностью или частично около 32 тысяч промышленных предприятий, разрушили 65 тысяч километров железнодорожных путей, разграбили 98 тысяч колхозов, около 5 тысяч совхозов и Машинно-Технических Станций, уничтожили десятки тысяч больниц, школ, техникумов, вузов, НИИ и библиотек. Посевные площади в 1945 году по сравнению с 1940-м сократились на четверть. Ни одна страна, никогда не имела таких потерь и разрушений. В 1946 году Верховным Советом СССР была принята четвёртая сталинская пятилетка с основной задачей: «восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в значительных размерах». Тем, кто на пределе своих сил работал в годы войны в тылу, и выжившим фронтовикам не было времени для отдыха. Предстояла тяжёлая работа по восстановлению страны. И благодаря героическому труду всего советского народа, они с этой задачей справились. Уже в 1948 году объём промышленного производства СССР превзошёл довоенный уровень и к 1950 году вырос более чем в 2 раза! Сегодня, в 2020 году, эти фактические результаты, достигнутые трудом наших родных людей, выглядят фантастикой. Прошло тридцать лет после разрушения «реформаторами» СССР, его промышленности и сельского хозяйства. А новые «эффективные менеджеры» и собственники предприятий абсолютно не в состоянии выйти на уровень 1989 года.

Оправившись от ранения, отец устроился на работу в артель «Точная механика», которой руководил дед. В течение десяти лет он работал в артели механиком по ремонту пишущих машин. Ремонтировать приходилось и другую технику. В том числе, швейные машины, зубные сверлильные аппараты и другую мелкую технику. Как и многие его ровесники, не успевшие окончить среднюю школу из-за войны, отец продолжил учёбу в Вечерней Школе Рабочей Молодёжи. В 1956 году его направили на областные курсы начальников цехов металлообработки, которые он закончил с отличными оценками. Бывшим фронтовикам давали только основы необходимых знаний. Да, это не высшее, и даже не средне-специальное образование. На это не было времени. В послевоенные годы страна восстанавливалась стремительными темпами, строились заводы, появилась большая потребность в руководителях, технических специалистах. Условий для получения высшего образования у отца не было. Появилась семья и дети. Подобная судьба была у многих его ровесников-фронтовиков. Приведу документ, поясняющий, чему обучали на курсах начальников цехов в те послевоенные годы. Аналогичные курсы, дававшие право заниматься инженерной деятельностью и руководить коллективами, окончили многие молодые люди в 50-х годах.

После окончания курсов отца назначили начальником механического цеха Металлозавода, основанного на базе артели «Точная Механика». Н. С. Хрущёв, сменивший Сталина, артели запретил. Цех, которым руководил отец, стал основным на Металлозаводе. Он был оснащён различными металлообрабатывающими станками, имел свою кузницу и гальваническое отделение. В цехе работало до ста человек. Отец не забывал и своего мастерства по ремонту различных механических изделий. Дома он, например, ремонтировал швейную машинку. Ему приносили для ремонта сломанные детали зубоврачебной сверлильной установки. Для выполнения ремонтных работ у него был замечательный набор различных инструментов, предназначенный для работы с мелкими деталями. Они были в небольшой жестяной коробочке. Среди них был маленький бронзовый молоточек со стальной ручкой, который нам с братом очень нравился.

Отец, слесарь в «Точной механике в конце 40-х и начальник 2 цеха Металлозавода в 60-х годах.

В 60-е и в 70-е годы двадцатого века на различных производствах трудилось достаточно много инженерных работников и руководителей, не имевших возможности получить высшее образование. В восстановлении страны участвовало всё население, а не только те, кто проживал на ранее оккупированных территориях. При зарплате порядка семисот рублей в месяц моим родителям, как и всем трудящимся, приходилось покупать довольно дорогие облигации государственного займа. Эти деньги были нужны для строительства новых заводов. Они понимали, что деньги по этим облигациям могут вернуть только через несколько десятилетий, и заранее распределяли их между детьми. Я сохранил одну из облигаций со своим именем, оно написано в уголочке наверху. До погашения облигаций родители не дожили. Но, они смогли успешно справиться со стоявшими задачами по восстановлению страны.

Война бывших фронтовиков всё-таки не отпускала. Отец мало рассказывал о ней. Его любимой была песня «Журавли» на стихи Расула Гамзатова, в исполнении Марка Бернеса. В ней были слова: «Мне кажется порою, что солдаты, с кровавых не пришедшие полей, не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времён тех дальних летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально мы замолкаем, глядя в небеса? Летит, летит по небу клин усталый, летит в тумане на исходе дня, и в том строю есть промежуток малый, быть может, это место для меня». По радио её передавали часто. Отец обычно при этом сворачивал из старой газеты «козью ножку», набивал её махоркой и курил, стоя у открытой форточки. Слушая её, он вспоминал погибшего брата, своих однополчан. Вскоре и ему нашлось место в этом строю. Тяжёлым ударом для отца была потеря жены, не дожившей до сорока лет из-за тяжёлого заболевания. Хоронил её отец в сорок первый день своего рождения. Тяжёлое ранение в войну он тоже получил в день рождения. Отец пользовался большим уважением коллег, рабочих, и проработал начальником цеха до своей преждевременной смерти в 46 лет. Он лишь успел порадоваться тому, что я заканчивал обучение в энергетическом институте и готовился стать первым дипломированным инженером в нашем роду. Отца хоронили всем заводом. Прощались с ним в его цехе, который в тот день не работал. На его могиле я поклялся, что стану хорошим инженером и уважаемым человеком, как отец.

Заканчиваю рассказ о своих предках, о первых советских инженерных работниках и о том, какие задачи им пришлось решать. Перед каждым новым поколением история России ставит задачу проявить себя. Инженеры советского периода проделали огромную работу, сначала по созданию мощной промышленности. А затем по её восстановлению в послевоенный период и дальнейшему развитию. В Советском Союзе достижения государства регулярно сравнивали с показателями 1913 года, самым успешным в царской России. В 1914 году началась 1 Мировая война, которая серьёзно повлияла на экономику страны. Выше приведён листок отрывного календаря за 1959 год. Такие календари висели на стенке в каждой советской семье. Он интересен по двум причинам. Во-первых, в нём отмечается 70 лет со дня начала стачек рабочих текстильных фабрик Шуи и Иваново-Вознесенска. Во-вторых, показано, как мощно развивалась индустрия Советского государства. За 44 года выплавка чугуна выросла в 9 раз. Не меньшими темпами развивались и другие отрасли НАРОДНОГО хозяйства. Благодаря усилиям советских учёных, инженеров и рабочих к 80-м годам 20 века экономика СССР достигла этапа позднеиндустриального развития и представляла собой вторую в мире по объёму ВВП (по паритету покупательной способности) после США. Всё это было достигнуто благодаря руководящей роли коммунистической партии и плановой социалистической экономике. К сожалению, к концу 20 века всё это было бездарно утрачено благодаря деятелям либерального типа. Нынешние правители, чтобы отвлечь внимание от своего бессилия и неспособности решать проблемы социально-экономического развития страны, сейчас часто критикуют времена СССР и её лидеров. Сравнение Советской и нынешней экономики я сделаю в разделе о ликвидации СССР.