Читать книгу Сын Орла - Виктор О'Коннелл - Страница 61

* * *

Когда Чарльз занял законное место в Палате лордов и по праву наследования стал участвовать в законодательной деятельности Британского Парламента, он быстро понял, почему многие считают эту деятельность неприемлемой для современной демократии – анахронизмом феодальных времен. Однако граф отнюдь не собирался отказываться от своей новой привилегии. Более того, он разделял мнение многих лордов о том, что поместное дворянство является «спинным хребтом» Великобритании. Выборные правительства приходили и уходили, а аристократические семьи оставались преданными государству. Те, кто владел большими поместьями, как семья Гриффинов, сохраняли сельскую местность от варварских посягательств правительственных планировщиков. Благодаря торговой деятельности аристократов за рубежом и их ведущей роли во всех военных кампаниях была построена Британская империя.

Пышная, исполненная сакрального смысла церемония введения в Палату лордов, равно как и банкет с шампанским в гостинице «Савой» не утолили желание графа доказать всем, что он вполне соответствует своему новому статусу. Поэтому после банкета Чарльз совершил сумасбродный тур по самым престижным казино в Мэйфэре, продолжавшийся с десяти вечера до пяти утра. В течение всей ночи его выигрыши росли, и он наслаждался тем самым чувством свершившейся мести, которое впервые испытал в маленьком кафе в Итоне в тот день, когда украл денежный перевод у Канадца.

Азарт, везение и прочие яркие впечатления той ночи снова и снова влекли Чарльза в казино, как пьяницу к бутылке. В течение нескольких месяцев удача улыбалась ему. Однако постепенно его выигрыши стали таять и обращаться в проигрыши. По мере того, как игорные долги росли, а кредит истощался, Чарльз начал занимать деньги из оборотного фонда Ардуна. «Все это поправимо», – говорил он себе, полагая, что естественный порядок вещей, следуя которому он так быстро потерял деньги, однажды позволит ему так же быстро их вернуть.

Нужно было срочно провернуть какое-нибудь прибыльное дело, которое бы окупило его игорные долги, займы и налоги на наследство, заложило бы надежную финансовую основу для Ардуна, а заодно позволило бы Чарльзу вести образ жизни, приличествующий его новому общественному статусу.

Знакомый Чарльза, Самуэль Штэйнберг, казалось, предложил подходящее решение. Янки Сэм, как называл его граф, работал брокером и занимался покупкой и продажей ценных бумаг и собственности на Нью-Йоркской фондовой бирже. Он обещал головокружительные прибыли тем немногим избранным, кто воспользуется его богатым опытом и знанием рынка. Янки Сэм предложил графу присоединиться к этому магическому кругу с условием, что тот приведет с собой несколько состоятельных клиентов банка «Браунз». Для участия в этой игре Чарльз взял крупный краткосрочный кредит. Немногим более года спустя Янки Сэм был арестован в Нью-Йорке. Он обвинялся в том, что щедро расплачивался со своими первыми вкладчиками за счет взносов последующих «игроков». Эта комбинация называлась схемой Понци и являлась, по сути, финансовой пирамидой, которая рухнула с арестом Янки Сэма. Чарльз и те клиенты банка «Браунз», которых он вовлек в эту авантюру, потеряли все.

Для того чтобы как можно быстрее восполнить потери и погасить кредиты, Чарльз занял еще более крупную сумму в Лондоне, заложив для обеспечения займа семейные владения. Эту сумму он использовал для спекуляций на валютном рынке – со столь же плачевным результатом, – после чего продолжал катиться с ускорением по наклонной плоскости.

Поначалу такое скверное развитие событий приводило Чарльза в ярость. Но по мере того как печальные последствия его авантюры становились все более очевидными, – так, например, ему пришлось значительно сократить личные расходы и уволить из Ардуна несколько старых слуг, некоторые из которых прослужили Гриффинам более пятнадцати лет, – гнев его постепенно превращался в замешательство. Оставаясь в одиночестве, Чарльз сгорал от стыда, понимая, что из-за своего безрассудного желания «восстановить денежный поток» через Ардун он потерял практически все состояние. В утренние часы, когда перспективы казались особенно безрадостными, он покрывался холодным потом от ужаса и громко стонал в своей постели при мысли о возможной потере Ардуна и другой семейной собственности.

Эти утренние приступы отчаяния чрезвычайно изматывали графа. Частенько он просыпался, томимый тяжелыми предчувствиями. Ему казалось, что его карьера в банке «Браунз», его репутация в Сити, его участие в советах директоров и даже его членство в джентльменских клубах будут навсегда потеряны для него, если только станет известно, насколько опрометчивыми были его суждения. Чарльз опасался, что если он будет объявлен банкротом – а такой поворот событий становился все более вероятным, – то он может потерять место в Палате лордов.

Он вспоминал, как когда-то потешался над одним обедневшим пэром Соединенного Королевства, который подавал частные объявления в газету «Таймс», предлагая торговым компаниям включить его имя в список директоров. Имя титулованной особы на фирменных бланках должно было добавить компании солидности. В другой раз Чарльз не без удовольствия слушал в гостиной Палаты лордов жестокие сплетни об одном графе, выходце из семьи очень влиятельных в прошлом политиков. Этот граф вынужден был рассчитывать на те несколько гиней, которые ежедневно выплачивались каждому члену парламента за участие в заседаниях Палаты, – даже если это участие заключалось в том, чтобы посидеть в одиночестве в углу, выпить чайник чая и съесть большую булку с изюмом. Теперь, в самые мрачные минуты своей жизни, Чарльз размышлял о том, не слишком ли рано он смеялся тогда над бедным графом.