Читать книгу Парадокс - Виктор Титов - Страница 3

Кирилл открыл глаза. Сухой воздух, наполненный пылью, обжигал лёгкие. Катакомбы, гроты, пещеры и туннели изрезали землю, будто черви гриб. В душных шахтах работали киборги, потому как простые люди не переживали глубинный ад. Правая сторона тела Кирилла состояла из синтетических волокон, подключённых к мозгу. Он попал в автокатастрофу и единственным способом выжить была операция. Денег на оплату имплантатов не было, он стал собственностью компании и попал в шахту. Смерть или выживание, скудный выбор, но деваться некуда. Киборгам требовалось меньше еды, меньше сна, они были работоспособнее и сильнее обычных людей. И обладали мозгами, чего не было у роботов. Силениум, главный минерал нового тысячелетия, был найден глубоко в недрах земли где-то на полпути к ядру, обладал мощью атомной энергии и безопасностью гравия. Кроме того, из продуктов распада силениума синтезировали тяжёлый наркотик, который прочно занял высокую нишу в иерархии смертельных ядов. Добывали его в сверхглубоких скважинах, где работали невылазно по полгода и дольше.

Когда Кирилл подписал бумаги, ему дали две недели, чтобы привыкнуть к новому телу, ощущениям и окружающей среде. И чтобы попрощаться с близкими и друзьями. Семьи не было, и единственное, на что хватило воображения, это закатить грандиозную пьянку, на которой, однако, сам он не пил.

Лёжа на двуспальной кровати полупустой спальни, Кирилл вспоминал прежнюю скудную жизнь, умещавшуюся в секундный кадр киноплёнки бытия. Тусклый лунный свет съедал очертания старого деревянного комода и вазы на нём. Синяя керамическая посудина стояла на пыльном подносе до заселения Кирилла в комнату, и останется после его ухода. Безмолвные летописцы жизни. Кирилл перевернулся на левый бок. Свет в окне. Луна более чем наполовину скрылась в тени Земли, и продолжала неспешный путь к затмению. Маленький камешек на дне не влияет на поток бытия, зато завихрения жизни резко меняют судьбу камешка. Кирилл закрыл левый глаз, а правый, механический, продолжил сканировать пространство, будто часовой на посту.

Где-то в глубине грота раздался глухой взрыв. Кирилл приподнялся на пыльной, обтянутой брезентом, раскладушке, и вытер пот с левой стороны лица. Внутренняя система охлаждения сбоила, хотя в лаборатории дали стопроцентную гарантию. Обманули. Как всегда.

Кирилл взял железную кружку с маленького металлического столика. Пойло так себе, коктейль из машинного масла, гашённой извести и газировки. Отхлебнул. Противно и невкусно. Глубоко вдохнул пыльный сухой воздух, отчего система вентиляции в груди натужно загудела, будто старенький пропеллер, подошёл к зеркалу. Красная едкая пыль лежала повсюду. Техника безопасности, достойные условия труда… На бумаге всё идеально, а в жизни как всегда. Да и какая, к чёрту, жизнь. Свалка истории, не больше. Достав из ящика для инструментов дурно пахнущее махровое полотенце, обмакнув в смесь спирта и машинного масла, он принялся бережно натирать правую часть тела. Венец творения человечества, тысячи сплавов на службе миллиардов нейронов. Наверняка есть затычка для отключения всего этого чуда. Иначе восстание киборгов неизбежно. Блестящие грани сверкали в тусклом свете еле горящей лампочки, от карбоновых переходов разных частей веяло перфекционизмом. Завораживающее зрелище. Всплеск дофамина ударил в мозг и Кирилл улыбнулся. В лаборатории всё продумали. Микродозинг силениума, как вознаграждение за созерцание механики. Затем достал влажные спиртовые салфетки и принялся обтирать человеческую часть тела. Она казалась дряхлой и безжизненной. Вся в шрамах и ссадинах, напоминающая, что в жизни есть боль и страдание. Кожа походила на высохшую пустыню, с трещинами, коростами и запёкшимися пятнами крови. После процедуры очистки, Кирилл извлёк бритвенный одноразовый станок и пену для бритья. Раз в три дня он тщательно сбривал волосы с тех мест, куда мог дотянуться, потому как в раскалённой пыли кожа чесалась, что доставляло дискомфорт. Механика делила тело наполовину, и пища анализировалась не только человеческими, но и машинными рецепторами, которые брали нужные элементы для себя и не выводили наружу то, что было полезно. Основные процессы жизнедеятельности так же контролировались механикой, так что внешняя среда слабо воздействовала на мозг, запертый в гибридную тюрьму.

– Такая себе человечность, – пробормотал Кирилл, убирая станок в ящик для инструментов.