Читать книгу Пчела-плотник - Виктор Улин - Страница 4

Так однажды подумал десятиклассник Юра Андрианов, будущий золотой медалист и интеллигент в «пчелином» поколении с отцовской стороны.

Подумал, сформулировал мысль, нашел точные выражения и зафиксировал в своей книжке. Точнее, в старом, доставшемся от мамы блокноте 50-х годов – имевшем тисненую кожаную обложку темно-зеленого цвета с золотыми узорами скандинавского стиля и крашенный красным обрез.

Тогда он был увлечен музыкой слов и постоянно записывал все новые образы. Обычно они приходили к нему по наитию, без рожденной опытом осознанности.

Приходили порой даже в зрелом возрасте. Например, уже в 21-м веке, будучи в одной из командировок, Юрий Иванович мысленно сравнил еще живой ресторан «Прага» с носом линкора, обводами которого служили расходящиеся Арбаты, Старый и Новый.

А эпохальную фразу про хмель он сочинил, впервые попробовав шампанское «брют» – дома, на мамином дне рождения. Именно такую, хотя еще не попробовал даже одного поцелуя девочки и весьма смутно представляя, что именно может обещать женское декольте. Съезжая к белому плечу соседки по подъезду, оно показывало ему лишь черную бретельку бюстгальтера. Впрочем и этого слова Юра тогда еще не знал, думал просто «лямка». Но думал часто, встречая ее на лестнице – особенно если он спускался сверху, только что выйдя из прохладной квартиры а она, нырнув сюда с жаркой улицы, поднималась навстречу, обдавая его запахом своих подмышек.

Гражданам СССР дезодоранты были неизвестны и летом женщины пахли женщинами, а не зеленым чаем.

Женскую грудь он впервые осознал как объект вожделения в 6-м классе, 1 сентября 1971 года – когда, вернувшись с каникул, увидел неожиданные выпуклости на передней части тела одноклассницы Розы. Эта энергичная девчонка славилась своим неукротимым характером, имевшим как следствие потасовки, где доставалось всем сторонам поровну. Роза, вчерашняя бесполая хулиганка, за одно лето обзавелась признаками взрослой женщины и стала куда более заманчивой, чем Лида, минимальной длиной коричневого платья демонстрировавшая всем желающим плотную часть своих сияющих капроновых колготок, которые начала носить первой из девочек класса. И той осенью, неожиданно для себя, во время драки портфелями Юра схватил Розу за грудь. В ответ он тут же получил удар по голове учебником ботаники – отпечатанным в ГДР, имевшим жесткий клееный блок и острые углы обложки – девчоночьи грудки отпустил мгновенно, но успел запомнить горячую мягкость и манящую податливость. А еще больше – внезапный удар в нижнюю часть живота и странную реакцию своего органа, предназначение которого с младенчества, было совершенно другим. Все это через несколько дней привело к ситуации, считавшейся в те годы постыдной, после которой он знал, какие ощущения испытывает мужчина от близости с женщиной. Хотя, разумеется, понятия не имел, в чем эта «близость» заключается.

Освещенная осязательным восприятием, женская грудь стала для Юры вожделенной.

Вслед за Розой начали радовать молочными железами и другие девчонки. Причем, находясь в заблуждениях о вредности постоянного ношения бюстгальтера при невероятной скудости «корсетных изделий» даже для взрослых, они радовали деталями, проступающими сквозь трико на физкультуре.

Детали волновали всерьез; позже Юрий Иванович осознал, что эти нескромные «глаза тела» служат главной чертой всего женского облика.

Стоило ли говорить, как хотелось видеть их реально в годы, когда все связанное с созревающими девчонками было не просто главным, а единственно важным в его жизни!

Но дальше нескромного подсматривания на глазах у всех эротическое самообразование мальчика Юры не продвинулось.

Семья его была чересчур приличной, на улицу он почти не ходил, с дворовыми мальчишками не дружил. А когда самый развратный в классе мальчишка – сын прокурора города и нынешний полковник ФСБ – однажды принес в школу колоду порнографических игральных карт кустарного производства, то Юре стало плохо от одного взгляда на образец, мелькнувший под партой. Хотя на мутном черно-белом снимке дама червей ни с кем не совокуплялась и даже не раскрывала органов, а всего лишь показывала обнаженную грудь.

Да и позже, уже зная теоретически обещания декольте, он оставался невежественным дольше всех возможных пределов.

Исследовав уже в 24 года одной рукой тело той Наташи – еще не женщины, не жены и даже не невесты! – и потом спустив до пояса летнее платье в желтый цветочек, Юра был обескуражен: увиденное не согласовалось с самим собой. И лишь когда будущая избранница, усмехнувшись, проделала двумя пальцами со своей правой половиной то, что он творил с левой, стала ясной восхитительная изменчивость этих лучших на свете нежнейших частей. Но и потом он долго оставался в заблуждениях относительно реакции женского тела на мужские руки.

Лишь связь с 40-с-чем-то-летней белокурой Тамарой открыла глаза полностью; все ее части реагировали мгновенно, на один его серьезный поцелуй.