Читать книгу Запутанные нити. РАК: умереть нельзя измениться - Вилена Смирнова - Страница 21

Вечером того дня, когда делали ОСГ, чувствовала себя прилично. Приехали родственники – вроде 8-е марта отмечать. Мы действительно купили красного вина, я выпила грамм 50. И все было как-то… обычно предпразднично. Как бывает в начале весны и чего-то удивительно нового.

Изменения начались на следующий день. Сначала появилась одышка. Потом она усилилась, перейдя в откровенное затруднение дыхания, и мама начала делать мне какие-то ингаляции с чем-то и чем-то, от чего дышать становилось на короткое время легче. Появилась слабость и ощущение горячего и тяжелого чего-то на всю область грудной клетки и лопаток. Тяжелая такая плита.

________________________________________________________________

Приехала Лялька – навещала маму своего погибшего друга. Мальчика не стало летом прошлого года, как раз когда мы были в Перу. А несчастный случай с ним произошел до нашего отъезда. В результате падения с мотоцикла он сильно пострадал, перенес несколько операций, и врачи ввели его в искусственную кому. Удивительно как, но я была «на связи» с ним и пока он был в коме, и после, когда он уходил. Тогда после его операций, несмотря на тяжелое состояние, шла информация о том, что угрозы для жизни нет. Позднее врачи подтвердили, что с последствиями операции и осложнениями он справился. Мы уехали, и я передала через дочку эту информацию для его родных. Я его видела в абсолютно ровном золотистом свечении.

И вот, уже в Перу, в какую-то момент вдруг возникает образ этого мальчика. Он улыбается своей неповторимой улыбкой и так, чуть смущенно: «Я ухожу, ухожу…» Вроде как он засиделся в гостях и торопится дать хозяевам отдохнуть. Я вижу его четко в голубоватом свете, вдруг понимаю – куда он уходит и, кажется, кричу: «Нет, подожди, стой!» А он, также стесняясь, показывает – все хорошо, не беспокойтесь. И растворился. Наутро подумала – что это было? Наверно вспомнила, вот и образ появился, стряхнула свою догадку.

В этот день мы потихоньку включили телефон. Единственный раз за все пребывание в джунглях. Там было смс-сообщение от Ляльки: «Сегодня ночью С. умер».

Помню как пошла к Нолиссе, рассказала ей все. Сказала, что видела его уход. Но ничего не смогла сделать. Разве так может быть? А Нолисса подтвердила, что то, что я вижу – так и есть. И если с мальчиком уже была установлена связь, он действительно вышел на контакт. Точнее, его душа. А здесь, когда мое восприятие тонкое и чистое, все проходит без преград.

И долго еще меня терзал этот человеческий вопрос несправедливости и нелепости. Как так? Ведь его показатели были показателями жизни. Тогда почему? Нолисса сказала тогда, что это – выбор, и он такой. Выбирает не разум. Поэтому и ответ искать в плоскости разума не стоит. Много позднее у меня появилось осознание – почему он так выбрал.

Мама этого мальчика, нет – не сдалась, она просто остановила все внутри. Остановила свою жизнь. И это стало ее выбором. Она не стала обманывать себя на тему жизни «ради» и «вопреки». Не обернулась с мантию героизма и мужественности. Она не захотела оставить свое горе в стороне, и живет с ним. И честно не ищет ответ на вопрос – зачем жить? И я ее глубоко понимаю. И принимаю ее выбор.

Именно она дала бесценную информацию, когда моя Лялька рассказала, что у меня происходит. Дочь приехала от нее и передала название растения, которое подавляет раковые клетки.

И вот я, перекопав сотни страниц, форумов и отзывов, чувствую внутренний отклик – такое тихое «Да» и нахожу девочку-фитотерапевта, которая специализируется в лечении онкологии и сама заготавливает это растение.

Но происходит странное. Моя благодарность за нужную информацию и уважение к выбору этой сильной женщины, мое внутреннее знание о растении, быстро найденный фитотерапевт – это все где-то в стороне. Я лежу перед компьютером и не могу себя заставить нажать кнопку, чтобы заказать препарат. У меня ужасное физическое состояние, я задыхаюсь, чувствую дикую слабость, но и это не основное. У меня полное безразличие к жизни, подавленность и игнор всего, что ее составляет. Я не хочу и не могу себя заставить сделать что-то, чтобы жить.

В уме крутится недоуменное: «А что произошло? Я ведь не проваливалась, да было тревожно, но эмоционально я была в тонусе. Что со мной случилось за одни сутки?» И как-то своевременно думаю о маме погибшего мальчика: вот она не лукавит и не заигрывает с жизнью, может и мне – честно и без реверансов? Я не вижу никакого смысла в этом барахтании, тогда – зачем?

Отодвигаю компьютер, закрываю все «окна» – решу потом. Но встать уже не могу – дикий спазм блокирует то ли вдох, то ли выдох. От паники начинаю приседать – нужно сделать вдох и выдох, но это сейчас непостижимая вещь.

Мои вызывают «Скорую», пока я нахожу малюсенькую лазеечку в дыхательных путях для воздуха. А в голове вопрос: «Ну что, жить-то как? Дышать-то хочется?» Ирония в том, что когда перекрыта возможность хотя бы сделать вдох, у тебя нет вопросов «Зачем? В чем смысл?». Твой организм совершит невозможное, чтобы выжить.

Приехавшая в ночь «Скорая» после исключения всяких эмболий, выполненного ЭКГ и предложения ехать в больницу, а еще предметного изучения моего КТ легких, постановила, что это – результат той самой процедуры. И что моя реакция – это накопившееся в крови радиоактивное вещество. Вот и все.

А уже потом я случайно прочитала, что эмоциональные симптомы, которые я испытала – угнетенность, подавленность и безразличие к жизни – нередкие следствия применения лучевой и радиотерапии.

А я-то почти всерьез поверила, что это я отказываюсь от жизни, а не какой-то изотоп мне все так извратил.