Читать книгу Трагедии. Перевод Юрия Лифшица - Вильям Шекспир, William Szekspir, the Simon Studio - Страница 4

КОРОЛЬ. Хотя о брате нашем дорогом,

      Почившем в Бозе, память не остыла,

      И мы, благопристойность соблюдая,

      Должны в тоске сердечной пребывать,

      А нашим верноподданным пристало

      От общего несчастья помрачнеть, —

      Но дух так скоро тело одолел,

      Что наша грусть, разумная, по брате

      Нам не дала забыть и о себе.

      И вот мы с нашей вдовою сестрой,

      Законною наследницей престола,

      Смеясь, как говорится, через силу,

      Рыдая и от скорби, и от счастья,

      Подняв бокал за здравие на тризне,

      На свадьбе – осушив за упокой,

      Разбавив, так сказать, тоскою радость, —

      Вступили в брак и всех благодарим,

      Кто поддержал нас в этом. Во-вторых,

      Как вам известно, юный Фортинбрас,

      О славе ратной грезя наяву,

      Решил, видать, что после смерти брата

      В стране у нас царит неразбериха,

      Иль нашу доблесть низко оценил, —

      Но нас он в письмах нагло вынуждает

      Убраться из владений, каковые

      Отторгнул честно у его отца

      Достойный Гамлет, брат наш. Вот и все.

      Теперь о том, что мы предпринимаем.

      Мы шлем Норвежцу, дяде Фортинбраса,

      Прикованному старостью к постели,

      Не знающему, видно, что затеял

      Его племянник, – это вот письмо,

      В котором предлагаем старику

      Унять юнца, поскольку нужды войска

      Норвегию способны разорить.

      Корнелий, вы, и, вы, мой Вольтиманд,

      Письмо и пожелание здоровья

      Передадите старцу. Мы даем

      Вам столько полномочий, сколько есть

      В известных вам статьях. Итак, вперед.

      Помножьте ваше рвение на скорость.

КОРНЕЛИЙ и ВОЛЬТИМАНД. Нам рвенья, государь, не занимать.

КОРОЛЬ. Мы так и полагали. До свиданья.

      А вы, Лаэрт, с какою целью здесь?

      У вас, наверно, просьба к нам, Лаэрт?

      Когда она разумна, ваш король

      Ее немедля удовлетворит.

      Припомните, Лаэрт, какое ваше

      Желанье нами не предупреждалось?

      Трон Дании без твоего отца —

      Как рот проголодавшийся без рук,

      Как тело с головою, но без сердца.

      О чем ты просишь?

ЛАЭРТ. Добрый государь!

      Позвольте мне во Францию вернуться.

      Приехал из Парижа я затем,

      Чтоб новому монарху присягнуть.

      Но долг отдав – чего греха таить! —

      Я всей душой во Францию стремлюсь.

      Покорнейше прошу вас: отпустите.

КОРОЛЬ. Отца спросил? Что скажете, Полоний?

ПОЛОНИЙ. Ох, государь, назойливость Лаэрта

      Не знает меры. Я и уступил —

      Чтоб только отвязаться от него.

      Пускай он едет, если вы не против.

КОРОЛЬ. Счастливый путь, Лаэрт! Ты благороден

      И время не убьешь на пустяки.

      А вы, принц Гамлет, родственник и сын…

ГАМЛЕТ (в сторону). Ну нет, скорее родственник, чем сын.

КОРОЛЬ. Вы до сих пор скрываетесь в тени?

ГАМЛЕТ. Что делать – если солнце мне вредит!

КОРОЛЕВА. Зачем так мрачно, Гамлет? Что за тон?

      Будь с новым государем полюбезней.

      Нельзя же век по кладбищу бродить,

      Отца родного в мыслях воскрешая.

      Таков закон природы: мы живем,

      Чтобы потом забыться вечным сном.

ГАМЛЕТ. Да, мой отец забылся вечным сном.

КОРОЛЕВА. Что ж кажется тебе чудного в том?

ГАМЛЕТ. Ах, кажется! Я вижу то, что есть.

      Мне ничего не кажется, мадам.

      Вы думаете, мой зловещий плащ

      Или костюм, чернильного черней,

      Иль судорожно-сдавленные вздохи,

      Потоки слез, печальное лицо,

      Десятки прочих признаков тоски

      Рассказывают правду обо мне?

      Вам это только кажется, поверьте.

      Любой сыграть способен эту роль.

      Моя печаль во мне затаена,

      А той, нарядной скорби – грош цена.

КОРОЛЬ. Похвально, Гамлет, вы не бессердечны.

      Оплакивать отца – сыновний долг.

      А ваш отец оплакал своего,

      Тот – своего. Приличествует сыну

      Печалиться по милому отцу.

      Но сколько можно? Это святотатство —

      С таким упорством скорби предаваться.

      Мужчина так не должен горевать:

      Роптать на Бога, то есть проявлять

      Болезнь души, затмение ума,

      Неопытность и детскую наивность.

      Коль скоро нечто с нами происходит

      Помимо нашей воли, для чего

      Брюзгливым неприятием терзать

      Себя так долго? Стыдно. Это грех

      Перед Творцом и тварями его.

      Уму непостижимый грех – ведь ум

      Привык к словам «Бог дал и Бог забрал»,

      Над первым мертвецом произнесенных

      Иль над последним – смертны и отцы.

      Вам надо сбросить с плеч печали груз

      И короля назвать вторым отцом.

      Пусть знают все: наследник вы и нами

      Обласканы с не меньшею любовью,

      Чем та, какою сына окружает

      Родной отец. А вот стремленье ваше

      Возобновить ученье в Виттенберге —

      Не вызвало в нас воодушевленья.

      Пожалуйста, решенье отмените,

      Останьтесь, и утешен будет нами

      Наш фаворит, наш родственник и сын.

КОРОЛЕВА. Ты, Гамлет, мать не огорчишь отказом.

      Не езди в Виттенберг. Я так хочу.

ГАМЛЕТ. Сударыня, я мать не огорчу.

КОРОЛЬ. Ответ, достойный любящего сына.

      Вы в Дании хозяин, а не гость.

      Идемте, госпожа. Наш милый сын

      Нам уступил. Отметим это пиром.

      Сегодня ночью пушка возвестит

      О каждой чаше, выпитой монархом,

      И грохотом разбуженное небо

      Вернет земле раскаты. До свиданья.

ГАМЛЕТ. О, если б этой слишком крепкой плоти

      Рассыпаться, растаять, испариться!

      О если б не Предвечный, не закон,

      Карающий самоубийцу! Боже!

      Как болен, гадок, скучен и нелеп

      Твой бренный мир! Глаза бы не глядели!

      Ужасно! Поле, тучное когда-то,

      Родит не рожь, а плевелы плодит:

      Вся нива в сорняках. Так низко пасть!

      Два месяца, нет, меньше двух, как умер

      Король великий. Как он мать любил!

      Дохнуть не смели ветры на нее,

      Когда он жив был. Небо и земля!

      Жена тянулась к мужу, словно рос

      У ней от насыщенья аппетит.

      А тридцать дней спустя… С ума сойти!

      Любить сатира после Аполлона!

      Предательство, зовешься ты женой!

      Какой-то месяц! В тех же башмаках,

      В каких брела, супруга провожая,

      Слезами, как Ниоба, исходя —

      О Господи! Собака бы и то

      От горя выла б дольше над могилой! —

      Сошлась с отцовым братом, с королем,

      Похожим на отца и короля,

      Как я – на Геркулеса. Тридцать дней!

      Хотя еще красны от горьких слез

      Глаза вдовы – вновь замужем она.

      От похоти греховной содрогаясь,

      На ложе кровосмесное возлечь!

      Нет, это все не кончится добром.

      Но, сердце, рвись: приходится молчать.

ГОРАЦИО. Светлейший принц!

ГАМЛЕТ. Глазам своим не верю!

      Горацио! Вы, часом, не больны?

ГОРАЦИО. Здоров, милорд, и вам готов служить.

ГАМЛЕТ. Вы – мне, я – вам, поскольку мы друзья.

      Но чем же надоел вам Виттенберг? —

      Я знаю, вы – Бернардо, вы – Марцелл.

МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Так точно, принц.

ГАМЛЕТ. Я рад вам. Добрый вечер.

      Так чем вам опротивел Виттенберг?

ГОРАЦИО. Моею ленью собственной, милорд.

ГАМЛЕТ. Вас так не оболгали б и враги,

      И вам друзей не следует морочить

      Неправдою о собственной персоне.

      Мне ль вас не знать? Однако берегитесь:

      Вы с нами тут сопьетесь невзначай.

      Что, дело привело вас в Эльсинор?

ГОРАЦИО. Нет, похороны вашего отца.

ГАМЛЕТ. Да вы смеетесь, мой ученый друг!

      Скорее – свадьба матери моей.

ГОРАЦИО. Да, первое совпало со вторым.

ГАМЛЕТ. Расчет, Горацио, прямой расчет

      Доесть на свадьбе ужин поминальный!

      Я, видя это пиршество, жалел,

      Что не в аду я, в обществе врага.

      Отец! Он как живой передо мною.

ГОРАЦИО. Где?!

ГАМЛЕТ. В отраженье памяти моей.

ГОРАЦИО. Я знал его: великий был король!

ГАМЛЕТ. Король великий был и – человек.

      Таких теперь не сыщешь днем с огнем.

ГОРАЦИО. Он, кажется, сегодня приходил.

ГАМЛЕТ. Кто приходил, простите?

ГОРАЦИО. Ваш отец.

      Король покойный.

ГАМЛЕТ. Мой отец? Покойный?

ГОРАЦИО. Повремените удивляться, принц,

      Позвольте рассказать о привиденье.

      Порукою мне эти господа.

ГАМЛЕТ. Я Богом заклинаю, говорите!

ГОРАЦИО. Уже две ночи этим господам,

      Бернардо и Марцеллу, в карауле,

      Часов в двенадцать видеть довелось,

      Как, вынырнув из мертвой бездны, нечто,

      Похожее на вашего отца,

      Закованное полностью в броню,

      Прошествовало трижды мимо них

      Не далее протянутой руки;

      Они ж, не в силах вымолвить ни слова,

      За ним следили, выпучив глаза,

      И, как желе, от ужаса тряслись.

      Когда от них узнал я обо всем,

      Конечно, не поверил, но сегодня

      Я видел сам, как появлялась тень.

      Прекрасно знал я вашего отца:

      Ваш батюшка и призрак больше схожи,

      Чем эти руки.

ГАМЛЕТ. Где все это было?

МАРЦЕЛЛ. Где пост наш, на площадке орудийной.

ГАМЛЕТ. Вы с ним заговорили?

ГОРАЦИО. Да, милорд.

      Но он молчал. Однако был момент,

      Когда он головой движенье сделал,

      Как если бы хотел заговорить.

      Но тут запел петух, и дух в испуге

      Отпрянул прочь и прямо на глазах

      Растаял в темноте.

ГАМЛЕТ. Невероятно!

ГОРАЦИО. На плаху лягу, если это ложь!

      И мы сочли, что не имеем права

      Об этом вам, милорд, не рассказать.

ГАМЛЕТ. Я верю вам. Но мне не по себе.

      Сегодня ваша смена?

МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Наша, принц.

ГАМЛЕТ. Он был в броне?

МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Так точно.

ГАМЛЕТ. Целиком?

МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. И полностью.

ГАМЛЕТ. Лицо вы разглядели?

ГОРАЦИО. Забрало было поднято, милорд.

ГАМЛЕТ. И как смотрел он? Гневно?

ГОРАЦИО. Не сказал бы.

      Скорей, милорд, печально.

ГАМЛЕТ. Был он бледен?

ГОРАЦИО. Да, бледен.

ГАМЛЕТ. И навел глаза на вас?

ГОРАЦИО. Смотрел в упор.

ГАМЛЕТ. Хотел бы я быть с вами!

ГОРАЦИО. Милорд, вы были бы потрясены.

ГАМЛЕТ. Наверно. И как долго это длилось?

ГОРАЦИО. Спокойно можно было б сосчитать

      До ста.

МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Нет, дольше.

ГОРАЦИО. Это без меня.

ГАМЛЕТ. Сед бородою?

ГОРАЦИО. Серебристо-черен —

      Как и тогда, когда он был в живых.

ГАМЛЕТ. Я к вам приду сегодня. Вдруг виденье

      Пожалует еще раз.

ГОРАЦИО. Убежден.

ГАМЛЕТ. И если снова в облике отца,

      Я расспрошу его – и пусть посмеет

      Мне адово отродье помешать.

      Но раз уж до сих пор, друзья мои,

      Молчали про увиденное вы,

      Теперь тем более не проболтайтесь.

      И все, что ночью ни произойдет,

      Рассудку вверьте, а не языку.

      Ну, а за мной не пропадет. Прощайте.

      Я около двенадцати приду.

ВСЕ. Почтенье, принц.

ГАМЛЕТ. Предпочитаю дружбу,

      И пусть взаимной будет. До свиданья.

      Отцова тень. Подвох какой-то. Скверно.

      Скорей бы ночь! Спокойнее, душа:

      Ведь сколько черных дел ни хорони,

      Хоть из-под плит, но выползут они.