Читать книгу Сожженная рукопись - Владимир Иванович Кочев - Страница 21

Учащиеся изостудии, добрые парни, зло спорили, как казалось, ни о чём. Один восхищался простым и непонятным: квадратом Малевича. И при этом называл великого Шишкина копировщиком. Второй, потеряв терпение, тайно перекрестившись, бормотал: «Господи, прости его грешного». В тумбочке под замочком он хранил старинные репродукции. Каждая страница проложена нежной папиросной бумагой. Такой фолиант берёшь в руки с благоговением. И хозяин книги рад был, что ребята, затаив дыхание, рассматривали её. Неожиданно Сёмка вскрикнул: «Мы её видели, мы её видели!» А по картине Сурикова это была боярыня Морозова.

«Видели, точно, у Кара-камня», – подтвердил Андрюша. Это было невероятно, но студент-художник не удивился:

«Энергия чувства великого живописца и истина существуют помимо нашего сознания. Всё это привело к повторению, материализации написанного им образа. Развитие событий движется во времени по спирали и кругу. Душа боярыни Морозовой возникла и воплотилась в этой староверке через виток времени». Прочитав сомнение на лицах удивлённых ребят, истовый художник поведал им один подобный факт:

«Умерла бабушка. Драгоценности, спрятанные ей, найти не могли. По соседству родилась девочка. Когда она подросла, то указала место, где спрятала та бабушка фамильные драгоценности. Душа той бабушки переселилась в плоть этой, хотя и не родной по крови, девочки».

Вот такие парадоксы летали в этой студенческой комнате.

Был и другой альбом – обнаженные натуры женщин. Велико искусство средневековых живописцев, и неповторимо. На них смотрели молча, тайно восхищаясь красотой женщины – слабой половины человечества, непостижимой уму мужчины. Тут нет и намёка на похоть; и сама женщина – чудо, предел совершенства. В это веришь, разглядывая полотна, ушедшие в быль.

Но студент-медик всё же попытался объяснить секрет красоты женщины. Он был прагматик и влез в святая святых Создателя.

«Всё очень просто, – вещал он. – Ключик загадки красоты женщины – животный инстинкт размножения. Красиво то, что целесообразно и совершенно. Женщина-мать грудью кормит ребёнка. Больше грудь – больше молока. Поэтому это красиво. У женщины роскошные бёдра – это тоже красиво, там будет вольготно зародышу зреть. Мужчина, не осознавая всё это, чувствует половое влечение.

Но тут вмешался художник, который украдкой крестился. «Не так это, не так, – возмущался он. – Красота и любовь это от Бога. И нет тому объяснения. То свойство души человека. И любить дано лишь одну». Так закончил свою умную тираду верующий художник. Где он прочитал или так чувствовал, но возразить ему было нечем, наступило молчание. Но самыми умными и заумными были студенты из университета. Один из них утверждал невозможное. Будто время замедляется и длина предметов уменьшается, если двигаться быстро, почти со скоростью света.

Второй товарищ был, видимо, инвалид с детства – нога его при ходьбе подволакивалась. Но говорили, что он самый способный, его ждёт большое будущее учёного.

«Нет, – возражал он. – Теория относительности абсурдна, не подтверждена экспериментально»

«Но она уже применяется в расчётах», – парировал первый.

«Да, – соглашался его товарищ, – но это не значит, что её надо понимать буквально. Мнимые числа тоже применяются в расчётах. Но представь мнимое число физически, – минус единица под квадратным корнем. Такого физического аналога в природе нет. Всё это математические приёмы, не более того, хоть и польза от них несомненная. Природу нельзя придумать. Теория Эйнштейна – модель математическая, но не физическая, не реальная»».

Этот умный студент-инвалид всё понимал по-своему, мотал головой, казалось, не соглашался ни с чем. И политику он понимал по-своему.

«Не путайте божий дар с яичницей, мухи отдельно, котлеты отдельно. Марксизм – это наука, наука о развитии общества. Материал исследования – сама история. А ленинизм – инструкция, учит, как победить в драке, ударить в спину, в пах. Марксизм – это эволюция, это естественно. Ленинизм – революция, насилие, это противоестественно. Всё, что достигнуто силой, насилием, обречено на последующую гибель. Вспомните Парижскую коммуну. Революция – это отдельная историческая случайность. Лишь сумма обстоятельств приводит к необратимости событий. Будущее делаем мы сегодня. А то, что случилось, подготовлено вчера».

Такая концепция была непривычна. Кто-то вступился за Ленина: «Владимир Ильич открыл в нашем городе университет, в котором мы учимся».

«Да, это так, – отвечал студент-инвалид. – Без интеллектуальной энергии и духовности нация не может развиваться. Старую интеллектуальную элиту Ленин депортировал, выслал за границу, а духовенство преследовал. Поэтому необходим новый интеллектуальный слой в обществе. Для этого и открыт наш университет. А духовенство заменится компартией».

«А когда наступит коммунизм»? – не унимался любопытный парень с курсов монтёров.

«По Марксу, коммунизм – это изобилие и высокая сознательность. Но Маркс не учёл, что человек корнями своими – животное. И в подсознании он живёт инстинктами. А инстинкты порочны: жестокость, злоба, алчность. С инстинктами мы рождаемся и умираем. Инстинкт выживаемости – это драки и войны. Человек, выживая, сам себя уничтожает. Но если он не воюет, приходит изобилие. Но тогда другой инстинкт, инстинкт размножения ведёт его к гибели. Людей на Земле появляется столько, что негде встать. А отходы человеческого бытия, скапливаясь, захватывают всё пространство Земли. Да так, что нечем и дышать. Такое было на Земле, повторялось не раз. Человек сам себя уничтожал то войнами, то перенаселением. Но земля и добрая природа вновь его возрождала».

В комнате воцарилась страшная тишина. Наконец, все заговорили враз. Никому этого не хотелось – гибели их далёких потомков. Человечество должно жить вечно. Такое было общее желание.

И студент успокоил их: «Будем надеяться, что худшее не случится. От гибели человека спасёт его могучий ум и совесть. А совесть это вера, стремление к истине. Вера совершенствуется. Христианство вышло из Ветхого Завета. По Христу – истина единственна одна, и прочее всё ложь. Да не так мы пока веруем – поклоняемся Богу как идолу да попрошайничаем. Но всё зависит от нас, лишь наш ум и совесть приведут к коммунизму. Там, у наших потомков будет высокая культура. А злые животные инстинкты обуздает строгий закон. Уважение к уму, таланту и труду, а богатство, как жадность, будет позором. Да и не будет смысла в богатстве, когда человек добьётся своим трудом и умом изобилия».

Дискуссии возникали обычно после сытного чая. «Дядя Андрея» часто присылал денежный перевод. Это был праздник, праздник для всех. На этот раз запальчиво доказывал свою версию студент с биофака. Человек, его происхождение, растения были его темой. С уважением произносились слова: Дарвин, Мичурин, Лысенко. Но его снова прервал тот же всё отрицающий умник. Он знал все эти теории, но по убеждению был морганист.

«Человек произошёл не от обезьяны, а в результате мутации. Длинная шея жирафа образовалась не потому, что он тренировал её, дотягиваясь до верхних плодов. Просто, выжил мутант с длинной шеей, лучше приспособленный к тем условиям. Секрет происхождения человека и всего растущего надо искать не в раскопках, костях, а в клетках – генах, хромосомах. Там хранится прошлое, откроется и будущее. А Мичурин и Лысенко всего лишь селекционеры, не учёные».

В большой комнате стоял гул. Каждый что-то говорил. И умный студент из университета, и еле грамотный с курсов монтёров. Полуголодных и плохо одетых – волновали высокие материи.

«А почему все математики, физики родились в Европе? Там что, самые умные живут?»

И после, когда все умолкли, снова ответил студент-инвалид:

«Культура Европы не прожила и тысячелетия. А культура Китая, Индии развивается пять тысяч лет. Но Европа обогнала их всех. И не в уме или глупости причина. У всех народов есть и гении и дураки. Все люди как биологические особи по генетике одинаковы. Просто у разных народов разная идеология, отношение к природе. Восток созерцает, у них основная жизнь там, во второй жизни. А Европа созидает, они живут сейчас, сегодня, для настоящего времени. Они творят, создают». И как открытие студент поведал, что Пушкин и Дюма – негры по происхождению, но они попали в другую благодатную среду, где их гениальные ростки проросли и расцвели.

Андрюша жадно слушал, понимал, как велик мир. Засыпая с интересной книжкой в руке, размышлял обо всём этом и своей незаконной жизни. Но утром снова начинался подлый день. Зато вечером среди умных разговоров забывалась реальность. А ночью снова терзали раздумья. Крепко спал, лишь Сёмка. Ему можно спать – у него есть пахан Онька, он знает, как дальше жить. Но Андрюша не знал, что будет и завтра, и, как старик, просыпался ночью. Проснулся и на этот раз.