Читать книгу Родственник дьявола - Владимир Козлов - Страница 11

Дома Зингер написал заявление и положил перед ней трудовую книжку. Обняв её сзади, на ухо сказал:

– Приду домой под утро. Не волнуйся, мне нужно в моей квартире кой-какие организационные дела поделать и пригнать от Глеба машину. Она хоть и в идеальном порядке, но технический осмотр нужно ей сделать. Всё-таки отныне рядом со мной будет сидеть не обыкновенная домашняя фиалка, а сложноцветная, разнообразная, отличавшая от других цветков своим великолепием хризантема.

– Мне очень приятно слышать от тебя такие оригинальные комплименты, – сказала она, снимая с себя халат. – У опытного женского глаза есть примета: чем больше сыпят мужчины комплиментами, тем больше у них в запаснике женщин. Ты меня за три недели избаловал ими. Я у тебя и изюминкой была, Афродитой, берёзкой, а сегодня я стала хризантемой. Ты сегодня в пух и прах разбил эту примету, потому что я точно знаю; у тебя кроме меня никого нет.

– Оленька, конечно ты права, – заблестел он своей улыбкой. – Ты для меня воздушный десерт, которым я буду наслаждаться пока во мне силы не иссякнут. Мне никто не нужен кроме тебя. С тобой я витаю в облаках. Хочу заметить тебе; эта банальная примета касается тех мужчин, которые зазубрили несколько комплиментов и щеголяют ими для соблазна. Я же хризантемами очень долго занимался помогая дочери. И вообще тебе достался умный и талантливый во всём мужчина! – пошутил он.

– Ты меня каждый день чем-то удивляешь, – сказала она.

– Буду удивлять и дальше, а сейчас мне пора. Не скучай и не беспокойся, я постараюсь обернуться быстро.

– Я уже скучаю, – проводила она его до дверей и поцеловала в щёку.

После чего она выключила свет и подошла к окну. Дождалась когда он вышел из подъезда, и проводила его взглядом когда он скрылся за углом соседнего дома. Настенные часы с фосфорным циферблатом показывали двадцать три часа. Она распахнула одеяло и легла на кровать. Клаус тем временем направился на свою квартиру. С тех пор как он освободился, квартира так и оставалась не убранной и одинокой. Так, как после бани он попав в сердечные объятия нежной женщины, он всего второй раз посетил квартиру. Он понимал, что квартирой надо заниматься, может даже пустить жильцов на какое-то время. Но сейчас ему было не до домашних хлопот, считая что текущее время для него сравни медовому месяцу. Свою женщину, свалившуюся внезапно на его счастье, он неистово любил и боготворил.

Свет в квартире он не стал включать, а включил точечный фонарь. Подойдя к платяному шкафу, он лучом пробежался по своему старому гардеробу. Выбрал чёрный джинсовый костюм и тёплую фланелевую рубашку, во что сразу и переоделся.

Порывшись на верхней полке, отыскал свои тонкие кожаные, без подкладки перчатки, многие годы служившие ему верой и правдой для незаметных визитов в закрытые двери. Это были его неизменные и неодушевлённые союзницы, не имевшие ни одной судимости. Он поднёс их носу, перчатки издавали застойный запах гардероба.

– Хватит, девушки отдыхать, пора и поработать, – сказал он перчаткам и засунул их в карман джинсовых брюк.

В этом же шкафу он нашёл несколько головных уборов разного цвета и бутафорские очки в роговой оправе, которые моментально нацепил себе на нос. Посветив на лицо фонариком заглянул в зеркало и удовлетворённо хмыкнул. Затем он отобрал тёмного тона лёгкую кепку с большим козырьком. И не отходя от зеркала, мечтательно пожалел, что не шапку невидимку надел на голову, а маскировку для ночных криминальных операций. Убедившись, что он полностью экипирован для тёмного дела, взял из пакета два пузырька АСД и шприц. Посмотрел на часы. Стрелки часов приближались к цифре двенадцать. В двадцать четыре часа на проспекте обычно большие фонари отключались и освещение осуществлялось только от тусклых уличных фонарей, выполнявших больше не осветительные, а декоративные функции.

– А теперь можно идти к Глебу за машиной, – сказал он, – до двух часов мы должны управиться.

Он не стал пользоваться лифтом, а бесшумно спустился вниз по лестничным маршам. Погода была безветренная и тёплая и что его радовало, на небе было луны. Это совсем облегчало дело. При ней он на входе Юридического центра был бы как на ладони. Выйдя на мало освещённый проспект героям Курской битвы, он направился к Глебу. Это радовало и совсем облегчало дело. Он был уверен в себе, наперёд зная, что никаких преград не будет для него этой ночью.

Глеб к этому времени уже выгнал его Мерседес со двора и поставил его вдоль забора под недавно распустившейся сиренью. Сам же стоял держа во рту сигарету облокотившись на калитку и ждал Зингера.

– Готов? – спросил друга Глеб. – Всё-таки продолжительное время не ездил по городу. Я вот к примеру имея права, со своей культёй ни когда не сяду за руль. Для меня такая езда сравни ходьбе по канату среди небоскрёбов без страховки.

– У тебя другой случай, – ответил Клаус. – А я всегда готов. Навыки полученные нами в молодости не умирают.

А то может пешком рванём? – показал Глеб протезом руки в сторону проспекта.

Клаус улыбнулся и сев за руль, пригласил в машину друга:

– Поехали, ничего не бойся, – заверил он друга, – ты в моих делах не подельник, а всего лишь технический авто консультант. Тем более я же тебе сказал, что похищать я у этих тварей ничего не собираюсь. У меня райская жизнь началась благодаря вам с Викторией и менять её на тюремную похлёбку не собираюсь. А денег нам с ней хватит на две жизни.

– Чего мне боятся, – ровным голосом ответил Глеб, – я тебе сразу сказал, помочь тебе, дело святое. А на шило я и сам не полезу. Кстати бинокль на заднем сидении лежит в футляре.

– Вот и ладушки, – включил зажигание Клаус. Поцеловав руль он перекрестился и тронулся с места.

Он не поехал оголтело к Юридическому центру, решив сделать разведывательный круг вокруг этого квартала и оценить обстановку. Город в это время безмолвствовал. В окнах домов свету не было, горели только фонари на козырьках подъездах. По тротуару в основном прохаживались влюблённые парочки. Да где-то вдалеке у ночного бара раздавались одиночные пьяные крики. Самоё главное во время его дозорного объезда не попалось ни одной милицейской машины и его объект сиротливо стоял во мгле.

Зингер поставил автомобиль на другую сторону проспекта, так, чтобы Глебу хорошо был виден вход в юридический центр. Выйдя из машины, глубоко вздохнул, чтобы подавить в себе незнамо откуда появившуюся предательскую апатию. И словно молодой перепрыгнув через чугунное ограждение, по аллее направился к дому, где располагалась «резиденция» Калины.

Глеб в это время озираясь смотрел по сторонам и держал кулачки за друга. Он видал его силуэт который скрылся за стеклянными дверями, за какое-то мгновенье. Он издал вздох облегчения и перевёл свой взор на проспект, по которому иногда пробегал легковой транспорт:

«Не мешало бы к этой темноте добавить дождя хорошего, – подумал он, – такая погода для Клауса, девяносто девять процентов успеха».

Он только подумал и сразу вздрогнул. Это был Зингер.

– Ну ничего себе Вездеход, вот это дал! – изумился Глеб, – сработал со скоростью звука, или не получилось?

– Первый шаг к изгнанию сделан, – улыбнулся Клаус. – Дело то пустяковое. Их дверной замок, это не вход в самое засекреченное хранилище золота в Кентукки. Я с закрытыми глазами любую дверь вскрою за минуту. А почему быстро? Потому что вгонял шприцем твою жидкость в небольшой диванчик в скоростном режиме, а не лил в укромные места. Вонь я тебе скажу непередаваемая. Я боялся, что ужин свой там на полу оставлю. А это улика. Но я своего присутствия там не оставил, ни до чего не дотрагивался. Сам понимаешь, на руках перчатки, на ногах бахилы.

– Каковы твои дальнейшие действия? – спросил Глеб.

– Дальше я становлюсь наблюдателем и буду действовать по обстоятельствам. Думаю Калина со своей конторы уже завтра задвигается. А я пока займусь наблюдением за Буниным и его квартирой. Бинокль есть, – значит полдела сделано. И ещё могут открыться в скором времени новые известия о главном адвокате этой конторы. Оказывается Ольгу до меня возил мужичёк, который в прошлом работал водителем криминальной милиции Железки, Лёня Воротынцев. Не слышал про такого?

– Ты же знаешь, что я не люблю с такой публикой знаться, – мрачно заявил Глеб. – Зачем мне такие связи. У меня есть лучший друг по жизни и семья. И я этим коллективом вполне доволен. Правда общение с хорошими людьми не отвергаю.

Он подвёз до дома Глеба и развернувшись направился к себе домой. Забрав из машины бинокль он на этот раз воспользовался лифтом. Пешком идти до восьмого этажа у него не было ни какого желания. В ванной он смыл с себя запах тошнотворного средства и поспешил под одеяло к Ольге. Лифт стоял на отметке его восьмого этажа. Зайдя в него он втянул носом воздух и почувствовав там присутствие запаха АСД быстро вышел из лифта. В машине тоже этот запах немного сохранился. Тогда он открыл все стёкла и со сквозняком прогонял машину около часа. Убедившись, что атмосфера в автомобиле нормализовалась, он на всякий случай из карманного пульверизатора брызнуть в салон туалетной водой, которую ему подарила Ольга.

Оставив Мерседес у подъезда Ольги, он с блаженным чувством поднялся на второй этаж. Чтобы не разбудить Ольгу, тихо на цыпочках, пробрался в спальню и обняв её сзади поцеловал в плечо.

– Как всё прошло? – спросила она его чистым, совершенно незаспанным голосом. – Надеюсь удачно всё обошлось?

– Ты о чём? – повторил он поцелуй в плечо.

– Вика звонила мне, сказала, что ты Глеба привёз в два часа ночи. А сейчас четвёртый час. Скоро солнце взойдёт.

– Пришлось контрольную обкатку перед сегодняшним днём сделать. Почувствовать машину, ознакомиться с дорожными знаками города. А лучше чем ночь для такой практики время нет.

Она развернулась к нему лицом сладостно зевнула и прижавшись щекой к его плечу закрыла глаза.