Читать книгу Родственник дьявола - Владимир Козлов - Страница 7

– Так мы и не определились чем займёмся в этот свободный и солнечный день, – сказала она. – А вот судя по наличию у тебя денег, я на твоём месте занялась бы гардеробом.

– Я на всё согласен, за исключением музея, книжного магазина и кинотеатра. А обувь и пару костюмов надо справить, да и тебе что-нибудь купим на весну.

– Если ты отвергнул сегодня руль, то до торгового центра пройдёмся пешком, а оттуда такси возьмём, – сказала она.

Затем медленно встала, блеснув соблазнительно серебром своих коленей, молча открыв сумку, спрятала деньги в своих вещах:

– Выходит ты мне отвёл роль коменданта покупок, – откровенно улыбнулась она. – Коль дензнаки лежат в моей сумке, изволь меня в магазинах слушаться? Положись во всём на мой творческий вкус.

– Я ещё ночью в постели тебе сказал «ДА» на все твои телодвижения, – согласился он с ней. – Так что действуй, веди меня в самый дорогой салон, но запомни галстуков – бабочек я не признаю и выглядывающие уголки носовых платков из нагрудного кармана костюма терпеть не могу.

– Напрасно, я считаю, что будет очень гармонично смотреться одинаковых тонов галстук в паре с носовым платком, – сказала она.

– К этим аксессуарам ещё трусы добавить и надевать их поверх брюк, – съязвил он. – Носовой платок изобретён для индивидуальной гигиены и помахивать им нужно только при необходимости, и когда танцуешь кадриль. – Он пронзил её своими глазами и спросил: – Вот где твой платок? Наверняка на дне сумки лежит в мятом виде. И это правильно!

Ольга очарованно смотрела на него и облизнув губы, захлопала накрашенными ресницами:

– Кадриль я не пляшу, – сказала она, – но знаю, что в этом русском танце, помахивают ширинкой, а не носовым платком. Но всё равно суждение у тебя интересное и думаю во многом правильное, – согласилась она с ним.

И с любопытством посмотрев на него, добавила:

– А на вид и не скажешь, что у тебя аналитическое мышление.

– Ты мне тоже вначале не показалась ангельской красоткой, – парировал он, – а позже пригляделся и понял, что ошибся. Твой нежный взгляд и рот в постоянной полуулыбке пленили меня.

– И кем же я предстала перед тобой при вчерашней встрече? – игриво спросила она.

Он помялся, потом сделав глубокомысленный вид, спросил:

– А не обидишься?

– Медикам запрещено обижаться иначе прогресса в лечении не будет, – вполне серьёзно ответила она.

– Ты мне показалась очень властной, покоряющей всё и вся. А если проще сказать, злой колдуньей из детства. Помнишь фильм Королевство кривых зеркал?

На этот раз её губы разомкнулись в полной улыбке и она утвердительно кивнула ему головой.

– Там была Анидаг, в исполнении Вертинской, – он пристально вгляделся в неё. – Я очень много схожести нашёл между вами.

Она облегчённо выдохнула и произнесла:

– Очень удачное сравнение. Эта особа хоть и была злая колдунья, но согласись со мной что гадюка среди всех актеров блистала экстравагантностью. Так что обаятельный Клаус Зингер ты меня не обидел, а наградил достойным комплиментом.

Они два часа ходили по всем трём этажам торгового центра, где Клаус при помощи Ольги приобрёл себе весенне – летний гардероб вместе с импортным зонтом. А ей купил плащ от Армани и английский парфюм.

– Сейчас берём такси и едем ко мне, – сказал он ей спокойно, – правда там долго не ступала нога человека. Мы всё выгрузим в квартире и пойдём в ресторан или кафе, обмоем покупки. Я же должен показать тебе гнёздышко, где нам придётся с тобой проживать долго и счастливо.

Они прошли на боковую улицу торгового центра, где стояли такси, дожидаясь пассажиров. Около свободной машины она перегородила ему путь к водителю:

– Послушай дорогой, я знаю, что в твоей квартире нет ничего из ряда вон потрясающего. Давай маршрут изменим немного в мою сторону. Находясь в моей квартире мы найдём всё то, что нам могут подать в ресторане. И время для посещения ресторанов, весьма неподходящее.

– Откуда ты знаешь про мою квартиру? – удивился он.

– Давай я тебе позже отвечу на твой вопрос.

Зингер показал водителю такси головой на зад машины. Тот поняв его маячок, открыл багажник, куда они сложили все покупки. Через пятнадцать минут они стояли на площадке второго этажа, около её квартиры. Оказалось, они с Клаусом, были в соседях. Их дома находились на одной линии, рядом с поликлиникой, где до недавнего времени работала Ольга.

Она нервничая рылась в сумке и не могла найти ключ.

– Боже мой, неужели я у Захаровых ключи оставила? – сожалела она. – Точно! – приложила она ладонь ко лбу. – Когда я утром доставала тебе мой сюрприз в обмывочной, выложила на туалетном столике их вместе с твоим подарком.

– Это не страшно, – поставил он покупки на площадку. – Если ключи у Глеба в бане, то они тебя там и будут ждать. А сейчас дай мне шариковую авторучку и подвинься?

Она достала ему авторучку из которой он вынул стержень и загнал его в ручку – замок.

Каково её было удивление, когда через десять секунд он открыл перед ней дверь.

– Ну ничего себе? – изумилась она, – да для тебя видимо и стен не существует? Я знала, что ты ловкач, но не до такой же степени! Меня в магазине уверяли, что у этого замка имеются множество секретов, недоступных для воров.

– Воры бывают разные, – сказал он и забрав покупки с площадки зашёл в квартиру.

В нос ударил божественный запах бергамота, который он ни с чем перепутать не мог. Он обожал этот запах, так, как давно употреблял чаи только с этим заморским фруктом из Бергамо. И до последней судимости пользовался туалетной водой именно с таким цитрусом.

Она закрыла за ним дверь и достала из прихожей совершенно новые мужские тапочки.

– Ого, да меня оказывается здесь ждали? – почти радостно заявил он.

Она сбросила с себя туфли и взяв его за руку провела по коридору в спальню.

Подведя его к книжному шкафу ткнула пальцем в стекло:

– Узнаёшь? – спросила она.

На него смотрел его собственный портрет, написанный маслом его дочерью семь лет назад. Писала она его с фотографии, где он был запечатлен на яхте под названием «Виктория», принадлежавшей Глебу.

– Откуда? – ушёл он в ступор.

– Таня была моей пациенткой, – сказала она, – а перед Новым годом она сделала вызов врача на дом. Я пришла к ней впервые. Увидела картину и она мне ужасно понравилась. Во первых я была удивлена, что ты стоял на борту судна моей подруги, на которой мне часто приходилось отдыхать. А во вторых ты мне понравился на фоне водного бассейна. И по звёздам на плечах я поняла что ты не только папа Татьяны, но и человек с большой тюремной романтикой. Я не стала у дочери про тебя расспрашивать, надеясь справки навести про тебя у Захаровых. Когда она провожала меня, то сняла картину со стены и завернула её в мешок из-под сахара. Я махала обеими руками, не хотела брать, всё-таки труд был немалый потрачен на эту красоту. Но она меня убедила, что фотография сохранилась и что отца изобразит на другом холсте ещё лучше. Вот так я с тобой впервые заочно познакомилась. Ну а дальше, ты сам должен догадаться, что стоило мне только про тебя заикнуться у Захаровых, так и пошли по банным дням интенсивные разговоры о тебе. Точнее сказать началось программирование, свободной и не старой женщины.

– И еще ослепительно красивой! – автоматом выпалил он, не отрываясь от своего портрета.

– Снимай плащ? – сказала она. – Сейчас ты повесишь собственноручно свой портрет, а я разберу твои покупки и развешу их в шкафу. Надеюсь ты не сбежишь от меня сегодня? Скажешь липучка какая присосалась.

Он обнял её за плечи и поцеловав в щёку, словно завороженный произнёс:

– Будем жить вместе, но иногда мне поначалу придётся покидать тебя. У меня много непонятных вопросов возникло по смерти внучки. Без меня никто этого не решит. Да и дело я своё решил открыть. На это тоже времени много уйдёт.

Он снял плащ в спальне и передал в руки Ольге, а сам подвинул стул к стене, где выглядывала шляпка дюбеля, повесил картину.

– Не криво? – спросил он.

– Замечательно смотрится! – любовалась она портретом.

– Просто шедевр! С этого дня ты неформально прописан в моей квартире. Сейчас я немного разберусь с твоими покупками, – повторилась она, – и будем отмечать твоё новоселье!

После чего она скрылась из комнаты не закрыв за собой дверь. Клаус в ожидании её прошёлся по комнате чтобы иметь хотя бы небольшое представление о её вкусах и привычках. Они у неё оказались телескопическими и разносторонними. Книжный шкаф был забит разной литературой от знаменитых классиков, до истрёпанных советских детективов. Много книг было на болгарском и английском языках и конечно подавляющее большинство это были медицинские книги и энциклопедии. Наверху лежали книги по творчеству хохломы. Для себя Клаус сделал вывод, что Ольга женщина с обширными интересами, прекрасно знавшая, что ей в жизни надо. И с её интеллектом мне будет интересно.

– Ну что нравится моя библиотека? – раздался позади её голос.

– Великолепная подборка книг! – изрёк он. – Только не пойму а откуда болгарская литература?

– Мой отец болгарин, приходилось много жить и учится в Болгарии, но большую часть жизни я провела в России. И отчество моё правильно не Степановна, а Стефановна. А сейчас иди мой руки и садимся за стол.

Она сама проводила его в ванную и показала где находятся его полотенца.