Читать книгу Озарения - Владимир Пироцкий - Страница 11

Здравствуйте, проходите, пожалуйста. Вижу, вы немного удивлены? На работе я всегда фартук ношу, привычка. Кстати, жена вышивала.

Уютный кабинет, свежий воздух, приятная музыка, что еще нужно человеку для счастья…

Что-нибудь хотите, выпьете? Чай, кофе, потанцуем? Извините, шутка старовата. Желаете принять душ? Прилягте на кушетку, процедура стара как мир, отработана до мелочей, да и процедурой то ее не назовешь. Пара секунд, не более, чистая формальность. Вы читали Фромма? Просто по звуковой ассоциации спросил. Некрофилия там, всякое такое. Нет, не попадалось? Да и то правда, зачем нормальному человеку эти глупости. А музыку любите? Шопен, например, ну я не знаю… похоронный марш, что-ли. «Нечеловеческая музыка». Так еще дедушка Ленин говорил, да?

Можно и помолиться, если желаете. А помедитировать?! Да, рекомендую вам перед процедурой немного отдохнуть. Но можно и сразу, как вам будет угодно. У нас учреждение класса люкс, недавно получили переходящий вымпел ударников труда, финансирование приличное, есть конечно издержки, но где их не бывает. То электричество отключат, то воду, даже смыть бывает нечем!

Но это наши коммунальщики – раздолбаи, коррупция, да не без того, на заточке инструмента экономят, сволочи, извините за мой французский, да и то сказать, трубы проржавели, у меня стаж работы, знаете какой?

Ой, столько не живут, как говорится. Я еще в детстве папе помогал, ну там, по мелочи, в основном только наблюдал, интересно же.

Кстати, меня давно интересует, что думает человек после процедуры и думает ли? Не знаю как это можно было бы узнать, ведь, по сути, сама процедура и предназначена для того, чтобы окончательно прекратить думание.

С другой стороны, известны случаи, когда курица и даже человек, продолжали двигаться после процедуры. Хотя движение и думание конечно различаются, но в каком смысле? Ладно, если что, даст бог, потом расскажете.

Впрочем, как известно, меньше знаешь, крепче спишь. Ой, извините, кажется я вас совсем утомил. Что же вы стоите? А это что, слезки? Прекрати!

Я же предлагал вам прилечь. Тише, тише.

Процедура – простая формальность, протокол. Вы же понимаете.

Давайте уже не будем затягивать, приятно было с вами побеседовать. Ни о чем… не беспокойтесь, вспомните что-то приятное. Таак, ага…

Прилягте, прилягте, посмотрим, может быть сегодня вообще ничего делать не будем. Вам удобно?

Примерим ремни, проверим. Они необходимы для фиксации, простая формальность, техника безопасности, знаете ли. У нас с этим строго. Отлично, так, так, вы мне помогаете, спасибо. Теперь ноги фиксируем. Вам не туго? Мне приятно позаботиться о вас, поверьте, вам же будет лучше.

Ложите э… кладите голову вот сюда, отлично. Придется немного потерпеть. Всё продумано, всё ради вас, вы же понимаете… закрепляем.

Повязочку на глаза. Раз! В каком ухе звенит, ась?

На кнопочку нажмем. Ап! Два!

Вжиик! Три!!!

Оп, ттвою мать! Точно в корзину.

Таак… четыре двести семьдесят, запишем.

Обрызгало немного. Но ничего, это не страшно. Вот для этого и нужен фартук.

Ну, всё, финита.

Слава богу… Что?

Что вы говорите?

Свят, свят! Да ну, на…

Это же невозможно!

Откуда здесь зеркало?! Какой идиот повесил?

Почуудилось… Чур, меня! Померещилось…

Фу-у… Утомился немного. Пора домой.

Палач закурил, задул спичку, бросил в ту же корзину с опилками. Откинулся в кресле. Затянулся… Прикрыв глаза, выпустил колечки вверх.

Через две минуты затушил сигарету о внутреннюю поверхность корзины, вытер руку о фартук, снял его и бросил в корзину. Нажал кнопку дежурного.

Тщательно вымыл руки и освежил лицо. Вытерся чистым вафельным полотенцем. Сбрызнулся лосьоном. Машинально понюхал пальцы. Нет, всё нормально.

– Кто-то же должен делать свою работу, – устало и удовлетворенно сказал он.

Выключил софиты, аппаратуру, включил защиту, вышел в предбанник и защелкнул дверь кабинета с табличкой «Бокс № Г36».

Вошел в фильтрационный лифт на уровне «минус семь». Сканирование, мягкий подъем на первый этаж.

Вышел на парковку, водитель сидел за рулем авто, спиной к нему.

Уселся поудобнее на заднем сиденье.

– Домой, – добродушно сказал он и откинулся головой на спинку кресла.

1988; 2024.