Читать книгу Запорожская вольница - Владимир Супруненко - Страница 30

– Держи глаз чуть левее балки – прямо на бакен, – сказал пастух с тонкой жилистой шеей и маленькими искристыми глазками. – Там и был порог.

С пригорка не было видно села. Даже самые высокие дома его утопали в яблоневых и вишневых садах. Зато Днепр от берега до берега – как на ладони. Приближался полдень. Над рекой горкой громоздились облака. Они выплыли из-за бугра и тут же отразились в тихой светлой воде. Как раз в том месте, где проходил Вовнигский порог. Вдруг среди облачных клубов я заметил черное пятно. Показалось даже, что это каким-то чудом явил себя один из валунов порога. Я оторвал взгляд от воды, и тут же все разьяснилось: среди облаков на небе появилась темная тучка.

Будто угадав мои мысли, Иван Смеюха (так звали сельского пастуха) указал на реку длинным шестом с привязанной на конце зеленой тряпкой.

– Сейчас тех порогов нет и в помине – сгинули под водой. Может, уже там и замулились. А вот раньше…

Что сиюминутно, сегодня, а что раньше, очень давно – в глубине веков и даже тысячелетий? Что перед глазами, а что скрыто в земной толще, под водой? За ответами на эти вопросы я и отправился в экспедицию по местам, где проходили днепровские пороги. Мой путь вдоль реки (со старым спутником и испытанным в прошлых поездках по казацким местам велосипедом) пролегал сначала вверх по правому берегу, потом по местам, где проходили пороги, я как по ступенькам спустился вниз по левобережью.

У каждой большой реки своя характерность, своя притягательная сила, свои вечные символы. На одной старинной карте земли по правому и левому берегу нижней и даже устьевой части Днепра были названы Запорожьем. Сегодня это Запорожская, Днепропетровская, Херсонская, частично Донецкая и Николаевская области, когда-то был один вольный степной край – Запороги, Запорожье. Над порогами, возле порогов, за порогами – каменистая преграда поперек реки стала природным рубежом, географической широтной чертой, по-своему раскроившей прилегающие к речному протяжению земли, пограничной полосой, разделяющей эпохи и народы, своеобразной путевой вехой, точкой отсчета. «О, Днепре-Славутичу! Ты пробил еси каменные горы!» – именно так когда-то обращался автор «Слова о полку Игореве» к великой реке. Без этих «гор», сквозь которые с грохотом прорывался днепровский поток, как, впрочем, без степи и плавней нельзя представить казацкий край, реконструировать его пограничный облик, ощутить в полной мере вольный дух и славу предков.