Читать книгу Православие, секс и смерть. Посвящение и перезагрузка - Владий Десятовский - Страница 23

Полетели лукавые утки дезинформации про новых русских славян. Одна из классических старых уток – «воруют» летит до сих пор. Не улетает назад, гнездится, кормится у мостов и в прудах, все сезоны, из рук, отдающих последние крохи, русских дураков.

На западе не воруют, ибо воровства, как им известно, нет. Но есть конкуренция и спекуляция, способствующая рынку. В России прижился термин воровство в государственном масштабе. Не случайно, а намеренно, ибо низы ненавидят (не видят) верхи именно за воровство, при этом низы не участвуют в воровстве, как они это сами считают.

Не воруют, но веруют, что воруют другие. В этом их экономический символ веры.

Верхи не разочаровывают низы, не напоминают им, что и низы воруют не меньше, но дабы упредить наглость низов ужесточают им наказания за кражи, разбой, мошенничество, нигде и никогда не употребляя святое и защищённое «спасительной» хитрианской хренью слово воровство. Одно слово, и власть в дамках. Одним словом удалось сблизить и стравить низы и верхи, уменьшить масштаб страны, когда западный лозунг разделяй и властвуй перестаёт работать, а низы и верхи лишаются мест своей демократии, смешиваясь друг с другом, как змеи.

Как завещал Ленин, низы не могут понять верхи, а верхи не хотят им этого объяснить. И только классик русской литературы в шутку воскликнул ВОРУЮТ, как слово стало верою. Символ так классически и начинается: верую (сравни: ворую).

Пролетарии истинно веруют, что капиталисты воруют. Они веруют в это воровство так сильно, что если богач пожертвует на благотворительность, низы посчитают, что он прежде украл, и вот теперь отмазывается и примазывается к низам своими подачками.

Одним ошибочным словом удалось заставить верхи уничтожать предприимчивость низов, а самим верхам все усилия направить на законотворчество для этого уничтожения.

Так возникла короткая замкнутая смертельная цепь закона, убивающая разумную любовь в людях. Бог закон стал есть эту любовь между людьми, любовь, в которую входило всё, любое, разное и даже воровство.

Можно найти много ошибочных слов, которые включают контуры смерти разума для людей.

Ради чего вся эта чехарда, спросите вы, и я вам таки да отвечу, Христа ради и его спасения от грехов. Инфицированные вирусом xxx, верхи посчитали за грех разочаровывать низы, и чистосердечно им признаться, что и они воруют, и не меньше низов.

Один раз соврал, и льдинка капчи осталась в голове. Но, как вы далее увидите, соврать не так страшно, лёд можно растопить признанием, и ошибку-капчу исправить оправданием.

Воровство не оправдать, ибо такого процесса нет. Поэтому и признаться не в чем.

Капча воровство ходит под небом и под нёбом, щёлкает язычком, переключая да-нет.

Вроде воруем, а вроде нет. «Да-нет», капчуют русские на любой вопрос, словно шаманы.

Схоластика? Нет, эзотерика.

Ворчание.

Воровать – это просто, хотя не ясно кому можно, а кому нельзя, и когда это процесс воровства, а когда нет.

Воровство – это издержки и излишки бизнеса. Это лихва, лихие деньги, хитрость и ум. Воровство – это не страшно и не долго. Это не ударяет по экономике, которая бездонна. Вам врут про воровство.

Воровство – это нормально, если ты живёшь при капитализме, а не при коммунистическом отнятия излишков.

Неужели, воровство выдумано самими верхами, догадаетесь вы? И заплачете горючими слезами обиды. О, май гад.

Любая капча смертельна для разума. Капча: Отец, Сын и Святой Дух – это очень, очень сложно.

Народу не ясно, кто эти личности.

Если для славян понимание духа было проще простого-смысл, защита, иммунитет, запах, память, нюх, интуиция, информация, и никакой чертовщины, то для новых русских славян упоминание Святого Духа всуе приравнивалось к смертельной ошибке, а чтобы её исправить нужен Балда, поп, верёвка, чёрт и море.

Долго ли, коротко ли, но великий и могучий язык провалился в пропасть капчи всеми своими словами. И не хватит места на бумаге, чтобы пригласить каждое русское слово на казнь.

От любви до ненависти один взгляд, от воровства до коррупции один подарок.