Читать книгу Православие, секс и смерть. Посвящение и перезагрузка - Владий Десятовский - Страница 26

В начале анекдот: можно ли кушать святую тыкву в Хэловин?

Ответ: можно, но учтите, что это оскорбление чувств тыквующих?

У веры не бывает чувств.

Вера – это вероятность угадать верное (знание).

Согласно писанию Апостолов, вера – это ожидание.

У ожидания нет чувств – это временной процесс.

Единственное применимое к верующим слово в процессе ожидания – это терпение.

Пользуясь случаем и подстёбывая закон называет верующих терпилами.

Почему – потому что верующие терпят его закона беззаконие, слушаются закона, вступают с ним в сношение и объединяются против иных верующих или атеистов.

Оскорбление Православных христианской верой – вот была бы хорошая задача для этого исследования.

Но доказать оскорбление не возможно, ни оскорблённой стороне, ни оскорбляемой. Не возможно доказать, почему ты считаешь себя верующим в Христианство, в Ислам, в Иудаизм или просто в Бога. Невозможно доказать твоё знание смысла молитв, цитат из Библии, Корана и Талмуда. Нет эталона и нет прибора, отличающего истинно верующего от неистово, ибо даже сами святые отцы этих религий толкуют их тексты по разному. Если у меня в доме хранится Библия или Коран, то это не может служить доказательством, что я служу вере, даже если я выучил наизусть их тексты. Времяпровождение в приходе, разговоры с батюшкой, наличие духовника, крест на груди, скорбное выражение лица, участие в постах и в праздниках тоже не является знаком, что я или вы-верующий.

Слава Богу, что у религий нет списка признаков принадлежности к ним. Аллилуйя. Оскорбление – это ненужный нам скарб из наших скорбей. Входящие в него эмоции, чувства, деяния и блеяния описаны в специальной литературе, в подразделах психиатрии. Всех оскорблённых прошу туда-на кафедру.

На обиженных воду возят, а на оскорблённых – скарб. Оскорбить можно кого-угодно чем угодно. Например, водопроводчика, инженера или врача. Но эти парни могут отмазаться дипломом, удостоверением и зарплатой, что они те, за кого себя выдают. Они вряд ли подадут в суд, если им сказать, что они не верят в бога стихии воды, в бога физики или в бога медицины. Нет такой зарегистрированной профессии, группы, фонда, секты, деятельности и даже процесса, как верующий. Нет прибора, отслеживающего степень, глубину, силу и мощь веры. У верующих нет квитанций об оплате веры и чувств веры, нет товарного чека о приобретении их чувств, нет фото и видео фиксации моментов начала и конца веры, момента появления чувства и его окончания, нет корочки, нет удостоверения верующего, нет кобуры и водяного пистолета, из которого верующие могли бы застрелить оскорбляющего их чувства. Нет лицензии на производство веры, охоту на неё, нет и свидетельства с места, где эти чувства рождены. У них нет и зримого предмета своих чувств. У них нет ничего, даже пропуска на небеса, где нет беса, зато у них полная кадушка бесов в голове. Именно эти бесы и оскорбляют их свежими мыслями, текущими через их мозг. Эти мысли наги и свежи, как голые дети. Верующие не справляются с этими мыслями, как с беспокойными детьми, их коробит, крутит, знобит, от этого они скорбят. Больше всего верующие стыдятся наготы, мысли застревают в голове, замерзают в стуже стыда, превращаются в лёд, в ледышки, в мороз, в заморозки, делают верующих отморозками, а порой и мразью (если они вступают в сношение с законом).

Оскорбление верующих ещё один мёртво рождённый плод закона.

Напротив, я могу доказать, что оскорбление верующих – это присвоение их личностями чужого мнения, чужой частной собственности, чужого авторского права, чужих произведений, в которых пишут не о них, им не посвящают, а они – не наследники этих авторских прав. Они их цитируют без разрешения автора. Словом оскорбление названы чужие слова, мысли, тексты, произведения, которые имеют совсем иное название и назначение, отличное от оскорбления. Тем самым верующие меняют смысл написанного под себя. Они используют слово оскорбление в корыстных целях, направленных на удовлетворение их личного морального ущерба, вступают в сделку с законом, желают присвоить чужое мнение к ним лично и для этого лжесвидетельствуют.

Если в государстве не ценится частная собственность, то присвоить её может любой, сделать общественной, государственной, ничейной. Тогда она может принадлежать кому угодно, любой может её захватить. И превратить в скарб. Если не физически, то морально. Верующие присваивают эту авторскую собственность себе. Но, конечно, не на прямую, а через позволения закона-рейдера, который только тем и занимается, что выискивает, что плохо лежит, и что можно отобрать через соответствующую статью.

Какое отношение авторская собственность на мнение имеет к неизвестным людям, называющих себя верующими? Никакого.