Читать книгу Департамент случайностей - Вячеслав Горчаков - Страница 6

Глава IV

Оглавление

Но ты теперь ошибку тех поймешь,

Которые дошли до пониманья

Столь ложного – ты знаешь эту ложь, —

Что всякая любовь всегда похвальна,

Какую только в мире ни найдешь.

(Д. Алигьери, «Божественная комедия», «Чистилище», песня 18)

Утром Анфиса проснулась гораздо раньше, чем зазвенел будильник. За окном стеснялся рассвет. Над городом все еще нависали тучи, но сквозь чернильное решето просачивалось солнце. В коридоре коммуналки стояла непривычная тишина, все соседи, включая малолетнего террориста и хозяйку комнаты, крепко спали.

Она быстро приняла душ – даже впервые обрадовалась тому, что вода едва теплая: бодрость тела и духа ей сегодня пригодится. Потом наскоро вытерла полотенцем короткие волосы, накинула на себя первое, что попалось под руку: брюки с накладными карманами, джинсовую куртку и бесконечно длинный вязаный шарф. Сорвала с бельевой веревки еще влажную одежду и сунула в дорожную сумку. На секунду присела на краешек кровати, улыбнулась сама себе в зеркало и навьюченная, но с легким сердцем покинула коммуналку, чтобы никогда, ни за какие коврижки туда больше не возвращаться.

В офисе «Фортуны» Анфису встретили сочувствующими взглядами. С толстым рюкзаком за спиной и тяжелой сумкой в руках она походила на несчастного погорельца. Коллеги тут же пообещали кинуть клич в соцсетях о том, что приличной девушке требуется недорогое жилье по линии метро. Даже Ольга Ворганг обмолвилась о своей дальней родственнице, которая могла бы сдать одну из своих квартир на пару недель, пока отдыхает в Сингапуре.

К трем часам дня Падзеев ждал от департамента случайностей конкретного плана действий по сближению Вадима и Маргариты. Так что большая часть сотрудников направилась в переговорную комнату, чтобы устроить хакатон. В стороне остались разве что бухгалтерши, секретарша и сисадмин. Позже Анфисе объяснили, что такие расширенные собрания проводятся крайне редко, только если выпадает задание чрезвычайной важности.

В это утро Ольга Ворганг играла главную роль. Облаченная в активно-красный брючный костюм, она за все совещание ни разу не присела к остальным за круглый стол: то дефилировала около него, то стояла во главе, то присаживалась на краешек. Анфиса первые минуты не могла сосредоточиться. Всё разглядывала на жакете начальницы огромную вышивку в виде разноцветной гусеницы. Надень такое на любую другую женщину – и она превратится в чучело. А тут – леди с изысканным вкусом. Движения Ольгиных рук были четкими и плавными, как у дирижера, а фразы – будто прочитанные с листа. Каждое свое слово Ольга сопровождала красноречивым жестом. Можно было заткнуть уши – и все равно понять, о чем она говорит. Даже тонкие, старательно уложенные пряди ее волос колыхались именно так, как должны были колыхаться. Легкая, едва уловимая картавость ее низкого голоса – не оставляла сомнений: все это – результат многолетней работы над собой. Она была одной из тех женщин, за которыми интересно наблюдать. И дело вовсе не в гусенице на ее жакете.

– Забудьте о том, что мы делали раньше, – сказала Ольга, упершись костяшками на стол. – Просто подбросить вверх мячик в сквере Петрова, чтобы отменить смерть, или станцевать на амвоне для победы кандидата – это сущие пустяки. Сейчас нам спустили сверху уравнение, в котором известны только два слагаемых и результат. Да и тот – весьма абстрактный. Нелли, с психологической точки зрения, что за герои перед нами?

Рыжеволосая психолог дотронулась до душек очков, сканируя взглядом фотографии Вадика и Маргариты: их прилепили к магнитной доске.

– По той информации, которой я располагаю, многое не скажешь, – начала она. – Однако попытаюсь. Таааак, Маргарита Петрушевская. По темпераменту – ближе к сангвинику, присутствуют также некоторые черты холерика. Явный экстраверт. Такая женщина с трудом обходится без общения: потерпеть, конечно, способна, но недолго, иначе взорвется. Причем общение для нее заключается не только в том, чтобы говорить, но и в том, чтобы слушать. Ее эмоциональность гасится воспитанием. Судя по фенотипу, психотипу, поведенческим конструкциям, которые я анализировала по видеозаписям, Маргарита – не единственный ребенок в семье. Возможно, у нее старший брат или сестра, с заметной разницей в возрасте. Семья, скорее всего, по какой-то причине распалась. Думаю, ушел отец, но развод вряд ли был болезненным: в воспитании детей продолжали принимать участие оба родителя. Маленькую Маргариту баловали, но в меру. Она росла эдакой девочкой-подарком, которой все восхищались. Таким в школе ставят хорошие оценки, закрыв глаза на ошибки. Ведь они всегда доброжелательны, четко осознают свою социальную роль и место в общей иерархии, не заносчивы и отзывчивы. Если я не ошибаюсь насчет развода, то он состоялся, когда наша Маргарита находилась в переходном возрасте. У ее мамы были ухажеры, разного возраста. Думаю, это и закрепило модель сексуального поведения Маргариты: она порой бросается из одной крайности в другую. То ей подавай импозантного мужчину с благородными сединами, то бесшабашного студента. Учитывая разницу в возрасте между Маргаритой и Вадимом, это знание может нам пригодиться.

– Юные любовники помогают ей чувствовать себя молодой? – спросила беременная Маша.

– Именно. Посмотрите на ее прическу, на взгляд с поволокой, довольно смелое платье с глубоким декольте. Больше всего в жизни она боится превратиться в старуху. И чем ближе она к этому возрасту, тем моложе ее избранники. – Нелли снова дотронулась до очков и томно произнесла, глядя на фото: – Хм… Очень сильная сексуальная конституция. Очень.

– Дамочка по имени «День открытых дверей»? – усмехнулся эксперт по красоте Деон Метелик.

– Нет-нет-нет! – отрезала Нелли Гамаюн. – Я об этом не говорила. Перед нами вовсе не распутная женщина, тяга к полноценной интимной жизни не мешает ей быть разборчивой в связях. Хотя… если перед ней интересный во всех отношениях мужчина, который сумел поразить своей галантностью, щедростью и остроумием за один короткий вечер, они вполне могут проснуться в одной постели.

Все посмотрели на фотографию Вадика и покачали головой.

– С Маргаритой все ясно. Теперь о Вадиме.

– Тут, Олечка, все гораздо сложнее, – вздохнула Нелли, отчего маки на ее кофте распустились и вновь сжались в увядшие бутоны. —Совершенно другой темперамент. Вадик – отчаянный интроверт. Не быть ему генералом. Генерал – его отец. И в любой социальной роли, будь то муж, родитель, работник, любовник, в конце концов, этот юноша будет стопроцентным исполнителем. Ведомым, как игрушечный самосвал. Ох, не должна я так говорить будучи профессиональным психологом, но это для того, чтобы вы, коллеги, понимали…

– Говори, Нелли, – кивнула Ольга.

– Вадика Кузина воспитывал отец, – продолжала психолог. – Мне видится комплекс брошенного ребенка: мама ушла к другому, а ее место заняли более молодые женщины. Отец Вадика как бы показывал изменнице-жене: смотри, я не остался один, я с легкостью нашел тебе замену. При этом единственного сына забрал себе – опять же, в отместку бывшей супруге. Но ее предательство оставило отпечаток в душе мужчины: она очерствела. После развода Вадик превратился в мальчика для битья, не в буквальном смысле слова. Чтобы показать свою значимость, отец-одиночка принял авторитарный тип управления. Он – хозяин, ингибитор, его сын – непутевый подросток, пусть даже ему исполнилось двадцать, тридцать, пятьдесят лет. Этот мужчина уверен, что руководствуется исключительно отцовской любовью, стремясь устроить будущее незадачливого сына. Однако на деле это оборачивается тотальным контролем, понуканием. Такая тактика на фоне фрустрации и депривации юноши из-за отсутствия материнской ласки дает печальный результат. – Нелли взяла колпачок от авторучки и накрыла его стеклянной кружкой. – Я это называю «эффектом клетки». Когда, скажем, медведя в зоопарке переселяют из тесного вольера в более просторный, он продолжает по привычке топтаться на маленьком «пятачке», будто и не было счастливого новоселья. Ведь теперь клетка – у него вот здесь.

Нелли многозначительно постучала указательным пальцем по виску.

– Получается какой-то хронический неудачник! Даже жалко ему отдавать такую барышню, – цокнул Никита Дужин.

– Не спешите с диагнозами. Любая личность поддается коррекции. Наш Вадик еще молод, в этом очевидный плюс. У него в разгаре сензитивный период.

– Неньютоновская жидкость, – заключил Разумовский. Увидев напряжение на лице некоторых из присутствующих – напомнил: – Жидкость, которая способна держать форму, пока ее сжимаешь в кулаке. Только разжал пальцы – и она потекла.

– Да-да, Роман Лорич, вы совершенно правы! – обрадовалась Нелли. Наверное, она взяла на заметку яркое сравнение, чтобы потом прибегнуть к нему при случае.

– Нелли, мы сможем каким-то образом использовать достоинства и недостатки Вадима и Маргариты, чтобы свести их? – поинтересовалась Ольга.

– Определенно, именно это нам и нужно сделать! – заявила Нелли.

– Какие есть предложения? – Ольга обвела взглядом круглый стол.

– Для начала – апгрейд паренька, – высказался Деон. – Ему нужен новый лук: дерзкий, современный, сексуальный!

– Гантели ему нужны, – ухмыльнулся Дужин, встряхнув грудные мышцы.

– Ему нужен друг.

Все участники собрания перевели взгляд на Анфису, как будто она только что сообщила об экстренной эвакуации.

– Продолжай, Анфиса, – Ольга Ворганг посмотрела на свою подчиненную, как на платье в магазине.

Анфиса склонилась над столом и произнесла:

– Если Вадим привык быть ведомым, ему просто нужен старший товарищ, который направит его на истинный путь. Покажет, как нужно жить. И лучше, если это будет ровесник…

– А еще лучше ровесница, – то ли спросила, то ли констатировала Ольга, кинув взгляд в сторону психолога. Та кивнула с ярко выраженным одобрением. Остальные тоже поняли намек и дружно вперились в Анфису. Она, как это часто бывает в подобных случаях, на секунду задумалась, чья же все-таки была эта идея: ее, начальницы или Нелли.


– Неплохо придумали, неплохо.

Падзеев не спеша отпил из пестрой чашки и несколько раз окунул в чай листочек мяты. Сегодня он выглядел не выспавшимся. Даже традиционный платок под рубашкой был уложен не так удачно, как вчера.

– Жаль, погода сегодня подвела, утреннюю пробежку пришлось отменить, – оправдался он, будто прочитал мысли подчиненных. Они расселись вокруг его стола под предводительством Ольги Ворганг.

Платон Альбертович поднялся с кресла и подошел к стеллажу возле окна, держа обеими руками чашку. Он долго смотрел на полку, уставленную бронзовыми рамками. Анфиса сидела ближе всех к стеллажу, поэтому сумела разглядеть две фотографии. На одной из них радостный Падзеев по-отечески тормошил кудри какого-то черноглазого парня, смахивающего на итальянца, но с фирменной американской улыбкой. Тот, смеясь и жмурясь, вжал голову в плечи. Он напоминал кудрявого хулиганистого подростка, который пытался утащить яблоки из Падзеевского сада. Поначалу Анфиса приняла его за сына Платона Альбертовича. Но потом заметила на заднем фоне до боли знакомую эмблему: шесть разноцветных букв. В углу фотографии – небрежная подпись почерком двоечника: «I’ll not be evil, dear P.! Sergey Brin».18 Рядом – фотография поменьше. Там длинноволосая девушка с раскосыми глазами уютно прильнула к плечу Платона Альбертовича. А вокруг них – осенний лес. Падзеев задержался возле этой рамки, улыбнулся и медленно повернулся к подчиненным.

– Задача усложняется, – сказал он, утопив ложкой листок мяты. – Инсайдеры доложили: о нашем задании стало известно Event Construction. Они уже приступили к работе.

– Этого следовало ожидать, – вздохнул кто-то из присутствующих.

– А что такое Event Construction? – поинтересовалась Анфиса. Она вспомнила, что на вчерашней общей планерке это название уже упоминали.

Падзеев с аппетитом хлебнул чая.

– Event Construction – это наши основные конкуренты.

– На этом рынке есть конкуренция? – удивилась она.

– Разумеется. Причем довольно жесткая, – подхватил Константин Жданов, ответственный за долгосрочное планирование. Его Падзеев отдельно попросил присоединиться к стихийному совещанию в своем кабинете. – Они для нас как кость в горле. Что ни событие, вездесущие менеджеры Нагодина тут как тут. Было бы удивительно, если бы они в этот раз остались в стороне.

– А что нам делить с этой Event Construction?

– У нас разное вышестоящее начальство и слишком различаются интересы, – продолжил стратег. – В этом соль. Когда «Фортуна» прилагает все усилия для того, чтобы нечто серьезное произошло, Event Construction ставит палки в колеса, чтобы этого не случилось. И наоборот. Вечная борьба противоположностей, без которой никак. Иногда мы побеждаем, но чаще проигрываем. Наши конкуренты берут количеством и грязными технологиями. У них огромный офис, полный засранцев в дорогих костюмах. Один технический отдел – как весь наш коллектив. Разве Ольга тебя не ввела в курс дела?

На этих словах он ехидно улыбнулся Ольге. Та оставила его замечание без комментариев. Только едва заметно вздернула бровь.

– Я правильно понимаю, что теперь их главная задача сделать так, чтобы наше романтичное задание провалилось? – спросила Анфиса.

– Не совсем, – покачал головой Платон Альбертович. – Их цель – сделать так, чтобы та самая катастрофа, о которой я говорил, произошла во что бы то ни стало. При этом мы не знаем, известно ли им больше о ключевых условиях этого события. Если они осведомлены лучше нас, то могут подойти к решению вопроса с другой стороны. В худшем случае у них на руках схема с простыми кондишенами. Тогда они провернут это дело в два счета, пока мы будем сводить друг с другом два одиночества.

– А в лучшем случае?

– А в лучшем случае они так же блуждают в тумане, как и мы. И в данный момент ломают голову над тем же абсурдным заданием на амурную тему. Правда, сама понимаешь, Анфиса, не позволить сойтись двум индивидам гораздо легче, чем их свести.

– Платон Альбертович, о какой катастрофе все-таки идет речь?

Падзеев выставил перед собой широкую ладонь.

– Об этом я не могу пока говорить.

– То есть вы знаете подробности, но нам нельзя об этом знать?

– В данном случае незнание лучше, чем осведомленность. Если я открою вам все карты, вы зациклитесь. А это помешает успешному выполнению задания. Поверьте, придет время и вы все узнаете. Но пока будет гораздо лучше сосредоточиться на конкретном ключевом событии.

– Ну, хорошо. Пусть это, скажем, авиакатастрофа. Почему бы конкурентам просто не открутить нужные винтики в фюзеляже или не пронести на борт взрывное устройство? Можно еще напоить снотворным пилота незадолго до вылета, – не унималась Анфиса. Несмотря на серьезные лица, окружающие ее второй день подряд, ей до сих пор казалась вся эта работа несусветной глупостью.

– Они вполне могут это сделать.

– И что нам теперь остается? – заволновалась Ольга Ворганг.

– Ничего, – спокойно ответил Платон Альбертович. – Точнее, делайте всё то, что запланировали. Но учитывайте, что за вами по пятам будут следовать агенты Event Construction. Вполне возможно, что им известно еще меньше, чем нам.

После этих слов директор поднял малахитовую телефонную трубку и попросил кого-то зайти в кабинет. Потом внимательно посмотрел на Анфису.

– И еще. Тебе понадобится напарник.

– Какой еще напарник? – встрепенулась Ольга.

– Очевидно, что это задание, так сказать, бинарное. С одной стороны Маргарита Петрушевская, с другой – Вадим Кузин. Нужно рассредоточить усилия.

– Платон Альбертович, наш отдел вполне справится с поставленной задачей! – возразила Ольга. – Да и внештатных агентов нам хватает…

– Ты будешь со мной спорить?

Вдруг похолодевший взгляд директора заставил Ольгу осечься и опустить глаза.

Дверь открылась. Держа за пазухой объемный сверток из каких-то карт и чертежей, на пороге появился небритый Артур Воркунович. За весь вчерашний день Анфиса ни разу не видела специалиста по природным ресурсам улыбающимся.

– Платон Альбертович, эти «зеленые» в пятницу вылетают в Камбоджу. Думаю, там всё и решится в ближайшие выходные… – заговорил спец по экологическим вопросам, разворачивая на ходу свои бумаги.

– Вот и славно. Артур, дорогой, «зеленые» подождут.

Падзеев жестом подозвал его к себе. Артур немного обиженно принялся сворачивать обратно карты.

– Анфиса, тебе в напарники назначаю одного из самых опытных наших сотрудников Артура Воркуновича.

После этих слов в кабинете зазвенела тишина. Все, включая самого эколога, смотрели на Падзеева круглыми глазами, полными недоумения.

– То есть как? – произнес, наконец, Артур.

– Воркуновича? Специалиста отдела природы? В напарники? – не поверила своим ушам Ольга.

– Так точно.

Воркунович еще сильнее, чем обычно, сдвинул брови и с нескрываемой досадой посмотрел на директора.

– Платон Альбертович. Я извиняюсь… вы бредите?

У Падзеева в ответ заблестели глаза как у учителя, который только что сообщил детям, что килограмм камней ничуть не тяжелее килограмма пуха.

– Артур, поверь, я в прекрасном расположении духа, хотя и не выспался. А теперь присядь и послушай меня внимательно.

Воркунович нехотя присел на край свободного стула, не выпуская из рук свои свертки. Анфиса почувствовала плечом, что он с пренебрежением смотрит на нее. Падзеев неторопливо обогнул антикварный стол и занял директорское кресло.

– Повторяю, поскольку Анфиса сотрудник новый, без опыта, ей нужна будет поддержка старшего наставника. Дело, как вы все понимаете, крайне нетривиальное для нашей компании. Поэтому и подход нужен особенный. Кто еще сможет свести двух совершенно разных людей, как не совершенно разные напарники, работающие сообща?

– Значит, у нас теперь эджайл19, – сказала, будто самой себе, Ольга.

– Считайте это оптимизацией усилий, – уточнил Падзеев.

– А кто же «оптимизирует усилия», чтобы закончить дела с галапагосскими черепахами? А что делать со свалками на Байкале? – не унимался Артур.

– Артур, доверь эти задания эволюции и многочисленным волонтерам… Если тебя это успокоит, я уже распорядился, чтобы все твои дела переадресовали нашим партнерам.

– То есть как?! Платон Альбертович, по какому праву…

Анфиса никогда не думала, что увидит, как злится Падзеев. Но это случилось. Его лицо моментально вспыхнуло красным, обычно сияющие детским блеском глаза потемнели. Мясистые кулаки превратились в булыжники и с грохотом опустились на столешницу. На мгновение показалось, что этот удар способен разломить дубовую плиту пополам. Все присутствующие от неожиданности подскочили на стульях.

– Ну, хватит! Что ты себе позволяешь? Это приказ и он не обсуждается! – Мы с тобой тысячу лет знакомы, но не смей мне перечить, не смей! – Падзеев затряс указательным пальцем прямо перед носом Артура. Тот, видимо, тоже был не робкого десятка, но в эту секунду не на шутку испугался гнева начальника вместе с остальными. – Устроил тут детский сад: черепахи, Байкал, зеленые в Камбодже. – Он подошел вплотную к Воркуновичу и наклонился к нему. Анфиса даже учуяла запах его одеколона, который на разгоряченной коже стал острее. – Вот тебе простая арифметика, Артур: восемьдесят два погибших, среди них пятеро детей. Еще три десятка пострадавших, некоторые из них – останутся калеками на всю жизнь. Просто счастье какое-то! Ты этого хочешь? Этого?!

Артур Воркунович долго пытался выдержать на себе испепеляющий взгляд Падзеева, но в конце концов сдался и опустил глаза. Платон Альбертович еще несколько секунд продолжал смотреть на него не мигая, прежде чем отступил в сторону. Поправляя пиджак и приглаживая короткие волосы, Падзеев заговорил уже ровным голосом, как ни в чем не бывало:

– Думаю, теперь всем все понятно. Я рад, что мы смогли легко договориться. Остается взять себя в руки и приступить, наконец, к работе. Согласно уточненным данным, срок на выполнение задания значительно сокращается. Нам дают меньше трех недель. Двенадцатого июня Маргарита и Вадик уже должны быть не разлей вода. Есть вопросы?

Рядом с Анфисой зашелестела шелковая блузка. Ольга Ворганг звучно сглотнула и произнесла хрипловатым голосом:

– Что прикажете мне делать, Платон Альбертович? Для меня осталась какая-нибудь работа?

– Тебе, Ольга, прикажу ру-ко-во-дить. Надеюсь, мы с тобой вкладываем один смысл в это слово.


До самого обеда в офисе «Фортуны» были слышны только обрывистые фразы и стрекотание клавиатур. Анфиса использовала это время, чтобы еще раз внимательно изучить досье на Маргариту и Вадима. Их фотографии она разместила в качестве обоев на рабочем столе.

Что делать с Вадимом она уже знала: идею подсказали события последних часов в ее собственной жизни. Да и Маргарита казалась вполне податливым субъектом. Вся проблема была именно в том, чтобы каким-то образом успеть сразу в двух местах. Ведь точек пересечения между этими персонажами не было вообще, нужно было их создать искусственно. Пожалуй, Падзеев был прав, приставив к Анфисе напарника. Другое дело, что его выбор по-прежнему вызывал одно сплошное недоумение.

После утренней планерки Анфиса несколько раз пыталась заговорить с Воркуновичем. Но тот каждый раз демонстративно зажимал телефонную трубку между плечом и ухом, ворошил на столе свои карты и жестами показывал, чтобы она подошла позже. В ответ Анфиса делала шагающего человека из пальцев и указывала на свой стол в другой части зала: мол, подойди, пожалуйста, как закончишь очередной важный разговор.

Ближе к обеденному перерыву Воркунович, наконец, оставил в покое телефон. На его лице отразилось смирение вперемежку с легкой грустью. Анфиса боковым зрением увидела, как он пытается запихать в нижний ящик стола свои многочисленные карты.

– Красивые пейзажи. Ты сам их делал?

Анфиса осторожно развернула к себе стопку фотографий, лежащих возле Артуровского компьютера. Из-за стола показалась зарубцованная макушка.

– Это же Красноярские столбы? – спросила она, взяв в руки карточку с изображением красноватых каменных исполинов на фоне заката. – Я была там в детстве, очень живописные места.

Большая рука в вязаном свитере тут же выхватила у нее фотографию и положила обратно.

– Живописные, – проговорил Воркунович, вылезая из-под стола. – Живописцев там немало, все скалы изгадили своей живописью.

– Артур, мне очень нужна твоя помощь. Надеюсь, сейчас ты освободился и мы можем обсудить, как будем действовать вместе?

Ответа не последовало. Немногословный собеседник принялся протирать компьютер салфетками. Анфиса глубоко вздохнула.

– Я понимаю, что тебя ничуть не осчастливило распоряжение Платона Альбертовича. Да я сама бы злилась, если бы у меня забрали все наработки по природе и заставили заниматься какими-то амурными делами! Но нам с тобой надо как-то подружиться…

– Это не просто наработки. Если хочешь знать, это дело всей жизни. Ты хоть представляешь, каких усилий мне стоило договориться с тупоголовыми зелеными, чтобы они соизволили вылететь в Камбоджу? А беляки? Ты знаешь, сколько беляков пустили бы на шубы для дамочек вроде твоей начальницы, если бы не специализированный отдел «Фортуны»? Теперь всем этим будут заниматься студенты-практиканты, у которых не хватает даже ума сдать с первого раза КСЕ.

– Артур, через несколько минут начнется обеденный перерыв. Я предлагаю не спорить на голодный желудок и перекусить вместе, а заодно – обсудить наши планы. Ты знаешь поблизости какое-нибудь кафе, где вкусно кормят?

На секунду ей показалось, что вертикальные морщины на его лбу стали разглаживаться. Он, наконец, посмотрел на нее изучающе, почесав щетину.

– Знаешь, как завлекают самку морские коньки? Они имеют в своем репертуаре около четырехсот песен. Киты – вообще могут петь серенады почти сутки напролет. А вот ежики берут упрямством: они могут несколько часов кружить возле самки, добиваясь спаривания. Донеси эту информацию до своего Вадика, научи его подобным манерам – и убеди стать мужиком со стареющей блондинкой. Вот тебе мой бесплатный совет. Чем черт не шутит, вдруг у них появится потомство и продолжится славный род Кузиных с Шушар! Можешь не благодарить.

Артур снова сунул голову под стол, зашелестев бумагами.


Отобедав в одиночестве пельменями на Большой Подьяческой, Анфиса поспешила вернуться в офис до завершения перерыва. Ольга Ворганг, похоже, никуда не выходила: она сидела за своим компьютером, время от времени делила прическу на локоны, тяжело вздыхала, сосредоточенно гладила смартфон, перелистывала стопку бумаг, делала на полях заметки. Потом попросила Анфису написать план ее работы и представить через час на согласование.

Максим Безруков из технического отдела помог Анфисе найти в общей сетке папку с основной документацией по всем проектам «Фортуны». Названия большинства файлов были для нее простым набором слов, но некоторые – интриговали. В общем списке нашлись документы под названием «Costa Concordia_sodeistvie», «Тolokonnikova_udo», «Nobelevka_К.S.Novoselov», «Domodedovo_terakt», «Chasiki_Patriarh». Но именно эти файлы оказались с ограниченным доступом – запрещенками, как тут говорили. Максим объяснил, что самые резонансные проекты засекречивают для новичков до тех пор, пока не закончится испытательный срок. Или же они так и остаются зашифрованными для всех, кроме избранных.

Первым клику мышки поддался документ под названием «Ivaninsky_music». Техническое задание на десять страниц. Рядом со словом «final» значилась дата: 12/01/2028. Тут же, после сокращения «loc.», – «56.328016, 43.999001». По указанным географическим координатам располагался Нижегородский Кремлевский концертный зал.

В прилагаемом досье речь шла о некоем Егоре Сергеевиче Иванинском 1999 года рождения, проживающем в Санкт-Петербурге. Подросток проявлял недюжинные способности к музыке, играл на скрипке, с успехом выступал на международных конкурсах. Краткое описание делилось надвое. В левой колонке за словом «final», выделенным жирным шрифтом, стояла сухая фраза «Иванинский Е. С. выступает на благотворительном фестивале 12/01/2028 в Кремлевском концертном зале в Нижнем Новгороде». Текст в правой колонке заканчивался прямо противоположным последствием: «Иванинский Е. С. не выступает на благотворительном фестивале 12/01/2028 в Кремлевском концертном зале в Нижнем Новгороде». Две колонки, два исхода, две параллельные жизни, за каждую из которых, по всей видимости, отвечали конкурирующие друг с другом фирмы.

В правой колонке – как будто зашифрованная новость с сайта о чрезвычайных происшествиях. Но она легко поддавалась дешифровке. 19ноября 2015 г., в 22.08 трое неизвестных подъехали на автомобиле к станции метро «Балтийская» и напали на стоящего там в одиночестве шестнадцатилетнего подростка. У пострадавшего открытый перелом правой руки, множественные ушибы пальцев, сотрясение мозга. Личности преступников, равно как и причина нападения, остались неизвестными.

В левой колонке развитие событий совсем иное: подросток не встречается с тремя неизвестными, а следовательно, избегает жестокого нападения и продолжает успешно заниматься музыкой. Видимо, это и есть цель очередного задания для «Фортуны».

В документе стояли шифровки, в которых Анфиса уже начала помаленьку разбираться. Первым удалось разгадать обозначение «St.: var. 86%, urg.:long-term». Это статус задания, точнее, его вариативность и степень срочности: Анфиса вспомнила, что эти термины использовал Юрич, делая доклад на планерке. Она подумала, что указанная в файле вариативность в восемьдесят шесть процентов намекает на мизерную возможность развития событий по альтернативному сценарию. Ну, или что-то вроде того. В сокращении «urg» Анфиса узнала слово «urgency», то есть «срочность». Понятно, что событие, до которого почти пятнадцать лет, является долгосрочным. После этого ей стало ясно: то же самое сокращение «urg.», только с апострофом, не что иное как срочность организации ключевого события, способного коренным образом повлиять на жизнь субъекта. А таких событий в документе – с указанием даты, действующих лиц и даже точных координат местоположения – было великое множество. Среди них: закрытие автомойки в Пушкине, покупка некой Назаровой Н. Н. шубы в кредит под 19,9 процента в конкретном магазине, авария на Лиговском с участием трех опять же конкретных машин, задержка рейса «Санкт-Петербург – Лондон» на 4 часа 23 минуты. Как это могло повлиять на судьбу юного музыканта – оставалось только гадать. Одно было ясно: прозрачность задания была весьма высокой, что и означала кодировка «tr/par. 71%».

После длинного перечня условий – или кондишенов, как тут говорили, – кто-то оставил пустое место со множеством вопросительных знаков. Видимо, список должны были пополнить другими, более подходящими сценариями.

Анфиса отступила от вопросительных знаков и напечатала: «Оставить пакет с едой на скамейке в вестибюле станции метро „Адмиралтейская“ в ~21.30 19 ноября 2015 г.»

После этого на ее лице появилась улыбка. Она вдруг почувствовала облегчение, как будто тому парню уже удалось увернуться от беды – и всё благодаря ей. Станцию метро закроют с подозрением на бомбу, пассажиров эвакуируют, вход оцепят, парковку поблизости запретят. Злоумышленники не остановят свою машину рядом с тем парнем. А может, и его самого там не будет. Он обязательно сыграет на фестивале спустя еще одиннадцать с лишним лет, навсегда изменив множество судеб силой искусства. Или всего одну, но крайне значимую. Теперь она понимала, что чувствуют сотрудники «Фортуны» после каждого успешно выполненного задания. Но тут же ей стало грустно. Почему нельзя так же просто разобраться с ее нынешним проектом?

Она откинулась в кресле и на минуту закрыла глаза, прежде чем набросать в блокноте план работы по проекту «Кузин-Петрушевская».

18

«Я не буду злым, дорогой П.! Сергей Брин» (англ.)

19

Эджайл (от анл. Agile – «проворный», «маневренный») – современный способ управления проектом, выполняемым в сжатые сроки. Среди главных принципов – самоорганизация разработчиков и отсутствие строгого контроля со стороны топ-менеджмента.

Департамент случайностей

Подняться наверх